***
— Нам нужно поговорить, — объявил Наруто. Сакура тихонько кашлянула. В конце концов, это было ошеломляющее совпадение, что она, Наруто и Сай оказались в одном и том же книжном магазине в 5 часов дня. Настолько, что это вовсе не могло быть совпадением. Она положила книгу, которую держала в руке, обратно на полку. Сакура не видела их уже несколько дней, потому что тренировка Седьмой команды была отменена на неопределенный срок. Она подозревала, что это было связано с чем-то вроде решительных усилий Какаши против Цунаде. — Что случилось? — спросила она. Наруто резко выпрямился. — Ничего. Ну... вообще-то много чего. Нам нужно поговорить, если это вообще собирается работать. — У тебя был такой разговор с предателем Учихой? — невинно спросил Сай. Черты лица Наруто исказились в рычании. — Не называй его так. — Хорошо, — быстро сказала Сакура. — Давай поговорим. Парк прямо там. — Меня это тоже устраивает, — сказал Сай, серьезно кивая. — Я читал, что общение имеет решающее значение для развития любых отношений... — Круто, — сказал Наруто с наигранным спокойствием. — ... конечно, до любой сексуальной активности, — небрежно добавил Сай. — Никакой сексуальной активности, — выпалил блондин, широко раскрыв глаза в тревоге. — Конечно. Не с таким маленьким членом. — Я собираюсь убить тебя... Сакура схватила их обоих за шиворот и потащила из книжного магазина в парк неподалеку. Когда она бросила их на землю, Наруто печально потер шею. Но Сай хотел что-то сказать. — Я заметил, ты часто так делаешь. Тебе нравятся такие вещи, Сакура-сан? Сакура проигнорировала его. — Ну? —подсказала она Наруто. Он вздохнул, и выражение его лица стало жестким. — Мы не бросаем товарищей по команде, несмотря ни на что. Мы не приносим в жертву товарищей по команде, несмотря ни на что. Я не буду смотреть, как это делает кто-то другой. Ладно? Он смотрел только на Сая. — Теперь я понимаю, — медленно ответил Сай. Его брови были нахмурены. — В основном. Я все еще прорабатываю детали обоснования, но ... я буду действовать соответственно. Наруто скептически посмотрел на него, но сжал челюсти и резко кивнул. Сай торжественно кивнул в ответ. — Хорошо, идём дальше. — Наруто резко сглотнул. — Честность. Она напряглась. Затем она увидела, как Наруто сам побелел. Это было неожиданно. Он оглянулся на них обоих. Его лицо было полно страха. — Наруто? — тихо спросила она. Он рассказал им историю девятихвостого зверя. Она не знала, как выглядела к концу, но ее внутренности болели от шока. Теперь, когда она знала, конечно, она могла видеть признаки. — Вы думаете, я чудовище? — Это был явно вопрос, который давил на него некоторое время. Сакура сверкнула глазами. — Нет. То, что он сделал, - это не то, что сделал ты. — Если бы только она могла сказать то же самое о себе и о Голосе. — Действительно, — безучастно сказал Сай. — А как насчет тебя, Сай? резко сказала Сакура. — Почему бы тебе не рассказать нам, кто ты на самом деле? Сай великодушно улыбнулся. — Не могу сказать. — Ты не должен этого делать, — прорычал Наруто. — Не могу сказать, — повторил Сай. — И я сказал, что ты не должен этого делать... — Наруто, — прервала его Сакура, - я думаю, что он буквально не может. Он должно быть запечатан. Рот Наруто открылся и закрылся. — Что? — Хотя я знаю, что он АНБУ. Блондин развернулся с невероятной скоростью, лицо покраснело. — Он АНБУ? Гаара уже казекаге, Сай в АНБУ, и посмотри на меня... — Держись подальше от АНБУ, — резко оборвала его Сакура. Он отшатнулся, выглядя обиженным. — Ты знаешь, я много работаю, сильно стараюсь. Она нетерпеливо выдохнула. — Я не это имела ввиду. Я просто хотела сказать, что ты возненавидишь АНБУ. Из того, что я знаю об этом. — О. Действительно? Я имею в виду, я на самом деле не знаю, что делает АНБУ, просто слышал, как кто-то упоминал об этом ... — Теперь он выглядел задумчивым. — Ну, в любом случае, первоначальный план — идти прямо к посту Хокаге. Да, я могу это сделать. — Конечно, Безмозглый, — усмехнулся Сай. — Заткнись. Внимание Сая, к счастью, переключилось на нее, прежде чем дело могло обостриться. — Полагаю, я должен извиниться перед тобой, Сакура-сан. Я хотел бы отплатить тебе, — стоически сказал мальчик. — Не беспокойся об этом. — Я настаиваю, — серьезно сказал Сай. — Я не верю, что мы сможем начать снова как команда, пока я не отплачу вам. В книге, которую я читаю, говорится, что никакие отношения не могут развиваться до тех пор, пока все ошибки в прошлом не будут должным образом устранены. — Это верно, — упрямо сказал Наруто. Сакура устало посмотрела на них обоих. — Хорошо, — вздохнула она. — Что ты предлагаешь? Он поджал губы. — Я мог бы убить кого-нибудь для тебя, — подумал он. Мы можем сделать это сами, гортанно прогрохотал Голос. — Эй! — крикнул Наруто. — Что-нибудь ещё. — Что ж. Я также...довольно хорошо разбираюсь в искусстве. Сакура тихо рассмеялась. Забавно. Она никогда не думала об этом раньше (кроме обязательной татуировки АНБУ, которую должна была иметь ее фальшивая личность). Но потом художник—Асахи—дал ей этот свиток. И она ещё не доставала его. Она никогда бы не взяла на себя инициативу по поиску шиноби для выполнения этой работы—это было правдой. Но теперь такой шиноби практически упал ей в руки. И он был у нее в долгу. И она просто хотела, чтобы с этой услугой было покончено. (И почему-то мысль о том, чтобы пометить ее тело так, чтобы это не был шрам или ожог, не была совсем...непривлекательной). — Ты когда-нибудь делал татуировку? — Наруто уставился на нее. — Я...встречался с этим видом работы, — ответил Сай. — В таком случае. — Она вытащила свиток и развернула его. — Это. Наверное, на спине. И мы покончим с этим. — Вау, — выдохнул Наруто. Это было впечатляюще. Михико не лгала, когда говорила, что Асахи талантлив; он явно был из тех художников, которые, по слухам, продают душу, чтобы получить такой талант. — Ах, — спокойно сказал Сай. Две фигуры встретились их взглядами, нарисованные в стиле, призванном вызвать искусство храмов. Лицо одной фигуры было скрыто—женское. Ее левая рука изогнулась над головой, прежде чем наклониться, держа веер, который закрывал большую часть ее лица и открывал только улыбающиеся губы, просто накрашенные. Ее платье тоже было завязано просто, но из ткани таких глубоких синих и красных оттенков, что оно выглядело непостижимо снисходительным. Самое любопытное, что ее правая рука выставила вперед амулет, когда ее тело изогнулось к ее спутнику, как будто она так же легко танцевала с ним, как и атаковала его, чтобы подчиниться. Ибо женщина столкнулась с демоном-второй центральной фигурой произведения искусства-в свою очередь, выполненной в злобных красных и черных тонах. Его тело было покрыто древними доспехами, яростная улыбка украшала его лицо, говоря как о кровожадности, так и о веселье. Он тоже изогнулся к своему противнику, пойманный на неопределенное время в состоянии как притяжения, так и отталкивания. А между двумя фигурами были элементы дыма и другой иконографии, общей для этого жанра. Это были слова Сая, а не ее собственные. Он взял картину и начал объяснять ее состав с чем-то похожим на страсть в голосе. Картина, продолжал он, была написана в глубоких, насыщенных тонах классического иредзуми*, но с такой потрясающей элегантностью, что превзошла все, что он видел раньше... — Сколько времени это займет? — перебила она. Сай помолчал. — Два часа из-за сложности. Но это будет сделано к закату. Она сделала паузу. — Должна ли я что-нибудь сделать, чтобы предотвратить заражение? Она мало что знала о татуировках. Шиноби носили их как шрамы. В гражданском мире они были только у преступников. — Не с помощью этого метода, — сказал Сай. — Ну, тогда. Снимите рубашку, пожалуйста. — Подожди, подожди, подожди, — поспешно сказал Наруто. — Вы собираетесь делаг это здесь? Сай непонимающе посмотрел на него. — Я предпочитаю естественное освещение. Кроме того, это заброшенный парк. Это означает, что его никто не поддерживает. А это значит, что сюда никто не приходит. — Но мы же здесь, — в панике возразил Наруто, оглядываясь по сторонам, как будто ожидал, что кто-то выскочит из кустов. — Сюда приходят люди. Мы люди. — Мы их почувствуем, — сказала Сакура. Потом она вспомнила, с кем разговаривает, и поправилась. — Сай или я. — Но Сакура... Она отвернулась от них и сняла бронежилет, затем рубашку под ним. Татуировка АНБУ на ее руке была скрыта дзюцу, которое она почти всегда использовала перед тем, как выйти из дома. — Мне нужно это убрать? — спросила Сакура, имея в виду свою перевязанную грудь. Сай, казалось, остановился, чтобы подумать об этом. Наконец, он сказал: — Нет. Я могу обойти это. Одна рука делает выступы, другая должна соприкасаться с кожей, на которую они наносятся. Мне придется дотянуться под повязкой до тех частей твоей спины, но мне не нужно ее снимать. — Хорошо. — Она положила свою бронежилет на траву, а затем легла на живот поверх него. — Продолжай. Она услышала, как Сай вытащил еще несколько вещей из своей сумки, прежде чем прохладная рука легла ей на поясницу. Секундой позже болезненное, жгучее ощущение заставило ее кожу сильно пульсировать. Она стиснула зубы, но выдержала это, не дрогнув. — Мне говорили, что так больнее, — непринужденно сказал Сай. — Примерно в тысячу раз. Обычно только шиноби могут выдержать это. И некоторые гражданские женщины, которые прошли через роды. Они сказали, что это было хуже, на самом деле... — Почему у тебя так много шрамов? — вспыхнул Наруто, явно встревоженный. Сакура остановилась, раздувая ноздри. — Я шиноби, — легко сказала она через мгновение. — Разве у тебя нет шрамов? — Нет, — сказал Наруто. — У меня их нет. — Это, наверное, из-за хвостатого зверя, — услужливо произнес Сай. — Правильно. Шрамы это нормально, — проворчала Сакура. — О, — сказал Наруто уже спокойнее. — Хм. Кто знал, что Курама будет полезен таким образом! Разговор на некоторое время затянулся. Пока Наруто не заговорил снова, два часа спустя. — Итак. Можно мне тоже сделать? Как дракон или что-то в этом роде? Знаешь—круто...***
Три дня спустя ее спина чувствовала себя так же, как и в любой другой день ее жизни. И это хорошо, потому что через три дня ее вызвали на очередную миссию с командой АНБУ Копирующего ниндзя. В то утро она вывалилась из постели в отвратительном настроении. Прошлой ночью она заснула позже, чем хотела. Потом она проснулась поздно. В результате она была вынуждена отказаться от завтрака, вместо этого поспешно приняв душ, а затем поспешно применив дзюцу, чтобы изменить свое телосложение и черты лица. Хотя она делала это много раз, наблюдать, как ее черты превращаются в оливковые, незаметные черты Саори Мори, все еще было нервирующим опытом. Избегая своего отражения, она собрала тонкие каштановые волосы на голове в хвост и надела маску. Она еще раз оглядела себя, чтобы убедиться, что ничто ее не выдаст; затем она покинула свою квартиру и отправилась по крышам Конохи в штаб-квартиру АНБУ. Как только она прошла через двери, она поняла, что ей даже не пришло в голову прикрыть новое дополнение к ее спине. Она на мгновение заколебалась, раздумывая, не пробраться ли в кабинку, чтобы замаскировать это. Ее взгляд упал на часы. В конце концов, она продолжила путь внутрь. В конце концов, единственными людьми, которые знали о существовании этой татуировки на «Харуно Сакуре», были Сай и Наруто. — Конференц-зал 13А, — позвала Пантера из-за ее спины, потягивая остатки утреннего кофе под маской. — Спасибо, — пробормотала Сакура, рассеянно помахав ей рукой, не оборачиваясь. Пройдя по коридору, она остановилась у потертой деревянной двери и осторожно толкнула ее. — Опоздала, — холодно произнес низкий грубый голос. Сакура усмехнулась себе под нос. Только когда Гиена недоверчиво уставилась на нее, она поняла, что ей не удалось так хорошо скрыть свою враждебность, как хотелось бы. Отойдя от двери, она беззвучно села на противоположный конец стола. Медведь выпрямился в кресле, послав Сакуре предупреждающий взгляд. — Верно, — сказал заместитель Какаши. — Тогда давайте начнем. Тайчжоу? К огромному удивлению Сакуры, Какаши встал. Опрокинутый стул, на котором он без усилий балансировал—обеими ногами на столе,—с глухим стуком упал на пол. — Разведывательные группы точно определили местонахождение Кино. Сакура никогда раньше не слышала имени «Кино», но было ясно, что остальная часть команды Какаши слышала. Все выпрямились в креслах. Гиена взял6 свиток, лежащий на столе. — Наконец-то, — прорычал Медведь. Даже Улитка казалась холодной. — Мышь умерла из-за этого ублюдка. — Где он был? — тихо спросил Енот. — Глубоко под прикрытием в течение последних шести месяцев, — прочитала Гиена из свитка, сердитые глаза за маской. — Выдавал себя за мясника по ту сторону границы. — Умно, — тихо сказал Енот, сжимая плечо. — Мы искали кого-то бегущего – незнакомцев, проходящих через деревни. И он пошел прямо туда и просто успокоился. Количество намерений убить в комнате было самым большим, что она когда-либо чувствовала от Медведя, Гиены, Улитки или Енота. И она уже бывала с ними на миссиях с резней. — В чем наша роль? — спросил Улитка. — Кино был специалистом по гендзюцу, — холодно заметил Копирующий. — Мы с Вороном проникнем внутрь. Мы его казним. Его слова встретила тишина. — А как же мы? — потребовал Медведь грубым голосом. — Вы уничтожите его сеть контактов, тех, кто помогал скрывать его, — ответил Какаши. Его тон не допускал возражений. Медведь и Улитка выглядели так, словно им очень хотелось поспорить. Кожа вокруг их глаз была натянута. И все же, как обнаружила Сакура, они не выразили никакого протеста. Кем бы ни был Кино, он явно был тем, с кем они хотели встретиться лицом к лицу. Возможно, для закрытия гештальта. Но Какаши, казалось, управлял своей командой так же тиранически, как и Седьмой командой. Сакура нахмурилась под маской. Она задавалась вопросом, почему ее выбрали для помощи Какаши. — Мы уходим в десять, — закончил он, выходя из комнаты. Гиена похлопала Медведя по руке и по плечу Улитки, а затем последовала за ним.***
Четыре часа спустя Сакура и Копирующий ниндзя стояли под гигантским дубом, в километре от скромной лачуги на краю скромной деревни. Подул порыв ветра, шелестя черными волосами на ее и Какаши головах. Они оба были почти на метр ниже обычного—просто брат и сестра, выполняющие небольшое поручение. Сакура тихо последовала за Хатаке, когда он подошел к двери и постучал. Деревянная дверь распахнулась, открыв взору крупного седеющего мужчину с рыжими волосами и лицом с длинными морщинами от улыбки. — Ну, что вам нужно? — спросил мужчина, прищурившись. — Каа-сан хочет коровьего мяса, — порывисто сказал Какаши. — Впусти нас уже, холодно. Мужчина поднял бровь. Через мгновение его взгляд оторвался от него и обратился к Сакуре. — Пожалуйста, сэр? — спросила она. — Он раздражает, когда ворчит. — Неужели? — Кино усмехнулся. — Что ж, тогда, думаю, мне лучше дать вам обоим то, что вам нужно. Он повернулся к ним спиной, чтобы войти внутрь. Секунду спустя она пригнулась как раз в тот момент, когда рука Кино резко дернулась назад, швырнув сюрикен фуума**, который обезглавил бы ее. — Кайдо! — рявкнул рыжеволосый. — Беги! Сакура не знала, кто такой Кайдо. В данный момент ей было все равно. Отпустив дзюцу, скрывающее ее черты, она почувствовала, что выросла до своего обычного роста, когда метнулась между взрывающимися кунаями. Что, честно говоря, было довольно по-детски для бывшего АНБУ. Она знала, что иногда простое может быть лучше всего. Но, ради бога, Кино знал, что сейчас он стоит лицом к лицу с Копирующим ниндзя. Кунаи вряд ли собирались убить его Говоря об этом, Какаши просто спокойно стоял рядом с ней во весь рост, черная маска под предательски стальными серыми и шаринганскими красными глазами. Сюрикен фуума почти лениво держался в его руке. — Теперь переключаешься на новые игрушки? — бесцветным голосом спросил Копирующий. Кино сделал быстрые сигналы рукой. Сакура почувствовала краткий, резкий момент, когда гендзюцу скользнуло по ней. Мир на мгновение завибрировал, в ушах зазвучал гул. А потом она оказалась посреди поля боя. Над ней возвышалась гора тел. Лица, которые она знала, смотрели на нее из кучи, черты исказились в агонии. Все лица, которых она знала, были там: Наруто, Саске, Ино, остальная часть ее года, ее родители, ее учитель начальной школы, даже Сай… Мозолистые руки схватили ее сзади, перекрывая кровообращение в плечах. — Ты такая же, как я, — прошептал он нечеловеческим голосом. — Чудовище. — Кай, — холодно сказала Сакура, хлопнув в ладоши. Мир растаял, темные цвета потекли, как вязкое масло, когда они исчезли. Она увидела, что Какаши сломал гендзюцу раньше нее, вероятно, из-за шарингана. Он вращал сюрикен фуума—оружие, которое она никогда не видела, чтобы он использовал раньше—со смертельным мастерством. Сакура покосилась на него, удивляясь, почему он до сих пор не напал. Кино громко расхохотался. — Увы, я не ровня бешеной собаке Конохи, не так ли? Голос Какаши был ледяным. — Ты должен был подумать об этом до того, как предал Коноху. Крупный мужчина пожал плечами. — Я простой человек, понимаешь? Они предложили мне более выгодную сделку. Конечно, я ценю иронию того, как все обернулось, видя, где я сейчас нахожусь. — Мышь умерла из-за тебя, — сухо сказала Сакура, чувствуя себя обязанной передать слова Улитки в ее отсутствие. Кино скорчил ей гримасу. — Я тебя знаю? Не помню. Мышь – да, это было прискорбно. Она мне нравилась, знаешь ли. Он на мгновение поднял глаза к небу, и на его лице появилось что-то жутко ностальгическое. — Мышь, — пробормотал он. — Забавная женщина. Его голова резко наклонилась к Какаши. — Ты собираешься убить меня сейчас? Но теперь взгляд Сакуры сузился, вспомнив то, что она раньше игнорировала. — Почему бы тебе не сказать нам, кто такой Кайдо? При этих словах все поведение Кино изменилось. Что-то ужасное овладело лицом мужчины, исказив его во что-то невероятно злобное. — Ты кусок дерьма. Вы бы пали так низко? У Сакуры отвисла челюсть, потрясенная его внезапной язвительностью. Его крупное тело задрожало, а затем он внезапно оказался перед ней, переходя в наступление, как будто он, казалось, не был готов принять смерть несколько секунд назад. Он был физически внушительным мужчиной. Она была сильнее. Каждое прикосновение раздробляло кости под его кожей. Он быстро заметил это, сделав вместо этого жест рукой, переходя на ниндзюцу. На середине второго знака его голова внезапно дернулась влево. Инстинктивно голова Сакуры последовала за ним. Бледная рука мелькнула над его плечом там, где только что была его голова, покрытая потрескивающим электричеством. Его пальцы пронзили пространство в миллиметрах от того места, где раньше была ее собственная голова. Сакура нахмурилась, руки рванулись вперед и схватили Хатаке за запястье (ниже все еще потрескивающей чакры). Поставив ногу на бедро Кино, она поднялась вверх и перекинула Какаши через плечо более высокого мужчины. Он крутанулся в воздухе—ужасающее размытое пятно—его другая рука уже рванулась, чтобы закончить работу. На этот раз удар пришелся в цель, скользнув сквозь кости, плоть и кровь, как будто они были чуть больше масла. Кино издал ужасный стон и рухнул на колени. Какаши вытащил руку, возвышаясь над ним, как мстительный демон. Сакура отступила назад, вытирая кровь с лезвия на траве. — Ты собираешься сделать это медленно, тайчо? —прошипел Кино. — Позволишь мне медленно истекать кровью? Какаши на мгновение замолчал. Долгое время они просто смотрели друг на друга. — Понимаю. Ты теперь мужчина, не так ли, — он невесело рассмеялся. — Больше не мальчик-капитан, командовавший АНБУ, у которых рука была длиннее, чем его хребет. Какаши по-прежнему молчал. Но через секунду его рука снова загорелась, оглушительный звук тысячи птиц наполнил лес. Кино ухмыльнулся, как акула. Но когда его рука по дуге опустилась вниз, перед Кино возникла размытая фигура. Кино взревел, внезапно безмолвно выразив ужас. И рука Какаши замерла. В ужасно несмешном повторении событий другой мальчик уставился на Копирующего ниндзя, защищая мужчину позади него от чидори. — Кайдо, — прошипел Кино. — Я же сказал тебе бежать. — Двигайся, мальчик, — скомандовал Какаши с непроницаемым лицом. — НЕТ! — Кайдо закричал, раскинув руки перед большим мужчиной. У него тоже были рыжие волосы. — Неужели ты не можешь оставить его в покое? Неужели вы все не можете просто оставить его в покое! — Он твой отец? — с трудом спросила Сакура. — Он все, что у меня осталось, — выплюнул мальчик. — Мне все равно, что он сделал. Я ... Он – все, что у меня осталось. Пожалуйста. — Я не могу, — бессердечно ответил Какаши, глядя прямо перед собой. Ее тело напряглось от его слов, удивляясь, почему Какаши не солгал. Почему он не сказал что-нибудь еще, просто чтобы увести мальчика. — Тогда, — выдохнул Кайдо, тяжело дыша, — тогда ты вынуждаешь меня сделать это. Он раскрыл ладонь, показывая взрывчатку, которая—одним маленьким жестом руки—разнесет их всех прямо к чертям. Блядь, проворчал Голос. — Эй, посмотри на меня, — тихо сказала Сакура. Несмотря на то, что она была дальше, она присела так низко, что стала почти одного роста с мальчиком. — Он уже умирает. Не рискуй своей жизнью сейчас. Оплакивай его. Потом отомсти за него, если придется. Дрожащие плечи мальчика внезапно успокоились. — У-уже умирает? — спросил он деревянным голосом. — Двигайся, мальчик, — повторил Какаши, голосом мрачным и нехарактерно настойчивым. — Беги, Кайдо! — крикнул Кино с багровым лицом. — Ради бога, глупый мальчишка... — Я не могу, — рыдал Кайдо, — я не могу оставить тебя. Я бы лучше...ты же знаешь, я бы выбрал. — Двигайся. Сакура замерла от этого более мягкого повелительного приказа, пронзающего даже сквозь бессловесный рев Кино. Это был почти беззвучный, резкий шепот. Она только что услышала его. Это было безошибочно. (Звук ужасного Копирующего ниндзя, убийцы тысяч—неужели она вообразила это?—умоляющий.) Но мальчик уже сделал свой выбор. Его пальцы бесконечно дергались, вращаясь в нужных направлениях—и танто Какаши взмахнул, быстрый и безжалостный, обезглавив его. И Кино закричал. Звук был ужасен, как будто его собственное сердце вынули из груди. Сакура вздрогнула. Она слышала, как мужчины и женщины сгорали заживо—и даже тогда они не звучали так. Ужасный шум прекратился только тогда, когда Какаши тоже отрубил ему голову. Какаши держал в руке мокрый танто, глядя на две упавшие головы так, словно никогда раньше не видел ничего подобного. Она молча стояла у него за спиной. В ушах у нее...звенело. Она подумала, не было ли взрыва, но не заметила. Снова подул ветер, сотрясая шаткие двери лачуги. По ее рукам побежали мурашки. Между этим бризом и следующим появилась остальная команда АНБУ. — Цели были уничтожены, тайчо, — пробормотала Гиена. Медведь с интересом наклонился вперед, зрачки расширились. Учитывая его личную неприязнь к Кино, предположила Сакура, она не должна была удивляться. — Боже, как бы я хотел быть здесь ради этого, — сказал АНБУ низким и злым голосом. — Кто, черт возьми, рядом с ним? Ты устроил им ад, тайч... Трескучий кулак Какаши угодил в дерево прямо слева от его головы. Опаленные клочки волос падали клочьями на униформу Медведя. Но на этом дело не остановилось. Молния в руках Хатаке, казалось, только становилась ярче, больше. Перед ее глазами замелькали черные пятна. И шум теперь был болезненным, как будто ножи вонзались в ее барабанные перепонки... Ошеломлённая, Сакура почувствовала, как чья-то рука обхватила ее за плечо. Они перенеслись шуншином, запоздало поняла она, она и человек, который держал ее. Когда земля под ее ногами снова успокоилась, она обнаружила, что находится в нескольких километрах от того места, где была несколько секунд назад. Вдалеке огромные электрические разряды освещали небо, на несколько секунд осветляя темные облака над головой. Казалось, что небеса выпустили молнию, но без дождя или грома, как обычно диктовала природа. — Блядь, — услышала она, как Медведь выругался у нее за спиной. Она обернулась и увидела их всех: Медведя, Гиену, Улитку и Енота. — Я думала, ты труп, — сказала Улитка дрожащим голосом. — Он почти был, — холодно сказала Гиена. Плечи Медведя напряглись. Сакура наблюдала за ними, как за причудливыми марионетками, которые двигались по собственной воле. — Ну, — нетерпеливо спросила она. — Разве мы не должны вернуться? Все недоверчиво уставились на нее. — Нет, — сказал Енот тихо, рассудительно. — Мы подождем здесь. Ее губы скривились. — Как долго? — Пока это не пройдет, — серьезно ответила Гиена. — Но он предупредит каждого врага в радиусе пятидесяти километров, что мы здесь. Команда пожала плечами, как будто привыкла к этому. — Он позаботится об этом. Сакура выдохнула. — Вы не можешь быть серьезными. — Ворона, — сказала Улитка с наигранным спокойствием. — Я знаю, что ты не так давно в этой команде. Но пытаться вмешаться в это – глупая затея. Ты умрешь, поверь мне. Она должна, подумала Сакура, отступая. Она должна доверять им, их экспертному мнению о том, как справиться с этим. Они, вероятно, были в этой команде целую вечность, знали Какаши как свои пять пальцев. Она должна, честно говоря, доверять им и делать именно то, что они говорят. Только звук Какаши шепчущего Двигайся эхом отдавался в ее голове, как заезженный трек, снова и снова, чужеродная, тревожная вещь, которая заставляла ее стискивать зубы. И под этим— те, кто бросает своих товарищей, хуже отбросов Боже, подумала Сакура, поднимая голову к небу. Она очень, очень хотела убить его. Прежде чем она успела осознанно решить это, ее тело замерцало, а затем исчезло.***
Естественно, он пытался убить ее. Он был также быстр—слишком быстр. Она даже не видела его лица. Как в тумане, он зигзагами приближался к ней, и она двинулась вперед, вся плоть, кости и мышцы горели, чтобы встретиться с ним. Погода также изменилась к худшему за те секунды, что ей потребовались, чтобы добраться туда. Как будто вызванный ложной молнией, дождь лил с небес, маскируя их запахи и делая их исключительно трудными для наблюдения. Однако, как это случилось, Сакура не нуждалась в других своих чувствах. Вскоре его тело оказалось так близко, что это уже не имело значения. Она защищалась, сгорбив плечи, напряженная и агрессивная, прежде чем сделать ложный выпад в сторону, а затем скрутилась над ним—жар прожег ее одежду при соприкосновении. Без паузы Сакура собрала чакру в кулак и направила его в живот. Он двигался с ослепительной скоростью. Удар не достиг цели, ее рука просто скользнула по его грудной клетке. К сожалению, инерция удара понесла ее вперед, и он воспользовался возможностью, чтобы загнать ее в клетку. Секунду спустя она дернула головой в сторону, и его рука скользнула по ее волосам. Порыв воздуха отбросил остальные пряди назад. Его кулак врезался в дерево. Сакура изогнулась, и ее собственный кулак, наконец, приземлился. Быстрый, жестокий апперкот, которого он избежал в полную силу с молниеносной быстротой, но все же скользнул по его скуле. Он зарычал, гортанный, животный звук, шаринган бешено вращался в его глазах. — Прекрати, — прорычала Сакура. Оттолкнувшись от дерева, она дернула шеей назад, а затем вперед, впиваясь лбом в его лоб. Он хмыкнул. А потом карающие руки обхватили ее за живот и швырнули на валун. Спина Сакуры ударилась о скалу с громовым треском, похожим на удар молнии, разбив её вдребезги. Она приземлилась на землю поверх обломков, яростно ругаясь. — Успокойся, мать твою, — рявкнула она. Немного иронично, не правда ли, прошептал Голос, казалось, прикованный к происходящим событиям. Если бы у Сакуры было время, она бы закатила глаза. Она упала через миллисекунду. Огненный шар обжег воздух над ней. — Серьезно? — прошипела она, чувствуя, как учащается сердцебиение при виде нечестивой ярости в глазах другого. Она обошла его кунаи и скользнула в пространство между его руками. Она потянулась, чтобы схватить влажные, серебристо-белые волосы, пальцы одной рукой запутались в длинных прядях. Другой она ударила его по лицу. Очевидно, она не использовала всю свою силу. Но она приложила достаточно силы, чтобы это было больно. Его маска была разорвана в клочья на шее. Она заметила это, только когда увидела его зубы. Потому что Какаши оскалил на нее зубы, как будто ему очень хотелось вырвать ей горло. Только тогда, необъяснимо, непостижимо— Его губы были на ее губах.***
Это жгло. Жгло, как клеймо, как огонь на металле. (На самом деле это не казалось...любовным.) Губы Какаши были горячими. И он поцеловал ее так, словно пытался использовать ее рот, чтобы дышать. Как будто он сам не мог понять, как дышать. Это была единственная причина, по которой Сакура не оттолкнула его. Она заметила, что он держал ее, мозолистые руки перекрывали кровообращение в ее предплечьях, как это было в гендзюцу Кино. Тем не менее, Сакура не отстранилась. Его губы яростно прижались к ее губам, прерывистое дыхание жадно подпитывалось ее дыханием, и она не отстранилась. Только когда его руки машинально опустились к ее талии, маневрируя, чтобы скользнуть под бронежилет—бездушно, машинально—она отреагировала. Она схватила его за запястья со смертельной силой. Когда разные глаза переместились на нее, она нейтрально посмотрела на него. Теперь все его лицо было открыто ей, без маски. Его волосы свисали низко, касаясь высоких скул, мокрых от дождя. Сакура была парализована странной смесью шока и ужаса от того, что она увидела на его лице Он тут же ушел. И когда он ушел—так же грубо и беззвучно, как его губы коснулись ее губ,—она не последовала за ним. ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ (Авторские заметки) A/N: Итак, я определенно чувствую себя обязанным обратиться к некоторым вещам, которые я до сих пор как бы замалчивал; имейте в виду, что в некоторых отношениях я щедро злоупотребляю своей творческой лицензией. 1) АНБУ хендж Сакуры Согласно истории до сих пор, никто, кроме Сакуры и вороны, Шисуи, не знает правды о ее личности; кроме того, (и, пожалуйста, просветите меня о шарингане, я, конечно, не претендую на то, чтобы быть экспертом), я считаю, что у меня достаточно свободы действий, чтобы предположить, что Какаши может обнаружить существование хенджа, но он не обязательно автоматически видит сквозь него то, что находится под ним. Что касается того, почему он не может приложить усилий, чтобы увидеть хенджа насквозь: я также собираюсь утверждать, что люди в АНБУ довольно часто используют дзюцу для маскировки более очевидных / идентифицируемых особенностей тела / цвета волос / и т. Д. В качестве мер по защите своей истинной личности. 2) Возраст / Динамика Мощности Сначала я хочу сказать, что романтические романы учителя и ученика вызывают у меня довольно дискомфорт, и я нахожу их в целом проблематичными, если их не обрабатывать таким образом, чтобы в конечном итоге свести на нет очень несбалансированную динамику власти, обычно присущую таким отношениям. Единственная причина, по которой я согласен с возможным развитием Какаши / Сакуры здесь, заключается в том, что я искренне намерен показать, что Какаши никогда не выполнял (и не понимал себя в роли учителя) и что Сакура никогда по-настоящему не чувствовала себя ученицей Какаши. (Честно говоря, я нахожу идею о том, что персонаж влюбляется в кого-то, кого он/она/они когда-то искренне считали студентом, довольно жуткой, даже в фильмах, где оба персонажа намного старше). Я знаю, что существует защита "вымысел есть вымысел", но я хотел бы предложить кое-что еще на случай, если у вас возникнут проблемы, подобные моим, когда вы будете читать об этой паре. Мне просто трудно поверить в "романтику", когда Сакура искренне называет Какаши "сенсеем" - если вы чувствуете то же самое, я хочу заверить вас, что здесь это не так. В моем сознании я соединяю Какаши с кем-то, кого он знал очень отдаленно, когда ей было тринадцать, но по-настоящему узнает только тогда, когда она станет старше. Возрастные различия существуют в здоровых, консенсуальных отношениях все время. По сути, я хочу, чтобы здесь было ясно, что оба персонажа находятся на равном игровом поле к тому времени, когда они вступают в нечто, напоминающее романтические отношения (и что исторически между ними нет и не было ощущения дисбаланса власти). Естественно, вы, вероятно, могли бы не согласиться с тем фактом, что Какаши-капитан АНБУ Сакуры. Может быть. Эх. На данный момент меня это действительно не беспокоит-я думаю, что роль учителя сильно отличается от роли капитана АНБУ (и я думаю, что канон Наруто также поддается такому же пониманию). Теперь к тому, что я в первую очередь озаглавил эти абзацы: возраст. Я собираюсь немного подправить даты здесь, чтобы сократить разницу в возрасте, потому что это тоже делает меня более комфортно в этих отношениях. (Как я уже сказал: творческая лицензия). Я предполагаю, что Сакура на самом деле примерно на год старше Саске и Наруто-в настоящее время ей семнадцать. Какаши в настоящее время двадцать три, почти двадцать четыре. Чтобы дать некоторый контекст, я думаю, это означает, что ему было около восьми лет, когда напал кьюби. Мы собираемся продолжать с этим. Итак: допустим, он окончил Академию в пять лет (когда на самом деле было шесть). Он стал джоунином в семь лет (на самом деле в десять) и вскоре присоединился к АНБУ (то есть он провел год в АНБУ до нападения кьюби). В моей истории Сакура определенно старше возраста согласия. Я основал законы Конохи на существующих законах Японии; Я полагаюсь на де-факто местные законы о "коррупции несовершеннолетних" и "законы о непристойности", которые, по сути, делают возраст согласия 16-18 лет . В реальной жизни меня бы все равно вывели из себя отношения между семнадцатилетним и двадцатичетырехлетним (не семилетняя разница в возрасте, а просто момент времени, когда эти отношения происходят, как будто едва законные). Но теперь я собираюсь удобно использовать защиту "вымысел" и на самом деле не думать об этом... Я имею в виду, честно говоря, если вы все еще читаете эту историю, у вас, вероятно, нет большой проблемы с тем, как я строил Какаши и Сакуру и их будущие отношения (помимо того, что Какаши явно мудак с проблемами, с которыми ему нужно работать) (но также, если вы это сделаете, пожалуйста, не читайте больше, потому что я не думаю, что смогу еще больше сократить разницу в возрасте, и я заставляю себя смириться с этим). Для меня важно, как я представляю себе эту конкретную историю и какой я хочу ее видеть, попытаться примирить то, что я принял бы в реальности, с тем, что я, возможно, "романтизирую" в художественной литературе. Я стараюсь изо всех сил. Так что, да, в любом случае-это моя болтовня. Приношу извинения за любые опечатки, я написал это в спешке!