Темные воды

— Нии—сан?.. Мадара открывает глаза, и видит стоящего в дверях брата. Изуна переминается с ноги на ногу, не решаясь зайти в спальню без позволения. Мужчина тяжело вздыхает, и поманив младшего жестом, двигается на кровати. — Иди сюда. Изу кивает, и дойдя до середины комнаты, останавливается. Опускает глаза, мнет в руках краешек длинной футболки, которая висит на нём как платье, и немного смутившись, стаскивает безразмерную вещь с себя. Мелко вздрагивает, прикрывает худенькое тело руками, стараясь не сгореть от стыда под пристальным взглядом старшего. — Ну? — Мадара выжидающе на него смотрит. Младший краснеет сильнее, опускает дрожащие пальцы, и неловко тянет белье вниз. — Молодец, — заключает мужчина. — А теперь иди ко мне. — Да… Изуна опускается на кровать, покорно разводит ноги, позволяя брату прикасаться к себе, как ему вздумается. Не дергается, когда его ладони проходят по свежим шрамам, не выворачивается, когда Мадара вцепляется крепким поцелуем в шею. — Тебе больно? — шепчет старший, обводя разбитую губу пальцем. Внимательно разглядывает бледное тельце, замечает кровоподтёки, ссадины, целует синие полосы. Пытается вспомнить, как могло дойти до такого, но в голову ничего не идет. — Нет, — Изуна с абсолютным спокойствием выносит ласки, подставляет шею, подаётся навстречу гладящим его пальцам, но вдруг хватает брата за запястье, и умоляюще смотрит ему в глаза. — Прости. Можно не сегодня? Я еще не готов… Старший Учиха замирает. Недовольно хмыкает. За все время отношений они с младшим перепробовали все. К чему он может быть не готов? — Ладно. Не сегодня,так не сегодня. — Он отпускает Изу, и укладывается удобнее. Натягивает одеяло, но младший снова его останавливает. — Подожди. Хочу, чтобы тебе было приятно, — братишка улыбается уголками губ, ложится старшему головой на плечо, и отводит край одеяла. Его ладонь опускается вниз по животу, тонкие пальцы касаются головки, проходят по стволу, обводят выступающие вены. — Так хорошо, нии—сан? Мадара не отвечает. Прикрывает глаза, наслаждаясь мягкими прикосновениями, выдыхает громче, когда ласки становятся настойчивей, прикусывает нижнюю губу, чтобы не стонать в голос. — Ты всегда такой сдержанный. Но тебе ведь нравится? — Изуна обхватывает член брата крепче, быстрее водит по стволу, сам облизывается и тяжело дышит. Угадывает нужный ритм, второй рукой ласкает яички, и все-таки вышибает из старшего стон. — Вот так. Мадара не выдерживает долго. Слишком умело младший надрачивает, будто читает мысли, без слов понимая, как приятнее. Внизу сладко тянет, напряженное тело вздрагивает, и старший заливает спермой собственный живот. — Изу…— произносит он одними губами. Обнимает мальчишку, смотрит на его светлое личико, ясные и такие грустные глаза. Ловит себя на мысли, что сегодня, брат кажется младше, чем есть на самом деле. Ему будто снова шестнадцать, он так же невинно жмется к горячей груди, робко поглаживает, надеясь, что сегодня дело не зайдет дальше. «Я еще не готов…» — Малыш, скажи…— начинает было Мадара, но братишка прячется ему в плечо. Укрывается одеялом с головой, затихает, так, что становится не слышно, как он дышит. — Не смотри. — Хорошо. Только не бойся, — по коже бегут мурашки. Становится жутко. Неуютно. Мужчина не понимает, что с ним происходит. Он тянется к младшему рукой, но в итоге, останавливается. — Отдохни. И ни о чем не думай. Братик рядом.

***

      Мадара ходит меж рядов с фруктами, ищет глазами сливы, пока не натыкается на нужный лоток. В это время года, купить их настоящее событие, и ему приходится прошерстить четыре магазина, чтобы их отыскать. — Что у нас тут? — Он останавливает у уложенных горкой фиолетово—синих плодов, берет один, вертит в руках, придирчиво оглядывает со всех сторон. — Все как ты любишь. Слегка переспелые. Слива отправляется в корзину, Учиха, довольный своей находкой, идёт на кассу. Малыш Изу будет счастлив. Он душу за спелые сливы продать готов. И пусть одними фруктами расположение не купишь, но это уже шаг к воскрешению их прежних тёплых отношений. Крепкий якорь, приятное воспоминание из общего детства. — Мадара! — окликают его внезапно. Мужчина оборачивается, и видит своего дальнего родственника. Кагами приветливо ему машет, и подойдя ближе, начинает задавать ряд стандартных вопросов: как жизнь, что нового происходит, как ему должность в департаменте. Мадара отвечает неохотно, перевод из оперативного отдела его задел, а всё остальное, в общем то, как обычно. О Изуне не говорит вовсе. Их с братом отношения не должны никого волновать. — А ты чего это одних слив понабрал? — спрашивает Кагами, продолжая пустые расспросы. — Изу их любит, — раздраженно говорит Мадара, надеясь, что его наконец оставят в покое. — Порадовать хочу. Родственник откровенно удивляется. Переспрашивает насчёт младшего, и замолкает. Мужчина вздыхает. Видимо слухи о его срыве дошли до всего семейства. Он поспешно прощается с Кагами, и продолжает свой путь к кассе, но тот не хочет так просто его отпускать. — Слушай… это все же нашей семьи касается. Поэтому… — мнется он. — Поэтому… позвони своему другу, и вот ещё, навести одно место. — Какое еще место? — устало спрашивает мужчина. Никакого желания продолжать разговор нет. Дома его ждёт братишка, для которого он так настырно искал любимые фрукты. — Я отправлю… местоположение… — запинаясь отвечает Кагами. Его руки предательски дрожат, и он старается не пересекаться с родственником взглядом. — Только ты перед поездкой… поговори с Сенджу—саном. Это важно.