Обещание не рассказывать

— Айронхайд! — закричал молодой мех, чувствуя, как энергон бежит по его корпусу, а сканеры в панике пляшут над каждым складом. Это должен быть Баррикейд, просто должен! Этот шлак заплатит. И все же, несмотря на все усилия сканера, он не видел черного кона ни в одном из переходных переулков. Так откуда же он взялся? Маленькому меху не пришлось долго ждать, когда мимо него прогремел еще один выстрел, едва не снесший левое ушко на его голове. Маленький мех внезапно испытал смешанные чувства по этому поводу… По крайней мере, он знал, что мех, который нападал на него, был достаточно далеко, чтобы он не слышал ее признания, но это оставляло его с большими проблемами… например, не получить пулю, защищая Айронхайда. В этом факте была какая-то ирония. Разве она не открыла старшему меху свой секрет, чтобы он мог защитить ее? Что ж, сейчас не время размышлять о карме и всех великих страданиях вселенной. Он должен увести Айронхайда подальше от того, кто или что стреляет в них. Судя по углу, это выглядело так, будто наземный мех на одном из высоких окружающих зданий играл в снайпера. — Прайм! — крикнула в комлинк юная прячущаяся фемма. — Это чрезвычайная ситуация! Айронхайд ранен, враг продвигается вперед, требую немедленного подкрепления! — Успокойся, Бамблби, — ответил голос Прайма, такой же холодный и спокойный, как и все предыдущие сражения, — а теперь сообщи нам свое текущее местоположение. Бамблби быстро сделал, как ему было сказано, его оптика на мгновение погасла. — Хорошо, мы будем там через минуту. Итак, насколько сильно поврежден Айронхайд? — снова раздался его голос, успокаивая бешеный насос феммы. Тем не менее, спокойствие, пришедшее с голосом Прайма, быстро рассеялось, когда выстрел разбил стену над головой Би, отправив в его сторону кусочки камня. Маленький мех хмыкнул, переворачивая Айронхайда, вздрогнул, когда положил руку на зияющую дыру рядом с плечом, энергон просочился между пальцами, когда он попытался остановить поток. — Это… плохо, Оптимус. Но это всего лишь один выстрел, в верхнюю часть груди, далеко от искры. Так что я не думаю, что он деактивируется, но ему нужен медик. Еще один выстрел эхом пронесся по площади, и маленький мех вскрикнул от боли, когда его левая рука была прострелена, срывая броню с брызгами энергона. Маленький мех решил, что он должен двигаться! Не имело значения, напрягал ли он двигатель или суставы. Он должен был убраться отсюда! С ворчанием маленькая фемма начала дергать старшее существо за подмышки, голова Айронхайда свесилась набок. — Давай, Айронхайд, — закричала маленький мех, чувствуя, как ее суставы напряглись и застонали, но с последним криком Бамблби упал назад, потянув большого меха за угол и в укрытие, как раз когда еще один выстрел разрушил бетон там, где они только что были. Двигатель Би прекратил ужасный удушливый шум, который он только что издавал, когда он бросил более крупного меха, упав на колени рядом с ним. Затем, с теми немногими медицинскими знаниями, которыми он обладал, Бамблби начал сваривать линии. Однако маленький мех не успел далеко уйти, как заметил, что стрельба прекратилась. В этом не было ничего необычного… просто теперь у него была более серьезная проблема: он понятия не имел, где находится стрелок. По крайней мере, когда нападавший стрелял, он имел представление о том, где находится фраггер. Теперь он был еще более уязвим, потому что тот мог подкрасться к нему. Маленький мех убрал руки с груди бесчувственного существа, стараясь не обращать внимания на ощущение высыхающего энергона между пальцами и в суставах. Все ремонтные работы в мире были бессмысленны, если он не мог отговорить нападавшего. Послышался теплый гул, и внезапный свет дерзко осветил переулок. Рука юнлинга превратилась в пистолет, в его оптике сверкнула решимость. Маленький мех медленно прислонился спиной к стене и медленно направился к выходу из переулка, из которого они только что вышли. Его голова медленно выскользнула из переулка, готовая бросить быстрый взгляд на крыши, чтобы найти текущее местоположение преступника. Он даже не зашел так далеко. Тяжелый, почти хихикающий вой заряда оружия заполнил аудиосистему юнлинга. Би медленно повернул голову, его оптика засветилась, когда он посмотрел в дуло довольно большого пистолета. — Так, так, так. Смотрите кого я нашел… Маленький жук, — прорычал мех из-за пушки, его лицо было скрыто сиянием пистолета. Би, возможно, не знал его форму, поскольку это был какой-то наземный транспорт, судя по шинам, которые он мог видеть у лодыжек существа, но это был кто угодно, только не Баррикейд. Он знал этот скрипучий голос где угодно. Это был… — Старскрим… Я вижу, тебе подрезали крылья. Улыбка десептикона быстро исчезла, когда он опустил пистолет так, чтобы Би мог видеть его лицо. Затем, внезапно, желтый камаро ударился о стену, когда пистолет ударил его в грудь, заставив упасть. Прежде чем Би успел как следует среагировать, бывший летун прижал его к стене, приблизив клыки к лицу юнлинга, когда тот наклонился. — Только на мгновение, заметь. Я не знаю, как вы, земляне, можете все время находиться на земле, но я признаю: легче спрятаться на этой грязной планете с животом, волочащимся в грязи, чем в небе. Кроме того, моя добыча ближе к земле… ее легче найти, — невнятно пробормотал более крупный мех, поднимая Би на ноги, чтобы он мог прижать его меньшее тело к стене своим собственным шасси. Маленький мех дернулся. Он не двигался, потому что почувствовал, как пистолет уперся ему в голову, и не почувствовал запаха от того, что рот Старскрима был так близко к его лицу. Шасси Скримера терлось о него; его искра билась о ее, и только несколько тонких слоев металла отделяли ее нетронутую искру от той темной штуки, что была в груди летчика. Этой мысли было достаточно, чтобы юнлинг пожалела, что у нее нет способности давиться. Она даже не хотела думать о том, как десептикон вонзается в нее… Но Би не сомневался, что Старскрим убьет его прежде, чем потрудится заглянуть внутрь его корпуса. — Я не простая турбо-крыса, которую ты можешь выследить, — прошипел меньший мех, пытаясь игнорировать страх, который поднимался внутри него, как пузырь, готовый лопнуть. — Кто сказал, что я ищу тебя? — раздался тихий смешок. — На самом деле, ты стоишь на моем пути к тому, чтобы стать новым лидером десептиконов. Желтое существо бросило на него растерянный взгляд, но не получил ответа, когда более крупный мех вонзил когти в его плечо, которое было открыто пушечным выстрелом. Визг — это все, что было позволено юнлингу, прежде чем он упал на землю, асфальт поцарапал его краску, когда он почти соскользнул к Айронхайду. Тем не менее, прежде чем Старскрим успел наступить ему на спину и раздавить, юнлинг повернулся и схватил более крупного меха за лодыжку, выкручивая ее так, что кон закричал, потеряв равновесие. Взмахнув пушками, Бамблби приготовил их, чтобы выстрелить и снести голову Старскриму. К несчастью для Би ничего не произошло. Все, что он мог слышать, был звук умирающей пушки, соединенный с электрическим гулом прыгающих искр из его плеча. Юноша напрягся, переводя взгляд со своей пушки на ухмылку на лице Старскрима, когда кон медленно поднялся на ноги, как хищник, наблюдающий за своей следующей трапезой. Шлак повредил главный преобразователь энергии для его пушки, который находился в его плече. Маленький мех, спотыкаясь, попятился к фигуре Айронхайда. Теперь часть его сожалела о том, что он не принял предложение своего смотрителя сделать ему дополнительную пушку или оружие. О, как бы ему хотелось почаще слушать Айронхайда! Старскрим полностью поднялся на ноги, с выражением удовлетворения на лице. — Бедняжка, кажется, ты попал в самую ужасную ситуацию. Что ты будешь делать? Будешь стоять неподвижно, как хороший автобот, когда я разорву тебя на куски? Или ты бросишь своего друга и позволишь мне обезвредить его, пока ты будешь убегать? Желтый мех замер на мгновение, страх и ужас, смешанные с чувством ненависти, заполнили его искру. Он скорее умрет, чем покинет Айронхайда. Она предпочла бы УМЕРЕТЬ с честью, чем лежа на спине, и, похоже, это было именно то, что она собиралась получить. — Нет. Я бы никогда не сбежал. Зачем вообще ты это делаешь? Война окончена… Оллспарк уничтожен, — заявил юнлинг, делая еще один шаг к своему упавшему товарищу, используя себя как своего рода баррикаду. Летун на мгновение склонил голову набок. Он знал, что юнлинг пытается выиграть время, пока его товарищи не придут ему на помощь. Он не даст автоботам такой возможности. Он должен был заставить замолчать маленького шлаггера, иначе он мог бы рассказать остальным о спарклинге, за которым он следил. На самом деле это было странно: маленькая тварь царапала когтями стену, испуганная и шокированная, пока летун играл с ней. Но, как только маленькая штука выглядела так, будто вот-вот сдастся, ее маленькая аудиосистема на макушке головы оживилась, и она побежала в сторону складского района, издавая тихие щелчки. Она как будто взывала к чему-то. Значит, он должен был знать, что в этом районе есть автоботы. Это было единственное, что он мог придумать в качестве объяснения поведения спарклинга. Да, он потерял спарклинга, но он не собирался потерять его навсегда, но сначала он должен был избавиться от этого свидетеля. Ему не нужно было царство автоботов, чтобы обрушиться на него и его место лидерства над десептиконами. — Может быть, и так… Но ненависть все еще там, и крошечная нить надежды, — передразнил летун, направляя пушку на желтого юнлинга, — увидимся в Яме, автошлак. Маленькая фемма только пискнула от ужаса, когда чья-то рука внезапно схватила его и потянула вниз, как раз в тот момент, когда пушечный выстрел выстрелил туда, где он только что стоял, пробив дыру в стене позади них. Би уже собирался начать бороться с хваткой, думая, что это Баррикейд, с его черными руками, и что каким-то образом двое конов узнали, что он фемма, когда рычание сказало ему обратное, заставив его включить оптику. — Би, беги прочь, — сказал Айронхайд со смесью боли и беспокойства в глазах. Потребовалось большое усилие воли, чтобы вывести его тело из стазиса. Пока он пытался перезагрузить свои системы, в его процессоре работала только одна вещь. Дело было не в том, что она была феммой, и не в том, что юнлинг хранил от него такой секрет. Дело было в том, что его маленький Би страдал один. Он всегда удивлялся, почему юнлинг был таким отстраненным в отношениях, когда они грозили стать чем-то большим, чем дружба, почему он никогда никого не подпускал под свое шасси, и почему он всегда казался дерганым или отстраненным при любом упоминании о феммах. Старый мех почувствовал бы тошноту от своей искры, если бы его внутренние жидкости медленно не стекали из него, как снег, тающий в луже. Фемма смотрела на него, ее оптика шептала и… — Нет. — и с этими словами она отстранилась от своего опекуна, поднялась на ноги и сжала кулаки. — Держись подальше от Айронхайда. Летун выглядел довольным и поднял пушку чуть выше, целясь в голову юнлинга. По складскому району разнесся вой, а затем, с шипением, юнлинг прыгнул вперед, крадя атаку ближнего боя, которую он видел у Джаза. Маленький мех вскарабкался на кона, используя свою пушку на плече и руке в качестве опоры, когда его пальцы оказались между обшивкой шеи меха, его пальцы резко потянули за трубу там. Брызги охлаждающей жидкости внезапно лопнули, когда линия оторвалась, собираясь вокруг обшивки, как извергающийся вулкан. Крик ярости и боли вырвался у кона, и он схватил меньшее существо. Писк — все, что было позволено Би, когда ее стащили с движущегося насеста и ударили в ближайшую стену, как таран. С усмешкой летун отпустил его, позволив меньшему меху соскользнуть вниз по стене под градом кирпичей. С тихим стоном двигателя маленький мех попытался подтянуться, но вскрикнул, когда тяжелая нога опустилась на его средний рифф, треснув броню. — Ах ты, маленький шлаггер! Никто не бросает вызов Старскриму, — прошипел более крупный мех. — ты не разрушишь мои мечты, мои планы. Я должен был повиноваться этому шлаку, который осмеливался называть себя моим командиром, в течение бесконечных циклов. Мне приходилось терпеть его оскорбления и постоянные удары по моему интеллекту. Я не дурак и не собираюсь сидеть на месте, когда кто-то разрушает мое будущее. Я не буду смотреть, как мой трон исчезнет из-за, — Старскрим перестал давить ногой на середину ноги феммы и начал надавливать с каждым словом, когда Айронхайд кричал ему на заднем плане, — …маленького… желтого… жука… вроде… тебя. Крик эхом разнесся по улице, словно крик из глубин ада, когда более крупный мех, наконец, сломал броню феммы. Усмешка внутренней ярости исчезла с лица старшего меха, когда треск наполнил его аудиосистему. Он на мгновение поднял ногу, глядя вниз на меньшее существо, когда Би медленно подняла на него глаза, ее оптика была полна боли. Она знала, что достаточно одного слова, чтобы предотвратить эту смерть. Одно простое слово. Слово, которое она только однажды произнесла другому кибертронцу, и теперь он лежал в луже собственного энергона. Это было простое слово, мягкое и сладкое даже для того, чтобы говорить, без резкости в произношении. Все, что ему нужно было сделать, это произнести это, и она будет спасена… рабыней, но спасена. — Хочешь что-нибудь сказать, маленький мех, прежде чем я отправлю тебя к Праймусу? — раздался голос Старскрима, его пушка взвыла, когда он направил ее вниз на голову Би, свечение от нее осветило ее макушку, как адский ореол. Маленький мех наклонила голову, глядя в пушку, как будто это был свет, который приведет ее искру в загробный мир и в ожидающие объятия Праймуса. Возможно, он извинится перед ней… Возможно, он мог бы сделать ее бесполой, чтобы ей никогда не пришлось бояться роста в ее внутренностях, ни похоти какой-либо любви или желания. Не будет ничего, кроме небесного света вокруг нее. Поэтому, несмотря на то, что она, вероятно, была последним шансом для выживания вида, было легко сказать: — Я счастлив умереть с гордостью. Лицо Старскрима сморщилось в замешательстве. Не было ничего неслыханного в том, что некоторые мехи умоляли о смерти, когда война затягивалась; десептиконы, автоботы и нейтралы одинаково. Летун помнил, как видел в нескольких мехах, упавших на колени, умоляющий взгляд в их оптике. Но взгляд в оптике этого юнлинга был неправильным. Это было не отчаяние и печаль, это было что-то другое, что-то, что кон не мог точно определить. Казалось, это была смесь гордости и облегчения, как будто маленький мех устал. Устал от чего, он никогда не узнает. Все, что он знал, это то, что этот автобот, казалось, не боялся мысли о смерти… Возможно, он действительно верил в Праймуса и ждал его объятий. Старскрим признался бы в этом только самому себе, но он завидовал этому. Он хотел бы верить в Праймуса, в то, что бог существует, но после того, как длилась эта бесконечная война с этой бесконечной пыткой, на поле боя и вне его, он знал, что бога нет. Как он хотел быть невежественным и верить в небесное существо, хотя бы на мгновение. Десептикон решил, что он не философ, а ученый. В его обязанности не входило раскрывать тайны искры… Это принадлежало кому-то другому. Он не станет зацикливаться на убийстве этого автобота… по крайней мере, не сегодня. Выстрел эхом разнесся по всему пространству, как последний крик лебедя. Это было печально, даже когда это сопровождалось всплеском энергона, собирающегося и просачивающегося по швам, как будто убегая, как будто прячась, чтобы сделать эту рану немного менее реальной. Старскрим отстранился от маленького меха, коснувшись рукой скопившегося энергона, и медленно перевел взгляд на то, что стояло позади него. Там стоял Айронхайд, его тело дрожало, когда он использовал здание рядом с ним, чтобы оставаться в вертикальном положении, его пушка дымилась. — Убирайся… прочь… от… моего… Бамблби, — прошипел черный мех, пытаясь снова поднять пистолет. Металлическая губа летуна дернулась, когда его когти пробежали по ране на животе. — Я убью тебя. Летун перевел взгляд со своей раны на старого воина и поднял пистолет в сторону раненого меха, который все еще пытался поднять свой собственный пистолет, энергон выплескивался из дыры в его груди. — Один хороший выстрел заслуживает другого. Визг орудийной механики и скрежет металла о металл наполнил помещение, когда Бамблби вылез из-под обломков и направился к руке кона как раз в тот момент, когда оружие выстрелило. Тем не менее у Айронхайда вырвался крик. Это было больше бульканье, потому что Би в последний момент толкнул пистолет вверх, попав в лицо Айронхайда, оторвав часть челюсти и шейные компоненты, но, по крайней мере, он не попал в компоненты процессора его головы и искрового кожуха. Рычание отвращения вырвалось у Старскрима, когда он ударил рукой вниз, ударив пушкой по черепному блоку Би и заставив меньшего меха откинуться назад. Би врезался в стену, чуть не вскрикнув, когда броня из его середины толкнулась внутрь, угрожая разрезать чувствительные провода и механизмы, но он все равно прыгнул вперед, ударив кулаком в живот кона и прямо в рану. По телу юнлинга пробежала дрожь, когда его кулак зацепил электрическую проводку, вызвав волну, пробежавшую по его системам. Но это было всего лишь щекоткой по сравнению с криком агонии, вырвавшимся у Старскрима, когда юнлинг сжал кулак в ране. Прошло совсем немного времени, прежде чем желтый мех снова оказался врезанным в стену, его процессор вращался, пистолет был направлен ему в голову и вращался. Двигатель маленького меха тихо заскулил от страха, что он никогда не позволит своей оптике показать это, но мягкий щелчок, казалось, вырвался у него. Потом еще и еще один тихий щелчок. Искра Би, казалось, прыгала и трепетала безудержно, как будто пыталась что-то сказать ему. И тут он понял, что щелкает не он. Маленькая фемма медленно повернула свою оптику, глядя на Старскрима; пистолет по-прежнему был направлен на нее, но кон смотрел в сторону Айронхайда. Бамблби проследил за его взглядом, думая, что, возможно, щелканье исходит от вокала Айронхайда, но Айронхайд просто сидел, дергаясь в агонии. Так откуда же доносился этот щелчок? Мягкий и неожиданно близкий щелчок раздался прямо рядом с ней, и фемма чуть не выпрыгнула из своей брони, когда заметила, что что-то пытается заползти на большой мусорный бак рядом с ней. Затем, как будто Праймус только что встал перед ней, искра Би, казалось, взорвалась смесью различных эмоций, когда она уставилась в горящие красные глаза, которые смотрели на нее. Спарклинг снова защебетал, белые, невероятно тонкие, пальцы потянулись к ней, как будто он или она умолял, чтобы его обняли. Бамблби понятия не имела почему, но ее искра, казалось, ударилась о ее корпус, крича ей, чтобы она подняла маленькую вещь. Взяла его прямо сейчас! На самом деле, она почти совсем забыла, что Старскрим был над ней, с пистолетом, готовым выстрелить. Все, о чем она могла думать, — это о том, какой он маленький, и как сильно ее искра хотела почувствовать, как эта сущность прижимается к ее броне. На мгновение фемма почти задрожала, когда ее искра снова запульсировала печально-скорбным образом, броня отодвинулась от ее искры, как будто освобождая место для несуществующего существа, которое должно было занять это пространство… Ей хотелось собственного спарклинга. Она хотела почувствовать внутри себя маленькое существо, его крошечная форма медленно росла, поворачиваясь и изгибаясь, проверяя новые суставы и пользуясь искрой матери для внимания и питания. И все же ощущение того, что внутренняя обшивка раздвигается, исчезло так же быстро, как и появилось, когда голос эхом отозвался в ее мыслях, словно тупое лезвие. — Так, так, так. Посмотрите, кто у нас тут? Кажется, ты сам пришел ко мне, — пробормотал кон, глядя на маленького спарклинга, который когда-то был Икс-боксом, с блеском в оптике. Спарклинг, который даже не заметил десептикона, потому что он или она обращал внимание на Би, внезапно взвизгнул от страха и попытался спрыгнуть с большого мусорного бака, на который он заполз. Старскрим зарычал в горле, когда спарклинг начал убегать, даже не заметив, что Айронхайд попытался протянуть руку и схватить спарклинга со своей поврежденной челюстью. Летун быстро переключил внимание на Би, готовый выстрелить, когда вой сирен пронзил ночной воздух. Бросив быстрый взгляд вверх, летун вдруг увидел, что к нему мчится силовик, и не смог сдержать улыбки. — Что, Баррикейд, демонстрация действительно необходима? Рад, что ты здесь. Иди за спарклингом, я еще не закончил играть с этими двумя. Но ухмылка летчика быстро превратилась в шокированное выражение, когда силовик не промчался мимо него, а вместо этого нацелился прямо на него, ударив его по ногам и заставив кона упасть, как домино. Именно в этот момент, когда он упал на дорогу, он заметил, что это не Баррикейд… Это стало вдвойне очевидным, когда он увидел, как мех трансформировался и направил пистолет ему в лицо. — Стой смирно, или я стреляю, — ровным тоном заявил Проул, пока его сенсоры танцевали над областью, пытаясь получить четкое представление о ситуации. Ему не потребовалось много времени, чтобы заметить Би, который казался раненым, но ничего слишком серьезного, хотя, казалось, на нем было много жидкости для таких пустяковых ран. Однако он не успел долго размышлять над этим фактом, как его внимание привлек сдавленный звук, и он посмотрел направо. Крылья Проула напряглись от удивления и отвращения: — Айронхайд? Черный мех попытался повернуть голову, чтобы посмотреть на своего товарища, но едва не вскрикнул от боли, когда несколько проводов в его наполовину отсутствующей шее угрожали порваться. Вскоре Проул почувствовал, что его ноги угрожающе двигаются, но он быстро напрягся; он должен был наблюдать за Старскримом. Это было необходимо, особенно после того, что он сказал. Не было никаких спарклингов… не так ли? — Бамблби, — холодно произнес Проул, — ты функционируешь на приемлемом уровне? Меньший мех медленно подняла голову, все еще немного ошеломленная тем фактом, что она не была мертва. Поспешно, проверка системы перечисляла все повреждения, которых она достигла. Она вздохнула, это не было чем-то опасным для жизни, но все же этого было достаточно, чтобы Рэтчету пришлось снять всю ее лобовую пластинчатую броню и заменить ее. Праймус, она надеялась, что Микаэла хорошо умеет сваривать. Маленькая фемма снова покачала головой, пытаясь восстановить самообладание после того, как ее чуть не забили до смерти. — Д-да… я думаю. Как Айронхайд? — Скоро увидим, — добавил Проул, грозя летуну свирепым взглядом, если тот посмеет шевельнуть еще пальцем. Вскоре рев дизельного двигателя приветствовал двух автоботов, когда Оптимус трансформировался скользя, его большая нога оказалась в нескольких дюймах от головы Старскрима, бросая кусочки дороги в оптику летчика. Летун зарычал на него, когда лидер тоже направил пистолет ему в голову. — Проул, доложи. Тактик не поднял глаз на своего командира, его прицел все еще был прикован к опасному десептикону. — Недостаточно данных, но я могу только предположить, что Айронхайд был выведен из строя в начале боя и Би получил незначительные повреждения, защищая его, — крейсер посмотрел на своего командира, беспокойство в его оптике, — Айронхайд выглядит не очень хорошо. Оптимус, который смотрел на Старскрима, быстро поднял глаза, и в его оптике появилась печаль. Он быстро забыл об этом и бросился к своему специалисту по оружию, его пальцы болтались над лежащим солдатом, как будто он боялся прикоснуться к нему. Из-за этого, он использовал следующую лучшую вещь, свои сканеры. Синий свет заплясал над раненым существом, когда Айронхайд пошевелил пальцами, нервно переводя взгляд с фигуры Бамблби на Оптимуса. Он слегка дернулся, когда повернул голову, пытаясь заставить Прайма посмотреть на фемму. Оптимус быстро протянул руку вперед, снимая напряжение с головы Айронхайда, небольшие следы энергона просочились сквозь пальцы Прайма. — Успокойся, Айронхайд. Не двигай головой; похоже, что структурная целостность твоей шеи была повреждена вместе с датчиками на боковой стороне головы. Не двигайся, я попробую связаться с Рэтчетом. Айронхайд булькнул, проклиная летуна за то, что тот так хорошо прицелился, хотя и не целился в комлинк. Значит, он должен был сказать своему командиру по-другому. С отчаянным бульканьем Айронхайд попытался поднять руку, чтобы указать на молодого меха, который все еще лежал у стены, держась за живот, пока его системы пытались успокоиться. Тем не менее, его командир не заметил отчаянного акта общения. Оптимус все еще пытался связаться с Рэтчетом; его оптика мерцала, когда он отчаянно менял сигналы, пытаясь поймать хоть знак от своего медика. Автобот вздохнул и переключился на другой сигнал. — Оптимус Хаунду, вызываю Хаунда. — Хаунд на связи. Что я могу для тебя сделать, Прайм? У великого командира вырвался вздох: — Уилджек на ногах? На другой линии повисло молчание: — Кто ранен, Прайм? — Айронхайд, — пробормотал более крупный мех, глядя на Айронхайда в оптику и отмечая его умоляющий взгляд. Должно быть, ему было очень больно, раз у него было такое выражение лица, и первое, что он собирался сделать, когда они доберутся до своей базы, это отключить меха, чтобы он мог просто отдохнуть от боли. — свяжись с ним. — Я знаю, я пытался, — холодно ответил обычно спокойный мех, — и я думаю, что неразумно выводить Уилджека из медотсека, у его искры были беспорядочные эпизоды. Ничего опасного, но мы оба опасаемся, что это может быть вирус четвертой стадии. Таким образом, он мог бы заняться ремонтом, но никаких прямых подключений не должно быть предпринято. Усталое рычание вырвалось из вокала командира: — Хаунд, я хочу, чтобы ты встретился с нами в нашем нынешнем месте. У тебя самый большой опыт в полевых ремонтах, и я сделаю все, что смогу, прежде чем ты приедешь. Он должен быть перемещен до восхода солнца… Также, принеси несколько энергонных наручников. Командир снова посмотрел на своего офицера; Айронхайд все еще бросал на него умоляющий взгляд, а затем на Бамблби, молча умоляя своего командира пойти взглянуть на раны Би. Бамблби была здесь главным! Они должны были добраться до Би… Они должны были забрать ее с улицы и доставить на базу, где будет безопасно для феммы. Десептиконы могут быть где угодно! Они будут насиловать ее… снова, и снова… и снова ее вокал будет разрываться, когда она вскрикивает от ужаса. Старший мех вздрогнул. Он не допустит, чтобы это случилось с его прекрасной, хрупкой, маленькой Би. — Успокойся, Айронхайд, — добавил Оптимус, обхватив подбородок меха, взяв его большой палец и потирая его о здоровую часть, чтобы заставить его успокоиться и перестать дрожать, — ты потерял изрядное количество энергона, но ты получил травмы хуже, чем эта. Тем не менее, я боюсь, что ты не сможете общаться, есть или двигаться некоторое время. — добавил мех с мягким смехом, пытаясь успокоить своего старого друга, — А теперь попробуй отключиться. Я сделаю кое-какие полевые ремонтные работы, пока мы не доставим тебя в медотсек. Оптика Айронхайда вспыхнула с легким оттенком раздражения, когда он попытался высвободить голову из большой руки Оптимуса, чтобы бросить умоляющий взгляд на Би. Вместо того, чтобы освободить его голову, острая боль пробежала по его телу, заставляя его губы раздвинуться, когда крик попытался пройти по его губам. Вместо этого тошнотворное бульканье вырвалось из его горла, когда охлаждающая жидкость хлынула вниз по подбородку и груди. Поток быстро побежал вниз в другую рану, все его тело яростно затряслось, когда хладагент затопил несколько живых контуров. Старскрим, который был под наблюдением Проула, принял внезапный взгляд тактика в сторону как знак, чтобы выцарапать его лодыжку, заставив его упасть с тошнотворным «шлепком». Затем, прежде чем два других способных меха смогли даже пошевелиться, кон мчался по переулку в том направлении, куда ушел маленький спарклинг. По какой-то причине, неизвестной молодой фемме, ее искра ударилась о корпус, но это было не обычное требовательное, страстное чувство. Это была боль. Истинная, жаждущая крови боль! Она взывала к спарклингу, требовала, чтобы Би поднялась на ноги и нашла его, утешила, притянула к шасси и заботилась о нем, пока он не достигнет совершеннолетия. И по какой-то причине… Би не возражала. Она поднялась на ноги, не обращая внимания на стон напряженного металла, и побежала за летчиком. Проул быстро поднялся на ноги, его коленный сустав взвизгнул от напряжения, когда он тоже бросился за ними. — ПРОУЛ! Тактик замер, запрокинув голову, чтобы бросить растерянный взгляд на своего командира. — Пусть Би выследит его… Ты нужен мне здесь, — добавил Прайм, и слова Рэтчета эхом отдались в его процессорах. Он не оставит его одного. Во время всей поездки Проул вел себя необычно тихо. Проул всегда был немногословным мехом, но Прайм знал, что тактик наслаждается его обществом. Он не сказал ни слова. Он просто слишком сильно давил на себя, его двигатель даже задыхался от пятна, оставшегося после медотсека. Рэтчет был прав… Надо было оставить его в медицинском отсеке. Крылья Проула дернулись. Двигатель болел и умолял его остановиться, но он не мог, иначе боль снова накатит. Он должен был продолжать двигаться. Он должен был ДВИГАТЬСЯ! — Прайм, Би не справится со Старскримом в одиночку. Я буду действовать в качестве прикрытия. Оптимус вздохнул; это не было нормальным поведением для Проула, он никогда не ослушивался прямого приказа. Прайм с грустью принял тот факт, что как только Айронхайд станет стабильным, а Проул останется на попечении Хаунда или Уилджека, он найдет своего врача и признает его правоту. А потом, когда Проула и Айронхайда восстановятся, он бросит его в тюрьму за неповиновение вышестоящему офицеру. — Нет, ты останешься здесь и поможешь мне с Айронхайдом. Проул проигнорировал команду и уже собирался бежать вперед, когда чуть не задохнулся от собственной глоссы, когда одна из длинных рук Прайма протянулась, схватив его за запястье. — Проул, я обещал Рэтчету, что не оставлю тебя одного, и я не оставлю. Ты останешься здесь и поможешь мне с Айронхайдом, — Проул просто смотрел на него, его оптика была полна боли, — я знаю, что тебе больно, эта тошнотворная боль в твоей груди, но бегство сейчас никому не поможет. Мгновение тошноты растянулось в воздухе, Би и его погоня были забыты, но медленно Проул двинулся вперед в холодном оцепенении, падая рядом с Айронхайдом. После этого они не произнесли ни слова, пока двое спасали своего товарища, чья оптика могла только умолять, поскольку он отказывался отключаться.

***

Би уже давно преобразился, его фары преследовали стены складов, когда он гнался за приземленным летчиком, который с тех пор превратился в черный кадиллак. Казалось, у него возникли некоторые трудности с формой, что Би легко мог сказать, учитывая, как легко было догнать его. Юнлинг не был удивлен, мехи, которые выбрали альт-форму, которая была слишком мала для их массы, обычно испытывали боль, когда они не были в своей двуногой форме. Отличная новость для автобота, один сильный удар и болевые рецепторы кона могут перегрузиться, и он выиграет битву. Камаро, не теряя времени, остановился рядом с громоздким кадиллаком, клочки бумаги из переулка следовали за его шинами, как белый ветер. Маленькая фемма быстро сделала тестовый поворот, чтобы проверить его гипотезу о боли. Старскрим чуть не врезался в кирпичную стену, чтобы избежать удара. Маленькая фемма затем стала более смелой, когда она попыталась снова. Искры заплясали по бетону, как звезды, падающие с небес, когда она врезалась в его сайдинг. Вой был единственным, что раздалось от другого металлического существа, прежде чем он внезапно повернул за угол. Маленький мех проклинал себя за то, что не заметил поворота раньше, его системы автоматически подключились к сети, чтобы найти самый быстрый маршрут, который позволил бы ему обрезать Старскрима. Визг шин быстро заполнил дорогу, когда Бамблби прыгнул перед такси, которое блуждало в полночный час, а затем резко повернул налево, где у большинства автомобилей не хватало колпака ступицы. И все же, когда Би добрался до места назначения, которое представляло собой прямую дорогу, ведущую к шоссе, не было никаких признаков приземленного летчика. Двигатель феммы зарычал, когда она трансформировалась, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что вокруг нет людей. Бросив быстрый взгляд вверх, Би убедилась, что летун не собирается снова стрелять с крыши. Ни черта… Значит, он прятался… или нашел спарклинга. Искра Би яростно ударилась о ее корпус, когда она бежала по аллее, ее искра указывала ей путь. Это было странное чувство, и Би знала, что если бы она действительно обратила внимание на рассказы старшего меха о феммах, то поняла бы, что происходит. Но, чтобы казаться незаметной для остальных, она избегала любых вопросов, которые могли у нее возникнуть… Теперь она жалела о своем поступке. Оллспарк, должно быть, взрастил ее искру, когда она прикоснулась к нему… зная, что он был в конце своего существования, убедившись, что его дети могут продолжать размножаться. Она ненавидела его за это и за то, что он бросил ее, но больше всего она ненавидела себя за то, что не задавала вопросов о феммах. Теперь она не могла спросить, не вызвав подозрений. На Ковчеге или на одной из баз она могла бы распространить свои вопросы среди множества различных мехов, и никто бы ничего не узнал. Внезапно она услышала крик, от которого система ее оружия почти пришла в неистовство. Она никогда раньше не слышала этого звука… И все же это был звук, который, казалось, знала сама ее искра, и он наполнял ее яростью. Вскоре она оказалась внутри здания, обходя груды коробок, когда остановилась, тень накрыла ее. Дикое рычание угрожало вырваться у феммы, когда ее оптика засветилась вверх на более крупного меха, который стоял к ней спиной, все его внимание было сосредоточено на визжащем маленьком спарклинге в его руках. Фемма чуть не лишилась своего масла, когда посмотрела на статус молодого существа. Грудь спарклинга была обнажена, когда жуткий белый свет бросился на краску Старскрима. С того угла, под которым стоял кон, Би могла сказать, что он улыбался существу, которое раньше было икс-боксом, а другой рукой гладил шлем маленькой спарклинга-феммы, воркуя с ней. — Ну-ну, малышка. Когда ты достигнешь совершеннолетия… ты станешь матерью моей армии, — ворковала летунья, пока малышка продолжала плакать, ее маленькие пальчики царапали швы в пальцах кона. Затем он замолчал, и крики феммы затихли, когда ее оптика отвернулась от летуна, который ласкал ее, и направилась к существу позади Старскрима. Ее оптика встретилась с оптикой Би, и они смотрели друг на друга, казалось, целую вечность, их искры шептали друг другу правду жизни. Спарклинг, казалось, не знала, что ее ждет. Казалось, она просто знала, что не боится того, что бьется у нее в груди. Она не боялась, в отличие от Би. Она не боялась того, кем была… Ей было всего несколько недель, и она уже знала, кто она. Она не лгала себе… Она приняла судьбу, дарованную ей Праймусом, с мимолетной грацией ветра. Би хотела позавидовать ей… и возненавидела ее, но не позволила спарклингу страдать. Эта правда о том, что она фемма, приносила только боль, страдания и, в конечном счете, унизительную смерть. Она убьет Старскрима без раздумий и заберет фемму. А потом она спрячет фемму, как спрятали ее. Для нее не будет страданий. Фальшивый мех вытащила свой ручной клинок, подкрадываясь сзади к более крупному меху, а затем со скоростью, которая заставила бы Блерра устыдиться, она ударила лезвием в сустав между его плечом и рукой. Крик боли вырвался у него, и он бросил маленькую фемму на землю, позволив ей убежать, чтобы быть найденной в другой день. — Держись от нее подальше! Летун просто зарычал, медленно повернув голову, чтобы посмотреть на обидчика. Затем он повернул голову туда, где мгновение назад пряталась спарклинг. Она ушла, но, по крайней мере, теперь он знал, что Оллспарк не покинул его… Не имело значения, придется ли ему разорвать на части всю эту захолустную планету, чтобы найти ее снова, но, похоже, сначала он должен был начать разрывать каждого автобота на части. Он начнет с жука. Писк — это все, что было позволено маленькому меху, когда летун схватил Би за горло, ударив ее о ближайшую стену, и она упала на землю, как тяжелый снег. — Ты прервал меня в последний раз! Я найду фемму, даже если это будет последнее, что я сделаю… даже если мне придется разорвать тебя и всех остальных автоботов на части, чтобы получить то, что я хочу. — раздался резкий звон металла, его когти замахали перед глазами Би. — Ты смог спасти своего смотрителя, но не себя. Беззвучный крик вырвался у феммы, когда Старскрим вонзил свои когти в ее живот, подтягиваясь к груди, энергон стекал по его пальцам. — Пока, пока, маленький Би.