хрустальная бабочка.

      Ледяной ветер приносил с собой первые признаки осени, с каждым днем охлаждающие воздух; солнце обманчиво тепло светило за окном. Переменчивая погода ужасно давила на сознание, вызывая мигрени, отдававшиеся в голове ударами тяжелого предмета. Вероятно, причиной головных болей могло быть и недавнее происшествие. Четыре мучительных дня, которые Феликсу пришлось провести в собственной комнате по рекомендациям школьного врача. Оправиться после избиения – задача не из простых. Унижение пропитывает насквозь, как физическое от ушибов и ссадин, затянувшихся не до конца, так и моральное от обиды; парень даже не смог ничего сделать. Хотел защитить друга, а в итоге сам едва на ногах устоял. Сынмин ругал его за такие мысли, просил не осуждать и не корить себя, ведь Ликс не остался в стороне – это уже огромный подвиг. Справиться с такими крупными парнями было немыслимой мечтой. У Кима было тепло на душе от того, что друг не бросил его, но вина за случившееся все еще съедала и тревожила, поэтому парень, не смотря на уговоры соседа по комнате, помогал ему эти дни с домашним заданием и конспектами. На пятый день было необходимо вернуться к занятиям. Косые взгляды в коридорах и тихий шепот вокруг. Никто не забыл о произошедшем, все еще свежие ссадины в виде разбитой губы и скулы постоянно напоминали об этом. В глазах учеников к Феликсу привязался образ первого человека, который посмел встать на пути Криса и перечить ему. Многие из них удивлялись, не понимая, почему Ли просто не рассказал учителям или директору о виновнике происшествия, ведь тогда старшего, вероятно, отстранили бы от занятий, а то и хуже – вызвали родителей. После очередного допроса от классного руководителя, который все также закончился ничем, Феликс направился в класс, чтобы не опоздать на первый урок в сегодняшнем расписании. С самого порога к нему были прикованы нежелательные взгляды практически всех одноклассников, в чьих глазах читались совершенно разные эмоции: осуждение, непонимание, порой сочувствие. Немедля ни секунды, блондин занял свое место, полностью игнорируя перешептывания окружающих. В этот раз в классе царила полная тишина, за исключением учителя, читавшего лекцию. К слову, тот был не менее поражен таким поведением учеников, но решил воспользоваться мгновением, чтобы спокойно провести урок, не тратя лишних нервов. Руки немного трясутся от напряжения, постукивая по собственному колену. Разум всеми силами старается сосредоточиться на материале, доносящимся из уст преподавателя. Еще немного, и все нервы, копившиеся внутри, просто взорвутся, а Ликс встанет и уйдет. Какая еще может быть реакция, когда причина твоих ссадин и синяков, а также постельного режима длиной в четыре дня, сидит прямо за тобой? Судьба словно сыграла злую шутку. Почему Крис не оставил место, находившееся между ними, привычно пустовать? Он ведь всегда садился на самую последнюю парту. Феликс не будет отрицать, он боится лишний раз пошевелиться. Ощущение, будто старший весь урок прожигает своим взглядом спину и готов вот-вот вновь накинуться. Накрученные ли это мысли или реальная возможность – парень сам не понимал, но был на грани. Шум. Звонок, сообщающий о начале перерыва, спасает, как никогда раньше. Ликс быстро собирает вещи, небрежно скидывая их в рюкзак и практически подлетает с места, сразу направляясь к Сынмину, ни разу не оглянувшись. Друг ободряюще хлопает по плечу, взглядом прослеживая то, как Крис с его шайкой покидают аудиторию, а после переключил внимание на блондина, который облегченно выдыхает. — Как себя чувствуешь? — поинтересовался Ким. — Голова снова кружится.. Но жить можно, думаю, просто переволновался, — пожимает плечами парень, ссылаясь на нервное состояние, преследующее его с самого утра, — Следующая физра? — Да, — друг кивнул, направляясь с блондином в сторону спортивного зала, — Слушай, может подойдешь к тренеру и скажешь, что плохо себя чувствуешь? Уверен, он поймет и разрешит тебе в этот раз отдохнуть. — Я в порядке, — уверяет Ликс, — Тем более лишние пропуски мне не нужны, даже если они по уважительной причине. Удивлением для всех стало занятие на улице в такую прохладную погоду, но учитель сказал что-то про принципы закаленного организма, продолжая отсчитывать очередной круг, который пробегали ученики по спортивному полю. Хорошо, что многие предусмотрели подобный исход, взяв с собой кофту, а не легкую футболку. В целом свежий воздух помог проветриться и выбросить ненужные мысли подальше, вот только головная боль стала еще сильнее, а сознание выбивалось из колеи. Феликсу все же пришлось отвлечься от упражнения и, закрыв лицо руками, сесть на деревянную скамью, где во время тренировок спортивных секций находился запасной состав. Учитель, как и некоторые одноклассники, сразу обратил внимание на его состояние, подойдя к ученику и засыпая вопросами о самочувствии. Это не осталось без внимания Чана, стоявшего на другом конце поля и взглядом наблюдавшего за развернувшейся ситуацией. — А вдруг это из-за того, что ты- — Заткнись, — рыкнул Крис, кидая предупреждающий взгляд на одного из своей шайки. — Думаешь, ничего серьезного? — темные, ледяные и на первый взгляд совершенно равнодушные глаза парня, находившегося рядом с ними, совсем не излучали эмоций. Со Чанбин — капитан футбольной команды школы, по совместительству парень Хван Хёнджина — красавчика из волейбольной команды, который учится в параллельном классе. Сынмин рассказывал, что Бин лучший друг Чана, и что с ним лучше не связываться, даже лишний взгляд не бросать в его сторону, тот может спокойно расценить это как вызов. — Голова поболит и перестанет, — фыркает Бан, отмахиваясь рукой, — Я не избил его так, чтобы там было что-то серьёзное. Состояние приходит в норму к концу занятия. Феликс еще задерживается, убеждая тренера, что ему не нужно в медпункт, а уж тем более звонить классному руководителю или родителям. Собственная гордость и что-то неизвестное просто не позволяют взять и рассказать о произошедшем. Кажется, что от этого может стать еще хуже, но постоянный взгляд, прожигающий насквозь, заставляет сидеть смирно с этими догадками, боясь, что можно одним неосторожным действием навлечь на себя еще большую беду. Весь класс ушел в раздевалку намного раньше, и, следовательно, вышел тоже, оставляя Ликса наедине с собственными мыслями. Он не имеет права подвести родителей, а это значит, что нужно бороться. Он не может просто так отказаться от их мечты и бросить все, ведь они так много сделали для сына. Помещение наполнено тишиной и уединением. Он тут один, и от этого становится легче. Или просто показалось? Феликс чувствует руку на плече – в долю секунды ее обладатель слишком неожиданно разворачивает его спиной к шкафчику, вжимая в него. Блондин зажмуривается от испуга, чувствуя, как лопатки ноют от несильного удара о металлическую поверхность. — Какого хрена лезешь на рожон, если на деле трус? — хриплый голос раздается эхом по раздевалке, пробирая до мурашек по всему телу. Парень открыл глаза и вздрогнул, чувствуя, как сердце сжимается в страхе. Всего в нескольких сантиметрах от него находились те самые глаза цвета изысканного шоколада, на дне которых можно было разглядеть отражение темной печали.