***
Айви распахнула глаза, очнувшись ото сна, как по зову голоса возлюбленного. Слегка потерянный взгляд взметнулся к осмотру окружающей обстановки, когда девушка приподнялась с бордового шёлкового постельного белья. Сила натяжения волос позади была не столь сильна, но заставила поумерить пыл резких подрывов, вынуждая обратить внимание на причину, по которой возникли неудобства. Позади девушки прямо на расстеленной кровати сидела черноволосая большеглазая девочка. Ей от силы было лет шесть, не более. И она была занята плетением маленьких косичек. Айви обескураженно уставилась на маленькое создание, которое не смутилось даже пробуждением гостьи. Окружение не изменилось. Это та комната, где была Айви в момент их последней с Мелани беседы. И что-то подсказывало Элмерс, что дьяволица бессовестно воспользовалась своими силами, дабы она до сих пор находилась здесь. – Эм… Привет? – Айви устроилась в сидячем положении так, чтобы видеть незнакомого ребёнка и при этом чтобы не лишать её возможности продолжения кропотливого труда. Юная особа взглянула на неё своими большими светлыми глазищами, словно только сейчас находя в незнакомке интерес. – Привет-привет. Ты рано проснулась. Мелани ещё нет дома. – заговорила девочка и мелодичный голосок залил комнату звонким колокольчиком. – Как тебя зовут? – А тебя как? – улыбнулась девочка, утрачивая былую строгость и начиная улыбаться. Смольные, как вороново крыло, волосы были такими красивыми, что к ним непременно хотелось прикоснуться. Они гладкими локонами спадали на плечи и растекались по девичьей спинке, не стесняемые неудобными причёсками или какими-либо заколками. Такие же тёмные маленькие крылья слегка подрагивали от трепета. – Я Айви… - отозвалась девушка, улыбаясь своей маленькой собеседнице. Девочка просмаковала новое имя, причмокнув пухлыми губками. Затем резко замерла, прислушиваясь к чему-то. Послышавшийся со стороны коридора шум чужих шагов вынудил малютку оставить в покое тёмные волосы новой знакомой и озорной обезьянкой нырнуть под кровать, предварительно жестикуляциями показывая, что её здесь нет. В дверь предусмотрительно постучали, а затем внутрь просунулась любопытная физиономия какой-то темноглазой женщины с вьющимися светящимися сединой волосами. – Прошу прощения за беспокойство. Но Вы не видели здесь госпожу? –любезный тон звучал вежливо, обескураживая несоответствием внешности произносящей с тембром прозвучавшего голоса. Айви безупречно улыбнулась, уточняя: – А в чём причина, уважаемая? – Урок арифметики. Непоседа вечно убегает. – запричитала женщина, всплеснув руками и демонстрируя их явное наличие помимо до этого красующейся в комнате только головы. Айви краем глаза уловила страдальческое выражение выглядывающего из-под кровати ребёнка, обречённо вздохнув. – Простите, но не припомню такого. – она оставалась мила, поражаясь тому, с какой неподкупностью опускалась до вранья, а ведь это грешно для ангела. – Ещё раз прошу прощение за беспокойство. Вскоре Вам должны подать завтрак. – и она исчезла, забрав с собой свою причудливую кучерявую, как у пуделя причёску, плотно прикрывая за собой огромную дверь. Поразительно, как такая огромная дверь могла быть сконструирована в столь небольшое помещение. – Ты молодец, не сдала меня. – девчушка оживлённо выбралась из-под широкой кровати, лишь слегка приложившись коленом о ножку, но при этом не сильно огорчившись, а Айви и вовсе померещилось, будто девочка не уделила тому должного внимания. Тёмные крылышки затрепетали вновь, когда девочка радостно закружилась по бардовой комнате, исполненной в готическом стиле. – Плохо прогуливать занятия. – попыталась оправиться Элмерс, ловя на себе хитрющий взгляд мини-версии Мелани. – Да что ты… А мне показалось, что ты так не считаешь, ангелочек. – для такой маленькой она была уж слишком нахальной, но при этом очаровывала до сих пор сидящую на постели брюнетку своей детской непосредственностью. – Арифметика жутко скучная. Давай лучше погуляем! – ошеломляюще обаятельная улыбка не оставляла никаких шансов устоять.***
Туманные видения оставляли разум, позволяя сквозь них пробиться тусклому приближающемуся свечению. Где-то издалека показался приглушённый свет. Поначалу мужчине померещилось, что это вновь игры разума. Но свет обретал более плавные и чёткие очертания, что дало надежду. Эрагон сощурил глаза, пытаясь рассмотреть, что происходит. Огонёк приближался, принося с собой знакомое лицо. – Эрагон, хвала небесам! – Мелани кинулась к нему сразу, как только заметила. Уже совсем скоро она была рядом, помогая окончательно откопаться от земли. Рядом с ней мерцало несколько небольших красных кристаллов. Это было весьма кстати, ведь от единой незначительной искры вокруг могло бы разразиться такое жарево, что мало не покажется. – Что произошло? – ангел оставался до сих пор немного дезориентирован, а дьяволица, закончив с выкапыванием друга, устало осела на местечко рядом с ним, поджимая к себе пыльные ноги. – Ты провалился. Я полетела следом. Тут сраный лабиринт под землёй оказался. Я уже не первые сутки тебя ищу. Эрагон охладел нутром, изумлённо уставившись на приятельницу, только сейчас подмечая, что выглядела она весьма потрёпано. – Эти твари повсюду. Думала, что они тебя сожрали. В следующий раз под ноги смотри, идиот! Ты же мог погибнуть! – она вспыхнула, как свеча, заходясь в приступе неожиданных обвинений. Всё то время, что она осыпала друга «приятностями», он лишь молчал и раздумывал, как им выбраться. Видимо Мелани и вправду больше не злится, раз на чём свет стоит чихвостит его. Это уже подавало какие-то надежды. – Он ещё и лыбится! Ща как тресну по голове… Или ты уже? – женщина заметила багровые подтёки на лбу и висках, мгновенно остывая. Нужно было выбираться, однако серафим впервые чувствовал, что он не сможет встать самостоятельно. Несмотря на недовольства дьяволицы, первым делом она оказала первую помощь неестественно вывернутой руке Эрагона, так как это была одна из самых первых проблем. Больно, мучительно и долго, но что поделать… По неизвестным паре причинам таинственный лабиринт качал из них энергию жадными глотками, испивая силу и способности, как непомерно жадное и ненасытное существо. Пока Мелани разбиралась с наложением своеобразного подобия шины, она отвлекала бессмертного рассказами о странных камнях, которые встречались ей на пути к нему. Эти странные символы, что были вычерчены на неровной поверхности, что-то отдалённо напоминали о старых ритуалах бессмертных, однако Мелани не была знатоком или историком, чтобы определить, что это конкретно. Ангел начал подниматься. С трудом, не без помощи подруги, но ноги смогли удержать раненого ангела. Стоило и вправду поскорей вернуться наружу, чтобы решить, как бороться с этими существами и как избавить остров от их влияния. – С этим островом что-то не так. Мы не можем уйти отсюда, пока не решим ту проблему, за которой, собственно говоря, сюда и явились. Поэтому нужно выбраться, а там уже решать, как поступать дальше. – со лба градом тёк пот, мышцы сковывали болезненные спазмы, но он стоически держался на ногах, не позволяя Мелани тащить его на себе, лишь находя в ней опору, чтобы не упасть. Все слова пустынно срывались с губ мужчины без должной окраски, как-то механически – говорить оказывалось сложно. Упорство бессмертного порой раздражало. Эрагон замер, отдышался. Обострённые чувства предвещали о надвигающейся беде. Как будто утеряв свои способности всё остальное стало одним целым клубком предзнаменования опасности. – Ты себе то помочь не смог даже откопаться! Отсюда надо уносить ноги! Это единственная истина. Ты никому не обяяя… Мелани не успела закончить роковую фразу, едва не подвернув ногу от толчка в бок и обрушилась наземь, не успев ни за что ухватиться. Обернувшись, она ошарашенно уставилась на окрашенный зловещим красным замерший силуэт товарища, а также на пронзившее тонкое остриё, далеко выходящее из его левого бока. Эрагон глухо вздохнул и болезненно сморщился, когда оно также плавно вырвалось назад. Даже при столь тусклом освещении стало заметно, как темнеет грязная одежда в том месте. А дальше всё, как в замедленной съёмке. Он падает на колени, страхуемый напрасными попытками Мелани удержать его. Она перекинула через плечо здоровую руку Эрагона, поднимая и оттаскивая в сторону от каменистых стен, обволакивающих всю поверхность подземного лабиринта. – Эрагон, Эрагон, ты меня слышишь? Не теряй сознание! Мы сейчас же идём к выходу! – женщина достала какую-то тряпку из сумки, разрывая, быстро обматывая пояс мужчины, постоянно озираясь вокруг. Немая угроза подступала неожиданно, и быстро истекающий кровью ангел был тому свидетельством. Мелани, закончив с шустрой и не столь отличной перевязкой, поволокла мужчину по извилистым каменистым коридорам. Поражало воображение то, что подобное вообще здесь имелось. Плутали они так несколько часов, пока силы окончательно не оставили их. Присев прямо на землю, Мелани проверила товарища, всё также лихорадочно бросая рассеянные взгляды по сторонам. Холодило душу то, что они даже не почувствовали приближения этого нечто… Эрагон выглядел плохо, да и она была не в лучшем состоянии, изрядно потрёпанная и выбившаяся из сил. Нужно было наконец признаться, что они заблудились. Метки, что до этого оставляла дьяволица, таинственным образом пропали, словно кто-то намеренно не хотел выпускать их отсюда. Воздух сгущался, дышать становилось всё сложнее. Брюнетка заставляла Эрагона разговаривать с ней, чтобы не потерял сознание, подпаивая его остатками воды, принесённой в дорожной сумке. И не совсем хорошим являлось осознание скоропостижной гибели, если они не найдут выхода.***
На контрасте с этими мучениями завтрак двух особ, проводящийся далеко оттуда, выглядел пиком безмятежности. Айви и не ожидала, что под завтраком будет подразумеваться чуть ли не шведский стол, ломящийся от яств разных вкусов. Аромат стоял чарующий, отчего в животе пробудились первые отголоски голода. Неизвестно, сколько она проспала, а потому стоило хорошенько подкрепиться перед предстоящим днём. Что-то отдалённо тревожное беспокоило нутро девушки, но беззаботная девочка, крутящаяся рядом, переманивала на себя всё её внимание, отвлекая от плохих мыслей. Предпочитая изящной золочёной мебели обычный широкий красный ковёр с интересными узорами, она увлекла за собой и взрослое поколение. А Айви и не сильно сопротивлялась, усаживаясь на ковёр напротив девочки, которая уже во всю набивала щёки едой, как милый маленький хомяк. – Как на настоящем пикнике! – сероглазое чудо лопало лепёшки с карри, уплетая угощение за милуй душу. Элмерс лишь посмеивалась над ней, кивая и тихонько впервые пробуя подобные изделия с интересом первооткрывателя. Вкусно, но зацикливаться только на этом было кощунством, когда вокруг было столь много других угощений. – Так почему бы нам не устроить настоящий пикник? – спросила Айви, глядя в сторону слегка приоткрытого окна. – Мама пока не разрешает мне гулять, я наказана. – скуксилась девочка, после чего оттяпала ещё один приличный кусочек булки. Так и прошёл завтрак, за которым юная и взрослая дамы постепенно узнавали друг о друге. Маленькая особа очень интересовалась, откуда Айви и как живёт, Айви же в свою очередь поняла, что связалась с настоящим дьяволёнком во плоти, держащем в тонусе весь дом и ближайших соседей по улице.***
Магические кристаллы, паря в воздухе, уже нервировали взгляд пленников раздражающим красным… Пока не стали доводить обладательницу до исступления тем, что как-то неестественно замигали. Всё чаще они потухали, а в тёмной мгле пещер ей чудились чужие нечеловеческие глаза, полные злобы и неприязни. Но это лишь игра воображения, подпитанная усталостью и отсутствием сна. Поднимающаяся духота повышала температуру тела, а потому находиться среди гаснущего узкого коридора было всё более некомфортно. Мелани со злобой пнула сапогом один из артефактов, чудесным образом восстанавливая их работу. От грубой силы хозяйки кристалл в какой-то момент воссиял ярче обычного, пролетая мимо стены и засвечивая неровные контуры каких-то завуалированных чужим языком иероглифов. – Вот! – утвердительно кинула Мелани, заглушая своим голосом вой коридоров, - Вот эти символы, про которые я тебе говорила! Эрагон устало перевёл взор на камень стены, туманно очерчивая последний взглядом. Он оттолкнулся от своей временной опоры, чтобы прильнуть к ограде ближе. Перепачканные в пыли и крови перчатки он предпочёл снять, отбросив в стороны, оглаживая небрежные символы подушечками пальцев. Мелани готова была поклясться, что Эрагон что-то осознал, чему явно был не рад. Он прикрыл глаза, с лица мужчины схлынули все краски. Он осел обратно к ней, не спеша раскрывать глаз. Жизнь утекала из него. – Так и будешь молчать? – она боялась услышать ответа, но ещё страшнее было не услышать того, что блондин узнал. – Это магические руны, пропитанные кровью священных существ. – Эрагон опостыло кашлянул, замолкая. Такой ограниченный кусок информации абсолютно не пролил свет на ситуацию, но женщина сидела рядом и ожидала продолжения. Серафим молчал, не давая ответов на немые мольбы удовлетворить женский интерес. Мог бы хотя бы немного утешить взволнованное нутро подруги… – Они лишают нас сил, путают сознание. Сводят с ума, иными словами. Эти руны созданы для того, чтобы делать бессмертных беззащитными. – мужчине дались эти слова непросто. Влекомая за этим отдышка лишила ангела дальнейших возможностей вести какие-либо беседы – он пытался восстановить дыхание. Мелани похлопала друга по плечу, рассматривая багровые узоры на стене. И как она раньше не поняла, что они пропитаны насквозь этим алым?! Пара была обессилена. Они находились в полудрёме, упираясь спина к спине, чтобы быть лицо к лицу с ожидаемой опасностью. Постепенно сон начал заволакивать сознание с новой силой, чему они в конце концов, изнурённые и уставшие, поддались. На ничтожный отрезок времени… который стоил многого… Ведь за ними пришли, и то было не спасение. Мелани, раскрывая глаза, ощутила какие-то копошения у себя на ногах. Она, опуская взор, взвизгнула, когда поняла, что конечности уже обвили мерзкие существа, резко дёргая её так, что она, скатившись, рухнула на пол. Лихорадочно оборачиваясь, женщина попыталась вцепиться в руку повалившегося на бок серафима, находящегося без сознания. Бледные губы говорили о том, что он потерял слишком много крови. Почему же великолепная способность бессмертия не помогала ему восстанавливать свои раны?! Неужели руны были настолько сильны, что пересиливали даже регенерацию бессмертных?! Женщина не успела схватить Эрагона даже за кончик его рубахи, голося и пытаясь вырваться от опутывающих ноги и руки мерзких существ. Они притесняли конечности дьяволицы к земле, лишая способности двигаться. – Эрагон! Эрагон, очнись! – вопила женщина на максимальной громкости, озираясь и понимая, что чудовища обволакивают и тело товарища. Несколько зубастых голов, нашедших свежую колотую рану, звучно присосались к ней, начиная пробовать на вкус кровь высшего ангела. В воздухе возродился солоноватый металлический привкус, словно Мелани и сама вкусила запретного нектара. – Отвалите от него, ублюдки! – она впервые ощутила такую дикую панику. Тело не слушалось, а невиданной омерзительности существа сжимали свои кольца подобно огромным питонам, грозясь сломать кости. Первобытный ужас, страх погибнуть здесь, погибнуть так глупо… Нет, не бывать этому! Резкий рывок и Мелани с криком под мощной силой чудовищ ворвалась в тёмный тоннель вперёд ногами. Её уносили во тьму, разлучая с Эрагоном, освещаемым оставшимися при нём кристаллами. И от этого страх только возрастал. Постепенно его фигура вновь растворилась в пучине беспросветной тьмы. Или же это она была унесена столь далеко, что скрылась из зоны видимости. Судя по тому, как неприятно тело обшаркивалось о стены, тоннели сужались, уменьшались, пока не стали столь узкими, что она едва была способна проходить по габаритам. Шершавый камень отделки обжигал кожу, ведь земляные существа не заботились о сохранности своей жертвы. Пытаясь вырваться, она осознавала, что чем сильней противится – тем сильнее тело страдает от сжимающих бежевых колец червей.***
Сад подле огромного особняка, в котором жила Мелани, не отличался колоритностью цветов. Карминово-красный оттенок разливался по всему пейзажу беспросветной однотонной гаммой. Айви, кутаясь в предоставленный плащ, поражалась тому, как в Аду может быть столь прохладно. Как объяснила маленькая непоседа, эта местность была такой по климату. В некоторых частях Ада было неминуемо жарко так, что не каждый бессмертный мог стерпеть. Здесь же температура всегда была чуть ниже, чем в других частях подземных глубин. Придерживающийся в готическом стиле образ особняка по-своему был красив, величественно возвышаясь надо всем остальным, словно напоминая всем о статусе своих обладателей. Вот только вокруг не было не единой травинки. Да и сад язык не повернулся бы назвать таковым. Имеющиеся здесь деревья напоминали когда-то растущие растения лишь своими выкрученными изнеможёнными стволами, не имеющими не единого листочка. А вся почва вокруг, где не была выложена аккуратной брусчаткой, там более напоминала остывшие лавинные наплывы. Несмотря на запрет прогулок, о котором так сильно до этого пеклась девочка, сразу после завтрака она сама же и утащила Айви на улицу без всякого зазрения совести. Она оббегала весь сад, присаживаясь то на одной кованой лавочке, то на другой, со стороны напоминая неугомонный комочек энергии, который ещё не скоро иссякнет. Она беспрерывно щебетала о том, как вскоре будет учиться в школе ангелов и демонов, как много друзей у неё появится и как сильно ею будут гордиться сестра и родители. Повсюду красовались изумительной работы статуи и монументы, даже личный огромный фонтан имелся с изображением громадного змея искусителя, изо рта которого били крупные струи воды. Айви возможно и показалось, но она заметила небольшой увядающий росточек, торчащий посреди этого каменного царства. Она опустилась к нему, разглядывая растение, как маленький мираж посреди пустыни. Девочка опустилась следом, пронаблюдав за взором новой знакомой. – Наша почва не столь плодородна. – озвучила она мысли Айви, промелькнувшие несколько секунд назад. Она сомневалась на счёт своей задумки, но всё же решила попробовать. Опустив ладони к земле, Элмерс направила поток энергии. Усохшее растение заколебалось, как от дуновения ветерка. Сидящая рядом черноволосая девочка даже не дышала, боясь сдуть вздохом наводимое на растение волшебство. Из засохшей соломки вырвалось нечто тонкое и зелёное, вытягиваясь и выкручивая из воссоздавшейся завитушки небольшой плотный бутон. Элмерс чувствовала, как от напряжения даже венка на виске вздыбилась, а руки неумолимо задрожали. Бутон лениво раскрылся, распуская поочерёдно светло-жёлтые лепестки. – Огоооо! Вот это я понимаю волшебство! – радостно воскликнула девочка, захлопав в ладоши. Цветочек приветливо кивал от ветерка то в её сторону, то в сторону Айви. Но стоило ей отпустить от земли руки, как почва тут же окаменело треснула, а стебелёк начал жухнуть. Взволнованные особы всполошились. Айви вновь припала ладонями к земле, вживляя в цветок энергию, а малышка в панике бегала вокруг, словно это могло помочь. – Я знаю кое-что! Защитный купол… - думала девочка. – Ну да, точно! Папа учил меня! Она схлопнула ладони, затем сделала ещё несколько поспешных хлопков, нешуточно сбивая концентрацию Айви, но последняя выдержала это, раздумывая о том, как можно сохранить восстановленную жизнь. Видимо она недооценила способности юного дарования, которое поднесло воздушный золотистый шар, который, накрыв цветок, образовал вокруг него небольшой купол. Элмерс неуверенно вывела из него руки и золотистый барьер сузился в границах, но по-прежнему оберегал растение. Прогулка по саду продолжилась, но завершилась всё у того же фонтана с тонкими, но мощными струями воды. – А расскажи, в Раю также красиво? – вдруг поинтересовался ребёнок, отвлекая сконцентрированную на изящном образе каменного змея девушку. Она определилась со скамейкой, теперь довольно мотая ножками в воздухе. – Да, в Раю красиво. Даже очень. – брюнетка тихонько приземлилась рядом с девочкой, опуская ладони на прохладную гладь перекладины лавки. - Огромное голубое небо с перистыми пышными облаками. Вечером закат бывает разный. Бывает цвета янтаря, а иногда такой же красный, как и небо здесь. Ночью можно увидеть россыпь сияющих сотнями огней звёзд. А летом порой бывают белые ночи, когда на улице светло также, как и днём. В мире людей в местах, где очень холодно, бывает северное сияние. Зрелище просто невероятное. Описать всю красоту других миров невозможно. К тому же лучше один раз увидеть, нежели кучу раз услышать. Девочка вздёрнула головку вверх, расплываясь в улыбке, видимо уже представляя себе этот необычный диковинный на её взгляд вид. Элмерс же украдкой с умилением взглянула на мечтательное выражение детского лица, которое было окутано энтузиазмом от предстоящей встречи с новым миром. Возможно в глазах Клэр она тоже когда-то выглядела также. Интересно, о чём в такие моменты думала сестра? О чём мечтала и грезила? Айви печально улыбнулась, опуская голову и разглядывая сбитые складочки одежды на своих ногах. Поначалу ей показалось странным поведение девочки, но потом Айви подумала, что это в конце концов ребёнок. А у детей свои причуды. К тому же она слишком мила. – Ребята говорили, что все ангелы скучные. Но ты совсем не такая, Айви. – малышка снова целиком и полностью завладела вниманием девушки, обескураживая из раза в раз своими словами. Она придвинулась чуть ближе, обняв ангела, но лишь на одно мгновение, после чего отпустила и отодвинулась на прежнее расстояние. – Так вот где ты, юная леди! – послышался строгий женский возглас откуда-то со стороны особняка. Дамы синхронно повернули головы в сторону, откуда доносился нравоучительный тон. Перед ними предстала величественная фигура элегантной женщины. И отчего-то Айви сразу ударила в голову мысль, что это могла быть хозяйка сих владений. Высокая и стройная, явно не обделённая благородством аристократичной внешности. Несмотря на резкость женских черт лица, выглядела она гармонично сочетающейся со всей окружающей средой. – Не ругайся, Маргарет. Она ещё ребёнок. – низкий мужской голос последовал сразу же, как только малышка успела попробовать напрячься. Следом за женщиной в саду появилась высокая широкоплечая мужская фигура. Благородством крови несло за километр, поэтому Айви начинало казаться, что из-за шалости девочки несдобровать и ей самой. – Ты балуешь её слишком сильно! Юная леди, а ну-ка быстро в дом! – женщина недовольно вздёрнула бровь, когда ребёнок попытался сбежать, оставив свою соучастницу на растерзание родителям. Воистину дьяволёнок. Делать было нечего. Она с обречённым лицом попрощалась с Айви, плетясь безучастно в сторону родителей. Маргарет укоризненно сдвигала тонкие брови в то время, как муж довольно усмехался шаловливому характеру наследницы. – Объяснения потом, юная леди. А сейчас бегом к миссис Фрау, на урок арифметики. – фразы женщины были чёткими и лаконичными, как удары хлыста. Однако девочка не расстраивалась, лишь скучающе оглядываясь на новую знакомую. Загнав сорванца в дом, Маргарет снисходительно кивнула Айви, которая поспешно поприветствовала хозяев поместья. Женщина исчезла также быстро, видимо, решив проследить за беглянкой, чтобы та вновь не отлынивала от учёбы. И когда Элмерс думала, что осталась наедине со своими мыслями, услышала спокойный бархатистый голос мужчины: – Я думал, что наша гостья ещё долго проспит, пока прекрасный принц не спустится с небес и не разбудит её поцелуем. – довольная улыбка длинноволосого кучерявого мужчины говорила о том, насколько нравилась ему эта шутка. Своеобразное чувство юмора наводило на мысли о том, от кого именно Мелани оно досталось по наследству. – Не поверите, но ваша дочь аналогично пошутила до того, как отправила меня в новую пучину забвения. – Айви неловко почесала за ушком, теряясь и не зная, как вести себя рядом с демоном. Выглядел он более, чем величественно, а огромные перепончатые крылья внушали даже некоторые опасения. Элмерс утеряла всякие навыки общения с демонами, однако что-то в них всё же оставалось для неё очаровательным. На замечание гостьи хозяин дома довольно покачал головой, заключив руки в замок за спиной. Его вниманием овладел маленький островок света, оставленный недалеко от фонтана. И эта самодеятельность его понемногу развеселила. – Ангелы пытаются привнести жизнь даже в таких уголках мира. Самонадеянно, но не сказал бы, что это глупо. – властный взмах руки нарушил купол – он лопнул, как мыльный пузырь. Айви взволнованно наблюдала за действиями мужчины, пока не заметила, что без защиты растение вновь начало увядать. – Не убивайте его! – вдруг серьёзно сказала она, на что янтарные практически золоченые глаза повелителя загадочно заблестели. – И не собирался. Хотел лишь сделать всё менее затратно по энергии и более практично. – успокоил он взволнованную девушку. Цветок слегка уменьшился в размере, а вокруг заколыхался воздух, отделяемый растение от земли. Вращаясь в замысловатом воздушном танце, светлый оживлённый цветок оказался в пленительных объятьях прозрачной хрустальной сферы, сейчас больше походя на обычный предмет интерьера. Этакие снежные шары продавали в мире людей, как сувениры. Хрустальный шарик парил в воздухе, как по велению волшебной палочки чародея. Под взмахом чужих пальцев он взмыл, подлетая и плавно укладываясь в широкую мужскую ладонь. – Он будет жить в этом хрустале вечно. Его не нужно поливать. И есть огромный плюс – моя дочь не увидит его гибели в наших непригодных для зелени землях. Элмерс зачаровано наблюдала за цветком. Он и вправду выглядел весьма натурально, прячась во внутреннем кармане накидки мужчины. Брюнет перевёл хитрый взгляд на девушку, улавливая взволнованные нотки. – Боишься? – усмехнулся он, нарочито придавая голосу больше жути и строгости. Девушка поёжилась, но отрицательно мотнула головой. – Вот и правильно. Я тебя не съем. Пока… Он шутил и забавлялся полуобморочным состоянием подруги дочери, вдоволь наслаждаясь новой компанией. – Спасибо за гостеприимство. Я вынуждена буду покинуть ваш дом очень скоро. – Айви попыталась вложить в голос достаточно смелости, чтобы хоть немного перестать опасаться властного на вид демона. Вроде ничего не представляло угрозы жизни, однако энергетика мужчины вынуждала считаться с его силой и существованием. – В этом нет необходимости, тебя никто не гонит. Мелани печётся о тебе, младшенькой ты тоже понравилась. Тогда к чему спешка? – Я благодарна. Но… – Мелани должна вернуться совсем скоро. Поэтому не сотрясай воздух понапрасну. Гости и будь спокойна. Никто тебя не тронет здесь. – на этих словах он откланялся, оставляя Айви в гордом одиночестве, исчезая сразу из поля зрения, как минутная иллюзия. Элмерс тускло взглянула на фонтан, который бурлил и выбивался струями, образовывающими красивые узоры. Удивительное место. За спиной раздались шаги. Айви обернулась, ошеломлённо глядя на приближающуюся личность. Временное забытье Эрагона. Путь Эрагона был нескончаем среди какого-то пустыря, окружённого со всех сторон туманными завесами. Ноги увязали в вязкой почве, не слушаясь и даже отказываясь двигаться вперёд, но иначе серафим не мог, шевеля непокорными конечностями и продвигаясь вперёд. Даже сильный ветер, завывающий повсюду, не был властен надо всем, не был способен развеять атмосферу вокруг. Ничего не видно из-за клубящихся облаков серого цвета, поэтому ангел не знал, когда его длительный путь прекратится, когда он дойдёт, а главное: куда? Отдалённо слышались чьи-то голоса, не похожие на человеческие. Ангел шёл на звук, спотыкаясь, но шёл. Пока не набрёл на выглядывающий из-за пелены густых клубов дыма разожжённый костёр, очерченный линией выложенных камней. Практически идеально собранный кружок тепла так и манил к себе, выводя в иной мир, полный более комфортной обстановки. Рядом с пламенем находился юноша, который сидел к пришедшему спиной на обрубленном куске старого полусгнившего бревна. Ровный и худощавый с причудливым сиреневым каре в качестве причёски. – Кто ты? – спросил Эрагон, привлекая внимание и замечая лицо оборачивающегося к нему незнакомца. Что-то в нём было схожее с маской вечно печального меланхоличного Пьеро, страдающего по одной единственной. – Забыл? Я – это ты, Эрагон. – глубинный шёпот эхом заполонил тишину, внушительно подвергая слух едва ощутимым пыткам. Миру вернулись все звуки. Где-то отдалённо тихо пели птицы, а где-то чуть ближе стоял отчётливый стрекот кузнечиков. Но куда приятней хрустели полешки, поедаемые огнём. Эрагон оглядел белёсость кожи присутствующего, иронично сравнивая его с тем, кого могли мокнуть лицом в муку – настолько белым оно было. Это выглядело более, чем странно. На щеке под правым глазом мерцала бриллиантовая слеза, как будто вживлённая в кожу. – Присаживайся. У нас не так много времени, но мне нужно многое тебе поведать. – Незнакомец похлопал по месту рядом с собой рукой, затянутой замшевой светлой перчаткой, улыбаясь каким-то своим мыслям. И уже тогда Эрагон заметил пурпурное свечение его глаз, обрамлённых неестественно длинными светлыми ресницами, что-то узнавая в нём. Обведённые тёмной линией губы очень выразительно передавали каждую эмоцию таинственного юноши. – Ты…. Отто? – осторожно поинтересовался мужчина, замечая проступающую улыбку, тронувшую бесстрастное лицо. Выглядело более чем неестественно, он словно учился заново управлять мимикой лица, приноравливаясь не так быстро. – Поразительно, как быстро ты забыл о моём существовании. А ведь именно я был главенствующей ролью в твоей жизни. Ты мой потомок, Эрагон. Потомок Отто, дитя Бога Шута, как вы обычно любите его называть. – фиолетовая дымка, испускаемая необычными очами чудо-существа, делала его образ всё более и более нереальным. Эрагону подумалось, что он слишком сильно ударился головой, раз мнимый предок появился перед ним. И тем не менее ангел устало присел рядом, автоматически протягивая руки к костру. Мягкое тепло обволакивало конечности, притягивая присесть ближе. А он и не замечал до этого, как сильно промёрз, пока шёл извилистыми путями нескончаемой дороги. – Ты находишься в опасности, Эрагон. – с тенью упрёка произнёс юноша, продолжая наблюдать за степенной пляской пламени. – Ты попался в очередную ловушку Дрокаста. Он способен считывать твои действия наперёд, что очень сильно огорчает. Не знаю сколько он уготовил уловок, но в одну ты очень точно и манёвренно запутался сам. И если умрёшь ты, за тобой последует ещё несколько невинных душ. Эрагон непонимающе воззрился на собеседника, который устало опустил веки, лишний раз демонстрируя поразительной длины ресницы. Светлая мягкая ткань перчатки легонько стукнула ангела по лбу и в доли секунды яркими вспышками воспоминания застелили глаза серафима. Молниеносный поток произошедшего влился в блондина столь быстро, что голова закружилась и затрещала, а ангел едва не осел на землю, принимая дар предка. Ничего не закончилось. Им с Мелани не удалось выбраться. И только Шепфа знает, где они и что с ними теперь. – Не злись. – опередил возможную вспышку гнева Отто, примиряюще приподнял свободные ладони. – Я лишь отсрочил момент истины, приостановив время для твоего сознания. Обещай, что распорядишься своим знанием с пользой. Итак, начнём… Реальное время. Сколько времени несуразные склизкие твари протаскивали Мелани вдоль узких лазеек – она не знала. Но внезапно обстановка изменилась, когда из узких практически непроходимых тоннелей Мелани вышвырнули куда-то, как мешок с картошкой. Влетев в просторный зал, женщина в последний момент успела сгруппироваться, чтобы падение с высоты огромных потолков было не столь болезненным. Упав на землю, сумев при этом сохранить все кости целыми, Мелани ахнула, всё же испытывая недюжинную порцию боли, поднимая столпы пыли вокруг себя. Заходясь в приступе кашля, дьяволица приподнялась на руках, осматриваясь. Просторный зал, из крупногабаритных каменных плит, со всех сторон освещённый факелами. Создавалось ощущение, что они не на остров попали, а в старинную перевёрнутую наизнанку пирамиду. Воздух здесь был не таким спёртым, но всё вокруг пропахло старостью и пылью. Посреди широкого зала царило возвышение, окружённое несколькими колоннами с похожими узорами, что и на камнях, которые она показывала Эрагону. К возвышению вели старые покрытые пылью и пеплом ступени. Во главе всего этого зрелища красовался обросший плющом каменистый неаккуратно точёный трон. Странно, что здесь ещё что-то умудрялось цвести. – Твою то мать… - сцедила с неприкрытой язвительностью Мелани, замечая, кто именно восседал на том месте. Выходит, всё это время их с Эрагоном весьма профессионально водили за нос. Как глупо… – Вижу, ты не рада меня видеть. – широкая, почти маниакальная улыбка разрисовалась на женском лице опасным оскалом. За дьяволицей следили острые, как шипы карие глаза жены Мандронега. Из кроткой милой овечки она обратилась в остроскулую хищную мадам, странно и подозрительно осунувшуюся. Эвелина – мнимая хозяйка фермы - оглядывала гостью даже с неким интересом. – Очень мило, что несмотря на свои напрасные старания вы всё же решили остаться. И в конце концов сами пришли в мои руки. Худощавый стан был обмотан бежевыми тканями, а стройные абсолютно открытые от одежды ноги были закинуты на подлокотник импровизированного трона. – Твой мужичок знает, какую змеюку у себя на шее пригрел? – не сдержалась и усмехнулась Мелани, находя силы, чтобы встать на ноги. Не хватало ещё распластаться на коленях перед такой двуличной и лицемерной дамой. Вопрос так и остался без ответа. Эвелина была на какой-то своей волне, по всей видимости, находящейся далеко отсюда. А что же Мелани? Мелани осматривалась, отыскивая выходы из обители поехавшей головой особы. Творилось тут приятного явно мало, а потому надолго оставаться подле женщины в планы дьяволицы не входило. – Где Эрагон? – задала первый самый важный вопрос женщина, находя заметный отклик в глазах собеседницы. Эвелина хохотнула, лишая собеседницу конечной степени самоконтроля. В руке вспыхнули первые искры. – Да здесь твой приятель, остынь. – словно и не боясь гнева одной из влиятельнейших дьяволиц Ада, Эвелина взмахнула свободной рукой, предотвращая возможное нападение на собственную персону. Каменные стены посыпали пыль и песок, с ужасным скрежетом разъезжаясь и в зал влетело бессознательное тело серафима, обрушившееся на пол. – Если он мёртв – тебе конец! – пророчила грандиозный финал данного исхода дьяволица, совсем скоро оказываясь подле Эрагона. В ответ женщина только кивнула, ухмыляясь и поудобней устраиваясь на своём месте. Мужчина не шелохнулся, когда к нему прикоснулись женские пальцы. Казалось, что это и не серафим вовсе. Это тело больше походило на молчаливую бездушную куклу, лишённую сознания и возможности существовать. Мелани развернула его, ужасаясь тому, как плачевен был вид верховного серафима. Что это место творило с бессмертными?! Ведь он один из сильнейших, но жизнь в нём кое-как ещё держится неведомым чудом. – Эрагон, очнись. Хватит дурака валять. – Мелани вцепилась в плечо ангела, хорошенько встряхнув. Метод действенный, но не всегда. Даже пара оплеух не смогла помочь в столь непростом деле. Не добившись никаких реакций в ответ, она поспешила перевернуть его, чувствуя, как руки пропитываются горячей влагой, становясь липкими. Укладывая мужскую голову себе на колени, она в оцепенении взглянула на окровавленные ладони. Страшно… Ужасно… Её руки уже давно не были окрашены в этот опасный цвет. Отчего, казалось бы, дьяволице так переживать на этот счёт?! Действительно… Но тем не менее она двигалась и делала всё как будто заторможено и механически, стискивая зубы до скрежета. Борясь с возникшей из неоткуда паникой, она молчаливо кусала губы до крови, хоть так немного удерживая себя от накатывающей истерики. Устоявшуюся тишину разрезал звук рвущейся ткани – Мелани не позаботилась о сохранности платья, пуская наиболее чистые участки подола на импровизированные бинты. Эрагон даже бровью не повёл, молчаливо истекая кровью, бледнея и пугая подругу пуще прежнего. Эвелина с высоты своего трона безучастно наблюдала за тщетными попытками женщины спасти чужую жизнь, искренне дивясь такому исключительному состраданию со стороны дьяволицы. Она изредка бросала какие-то короткие язвительные фразочки, но Мелани игнорировала её, умолчав, хотя больше всего на свете сейчас ей хотелось пересчитать каждую ступень лицом собеседницы, да так, чтобы на каждом из величественных возвышений оставалось по паре зубов язвительной особы. Разрывая края рубахи, которые можно было уже в прямом смысле слова выжимать, дьяволица осмотрела сквозную рану, окружённую многочисленными укусами, сокрушённо вдыхая воздух ртом. Дышать было сложно, из-за спёртого воздуха, полного пыли от поднимающегося с земли песка. Если они выберутся – Мелани сама себе пообещала ужраться в хлам, лишь бы только забыть давящие на неё со всех сторон каменные стены. А ещё когда Эрагон сумеет встать – она самолично отлупит его по лицу первым, что придётся под руку. Но для начала стоило его спасти. Иронично. На кончиках пальцев заиграли первые огоньки, и женщина приложила горячие руки к бледной коже, выпачканной бордовыми кровоподтёками. Эрагон лишь мучительно мыкнул, после чего продолжил кутаться в паутине забвения, немного морщась. Под прикрытыми глазами залегли глубокие тёмные тени, лишь усилившиеся от доставляемой пытки. Пришлось приложить довольно много сил, чтобы запечь все ссадины, оставленные подземными чудовищами. А ведь энергия утекала так быстро… Оставляя Мелани уязвимой, но не покорённой. Запах жжённой плоти привлёк внимание Эвелины, которая растянулась в довольной гримасе, с удовольствием втягивая ноздрями этот аромат, щекочущий обоняние, вызывающий недюжинный аппетит у нечеловеческого создания. – Бессердечная Мелани оказалась не такой уж устойчивой. – очередная колкость вновь пролетела мимо, даже не задев серьёзно настроенной особы. Она закончила перевязку, немного успокаиваясь. Теперь была вероятность того, что Эрагон дотянет до вызволения из этой пещеры. – А теперь, когда я немного освободилась, давай поговорим. Что тебе нужно от нас? И, прежде всего, зачем губить пегасов? – первые возможные наплывы паники оставили Мелани, выявляя выступающую сквозь слабость сталь в голосе. Теперь, отложив голову Эрагона на свёрнутый в кокон плащ, она приподнялась, восстанавливая зрительный контакт с владелицей подземного лабиринта. – Учитывая то, что вы всё равно скоро станете двумя отбивными, я могу рассказать немного. – Эвелина скучающе окинула взглядом весь зал, после чего потёрла коготки о ткань собственной одежды. Она вкратце поведала о том, что по отношению к Мандронегу у неё остались старые счёты. Его родные уничтожили её семью, лишив всего, что те имели. По мнению Эвелины, Мандронег слицемерил, «спасая» её от участи нищенки и даже предложив пожениться. И поначалу женщину всё устраивало, пока он не решился переехать на отдалённый клочок земли, где начал своё дело. Мелани, слушая женщину, не сказала ни слова, внимательно улавливая витающую в воздухе неприязнь. Попутно с тем она осматривалась, пока женщина упивалась рассказами. Эвелина буквально сочилась ядом, источая такой негатив, от которого даже слегка закружило голову. Либо же это действие лабиринта. – Возможно он и вправду хотел тебя спасти. Это тебе в голову не пришло? – Мелани вздёрнула бровь, всё меньше понимая истинную причину такого поведения. – Отлично, ты ненавидишь мужа. Мы это уже поняли. Но к чему убивать его питомцев? Не проще ли было просто бросить его и вернуться в столицу? – Просто бросить его было бы слишком простой участью. Я сживу со свету его детище, а потом и его самого. Видишь ли, я заключила кое с кем сделку, чтобы подготовить всё к прилёту твоего друга. Кровь пегасов обладает определённой магической силой. Поэтому напитанный ими лабиринт оказался неплохой ловушкой. Пламя факелов подёрнулось и зашипело, когда из тёмной части пещеры вышел мужчина в плаще с капюшоном, до этого вовсе не подававший признаков жизни, словно его и не было. Как давно он был здесь – никто не знал. Но появился слишком неожиданно и внезапно, вынуждая Мелани напряжённо сжать плечи. – Мой господин. – Эвелина резко переменилась в лице, утрачивая былое высокомерие. Буквально схлынув с трона, она пролетела по ровным ступеням, сваливаясь к ногам мужчины, как самая верная рабыня. Этот жест был полон уважения и практически явного вожделения, отчего от женщины звучали почти утробные стоны предвкушения. – Ты можешь уйти. Я дарую тебе такую возможность лишь единожды. Дважды предлагать не стану. – грубый низкий голос звучал спокойно и властно, но увы не произвёл на Мелани должного эффекта. Она оставалась на своём месте, внимательно разглядывая незнакомца и временами с подозрением косясь на его верную сподручную, распластавшуюся в почтительном жесте. Теперь, когда почти все участники этого цирка уродов предстали перед ней, отчего-то в голову закралась мысль, что она была здесь излишней деталью. По всей видимости, эти двое уже давно планировали завлечь сюда серафима. Но к чему это всё? – Не хочу огорчать тебя и твою мымру, но мы здесь не задержимся. – Мелани распахнула ладони, от них взмыли огненные пласты, преображаясь в короткие острые мечи. – Господин, позвольте мне расправиться с этой невежественной стервой! - Эвелина, только теперь решившаяся приподнять голову, сильно пожалела о том, что всё это время оставалась столь безропотной и покорной. Ведь последнее, что она увидела, это остриё меча, пришедшегося к шее. И то было отнюдь не оружие Мелани, которая в шоке застыла, наблюдая за тем, как мужчина с лёгкостью избавился от своей приспешницы, обезглавливая. Без сострадания или промедлений… без всяких эмоций он лишил женщину жизни, избавив этот мир от очередного чудовища. На землю не попало ни капли крови – удар был настолько быстрым, что раскалённый от скорости меч практически сразу запёк свежую рану. – Она приносила мне неплохую пользу, но не умела держать язык за зубами. – было заметно, с какой брезгливостью он вытирает меч о тряпки, окутывающие обмякающее на земле тело. – И так, я убил ту, что была мне полезна. Думаешь, что я пожалею того, кто мне в принципе безразличен? Мелани не ответила, укоризненно сверля мужчину взглядом, в любой момент готовая принять бой. – Я не убью тебя сразу. Лишь покалечу. А потом заставлю смотреть, как мир лишается благороднейшего ангела. – в голосе проступили нотки предвосхищения. – Или ты возвращаешься к нормальной жизни, не идя на поводу привязанностей. – Запугиваешь? По мне так ты просто пустозвон с манией величия. И опускаешься до того, чтобы угрожать мне? – Мелани усмехнулась, краем глаза замечая шевеления за спиной незнакомца. – Ты же говорил, что не будешь предлагать дважды… Так чего же нарушаешь собственное слово? Мужчина не заметил того момента, когда дьяволица ускользнула от его взора. Лишь отточенное резкое движение женской твёрдой руки и возникший с противоположной стороны сильный поток ветра всколыхнули воздух. Тишину прорезал хруст разлетающейся напополам маски, спадающей с лица и разбивающейся о землю. Мужчина упал на колени от сильного сгустка энергии, пронзившего грудь. Капюшон под действием ветряного потока слетел, открывая вид на светлые, почти пепельные коротко стриженные волосы. Мелани тем временем уже была подле поднимающегося на ноги Эрагона. Несмотря на тусклость кожи и заметную усталость, очернившую внешность серафима, выглядел он более живым, нежели раньше. Дрокаст усмехнулся тому, насколько слаженно сработали старые друзья, застав его врасплох. Как он смог выдержать и остаться в сознании после двойной атаки света и тьмы – хороший вопрос. И мало того, что он мог здраво соображать, к тому же уже через мгновение вновь стоял на ногах, обернувшись лицом к паре. Чуть сгорбившись, он расширился в теле, приобретая более острые черты лица. Теперь то, что было до этого представлено вниманию очевидцев, лишь отдалённо походило на истинное обличие незнакомца. Высокий, даже слишком, широкоплечий с ядовитым оскалом. Тем не менее слишком привлекательный для того, о ком ходили столь ужасающие слухи. Мужчина плотоядным взором разноцветных глаз окинул Мелани, увлажнив губы языком. Это был плохой взгляд, очень плохой. И тем не менее женщина не дрогнула ни разу, уже готовая в любой момент обороняться. От мыслей о том, что напротив неё стоят Дрокаст, у неё не вставали волосы на затылке дыбом, она даже на мгновение не испугалась. К тому же это путешествие уже настолько сильно засело в печёнках, что хотелось поскорее с этим покончить. О Дрокасте уже давно не было известий. Поэтому многие начинали утверждать, что наследие отступника могло вполне себе и сгинуть в небытии. Множество сплетен витало вокруг таинственной личности в балахоне, но никто точно не знал, куда пропал опасный преступник, которого разыскивали в мире бессмертных. А тут вот он, во плоти, стоит и скалится, осознавая своё превосходство. Эрагон знал это имя не понаслышке, ему же пришлось неоднократно с ним столкнуться. Этот негодяй стал одним из тех, кто вставал поперёк горла одним только своим существованием. А то, что с ним заодно теперь и Роберт – злило ангела вдвойне. Как и во всякой сказке в этой был свой злодей. Но злодей этот был создан обществом, не желающим принимать во внимание потребности других. Ничего не поменялось со времён первобытного строя. Каждый жил для себя и своей семьи – на других наплевать. – Как я и сказал, мне нужен он. Не лезь не в своё дело. – предупреждающе оповестил мужчина. Только Мелани не собиралась уходить в сторону. Эрагон едва стоит на ногах, да и у неё не так много сил осталось. Длинный балахон сполз с плеч мужчины, плавно скатываясь на землю, освобождая Дрокаста от лишних стеснений в движениях. Крупное тело прикрывалось чёрной просторной рубахой, которая не была способна скрыть истиной сути массивного чудовищного потенциала. Тёмная непригодная для носки ткань пошла следом за плащом, открывая вид на обтянутое мускулами тело, разрезаемое обилием давних шрамов. Видимо не столь уж и уязвимым он был, коль все эти уродливые рубцы так отчётливо располосовывали кожу. – Слышал, что ты поведал малышке Элмерс частичку нашей маленькой тайны. И как, ей понравилось? Понравилось то, что идеальный, святой в её глазах бессмертный оказался причиной всех её страданий? – Дрокаст склонил голову чуть в бок, насмешливо разглядывая оппонента. – Нужно отдать тебе должное. В Цитадели мой подарок начал оказывать на неё очаровательный эффект. Очень скоро её разум будет расколот окончательно, и тогда камень полностью овладеет ею. Эрагон не выпускал недруга из поля своего зрения, выходя чуть вперёд женщины, готовый принять первый удар на себя, не желая впутывать в это Мелани. Последняя примирительно ухватилась за мужскую руку, ощущая, как сильно он стиснул их рукопожатие. Ему было больно слушать это, но он слушал. И всё, что оставалось ей – это стоять к нему плечо к плечу, поддерживая, становясь той опорой и защитой, какой была раньше. – Когда дитя погибели пробудится – я приду за ним. И тогда наступит скоротечный конец этому миру. – Дрокаст, заключив за спиной руки в замок, вышагивал вперёд-назад, мечтательно рассказывая о своих апокалиптических бреднях, а хватка Эрагона становилась всё крепче. На поясе сына отступника громко звенело железо, обрамляемое кучей мелких острых кинжалов. – К чему тебе уничтожение мира? Неужели так хочется жить одному среди развалин? – спросил Эрагон, взметнул густую бровь. Он не понимал смысла во всём, что проносил этот безумец. Новый мир? Перерождение?! Что за ерунда?! – Останутся лишь избранные. – сказал тот с видом, словно это было очевидно, вздёрнув в воздух оттопыренный указательный палец, когда в глазах его лихорадило неумолимое тщеславие. - Не смотри на меня так. В том, что происходит, есть и твоя доля вины, Эрагон. Помнишь нашу последнюю встречу? Ты должен быть благодарен мне, что я дал наводку на то место, где находилась Айви. – Да, только вот ты, трусливый ублюдок, вживил в неё этот треклятый камень! Мелани всё это время помалкивала, вслушиваясь в голоса мужчин, нутром чувствуя, что ни к чему хорошему это не приведёт. Голос Эрагона уже почти дошёл до ропота, обычно сдержанный и чопорный, он не позволял другим выводить его из себя. Видимо, не сумев пошатнуть её веру в собственные способности, Дрокаст решил испытать ангела. – Но у тебя была возможность уничтожить его. Разве нет? – Дрокаст язвительно улыбнулся, глядя поочерёдно на каждого из своих собеседников. – Я рассказал, где она. И тогда тебе нужно было просто убить Айви. Она бы не несла угрозы более. Но, прижившийся со временем камень стал с ней единым целым. И теперь её убийство лишь приблизит конец света. Последние слова звучали с таким наслаждением, что улыбка сына отступника едва не разрывала его лицо, если такое было возможно. Он любовался горьким привкусом поражения оппонента, словно испивал ощущение приближающегося отчаянья с его стороны. Мелани покрепче вцепилась в ладонь Эрагона, чувствуя, как тот теряет терпение и даже сквозь проступающую слабость, обуревающую тело, стремится к уничтожению этого мерзкого типа. Она помнила тот день, когда Эрагон с головой кинулся спасать Айви, как только услышал о том, что та жива. Они с Ванессой не остались в стороне, отправляясь следом за ним. Да, то произошло давным-давно, когда Ванесса ещё не покинула Эрагона, а Мелани ещё значилась в кругу друзей бессмертного. Они ринулись предотвратить неизбежное, но боялись опоздать. И только когда увидели опостывшее лицо серафима, вышедшего из шатра бледным как скатерть, подстраховали, не позволяя осесть прямо там, на улице. Он не убил ангела, подарив ей второй шанс, лишив страданий и агонии, вливаемых в её тело камнем затмения, навсегда вживлённого в её хрупкое тело. Тогда они дали обещание не рассказывать Айви Элмерс, даже слова об этом не должно было пролиться, ведь с упоминанием камня затмения и воспоминаниями о пустоши падших вернулся бы и сильный нарастающий эффект разрушения, исходящий от древнего артефакта. И до сих пор все помалкивали. Все, да не все. Ванесса нарушила данное слово и безумие, окутывающее Айви, накатывало с большей силой. Камень затмения, временно приглушённый силой серафима, вновь зашевелился и дал о себе знать. В глазах Эрагона вспыхнули пурпурные искры, белки залились ярким светом. – А вот это уже жульничество. Обращаться к силам извне… – Время игр по правилам вышло. – Эрагон перебил его на полуслове, раскрывая Мелани свободную ладонь. Слов не понадобилось - женщина вложила в неё массивный длинный меч с красивой гравировкой. Давний друг серафима служил ему уже много веков. Дрокаст носком сапога поддел своё орудие, вскидывая его в воздух и перехватывая рукоять на лету, сразу же встречая сталь меча Эрагона. Решающая ли то была битва - никто из них не знал. Но каждый был готов положить собственную голову, лишь бы сразить противника.