Часть 1. За минуту до смерти. Глава 4
10 июля 2021 г. в 00:03
24 февраля 1995 года. Второй тур. Поттер выныривает из ледяных глубин Черного озера с Роном Уизли и Габриэль Делакур, чья сестра — Флер — сошла с дистанции, вероятно, испугавшись гриндилоу. Мальчишка не должен был освобождать «чужой трофей», но, судя по всему, счел угрозу жизни Габриэль вполне реальной. Так или иначе ему присуждают второе место за «высокие моральные качества». Раньше я бы принял это за дешевое позерство. Теперь же, глядя на измученного, но счастливого Поттера, понимаю — он действует по велению сердца. Как же мало этот странный мальчишка похож на своего отца!
* * *
24 июня 1995 года. Последний тур. Поттер возникает из аппарационной воронки, держа в руках труп Седрика Диггори. Моя Метка потемнела и горит так, словно вот-вот расплавятся кости. Мне не требуется услышать страшную весть от Поттера, чтобы понять: Темный Лорд возродился. Чего я действительно не понимаю, так это как Поттеру - судя по его сбивчивому рассказу, встретившемуся с НИМ лицом к лицу - удалось сбежать, да еще прихватить тело Диггори. Как мог четырнадцатилетний подросток противостоять Темному Лорду?! Что за таинственная сила скрыта в этом мальчишке, который перед лицом смерти нашел в себе силы подумать о родителях Диггори и вернуть им тело погибшего сына?! Я размышляю обо всем этом, выслушивая просьбу Дамблдора — естественно, в такой ситуации он не может мне приказывать - отправиться к моему считавшемуся мертвым хозяину. А затем запираю мысли о Поттере в самый дальний угол сознания. Это только мое. Личное.
И вот я уже стою на коленях перед магом, практически утратившим человеческий облик. Темный Лорд, несомненно, должен испытывать триумф от своего возвращения в мир живых, но вместо этого от него исходят ощутимые волны страха и растерянности. Он, как и я, не может понять, почему не сумел расправиться с Поттером. И от этого в нем поднимается звериная злоба. Я готов ко всему: к Круцио, к грубому вторжению в собственное сознание. И получаю и то, и другое. Насытившись моими криками, Темный Лорд принимается за легилименцию. И я показываю ему то, что хочу показать. Годы скучной рутинной работы, раздражение и обиды на Дамблдора, несмотря на все мои просьбы, не позволяющего мне вести ЗОТИ, бесконечные стычки с Поттером. И радость! Безграничную радость от того, что мой господин наконец-то вернулся из небытия.
- Я верю тебе, Северус, - раздается наконец высокий, холодный голос, - надеюсь и впредь полагаться на твою преданность.
Каждая клеточка моего тела все еще вопит от боли, но я пересиливаю себя, подползаю к его ногам и целую край мантии.
* * *
Январь 1996 года. Занятия окклюменцией с Поттером, чуть не силой навязанные мне Дамблдором. Поттер не в состоянии противостоять мне и раз за разом впускает в свое сознание. Просматривая картины из его несчастливой, полной унижений жизни с маггловскими родственниками, мне хочется броситься к Дамблдору, схватить его за мантию и как следует встряхнуть. Впрочем, желание отомстить за все несправедливости, творившиеся с мальчишкой, улетучивается в тот момент, когда я буквально за шкирку вытаскиваю Поттера из Омута памяти, куда незадолго до этого спрятал собственные, не слишком приятные воспоминания о том самом злосчастном дне, положившем конец моей дружбе с Лили. На этом наши и без того неудачные занятия обрываются. Я абсолютно уверен: Поттер разболтает о том, что увидел, всей школе. Мысленно готовлюсь стать посмешищем в глазах студентов — преподаватели и так прекрасно осведомлены о той мерзкой истории, но... ничего не происходит. Поттер молчит. Я бы дорого отдал, чтобы узнать, о чем он думает и что чувствует по отношению ко мне. Раньше я был по крайней мере уверен, что он ненавидит меня. Теперь же все изменилось. Порой он смотрит так странно, словно... Нет, этого просто не может быть!
* * *
Июнь 1996 года. Поттер возвращается из Министерства вместе с Дамблдором. Измученный, израненный, но живой. На лестнице в кабинет директора мы с ним пересекаемся взглядами. Я вхожу в его ничем не защищенное сознание, как нож входит в масло. То, что я вижу, повергает меня в шок. Сын моего злейшего врага влюблен в меня. Как это вообще могло произойти?! И как мне теперь вести себя с ним, если я сам?.. Если порой мне кажется... Я обязан прекратить это! Влюбиться в собственного ученика — что может быть ужаснее и неэтичнее?! Спокойно! Я взрослый, ответственный человек. Я владею ментальными науками. И я не позволю чувствам одержать надо мной верх. Эта любовь бесперспективна и бессмысленна. Она ничего не даст Поттеру. Тем более что в любом случае у меня нет ни единого шанса пережить приближающуюся войну.
* * *
Июль 1996 года. Тучи сгущаются. Лорд выходит из тени и начинает действовать открыто. Повсеместно гибнут и пропадают люди. Теперь даже Министерство признает, что Темный Лорд вернулся.
Перед моим мысленным взором мелькают сумбурные образы. Вот дрожащая с ног до головы Нарцисса умоляет меня принести Непреложный обет и спасти Драко. Помочь ему выполнить заранее обреченное на провал задание Темного Лорда - убить Дамблдора. И я, разумеется, даю этот мордредов обет. Драко частенько ведет себя как самый настоящий засранец, но не могу же я смотреть, как Лорд пытает, а затем и убивает моего студента. Пока я жив, с детьми, за которых я отвечаю, ничего не случится! Даже с теми, кто уже носит Черную метку Пожирателя смерти.
Картина меняется, и теперь я вижу Дамблдора. Бледный и неподвижный, он завалился на бок в своем кресле. Его левая рука почернела и словно обуглилась. На полу возле кресла валяется меч Гриффиндора и уродливый перстень с черным треснувшим посередине камнем.
Я с огромным трудом привожу Дамблдора в чувство и осматриваю поврежденную руку.
- Зачем вы надели это кольцо? Вы ведь предполагали, что на него может быть наложено смертельное проклятие.
- Не смог удержаться, - слабо улыбается Дамблдор. - Все настолько плохо? - он с любопытством рассматривает собственную почерневшую руку, будто диковинный экземпляр в кунсткамере.
- Хуже и быть не может, - мрачно отзываюсь я.
- И сколько мне осталось?
- Год. Самое большее. Мне пока удалось остановить распространение проклятья, но это ненадолго.
- Тем лучше! - удовлетворенно кивает Дамблдор. - Случившаяся... неприятность прекрасно подходит для наших планов.
- Каких планов? - я смотрю на него, как на безумного.
- Помешать Тому после моей смерти захватить школу и терроризировать студентов.
- И как же МЫ сумеем помешать ему?
- Все просто, Северус, - продолжает улыбаться Дамблдор, - вы убьете меня, а в награду получите от Тома директорский пост и сумеете защитить учеников и преподавателей. Таким образом вы избавите меня от мучений, а заодно — и это, пожалуй, важнее всего — не позволите Драко, которому поручили убить меня, расколоть свою душу. Вы ведь сделаете это для меня, Северус?
* * *
Май 1997 года. Мы с Дамблдором неспешно прогуливаемся по пустынной территории замка. Вокруг нас сгущаются сумерки. На землю опускается ночной мрак. Я чувствую, как он вползает ко мне в душу, в самое сердце. Мы вновь обсуждаем, что мне предстоит сделать совсем скоро. Дамблдор говорит о приближающейся смерти так легко, словно дает мне поручение сварить очередную порцию зелья для Больничного крыла. Похоже, он просто не хочет замечать, что творится у меня внутри при одной мысли о его убийстве. Между нами было много всего — хорошего и плохого. Я знаю, он часто манипулировал мной. Он и сейчас скрывает нечто важное. Нечто, касающееся Поттера. Но в любом случае Альбус не заслуживает такого конца. И уж точно не от моей руки!
Мы почти достигаем Запретного леса, когда Дамблдор внезапно произносит:
Мне нужно поговорить с вами о Гарри, Северус. Приходите сегодня в мой кабинет к одиннадцати и я расскажу вам все, что вам необходимо знать...
И вот мы снова в кабинете Дамблдора. За окнами уже совсем темно. Дамблдор без остановки ходит по кабинету, словно не решаясь сообщить мне то, зачем, собственно, позвал сюда.
- Слушайте внимательно, Северус! Настанет время, когда Том начнет опасаться за жизнь своей змеи — Нагайны — и будет держать ее при себе под мощной магической защитой. Вот тогда и можно будет наконец сказать Гарри... - Дамблдор останавливается. Еще никогда я не видел его таким взволнованным.
Дамблдор набирает в грудь воздуха и закрывает глаза, точно ему страшно взглянуть на меня. — …Сказать ему, что в ту ночь, когда Лили поставила между ними свою жизнь, словно щит, убивающее заклятие отлетело назад, ударив в лорда Волдеморта, и осколок его души, оторвавшись от целого, проскользнул в единственное живое существо, уцелевшее в рушащемся здании. Часть лорда Волдеморта живет в Гарри, и именно она дает мальчику способность говорить со змеями и ту связь с мыслями лорда Волдеморта, которую он сам не понимает. И пока этот осколок души, о котором и сам Волдеморт не догадывается, живет в Гарри, под его защитой, Волдеморт не может умереть.
Кажется, на мгновение у меня останавливается сердце. Я до крови закусываю губу и стискиваю кулаки так, что ногти больно впиваются в ладони. Дамблдор не имеет права вот так запросто говорить о смерти Гарри, которому еще не исполнилось и семнадцати лет. Только сейчас я понимаю, как неимоверно дорог стал мне сын моего злейшего врага. Я бы с радостью предложил мою жизнь взамен его, вот только частица души Темного Лорда живет именно в Гарри.
— Значит, мальчик… мальчик должен умереть? — спрашиваю я помертвевшими губами.
— И убить его должен сам Волдеморт, Северус. Это самое важное, - хвала Мерлину, Дамблдор не в силах открыть глаза, а потому не замечает моего состояния.
— Все эти годы… я думал… что мы оберегаем его ради нее. Ради Лили.
— Мы оберегали его, потому что было очень важно обучить его, вырастить, дать ему испробовать свою силу. Тем временем связь между ними все крепнет, болезненно разрастается. Порой мне кажется, что Гарри сам это подозревает. Если я не ошибся в нем, он устроит все так, что когда он выйдет навстречу своей смерти, это будет означать настоящий конец Волдеморта.
Дамблдор наконец открывает глаза и встречается с моим полным ужаса взглядом.
— Так вы сохраняли ему жизнь, чтобы он мог погибнуть в нужный момент?
— Вас это шокирует, Северус? Сколько людей, мужчин и женщин, погибло на ваших глазах?
— В последнее время — только те, кого я не мог спасти, - гнев рвется из меня наружу. Я вскакиваю с кресла. Быстро подхожу к окну и распахиваю его. В этой большой, светлой от множества свечей комнате мне нечем дышать. - Вы меня использовали, - говорю я, не поворачиваясь. Я просто не могу смотреть на человека, только что сообщившего мне подобную весть. - Я шпионил ради вас, лгал ради вас, подвергал себя смертельной опасности ради вас. И думал, что делаю все это для того, чтобы сохранить жизнь сыну Лили. А теперь вы говорите мне, что растили его как свинью для убоя…
— Это прямо-таки трогательно, Северус, — серьезно говорит Дамблдор. — Уж не привязались ли вы, в конце концов, к мальчику?
Неимоверным усилием воли мне удается разыграть настоящий спектакль. Дамблдор до последней секунды должен верить в мою неугасшую любовь к Лили.
— К мальчику? —возмущенно кричу я. — Экспекто патронум!
Из кончика моей палочки вырывается серебряная лань, одним прыжком пересекает кабинет и вылетает в раскрытое окно. Когда серебряное свечение гаснет, Дамблдор поднимает на меня глаза. Они полны слез.
— Через столько лет? - спрашивает он меня.
— Всегда, — киваю я, думая вовсе не о Лили.
- Тогда вот, - он торопливо роется в ящике стола и протягивает мне какую-то блестящую вещицу. - Возьмите это, Северус.
Я беру в руки золотой медальон на цепочке. Щелкает хитроумное устрйство, и медальон раскрывается. Внутри вполне предсказуемо оказывается портрет Лили.
- Я зачаровал его таким образом, что портрет виден лишь вам одному. Не передавайте медальон никому. В чужих руках это будет просто бесполезная безделушка. Прошу вас, всегда носите его с собой, а в минуту смертельной опасности просто сожмите в кулаке. Поклянитесь мне, что ни при каких обстоятельствах не расстанетесь с ним!
Его попытка спасти меня невероятно трогательна. Только вот смогу ли я жить в мире, где уже не будет Гарри?
https://potter7.bib.bz/glava-33-istoriya-printsa
* * *
Первое сентября 1997 года. Я сижу на директорском месте в Большом зале. Окидываю взглядом студентов: многие смотрят на меня со страхом, иные с ненавистью. В глазах старшекурсников-гриффиндорцев читается вызов пополам с презрением. То же касается и преподавателей. Исключение составляют лишь мои слизеринцы, которые наверняка ощущают себя сейчас триумфаторами, да Алекто и Амикус Кэрроу. Известные своей жестокостью Пожиратели смерти, назначенные преподавать ЗОТИ и маггловедение. Привет Хогвартсу от Темного Лорда! Эти за Круцио в карман не полезут. Надеюсь только, что мне удастся защитить от них студентов, взирающих на меня с откровенным отвращением. Разделяю ваши чувства! Я и сам себе сейчас отвратителен. После того, что мне пришлось сделать, не проходит ни одной ночи, когда я бы не просыпался в холодном поту и потом лежал без сна до самого утра. Вспоминаю, как направил палочку в грудь безоружного Дамблдора. Как его губы прошептали: «Cеверус, прошу вас!» В голове набатом отдается хлесткое, как пощечина: «Трус!» - брошенное мне в лицо Поттером. Мысль о том, что теперь он ненавидит меня так же, как практически все маги Британии, заставляет сердце заходиться в приступе невыносимой боли. Жаль, что у волшебников не бывает инфарктов. Или все же бывают?! Впрочем, мне сейчас ни в коем случае нельзя умирать. Я дал клятву защищать студентов и преподавателей. Пусть себе считают меня мразью и убийцей. В данную минуту у них нет иного защитника, чем я — нравится им это или нет!
* * *
Вторая неделя учебного года. Больничное крыло постепенно заполняется студентами, пострадавшими от педагогических методов Кэрроу. Всю ночь варю зелье, облегчающее боли после Круцио. Утром отдаю его мадам Помфри, удостаиваюсь кивка и тихого «Спасибо, Северус!» Кажется, это первый человек в Хогвартсе, назвавший меня по имени с момента гибели Дамблдора. Кэрроу я за людей не считаю!
* * *
Второй месяц учебного года. Больничное крыло заполнено до отказа и вина в этом лежит не только на Кэрроу. Мои слизеринцы, почувствовав безнаказанность, тоже стараются как могут. Одни только Крэбб с Гойлом чего стоят! Вызываю на ковер сперва малолетних идиотов, а потом еще двух идиотов - только двадцатью годами старше. Обещаю доложить Темному Лорду о том, что в Хогвартсе калечат чистокровных студентов. Лонгботтом уже пару недель щеголяет шрамом на щеке, не позволяя мадам Помфри его залечить. Очевидно, гордится тем, как он заработал этот шрам. Другие студенты не столь кичатся отметинами, полученными на уроках Кэрроу. То и дело я натыкаюсь в коридорах на рыдающих, до смерти перепуганных мальчишек и девчонок. Не понимаю, куда смотрят их деканы? А впрочем, мне, к сожалению, слишком хорошо это известно. Деканы заняты тем, чтобы организовать в школе сопротивление, сами при этом в нем не участвуя. С трудом сдерживаюсь, чтобы не вызвать их в кабинет и не устроить выволочку за потрясающую глупость. Неужели они не понимают, что из-за них могут серьезно пострадать дети?
* * *
Близится Рождество. О Поттере и его друзьях узнаю лишь скудные новости. Хвала Мерлину, Грейнджер прихватила с собой в их странствия портрет Финеаса Блэка. Умная девчонка сделала так, что он не может сообщить никому об их местонахождении, но по крайней мере мне известно, что они живы, хотя и терпят лишения. А еще, что Уизли бросил их и сбежал. Мразь! Убил бы собственными руками! О Поттере, о Гарри, стараюсь думать как можно меньше. Чем сильнее стараюсь, тем хуже получается. Мордред бы побрал эту любовь! Зачем она мне сейчас? Снимаю с шеи подаренный Дамблдором медальон и раскрываю его. Портрет Лили давно уже сменился на совершенно иной. Счастье, что кроме меня никто не может видеть, чей образ я ношу возле самого сердца. Мысленно все время возвращаюсь к словам Дамблдора:
«Часть лорда Волдеморта живет в Гарри, и именно она дает мальчику способность говорить со змеями и ту связь с мыслями лорда Волдеморта, которую он сам не понимает. И пока этот осколок души, о котором и сам Волдеморт не догадывается, живет в Гарри, под его защитой, Волдеморт не может умереть».
Гарри и Темный Лорд спаяны воедино. Смерть одного влечет за собой смерть другого. Иного выхода попросту не имеется. В этом состоит горькая ирония. Мне удалось спасти множество жизней совершенно чужих мне людей, но сейчас я не знаю, как спасти Поттера от его участи!
* * *
Королевский лес Дин. Спрятавшись за густыми ветвями деревьев, я наблюдаю за тем, как Поттер лезет в ледяную воду крошечного озерца. Чары невидимости не позволят обнаружить меня, даже если подойти вплотную. Жду минуту, другую. Кровь в ушах стучит так громко, что я почти ничего не слышу. Понимаю, что случилось несчастье, и, как был в мантии, бросаюсь в воду. Сердце точно сдавливает невидимая рука. Мерлин, как холодно! И зачем я спрятал меч именно в этом месте?! Нащупываю захлебнувшегося Поттера и тяну его на поверхность вместе с мечом Гриффиндора, в который он вцепился мертвой хваткой. Вытаскиваю на берег, накладываю согревающие и Анапнео. Поттер начинает кашлять до рвоты и в ту же секунду на другом конце поляны появляется Уизли. Как раз вовремя! Быстро направляю на него палочку, оглушая его невербальным Конфундунсом, а заодно внушаю, что это он только что спас своего друга. Вот и все, Гарри. Я сделал, что мог. Дальше — ты сам...
* * *
- Северус, Темный Лорд хочет поговорить с тобой наедине... Он ждет в Визжащей хижине...
Я протягиваю руку, толкаю висящую на одной петле дверь и делаю шаг навстречу собственной смерти.