Гарри Поттер и Черный король

      Волан-де-Морт был вне себя от ярости. Его глаза сияли яростным алым цветом, сравнимым лишь с цветом крови, пролитой из плененных умирающих магглов в гостиной, в которой он стоял. Ни один Пожиратель Смерти не осмелился пошевелиться или заговорить, их глаза были прикованы к этой мрачной ситуации так же прочно, как если бы на них наложили заклинание Вечного приклеивания. Волан-де-Морт поднял свою палочку, направив ее прямо в сердце одного из трусливо рыдающих мужчин, и прокричал: «Avada Kedavra!». Зеленый свет вырвался из конца его тисовой палочки и поразил приговоренную жертву прямо в грудь. Он рухнул на пол неуклюжей кучей, мертвый как камень.       Оставшиеся магглы начали кричать от ужаса. Волан-де-Морт многократно и безжалостно применял Убийственное проклятие, пока крики не становились все слабее и слабее, и в конце концов наступила тишина, а в комнате запахло смертью. Высокий ледяной смех наполнил комнату — мужчина приказал Нагайне начать поглощать тела. Затем он повернулся лицом к своим Пожирателям Смерти. — Гарри Поттер снова ускользнул от меня, — обратился он к присутствующим в зале, — Мое терпение уже на исходе, как и мой нрав… Я очень недоволен этой ситуацией. Как получилось, что мальчик с заурядным магическим потенциалом снова и снова спасается от самого Лорда Волан-де-Морта? Мне сообщили, что использование палочки другого волшебника позволит уничтожить мальчишку. Признаться, я чувствую, что сегодня этим вечером мне кто-то солгал. А Лорд Волан-де-Морт не прощает лжи. — Некоторые из моих Пожирателей Смерти были убиты сегодня ночью, — продолжил он, — Мы не будем их оплакивать. Однако это создает проблему, которую я, признаться, не предвидел. Наша численность сократилась, и поэтому мы ослаблены, в то время как Гарри Поттер и его союзники остаются в живых и набирают силу. И все же я нахожу слабость и даже нежелание подчиняться в тех, кто утверждает, что преданно служит мне, — Волан-де-Морт перевел взгляд на Драко Малфоя, который мгновенно стал белым как молоко и тяжело сглотнул, когда его серые глаза встретились с малиновыми. — Юный Драко, я хочу, чтобы ты показал мне свою силу. До сих пор ты доказываешь только свою слабость и неспособность. Ты остаешься для меня разочарованием… Немедленно сделай шаг вперед!       Драко пытался сдержать дрожь, заставляя свои ноги не подкоситься от страха, когда прошел вперед и встал на место, указанное Волан-де-Мортом. — Драко Малфой, — почти прошептал тот, — Год назад тебе было дано задание. И ты не справился с ним. Ты не убил Альбуса Дамблдора. Лорд Волан-де-Морт был милостив к тебе в то время. Тебе, по крайней мере частично, но удалось добиться его гибели. Я пощадил твою жизнь и жизнь твоих никчемных родителей. Но сейчас самое время, юный Малфой, проявить себя передо мной. — Волан-де-Морт взмахнул своей палочкой, и Драко вздрогнул, явно ожидая удара какого-нибудь проклятия. Вместо этого в комнату левитировало полубессознательное тело мистера Олливандера. — Так вот, мой дорогой Драко, я считаю, что наш друг солгал мне. Он передал мне информацию, которая должна была привести сегодня вечером к падению Поттера, раз и навсегда. Но этого не произошло. Я даю тебе задание продемонстрировать, что делает Лорд Волан-де-Морт с теми, кто вероломен, и доказать, что ты достоин Темной Метки. На этот раз ты убьешь нашего знакомого сам…       Глаза Драко расширились, и ему явно пришлось бороться с позывами к рвоте. Пот начал капать с его лба, а в уголках глаз заблестели слезы. Волан-де-Морт снова рассмеялся своим пронзительным ужасающим смехом. — Сейчас, — прошипел он, — Ты будешь пытать, а потом убьешь. Или сам займешь его место. И знай же, что я не стану казнить тебя быстро и незапятнанно, как тех грязных магглов. Это будет долго и затянуто. Это будет довольно… грязно и мучительно. Сегодня я был очень недоволен. Поэтому хочу наслаждаться твоей смертью.       Драко направил палочку дрожащей рукой на левитирующую фигуру Гаррика Олливандера и едва слышным голосом пробормотал: «Crucio». Маленькая слабая струйка красного света вырвалась из боярышниковой палочки и жалко зависла в воздухе, а затем так же ничтожно разбилась о пол. Волан-де-Морт следил за его действиями глазами, в которых отражалась ослепительная ярость. Некоторые из Пожирателей Смерти начали посмеиваться, когда как Люциус и Нарцисса Малфой находились на грани обморока из-за страха за своего сына. — Еще раз, — приказал Волан-де-Морт. И вновь Драко поднял свою палочку. — С… Crucio, — заикаясь, произнес он. На этот раз из его палочки не вылетело даже и маленькой струйки света. Драко подавил всхлип. В это время Волан-де-Морт бросил на него еще один убийственный взгляд. — Так-так-так, — сказал он смертельно холодным тоном, — Похоже, что Драко Малфой не обучен Непростительным. Возможно, нам стоит показать ему их. Урок первый, мистер Малфой. Когда ты накладываешь Непростительное, то должен желать причинить боль. Позволь мне тебе продемонстрировать.       И он направил свою палочку прямо на Драко и спокойно наложил Cruciatus.       Драко закричал и упал на пол. Нарцисса рыдала, видя, как ее сын испытывает такую мучительную боль. Люциус был бледен, но в остальном лишен эмоций — лишь дрожание рук выдавало его внутренние переживания. Волан-де-Морт сохранял выражение холодной ярости, когда держал Драко под проклятием. Драко кричал и плакал; его конечности дико дергались, а лицо было мокрым от слез. Затем, так же внезапно Волан-де-Морт прекратил свои действия и Драко бессильно обмяк на полу. — Теперь посмотрим, чему ты научился, — прошипел Волан-де-Морт на ухо Драко, а обжигающее чужое дыхание на шее заставило вздрогнуть, — На этот раз у тебя все получится, иначе ты обречешь себя на мучительную, медленную смерть. Сегодня я не очень великодушен.       Драко встал. Несмотря на бледный цвет лица, характерное для человека, подвергшегося воздействию Cruciatus, а также неконтролируемое дрожание конечностей и заплаканное лицо, он держался вызывающе. Он еще раз взглянул на левитирующую фигуру Олливандера, а затем яростно покачал головой в сторону Волан-де-Морта. — Я не стану, — сказал Драко, прекрасно понимая, что подписывает себе смертный приговор. — Ты не станешь, — повторил Волан-де-Морт. Он на мгновение зажмурил глаза в раздумье, а затем открыл их и устремил свой взгляд на отца Драко. На его змеиных чертах появилась ухмылка. — Я мог бы, конечно, принудить тебя с помощью Imperius, но зачем, когда кое-что будет гораздо более увлекательней... Люциус. Иди сюда. Я так понимаю, пришло время научить твоего сына еще и уважению, — сказал он, и в его словах прозвучала ненависть. Взгляд Люциуса оторвался от плачевного вида разбитого сына и устремился на Волан-де-Морта. — У-Уважению, милорд? — заикаясь произнес Люциус. — Роль отца — научить сына хорошим манерам и уважению, не так ли? Похоже, ему не хватает и того, и другого — несомненно, это неудача с твоей стороны, как его родителя. Тебе, Люциус, оказана высочайшая честь — научить своего сына последствиям отказа выполнять мои приказы. Я хочу, чтобы применил на нем Crucio.       Сдерживая желчь, Люциус побледнел. — А если я откажусь, милорд? — прошептал он. — Тогда и ты умрешь. И твоя жена тоже. Я убью вас обоих медленно и мучительно, а Драко будет вынужден наблюдать за каждым взмахом моей палочки по вашей плоти, и вынужден будет слышать каждый крик боли, который сорвется с ваших умирающих губ. Вид ваших трупов, конечно, будет последним, что он увидит, прежде чем его постигнет та же участь. Итак, Люциус, что же это будет? Мучительная смерть для всех вас или один маленький урок на тему: «как разговаривать с вышестоящими»? Кто знает, может, если ты выполнишь это хорошо, я даже сохраню жизнь несчастному мальчику. У тебя есть одна попытка, чтобы успешно произнести проклятие, — с этими словами Волан-де-Морт протянул руку к Пожирателю Смерти и выхватил палочку из его хватки, протягивая ее Люциусу.       На долю секунды в глазах Люциуса Малфоя мелькнул огонек надежды, а затем вновь сменился страхом. Отказавшись сделать это, он обречет собственного сына на верную смерть, или же причинит ему боль, но за то, даст пусть и слабую, но надежду на его выживание.       Все же лучше, чем ничего. И Люциус принял решение. Он протянул руку и взял палочку из руки Волан-де-Морта.       Рукой, гораздо более твердой, чем он себя чувствовал, он направил позаимствованную палочку на своего сына, закрыв несвойственные ему мокрые глаза. Нарцисса в истерике плакала на весь зал. Драко тихо всхлипывал, не сводя глаз с мертвенно-бледного лица отца. Когда Люциус открыл глаза, он встретился взглядом со своим сыном. Глаза Драко были так похожи на его собственные. Они смотрели на него со страхом, но с принятием. Собственные глаза Люциуса были полны сожаления и ненависти к себе. И он снова закрыл их, не желая видеть то, что собирался сделать, и с последним глубоким вздохом выкрикнул «Crucio!».       Драко снова упал на колени, содрогаясь от силы отцовского проклятия. С решительным треском его левое предплечье сломалось; Драко взвыл в агонии. Люциус уже открыто плакал, ненавидя себя, но веря, что это единственный возможный шанс спасти жизнь своего сына. Нарцисса была уже без сознания, когда как Волан-де-Морт и Беллатриса весело смеялись над страданиями Малфоев.       Именно в этот момент Снейп, который очень внимательно следил за мыслями Волан-де-Морта, пытаясь прочесть его намерения, почувствовал присутствие другого. Впервые в жизни он мог поаплодировать слабым навыкам окклюменции Поттера и его неспособности блокировать Темного Лорда. На этот раз это может спасти жизнь Драко. Его губы скривились в триумфе; для молодого мистера Малфоя еще не была потеряна последняя надежда. — Этого будет достаточно, — тихо сказал Волан-де-Морт, и Люциус тут же снял проклятие. Драко уже был без сознания. Из его правой ноздри текла тонкая струйка крови, которая тошнотворно капала в открытый рот. Его левая рука, согнутая под непривычно-ненормальным углом, стала опухшей и черной. Все его тело дрожало, а ноги дергались, как будто их било током. Он все еще стонал и дышал рваными вдохами, несмотря на отсутствие сознания. — Впечатляет, — ровно произнес Волан-де-Морт, начав по кругу осматривать изломанное тело Драко. — Однако я все еще намерен убить твоего сына, — Волан-де-Морт опустился на колени рядом с Драко и поднял сломанную руку, с любопытством изучая ее. Он не заметил, как Снейп воспользовался этой возможностью, чтобы прошептать Люциусу на ухо, и как на лице старшего Малфоя мелькнуло облегчение. Он также пропустил заклинание, которое Люциус незаметно пробормотал себе под нос, и последовавшее за этим колебание защитных барьеров поместья.

* * * *

      Гарри Поттер в последний раз вскрикнул, прежде чем окончательно проснуться. Он не удивился, увидев Рона, нависшего над его кроватью с белым и испуганным лицом, яростно трясущего его в попытке разбудить. — Гарри! Гарри, дружище! Ты в порядке? — чуть ли не кричал Рон. Гарри потянулся к краю кровати и схватил свои очки, быстро нацепив их на лицо. Он был бледен, и обратил внимание, что его пижама и постельное белье промокли от пота, а сам он задыхался. Гарри бросил один взгляд на лицо Рона, прежде чем тошнота одолела его; он протиснулся мимо него, игнорируя просьбы вернуться, и бросился в ванную комнату, где его с силой вырвало в унитаз.       Через несколько минут он вернулся в спальню и начал судорожно одеваться. — Гарри! Что ты делаешь? — требовательно спросил Рон. Гарри взглянул на него. — Нам нужно попасть в Малфой-Мэнор, — ответил он, и в его голосе слышалась паника. Гарри страшно боялся за Малфоя; прошло уже несколько минут, и он не знал, как долго Волан-де-Морт будет играть с ним, прежде чем решится на убийство. Он уже может быть…       «Нет, не надо так думать», — ругал себя Гарри. — И почему, во имя дряблых шаров Мерлина, нам нужно попасть в дом Малфоя? — недоверчиво спросил Рон. — Потому что… потому что я только что видел, как Волан-де-Морт и отец Малфоя чуть не убили его на хрен, и он в ужасном состоянии. Мы должны попытаться помочь ему, — ответил Гарри, — Так что одевайся! — он бросил Рону одежду, но тот просто бросил ее обратно на кровать и сел. — Еще раз, Гарри, объясни, почему мы — то есть ты, я и Гермиона, я так понимаю, должны отправиться в Малфой-Мэнор, и спасти этого придурка? Если он разозлил Сам-Знаешь-Кого, то это его проблемы. Это он решил последовать за этим безумцем. Он сам виноват, Гарри. Я не собираюсь рисковать своей жизнью ради него, приятель. Ты думаешь, он сделал бы это ради тебя? — Дело не в том, рисковал бы он или нет! — закричал Гарри, и ему уже было все равно, — Дело в том, что я видел, как другой человек подвергается тому, чего никто не заслуживает, и у меня есть шанс помочь этому человеку! — Он начинал выходить из себя. Времени уговаривать Рона пойти с ним не было, но идти одному означало идти на верную смерть. На ходу он застегнул молнию на джинсах. — Я разбужу Гермиону, послушаем, что она скажет.       Через несколько минут он вернулся с очень заспанной Гермионой. — В чем дело, Гарри? — она сонно зевнула. — Мне только что приснился сон… Нет, видение… О Драко. Он… совсем плох, Гермиона. Сначала Волан-де-Морт пытал его, а затем заставил его отца причинить ему боль. Он убьет его, если мы ничего не предпримем. Пойдем, пожалуйста, нам нужно как-то попасть в Малфой-Мэнор, — Гермиона моментально полностью проснулась и бросила на него недоверчивый взгляд. — Гарри, неужели ты серьезно ничего не понял о видениях Волан-де-Морта, которые были у тебя за последние два года, в частности в прошлом году? — Гарри поморщился, но бросил на нее вызывающий взгляд. Гермиона вздохнула, взяла с тумбочки палочку Рона и направила ее на дверь спальни. — Silencio, — сказала она, прежде чем снова обратить свое внимание на Гарри. — Хорошо. По крайней мере, теперь нас никто не сможет услышать. Гарри, прости, но ты что, сошел с ума? Не прошло и шести часов, как мы забрали тебя с Тисовой улицы, чтобы не дать Волан-де-Морту захватить тебя, а ты теперь просишь нас обоих добровольно явиться туда, где он обитает, чтобы спасти того, кто, скажем прямо, в любом случае является мерзкой тварью? Тебе не приходило в голову, что Волан-де-Морт — о, ради Мерлина, Рон, это всего лишь имя! — может быть настолько зол из-за того, что ты снова сбежал от него, что послал это видение в попытке заманить тебя к себе, а на самом деле Драко в полном порядке и сейчас крепко спит? Честно говоря, Гарри, ты уже и так потерял Сириуса, неужели ты готов рискнуть снова только ради Драко Малфоя? — Гарри сердито посмотрел на нее за напоминание о его промахе, который стоил его крестному отцу жизни, затем повернулся и посмотрел на сгорбившегося Рона. — Гермиона права, приятель, — добавил Рон, — Что, если все это просто ловушка, которую Сам-Знаешь-Кто подстроил для тебя? Я думаю, он сейчас рвет и мечет. Ловушка это или нет, я имею в виду, ты действительно хочешь рискнуть? Это же чертов Малфой! Ты же помнишь Малфоя?       Гарри побагровел от ярости и задрожал. Он взглянул в глаза своим лучшим друзьям. — Да, Рон. Я помню Малфоя. Он высокомерный, грубый, самодовольный и язвительный. Какие именно из этих качеств означают, что он заслуживает пыток от палочки Волан-де-Морта, — о, черт возьми, Рон, прекрати это — может, он и ублюдок, но явно этого не заслуживает. Я ухожу. Либо вы двое помогаете мне, либо нет. У меня нет времени стоять здесь и спорить с вами всю ночь. Возможно, он уже умирает, или… — Гарри не закончил свою мысль. — Я согласна с тобой, он не заслуживает смерти, — тихо сказала Гермиона, и Гарри показалось, что в ее шоколадно-карих глазах блеснули слезы. — И если Волан-де-Морт мучает его, то это ужасно, и я бы хотела помочь ему, если бы мы могли, но Гарри! Пожалуйста, только задумайся об этом на мгновение! Неужели спасение Драко Малфоя важнее, чем начало выполнения задания Дамблдора? Что если ты пойдешь сегодня вечером и с тобой что-нибудь случится? Если ты умрешь, то это же будет конец, Волан-де-Морт победит, он захватит власть, и… — ДОСТАТОЧНО! — закричал Гарри, у которого наконец-то лопнула последняя ниточка терпения. Гермиона резко закрыла рот и выглядела так, будто вот-вот разрыдается. Рон на это нахмурился и обнял девушку за плечи. — Я понимаю, о чем ты говоришь, Гермиона, правда понимаю, но мне жаль. Я больше, чем просто маленький боец Дамблдора. Я отправляюсь сейчас в поместье, потому что там есть человек, который нуждается во мне, и никто не пойдет со мной — Орден будет придерживаться той же точки зрения, что и вы двое. У него нет никого, кто бы смог побороться за его жизнь. Он заслуживает шанса. — Он Пожиратель Смерти, который не заслуживает спасения, вот кто он, — горячо возразил Рон, — А ты собираешься рисковать своей жизнью ради него. Что у тебя с Малфоем, Гарри? Весь прошлый год ты не мог оставить его в покое, а теперь хочешь сорваться ночью, словно рыцарь в сияющих доспехах, и спасти его! Ну нет, Гарри. Я не пойду, шел бы он на хер, — и он демонстративно опустился на кровать, а Гарри подавил желание ударить его. Вместо этого он повернулся к Гермионе. — Ты согласна с Роном, не так ли? — спросил Гарри с напускным спокойствием, которого он определенно не чувствовал. Гермиона кивнула, и по ее щекам уже текли слезы. — Не про ту часть, где он не заслуживает спасения! Но… Ох, Гарри, почему ты должен идти? А как насчет волшебства вне Хогвартса? Ты хочешь рискнуть тем, что твоя палочка будет сломана? Пожалуйста, оставайся здесь и будь в безопасности! — она попыталась схватить его за руку, но Гарри рывком выдернул ее из хватки. — Отлично. Сколько можно уже следовать за мной, куда бы я ни пошел, и быть рядом, — прорычал он. Часть его мозга говорила ему о его несправедливости, что Гермиона с Роном не заслуживают такого отношения, но он не стал прислушиваться к этому. Он и так уже потерял слишком много времени. — Увидимся позже. Большое спасибо за поддержку, и пошли вы нахрен оба, — сказал он и повернулся, чтобы выйти из комнаты. Он отпрыгнул назад в шоке, когда Римус открыл дверь с обеспокоенным выражением лица. Гарри моментально отступил назад, когда тот зашел в комнату. — У оборотней слух лучше, чем у обычных людей, — сказал он в ответ на удивленный взгляд Гермионы на дверь, — Мы можем слышать через зачарованные двери. Да, я все слышал. — И сердце Гарри упало. Одно дело — противостоять Рону и Гермионе, но совсем другое — Римусу. — Римус, пожалуйста, Малфой… Волан-де-Морт серьезно травмировал его, — начал заикаясь говорить Гарри. Люпин поднял руку, чтобы заставить его замолчать. — Как я только что сказал, Гарри, я все слышал. Я знаю, куда ты идешь и зачем. И пришел повидаться с тобой перед твоим уходом, так как подумал, что тебе не помешает помощь в поместье Малфоев. Мне бы не хотелось, чтобы ты уходил один.       Облегчение накатило на Гарри, как волна прохладной воды. Он мог бы расцеловать Римуса, но вместо этого просто кивнул. Гермиона с Роном выглядели ошарашенными. — Почему? — с грустью прошептала Гермиона. — Потому что вы не сможете отговорить Гарри от этой затеи, да и не стоит пытаться это делать. Он самостоятельный человек и имеет право поступать так, как считает нужным. Я не буду стоять у него на пути, — ответил Ремус. — Нет! — крикнул Рон, — Грозный глаз умер, чтобы благополучно доставить тебя сюда! Мой брат лишился уха! И ты добровольно собираешься просто уйти? Ты хотел уйти весь вечер с тех пор, как приехал сюда, не так ли, Это всего лишь предлог, ты, неблагодарный ублюдок. Спорим, у тебя даже не было этого видения? Ты всегда строишь из себя гребаного героя, правда, Гарри? Я очень надеюсь, что ты не умрешь, и это все, что я могу сейчас тебе ответить, — он выскочил из комнаты. Гарри не позволил чувству вины обрушиться на него. На это попросту не было времени. — Гарри, — произнесла Гермиона между рыданиями, — Пожалуйста, будь осторожен. Я знаю, что ты волнуешься, но пойми Рона тоже. Он не имел в виду все эти слова. И я знаю, что ты тоже не имел в виду все то, что сказал нам. Просто… пожалуйста, возвращайся целым и невредимым, — и она крепко обняла его. Затем также выскочила из комнаты, из ее горла вырывалось негромкое рыдание. Гарри проводил взглядом двух лучших друзей. — Ты готов, Гарри? — мягко спросил Римус. В ответ Гарри кивнул. Они выскользнули из комнаты, спустились по лестнице и вышли в ясную июльскую ночь. Кивнув друг другу, они развернулись на месте и аппарировали в поместье Малфоев.