Настоящие люди

Либо Камилла метила на лавры писателей-фантастов, либо Андрею придётся неплохо постараться, чтобы это всё переварить и сложить хоть в какую-нибудь более-менее стройную версию. Его довели до его комнаты, чтобы нарядиться для выхода в казино, которое, судя по всему, принадлежит их семейству. Детали выяснять он побоялся, но вряд ли это может быть хуже уже полученной информации. На его счастье, девушке тоже надо было наряжаться, так что настаёт долгожданное одиночество. Андрей стоит перед распахнутым гардеробом и автоматически перебирает дорогущие костюмы. Оказывается, очень залипательное занятие, когда у тебя их не два в шкафу, а десятки. По рассказу сестрицы получалось, что тип, за которого принимают Марка, благодаря отцу вампирского семейства, остался сиротой. Его это в корне не устроило, и он заявился под видом обычного игрока казино и выстрелил в Андрея. В смысле, Адриана, которым его тут все считают. И ладно бы просто стрельнул — вампирам, похоже, от этого ни холодно ни жарко. Мужик заморочился и заложил в пулю штамм индивидуальной бактерии, явно что-то из новых кустарных разработок охотников. Завязав жажду вампира на свою кровь. Благодаря чему Андрей теперь может пить только кровь охотника. Сестра сказала, что вообще, если бы кто-то из рода Марка остался в живых, можно было бы и их пить, но увы и ах, это успели сделать ещё до Андрея. То есть либо он пьёт Марка, возможно, убив за один приём или промучав пару дней, либо умирает мучительной голодной смертью сам. Андрею была непонятна только одна вещь — какого чёрта, этот неадекватный предшественник Марка сделал своей мишенью вампира, который, судя по всему, выбрал целью своей жизни найти возможность обходиться без человеческой крови, и, если верить Камилле, с сознательного возраста её не пил? Если верить оговоркам сестрицы-блондиночки, Адриан был кем-то вроде безобидного ботана, вкладывающего все свободные средства в лабораторию. Этакий махровый вегетарианец, сам для себя создавший траву вместо мяса и добровольно употребляющий только её в пищу. А он хорош! Даже Андрей, всю жизнь уважающий мамины котлетки, проникся почтением к своему предшественнику. А вот предшественник Марка в прошлом явно повредился чем-то важным от горя. Его Марк тоже не блистал гениальным умом, но элементарная логика в его действиях была. А тут он стреляет в сына злобного вампира, тут же выкидывает пистолет и заявляет, что Адриан жить без него не сможет. Здраво? Да как-то не очень, на скромный взгляд Андрея. Хотя Марк и в их мире умел отжечь… Он вспоминает пару весёлых эпизодов их юношеских дурашеств, впервые за всё это время позволяя себе оттенок улыбки на губах. Марка не назвать серьёзным, он не решит всех проблем, но его заразительный смех и лёгкое отношение к жизни не раз помогали принципиальному Андрею проще взглянуть на ситуацию. Оставалось только надеяться, что он дотянет до того момента, как Андрей придумает что-нибудь. На все попытки добыть друга через сестру, та махала рукам и утверждала, что он выйдет из себя и загрызёт Марка. Вспоминая недавние сцены, создавалось впечатление, что она права. Когда он пришёл в себя вчера, Марк уже был в сознании, пережил нападение, на ощупь в темноте определил, что это Андрей, и составил свою версию событий. А это могло означать только одно — Андрей действительно теряет себя от голода в его присутствии. Приходится успокаивать себя тем, что Камилла обещала дать Марку еды и помочь с травмами. Он сделал всё возможное. Даже подошел к «матери». Она будто ждала. Сразу отказала всем произнесённым и непроизнесённым просьбам. Но от неприятного разговора была польза: во-первых, Андрей сделал вывод, что он ценен семейству несмотря на своеобразный подход. И дело не в родительской любви, а в том, что бОльшая часть бизнеса зиждется на изобретениях Адриана, и ему хватило ума оставить формулы и лабораторию в секрете. Т. е. без него плакала бы значительная часть денежек, а их тут любили, судя по дорогому убранству. Во-вторых, мать сказала, что готова предоставить Марка в его полное распоряжение до приезда отца, который планируется через неделю, если тот «соизволит сегодня помочь с казино и развлечь гостей». Камилла отговаривала, говоря, что ничем хорошим это кончится не может, и что он уже много лет не появлялся в казино. Немудрено — что делать вампиру-пацифисту на кровавой вечеринке вампиров? Но даже такой шанс лучше, чем полное отсутствие возможностей. Однако настроение падает всё ниже. Учитывая, что сам до сих пор не может разобраться в том, где находится и кем точно является, он старается изо всех сил. Но это не меняет того факта, что покалеченный Марк чёрт-те где и с ним делают неизвестно что. От одной мысли об этом пучина отчаяния разверзлась и начала поглощение. Сколько бы не бодрился Андрей, ситуация вырисовывалась очень непростой. Был бы с ним Марк с его беззаботностью, они бы мигом нашли выход. Но пока нельзя поддаваться эмоциям. Надо собирать информацию и аккуратно делать свои шаги, постепенно ведущие к хорошему концу. Спешка может всё испортить для них обоих. А пока он хоть и не самая мощная фигура на доске, но хотя бы свободен и может что-то сделать. Андрей выдыхает и замирает, фокусируя взгляд на костюмах. Пару раз моргнув, он понимает — да он ни в жизнь в них не влезет! За лето он наел неплохое брюшко, да и в плечах не пройдёт — спасибо любимому плаванию. И что предлагается делать? Найдя самый большой на его взгляд костюм, он с удивлением понимает, что спокойно в него влез. Ничего не понимая, он торопится к зеркалу. Оно странное, будто покрытое какой-то плёнкой, но отражает относительно нормально, хоть и в затемненной форме. Разве что… Андрей крутится одним боком. Другим. Вытягивает? Задрав край рубашки, он видит абсолютно впалый живот. Это от голодания? Посмотрев на себя и ещё раз в зеркало, он понимает, что треклятая стекляшка не врёт — он действительно худой и бледный. Как и полагается вампиру. Андрей слегка стонет от отчаяния. Да он худее всегда поджарого Марка! Как такое могло случится? Хорошо хоть плечи и рост остались, а то совсем смотреть не на что. Лицо тоже аристократически бледное, неживое, особенно на фоне тёмных волос, бровей и глаз. Он таращится в зеркало, будто впервые себя увидев. Зрачок будто поглотил радужку полностью и застыл. Зрелище, конечно… Тут он вспоминает, как оживилось лицо Камиллы, когда та глотнула донорской крови. Похоже, так это и работает. Даже эмоции особо на лице не проступают, пока нет крови. Андрей невесело хмыкает. Умно. Эргономично! К чёрту. Выбрав строгий чёрный костюм в извилистый блестящий цветочный узор и серую водолазку, Андрей пару раз проводит по волосам. Они, похоже, тоже подвержены вампирскому оледенению, как и мимика — лежат красивой, будто нарочно выверенной, прядка к прядке, шапкой. — Нет-нет, — качает головой вошедшая Камилла, — сетчатую надень! Влюбленность определённо отлично влияет на твой вкус! На бледной коже полупрозрачная водолазка смотрелась почти серой. В целом образ получился дорогой, но не свойственный Андрею. Возможно, так он больше похож на того, чьё место, видимо, занял. Его слегка мутит. Он оступается, но выравнивается. — Ты голоден, это нехорошо, — качает головой Камилла и хватает его под руку. — Как думаешь, сколько я ещё так протяну? — Не знаю, — обеспокоенно говорит она. — Таблетки ты вроде принимал каждый день. Мне хватает литрового пакета донорской крови на два дня. А ты не ешь уже три дня… Да ещё и потерял кровь, когда тебя ранили… Звучит это почти безнадёжно. Андрей хмыкает. — Вампиры, знаешь ли, умирают от голода, — решив, что брат несерьёзен, толкает его блондинка. — Теряют силы, начинают ссыхаться, и разлагаются, как обычные трупы. Но тут же хватает под руку крепче и старается развеять гнетущую атмосферу. Они спускаются на лифте, пока девушка активно ему нашептывает: — Братишка, мало ли тебе ещё какую часть памяти отшибло, говорю: будь настороже. Я уверена, мама не оставит ситуацию просто так. Не верь её словам. Постарайся держаться как можно дальше от разгара событий. Если то, что я слышала, правда, тебе не понравится происходящее. Хотелось бы узнать с этого места поподробнее, но двери лифта открываются, являя их шумному помещению, полному хорошо одетых людей. Андрей никогда особо не разбирался в играх, но в целом, видимо, условия были похожи: было подобие рулетки, только цветов было больше, за круглыми столами сидят серьёзные люди с картами на руках. Чем дальше они проходят, тем больше ноздри улавливают металлическо-сладковатый запах крови. Камилла вежливо кивает охранникам, стоящим по бокам от двери с крупными золотыми буквами «VIP», а те учтиво распахивают перед ними дверь. В отличие от предыдущего зала, залитого светом, тут царила кромешная тьма, за исключением сцены, подсвеченной неяркими лучами красного цвета и крошечных белых точек света по стенам. Для человека тут наверняка было темно, но вампирскому зрению было очень комфортно. Имеющийся свет создавал контраст и придавал загадочное свечение открытой коже присутствующих. А её тут было много. Кругом красивые женщины и мужчины. Звуковое сопровождение состояло из тягучих глубоких нот, звучащих утробно и отдающихся где-то в глубине тела легкой приятной вибрацией. Хотелось закрыть глаза и насладиться запахом и поддаться животным чувствам. Ощущение, что он оказался среди своих, накрывает Андрея. Он даже не сразу замечает творящееся вокруг. Наверное, по-своему это прекрасно. Небольшая кучка вампиров переплетены и плавно движутся будто в танце, плотным кольцом обвивая стоящего посередине красивого длинноволосого молодого человека, раздетого по пояс. Рост Андрея и ракурс позволяет разглядеть всё в мельчайших подробностях. Жертва явно находится под чем-то, потому что никак не реагирует на то, что из его шеи сочится кровь, которую вампиры поочередно слизывают, снова впиваясь в шею или целуя в губы. Андрей подвисает на переплетающихся в томной темноте языках. Слюна блестит в отблесках света, движения хищные и жадные, всё происходящее кажется таким интимным и горячим. — Отец так и не сказал тебе спасибо, но продается Зордиум отлично, — шепчет Камилла, — действует и на человека, и на вампиров, пьющих его кровь, при этом усмиряя жажду, превращая её в похоть. Даже человек обычно выживает. Всё в твоих лучших традициях. Возможно, Зордиум поможет тебе с твоим охотником, хотя твой голод слишком силён. Она задумчиво оглядывается, ища подходящее для них место и не находя размышляет вслух: — Куда же нам деться? В правом крыле уже охота началась, дальше жертв из казино для следующей партии выбирают и делают ставки на текущих участников. Остаётся только левое крыло, будем надеяться, все насытились кровью и наслаждаются твоими одурманивающими эфирами. Главное, не попасть матери на глаза. — Дети мои! — слышится за их спиной. — Дорогие Камилла и Адриан пришли почтить своим вниманием гостей семьи Вараколачи! — Услышала, — тихонько вздохнула Камилла, — иногда ненавижу вампирские способности. — Это потому, что они используются против тебя, — усмехается возникшая рядом мать, приобнимая их за плечи. Столп неяркого, устремлённого вверх света вырывается по обе стороны от них, очерчивая их силуэты, но не освещая их напрямую. Женщина толкает приветственную речь. Держится она очень хорошо, и со стороны кажется, что от души наслаждается моментом славы. Андрей не вникает. Что-то странное творится с его инстинктами. Хочется одновременно бежать, расслабленно двигаться в танце одурманенных вампиров, стоять как вкопанному, или… Он чувствует на себе взгляды и тут же встречается глазами с их владелицами. И они горячи, чёрт возьми! Идеальные. Особенно жгучая брюнетка с чувственными губами и раскосыми глазами, глядящими на Андрея как на самый лакомый кусочек. Дышать становится тяжелее. Они стоят более чем в пяти метрах друг от друга, но ощущение, что между ними уже происходит что-то чувственное, практически на осязаемом уровне. — Поучаствует наш Адриан! — слышит он голос матери, возвращаясь к событиям. За время речи вампиров вокруг становится больше, но это совсем не пугает. На каком-то инстинктивном уровне настроение толпы тоже ощущается — он чувствует интерес, ажиотаж, жажду приключений, адреналин и направленную не на них агрессию. Разгорячённые вампиры свистят и поторапливают громкими фразочками, совсем как пьяная толпа людей в предвкушении концерта или футбольного матча. Что-то происходит за его спиной, но Андрей как завороженный идёт к брюнетке. Они смотрят друг на друга не моргая. Девушка приоткрывает губы, демонстрируя блеснувшие в полумраке острые зубки с легкой полуулыбкой. Это что-то животное. Андрей едва удерживается, чтобы не подхватить её под бёдра и не прижать к первой же попавшейся поверхности. При том неважно, вертикальной или горизонтальной. Он уверен — она совсем не будет против. Наоборот, ждёт его активных действий в легком томлении. До носа доносится запах чего-то съедобного, разбавляющий уже привычный запах крови. Но до него ли, когда горячая брюнетка отвечает на поцелуй с такой страстью, будто сейчас съест его губы. Её гибкая спина извивается под ладонями, шелк полностью открытой платьем кожи невероятно приятно трогать. Он почти готов дёрнуть за тонюсенькую верёвочку, чтобы обнажить ещё больше тела и насладиться им, когда до боли знакомый голос зовёт: — Андрей!