***
Им потребовался всего час, чтобы добраться до места, где разбили лагерь остальные. Они бежали молча, Сакура изо всех сил старалась сдержать свой гнев и в значительной степени изуродовала свои руки в этом усилии. Как только Сакура ворвалась на поляну, она почувствовала, как тяжелая сила ударила ее в солнечное сплетение. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что на самом деле на нее не напали. Она выплюнула изо рта жесткие светлые волосы. Через мгновение хватка немного ослабла. — Это ... это ... — Наруто, казалось, не мог найти достаточно плохого слова для Сая, — Он убедился, что меня здесь нет. Когда я узнал, что он сделал… — Харуно-сан, — вежливо поприветствовал их новый член команды с невозмутимым выражением лица. — Ты, — прорычал Наруто, руки искажаются в когти, — Не смей... — Заткнись, безмозглый, — сказал Сай с улыбкой. Он повернулся к Какаши и поклонился. — Тайчжоу. Взгляд Какаши метнулся вверх, прервав вытирание окровавленного танто о дерево позади Сакуры. Сай резко поклонился. — Поскольку я не был уверен в том, насколько сильно вы намерены вмешаться, я провел команду наиболее эффективным способом, чтобы обеспечить успех нашей миссии, несмотря ни на что. Я надеюсь, что вы нашли мое руководство удовлетворительным. Наруто был почти бессвязен в своей ярости. — Ты пожертвовал товарищем по команде! — Если бы Харуно-сан была ранена, — мягко перебил Сай, — это было бы очень прискорбно. Но в нынешнем виде миссия продолжалась бы беспрепятственно... Какаши внезапно появился перед ним, в нескольких дюймах от его лица. Сакура с раздражением наблюдала за происходящей перед ней совершенно странной сценой. — Тайчжоу? — Улыбка Сая померкла. — Я знаю, кто ты, — сказал Копирующий ниндзя. Интересно, что глаза Саи потемнели. Какаши наклонился, чтобы передать ему что-то, чего Сакура не могла услышать. — Я не понимаю, тайчо. Я всегда получал положительные...отзывы. Облака растянулись, закрыв луну, и теперь она также не могла видеть лица Какаши. — Я исправлюсь, — сказал Сай после многозначительной паузы. Взгляд Копирующего ниндзя буравил его еще секунду, затем он мигнул и исчез. И Наруто толкнул Сая спиной к дереву. Голос Сая был таким же монотонным, как и всегда, но он явно все еще был отвлечен тем, что произошло с Какаши. — Я не понимаю твоего гнева. Наруто зарычал. — Что, черт возьми, с тобой не так? — Миссия-мой единственный приоритет. Она должна быть и твоим, — спокойно начал темноволосый мальчик. — Наруто, — прервала его Сакура, прежде чем он успел ответить на это обвинение. Она сделала шаг вперед и оттащила его от Сая. — Я хотела бы поговорить с ним наедине. Рука Наруто сжалась по бокам. Он выглядел так, словно хотел поспорить, но что-то в ее лице, должно быть, подсказало ему, что это бесполезно. Он ушел, не сказав больше ни слова. Сакура, сама того не желая, была шокирована его быстрым согласием. Она не ожидала, что он ... не отдавала ему должного уважения. Это заставило ее задуматься, насколько несправедливой, в других отношениях, она могла быть в прошлом. Нет, это было не совсем правильно. Что действительно заставило ее задуматься, была ли она такой же плохой, как Какаши. Если бы они—она стиснула зубы—оба сыграли свою роль в том, чтобы сделать Седьмую команду такой же дисфункциональной, какой она была. — И на что вы жалуетесь, Харуно-сан? — деликатно спросил Сай. Он немного пришел в себя, вернулся к своему обычному цвету и начал разглаживать одежду. Губы Сакуры криво скривились. Ему вдруг стало легко, не так ли? Ее глаза сканировали густой лес, окружающий их, проверяя любой намек на чакру. Ее взгляд уловил что—то в деревьях — но это был не шиноби. После короткой паузы она сжала кулак и направила его в живот Сая. Он блокировал удар, раскинув руки в стороны, чтобы поймать ее кулак. Ее бровь изогнулась; не останавливаясь, она изогнулась и прижала предплечье к его горлу, пригвоздив его к дереву, как он был всего минуту назад. Лицо Сая по-прежнему ничего не выражало, но его глаза слегка сузились. — Ты ведь АНБУ, не так ли? — тихо спросила Сакура. Я знаю, кто ты, сказал Какаши. Не совсем фамильярность, но что-то в этом роде. Его губы растянулись в тонкой, бессмысленной улыбке, от которой Сакура быстро начала уставать. Это напомнило ей его улыбку, когда он... — Это потребовало бы от меня нарушения протокола, Харуно-сан, если бы это было правдой. И теперь она слышала, как ее собственные слова эхом отдаются в ее голове. — Как я уже говорил, — сказал Сай, — я не понимаю твоего гнева. И это был...хороший вопрос, подумала она про себя. На самом деле она не подвергалась опасности. Как могло то, что произошло за последние двенадцать часов, сравниться с тем, с чем она сталкивалась на миссиях АНБУ в прошлом? Но, тем не менее, это состояние сохранялось. — Я не понимаю вашего неудовольствия, — повторил он, скользнув глазами по лицу, — или почему Копирующий ниндзя считает меня подонком. Это то, что сказал ему Какаши? Сакура усмехнулась. Затем ее разум запоздало переварил то, что он сказал. Что-то в них… Пронизывающий голод, вкус неудачи. И— те, кто бросает своих товарищей, хуже отбросов. Воздух с шипением вырвался сквозь зубы. Это. — Ты не веришь, что завершение миссии-это высшая обязанность шиноби, Харуно-сан? — спокойно спросил Сай. Сакура перевела на него рассеянный взгляд. — Нет. — О? – Теперь он выглядел озадаченным, в нем была странная невинность. — Тогда что же? Она бесстрастно смотрела на него, возможно, целую минуту. Она не продумала свой отказ до конца, только инстинктивно знала, что это правда. Теперь она искала объяснение. Он терпеливо ждал. — Мир.* — Она хотела вернуться к избиению Сая. Это вырвалось у нее изо рта, как только пришло ей в голову, и это пришло ей в голову, потому что это была позиция «другого человека» Шисуи. Ворона постоянно жаловалась на это, вспомнила она, нахмурившись. Пусть Сай поборется с этим сейчас. К сожалению, он еще не закончил. — Шиноби поддерживает порядок, точно выполняя его, — он наклонил голову к ней, — или ее миссию. Вот почему эта миссия имеет первостепенное значение. Важнее любого человека. Разве не так? Бровь Сакуры дернулась. Сейчас ее не интересовали философские дебаты—почему у него так много вопросов? — Порядок... отличается от мира. — Тогда что такое мир? Сакура посмотрела на небо над собой в поисках ответа, задаваясь вопросом, как она оказалась здесь. — Это не всегда означает завершение миссии. — Например, когда на карту поставлена безопасность товарища по команде, — размышлял Сай, — Вот почему Наруто и Какаши-тайчо считают меня...«подонком»? Лицо Сакуры почти рефлекторно исказилось в усмешке при упоминании Копирующего. Но Сай уже снова заговорил, и на него снизошло что-то вроде озарения. — Обеспечение мира как шиноби означает... — пробормотал черноволосый шиноби, слегка расширяя глаза. — Понимаю. Если кто-то ценит товарища по команде, то этим товарищем по команде нельзя жертвовать. Тайчжоу и Безмозглый будут поддерживать эту ценность, выполняя свои миссии—несмотря на их миссии. Есть...определенные ценности, которыми нельзя пожертвовать ради поддержания мира, потому что они также способствуют состоянию мира. Его слова остановили взгляд Сакуры на маленьком муравье, ползущем по изгибам коры. Она повернула голову и встретилась взглядом с непоколебимой парой черных глаз. Она попятилась от него, позволяя предплечью соскользнуть с его горла. Каким-то образом, внезапно, ее гнев отступил, оставив после себя только чувство замешательства. — Товарищи по команде, — настаивал другой шиноби, — это то, что все шиноби должны держать...драгоценными? Рука Сакуры замерла на полпути от горла Сая. — Ты бы умерла за товарища по команде? — настаивал Сай. Она хмыкнула. — Это не относится... — Ради Безмозглого? — Да. Ее рот, казалось, обрел полную свободу. Умереть? Ради Наруто? Раздражающий, шумный, несносный, всеохватывающий негодяй Наруто. Последний из их класса, чья квартира по сей день, вероятно, нарушает несколько санитарных норм. ...который также с готовностью умер бы за нее и за любого из своих товарищей по команде, чтобы защитить их. Может быть, даже Сая, если обстоятельства будут достаточно тяжелыми, потому что он обладал именно такой сентиментальностью. Она рассмеялась, немного невесело—и немного удивленно—про себя. Это было неожиданное развитие событий, она знала, учитывая, с чего она начала. В самом начале она хотела быть шиноби, чтобы быть похожей на Ино. Затем она бросилась в это – не было смысла маскировать это ни подо что ещё – для выживания. Сакура выполнила свои собственные миссии АНБУ, потому что ее заставила ворона, а не из-за патриотизма. Она примирилась с насилием, которое совершила, потому что ее заставили это сделать; когда она не убивала людей активно, она использовала насилие только для того, чтобы защитить себя. Но… Но, подумала она с притворной улыбкой, она не очень хорошо справляется, не так ли? Горы обгоревшей униформы, натертая кожа вокруг ее рук от многочасовой чистки, бессонные ночи—все это могло подтвердить этот факт. — Понимаю, — сказал Сай во второй раз, прерывая ее мысли. Затем он поклонился в пояс. — Я благодарен за этот разговор. Я вижу, что мне еще многому предстоит научиться. Она внимательно смотрела на него, даже когда он уходил. Он ушел с ответами; Сакура чувствовала, что ее только обременяли вопросы, на которые у нее не было времени. Разочаровывающий результат для взаимодействия, которое, как она видела, шло в совершенно другом направлении. Она подняла руки, чтобы заправить волосы за уши. — Теперь ты можешь выйти. Сначала ее слова были встречены молчанием. Затем позади нее послышался тихий шорох—шелк шелестел листьями—и появилась фигура. Сакура прислонилась спиной к дереву, скрестив руки на груди. Художник из паланкина (Асахи, вспомнила она) спокойно ответил ей взглядом. Среди высоких сосен и бескрайнего неба—поля битвы стольких шиноби, крови и стали—его ленивое, одетое в шелк присутствие казалось совершенно неуместным. — Интересный у вас там был разговор. Можно было подумать, что вы ученые, а не шиноби, — легко прокомментировал он. — Вы оба знали, что я здесь? Сакура слегка наклонила голову. Да. И генин мог бы узнать. — Что ты здесь делаешь? — спросила она. — Уже поздно. Как вы видели, в лесу не всегда безопасно. Он ответил не сразу, потратив время на то, чтобы убрать лист, упавший с навеса над ним на плечо. Затем он поднял на нее пронзительные голубые глаза. — Я думаю, ты похожа на меня, Харуно-сан. Сначала она была в замешательстве. Затем пришло понимание. — Я не это имела в виду, — мягко рассмеялась Асахи. — Ну, не совсем так. Ты и я, Харуно-сан,—у меня такое чувство, что ты тоже не та, кем кажешься. — Ты являешься женщиной? — прямо спросила Сакура. Но Асахи просто провела гладкой рукой по его—ее?—свободной косе. Это было похоже на черную змею, вьющуюся по его плечу. — Женщина, мужчина, — он лениво перебирал их, — Оба подходят. Я тоже, кстати, люблю трахать обоих. Сакура закатила глаза. — Почему ты здесь? — Ну, я у тебя в долгу, — голос художника все еще был игривым, но прозвучал сквозь внезапно сжатые губы. — Правда? — Конечно. Ты спасла единственную дочь королевского дома, которая является моей благодетельницей. — Последовала вульгарность. — Знаешь, у нее самые грешные лодыжки. Это была бы такая потеря. Она могла бы совершить убийство с теми, кто работал на моей прежней работе. Сакура не обратила внимания на эти слова. Она выгнула бровь, ожидая. В конце концов, Асахи протянула руку и вытащила свиток. Сакура взяла его и открыла. — Что это? — спросила она через мгновение. — На твою спину, я думаю, — сказал художник, сверкнув голубыми глазами. — Отдай его татуировщику АНБУ. Они сделают всё правильно. Сакура закрыла его и безразлично засунула за пояс. — Если это все – спокойной ночи. — Спокойной ночи, Харуно-сан. Художник развернулся в вихре шелка и направился обратно к паланкину. — Я заметила, — крикнула Сакура несколько секунд спустя. Тонкое лицо повернулось с вопросительным видом. — Ты пошевелился, когда они вошли. Заслонил её. Розовые губы скривились под предупреждающими голубыми глазами. — Разве? — Не волнуйся, Асахи-сан, — сухо сказала Сакура. — Я сохраню твой секрет, если ты сохранишь мой. — В конце концов, художник видел, как она угрожала Саю. И было бы нехорошо, если бы вокруг ходили такие вещи. Глаза бывшего кагемы затрепетали. — Ну, тогда. Надеюсь, тебе понравится твой подарок.***
Сакура на самом деле не была удивлена, обнаружив себя в офисе Цунаде с Копирующим ниндзя менее чем через два часа после возвращения с их миссии. Хокаге подняла глаза от горы бумаг на своем столе с яростным взглядом, янтарные глаза предупреждающе вспыхнули при их появлении. Взгляд Сакуры скользнул к нетронутому саке, стоящему на подоконнике. По-видимому, Цунаде была слишком занята, чтобы напиться сегодня до своего обычного мягкого кайфа, что не предвещало ничего хорошего для ее нынешнего настроения. Но если ее капитан-джоунин и был обеспокоен, то, конечно, не показывал этого. Он казался невосприимчивым к сердитому взгляду Шизуне, когда он проследил грязь на ранее нетронутом полу, устраиваясь у книжного шкафа с кошачьей грацией. Цунаде посмотрела на него, а затем на Сакуру. Она адресовала свои замечания последней. — Почему вы здесь? Сакура с трудом выдержала тяжёлый взгляд на своём лице, стремясь к безразличию. — Боюсь, вам придется спросить его, Цунаде-сама. Пожилая женщина усмехнулась, пряди светлых волос всколыхнулись при выдохе. Затем она повернулась к Какаши и потребовала: — Ну? Какаши лениво повернул голову, чтобы встретиться с ней взглядом, но его глаза были стальными. — Я хочу, чтобы она ушла прочь. Цунаде беззвучно повторила это слово. — Прочь. Прочь? От чего, Хатаке? Список участников ежегодного соревнования по вольной ловле рыбы в Конохе? Тебе нужно быть более конкретным. Глаза Копирующего прищурились. Взгляд в них был не из приятных. — Команды Семь. Губы хокаге сжались в тонкую линию. — Только не это снова. — Я хочу, чтобы она ушла, — беззаботно продолжил Какаши холодным голосом. — Сейчас. Руки Цунаде сжались в злобные кулаки, как будто она хотела задушить его. Сакура отчаянно желала того же. — Почему? — наконец огрызнулась женщина, с трудом сдерживая гнев. Он оттолкнулся от книжной полки и встал во весь свой внушительный рост, произнося слова. — Она - обуза. — Она моя ученица, — предостерегающе сказала Цунаде. — Так сделай ее полноценной медсестрой. — Я верю, что со временем, — сказала хокаге сквозь стиснутые зубы, — она может стать чем-то большим. Какаши властно посмотрел на лидера одной из самых могущественных деревень шиноби в мире. — В человеческой жизни не хвататет времени, чтобы она достигла этого. Сакура увидела, как приземлился удар. Цунаде не была достаточно быстра, чтобы скрыть свою дрожь или проблеск сомнения, промелькнувший на ее лице. Желудок Сакуры сжался. Она знала, что в последние годы из-за Вороны ей не удавалось встречаться с Цунаде на уроках. Но она старалась изо всех сил. Только теперь даже женщина, которая дала ей ее первый путь жизни, не могла заступиться за нее. — Цунаде-сама, — тихо сказала она. Внимание ее наставника сразу же переключилось на нее. — Да, — сказала Цунаде, быстро моргая. — Ты. Что ты хочешь сказать? — Я остаюсь, — твердо сказала она, выпрямив спину. Уход из Седьмой команды не собирался лишать ее активной жизни шиноби. Ворона скорее убьет себя, чем позволит этому случиться. По иронии судьбы, на самом деле, команда Семь предлагала в основном мягкое отвлечение от других частей ее жизни (несмотря на то, что Какаши был их капитаном-джоунином). Сай был куском дерьма, возможно, с потенциальными искупительными качествами, которые ей еще предстояло найти. А Наруто был ... ну, она многим была обязана Наруто. Дело в том, что она не покидала Седьмую команду. Как ни странно, ее слов было достаточно. — Хорошо, — выдохнула Цунаде, протягивая руку за спину и делая глубокий глоток. — Это все решает. Она остается. Температура в комнате упала на десять градусов. — Я бы, — сказал Какаши, прищурив глаза, — посоветовал бы вам пересмотреть это решение, хокаге-сама. Хокаге посмотрела на него с грозным выражением на лице. — Я бы посоветовала тебе помнить, какое место ты занимаешь в этой иерархии, Хатаке. Ты ещё не здесь; и если твоя нынешняя неспособность обуздать твои более неподчиненные и откровенно жестокие тенденции сохранится, ты никогда не будешь здесь. Звук обнажаемого клинка прорезал воздух с жестоким шипением. Теперь Цунаде стояла; руки Шизуне были покрыты голубой чакрой. — Тогда я могу убить ее прямо сейчас. Избавь нас от необходимости перевозить тело обратно, — лениво сказал Какаши. Он склонил голову набок, бесчувственно глядя на хокаге. — Сакура, проводи себя. — выпалила Цунаде. — Нам с твоим тайчжоу нужно обсудить несколько вопросов. Сакура недоверчиво посмотрела на своего наставника. Уйти? Это было последнее, что ей сейчас хотелось делать. Неужели Какаши действительно намеревался использовать свой клинок против нее? Казнить Сакуру, чтобы избавить своих противников от неприятностей? Пусть попробует, прорычал Голос, мы разорвём его на части до того, как он поймёт что к чему. Она притворилась, что не расслышала легкой дрожи в Голосе. — Убирайся, Сакура, — снова прорычала Цунаде, хлопнув обеими руками по деревянному столу. Глаза Сакуры резко повернулись к ней из-за громкого шума. Увидев выражение лица Цунаде, Сакура поморщилась, а затем сдалась. Она развернулась на каблуках и не оглянулась.