***
Когда наступила ночь, она пришла с долгожданным ветерком, который охладил воздух. Сакура убрала короткие, неровные волосы с затылка, наслаждаясь краткой свободой, которую это дало ее влажной коже. Вдалеке она слышала крикливый голос Наруто, смешанный с более мягкими тонами Сая, когда они плескались в ближайшем ручье, скрытом деревьями. Ее тело затрепетало в предвкушении своей очереди. — Ты хорошо справляешься. Сакура быстро обернулась. Она не слышала, как кто-то подошел. — Твой гнев раньше говорил сам за себя, — признался Ямато, выглядя немного неловко. — Я понимаю, что, должно быть, все было не так... просто. Какаши-семпай, должно быть, не сделал это простым. Она моргнула, поначалу обезоруженная. — Напротив, — сказала Сакура, — учиться у Какаши было исключительно легко, — она старалась, чтобы ее голос звучал легко, — он почти никогда ничему меня не учит. Лицо пожилого мужчины не изменилось. Он слегка переместил свой вес, так что прислонился к дереву позади себя. — Вы знаете его уже много лет, не так ли, Ямато-сан, — спросила Сакура, когда это внезапно пришло ей в голову. — Однажды он даже был твоим капитаном. Она дала ему время ответить. Но он продолжал молчать. — У меня, конечно, есть идеи, — продолжила она, голос ее стал тверже. — Что он предвзято относится к гражданским лицам. Или, может быть ... может быть, у него проблемы с женщинами: глупые девчонки, он думал, лучше им оставаться дома и быть дочерьми и женами, чем играть в шиноби... Она сказала это не потому, что верила в это, а потому, что надеялась, что это вызовет у него ответную реакцию. Так оно и было. — Нет, — коротко ответил он. — Он не приветствовал бы собственного внука Сандейме так же, как не приветствовал бы тебя. — Почему? Он наблюдал за ней с необычно суровым лицом, казалось, целую вечность. Затем Ямато посмотрел мимо нее на деревья. — Ты вообще можешь понять? — криво усмехнулся он. — Когда у тебя есть мать и отец, и дом, и все, что чуждо ему—чуждо большинству шиноби, чьи имена вошли в историю. Когда на этой работе, похоже, выживают только сломленные мужчины и женщины. Ее губы сжались. — Значит, я была слишком избалована, чтобы он мог меня учить? Слишком защищена, чтобы он мог даже попытаться это сделать? Выражение лица Ямато было непроницаемым. — Вовсе нет. Любого можно сломать. — Любого можно сломать, — повторил мужчина. Он повернулся, чтобы посмотреть на Сакуру. — Так должен ли он был так поступить с тобой? — А хорошо приспособленные люди не имеют никакой ценности в насильственных конфликтах, — недоверчиво произнесла Сакура. Неважно, что с каждым днем она все больше казалась ни тем, ни другим. — По личному опыту, когда этот конфликт достигает определенных ставок, это бремя, с которым они плохо справляются, — тихо сказал Ямато. На его лице появилась странная улыбка. — Я полагаю, что теперь я тоже разоблачил себя. Может быть, я бы тоже избегал тебя, но более мягко. Может быть, по этой причине я бы преуспел. Он сделал паузу, затем быстро заморгал, нахмурившись. — Или, возможно, все это то, что я думаю, а вовсе не Какаши-семпай. Это трудно понять. Разочарованный выдох Сакуры был заглушен шумом возвращения Наруто и Саи. Первый громко топал, вытряхивая воду из волос, так что она летела во все стороны. Сакура слегка повернулась, чтобы избежать этого. — Ручей весь твой, Сакура-сан, — сказал Сай, глядя сначала на Сакуру, а затем на Ямато. Испугавшись того, что он может увидеть, она повернулась и быстро зашагала к воде. Она не потрудилась сложить свою одежду, вместо этого бросив ее всю на траву, когда вошла в воду. Прохладная температура воды оказалась приятным сюрпризом, сохранив меньше тепла за день, чем она ожидала. В ту ночь светила полная луна, и ее отражение было необычайно четким. Она повернулась, чтобы вымыть спину. Длинная полоса иредзуми отражалась в воде, цвета были удивительно яркими. Ее взгляд метнулся в сторону—только для того, чтобы вернуться, ее губы скривились. Это было, по общему признанию, странно. Иногда она подолгу забывала, что татуировка вообще существует. Уместно, предположила она, потому что решение было прихотью; когда человек добросовестно относится к своему телу как к средству выживания, то, что с ним происходит, часто не имеет значения. В большинстве случаев Сакура чувствовала себя именно так. Но потом, в другое время, она с трудом могла перестать думать об иредзуми—пыталась прикоснуться к нему, украдкой поглядывала на него. В конце концов, эта отметина, в отличие от большинства других на ее теле, была чем-то, что она в конечном счете выбрала сама. И каким-то образом, иногда, это имело значение. (Сакура одна. Не Саори Мори. Не Ворона или АНБУ.) Она не знала, как долго смотрела на него, погруженная в свои мысли. Но ее резко вернули в реальность, когда знакомая песня Намерения Убить вторглась в их лесную зону. Сакура выпрямилась и направилась к своей одежде, грубо натянув ее после того, как сделала знаки, чтобы порыв ветра высушил ее тело. Ее волосы, все еще влажные, намочили рубашку, но она стойко переносила это, возвращаясь в их лагерь. Она обнаружила, что Сай и Ямато уже развалились на своих тюфяках, последний уже слегка похрапывал. Глаза Сакуры скользнули по деревьям, быстро отыскивая Какаши. Сай уловил движение. — Он на первой вахте. — Наруто? Черноволосый мальчик молча указал на холм как раз на краю их поля зрения. В одиночестве, скорчившись на ветвях самой верхушки дерева, стояла фигура, отчетливо одетая в черное и оранжевое. — Тебе следует поговорить с ним. — Почему я? — спросила она. Почему сегодняшняя тема казалась неприятной, неудобной для разговора? — Потому что только ты могла бы понять, — ответил Сай. — Саске тоже был твоим товарищем по команде. — Как ты знаешь, — ответила она, — зная Саске, в какой бы степени я это ни делала, у меня совершенно другое мнение, чем у Наруто. Сай посмотрел на нее, слегка прищурив глаза. — Тебе действительно так трудно это понять, Сакура? — спокойно поинтересовался Сай. — Одновременное разочарование Наруто предателем и его...пленение? Сакура усмехнулась. — Да, я не заинтересована в том, чтобы заводить друзей с кем-либо, кто провел меня через... — Ты тоже это показываешь, — мягко сказал Сай. — Прошу прощения? — Слова прозвучали резко и холодно. — Я, по общему признанию, новичок в этой области, но ... мне часто кажется, что ты ничего не можешь с собой поделать, — объяснил мальчик без интонации. — Большую часть времени ты смотришь на него, и в такие моменты я думаю, что это потому, что ты его ненавидишь. Но в других случаях все по-другому. Качество твоего взгляда, то, как ты смотришь на Какаши-сана... Желудок Сакуры упал на пол. Он замолчал, лицо его исказилось. — Я...не совсем уверен, как это классифицировать. Это требует большего изучения. Но, действительно, основываясь только на этих факторах, наблюдатель может сделать вывод, что вы просто одержимы Тайчо, как Безмозглый предателем ... — Ты не знаешь, о чем, черт возьми, говоришь, — выплюнула Сакура. Сай склонил голову. — Это может быть правдой. Пока еще. Поговори с Наруто. Манипулятивный маленький придурок. В этот момент Сакура была благодарна за возможность сбежать—именно так, как он, без сомнения, намеревался. Она позволила ему одержать эту победу и бросилась сквозь деревья, пока не добралась до Наруто. Это было высокое дерево—удачно выбранное, так как оно обеспечивало отличную точку обзора, с которой можно было наблюдать за простором леса внизу. Не то чтобы Наруто, казалось, заметил это. Блондин медлил с ответом, даже по его обычным стандартам. Когда он все-таки поднял глаза, на них было мрачное выражение. Долгое время они молча смотрели друг на друга. Понимая, что это будет не быстро, Сакура вздохнула и устроилась на ветке. Сучок на дереве впился ей в спину, но по большей части ей удавалось не обращать на это внимания. Вместо этого она пристально посмотрела на Наруто. Лесные существа шуршали на пустыре, какофония шума, но Наруто молчал. Прошла еще секунда, и беспокойство Сакуры усилилось. — Эй, — громко сказала она. Его отстраненный взгляд наконец-то обрел фокус. Он выглядел бледнее обычного—но, может быть, это был лунный свет. — Знаешь, — медленно произнес он, слова звучали неестественно, почти ошеломленно, — иногда… Мне кажется, я, возможно, забыл, каким он был на самом деле. Сакура собиралась перенести свой вес, в конце концов, этот сучок был слишком раздражающим. Теперь она сделала паузу. — Может быть, теперь я гоняюсь за чем-то, чего не существует, — прошептал он, — Может быть, я просто вообразил это, и все правы, а я просто... Сакура абстрактно понимала, что ей это должно было понравиться. Вместо этого она почувствовала себя неловко. — Ну, ты знаешь, что я думаю, — согласилась она. Но он ждал—склонив голову набок, прислушиваясь, но не совсем глядя на нее. Как будто ей нужно было сказать больше. И она могла бы выругаться вслух. — Я не знаю, что сказать, Наруто, — сказала она, смягчаясь вопреки себе, вопреки разуму. — Ты знаешь, что я думаю, но мы оба знаем, что ты знал его лучше всех. — Знал ли я? — спросил он с необычным цинизмом. Это испытывало ее вынужденное спокойствие. — Ты знал, — огрызнулась она теперь. — И это, очевидно, было взаимно. Тогда. Он резко выдохнул, протирая глаза. — Я больше не знаю, что реально. Но…раньше я чувствовал, что он был единственным во всем мире, кто мог понять, — сказал он грубым голосом. Она открыла рот, чтобы заговорить снова, но в конце концов воздержалась. Множество выражений промелькнуло на ярких чертах лица Наруто, и за ними было невозможно уследить. — Я не знаю, что правильно, Сакура. Но я чувствую... я чувствую, что обязан тому Саске преследовать его на край света, даже если существует только его призрак. Вот что я чувствую, и я не могу этого изменить. Сакура встретила его горящий взгляд. — Наруто, ты ... Он сразу же прочел ее лицо, слегка покраснев. — Все не так. Но это не кажется... каким-то ... менее сильным, хорошо? То, как ты относишься к своей руке или...или ноге…Саске был таким. Смотреть на него было все равно что смотреть в зеркало, но все, что я там видел, было лучше. И это заставило меня увидеть в себе каждую слабость, каждый недостаток—но также и то, что я был...что, возможно, я мог бы быть больше, чем все остальные видели... Он замолчал. — Поспи немного, — пробормотала она. Он пожал плечами. — Вероятно, не сегодня вечером. Она могла это понять. Иногда по ночам Сакура была так взвинчена, что даже не могла держать руки неподвижно, ее пальцы вибрировали от неистовой энергии, как будто какая-то часть ее все еще думала, что она находится в активном бою. Она задавалась вопросом, сколько времени потребуется ее конечностям, чтобы избавиться от этих инстинктов. Наверное, никогда. Когда мы умрем, прошептал Голос. Сакура встала. — Попробуй, — настаивала она. Она сошла с дерева.***
Неделя прошла в тумане умопомрачительного однообразия. Когда началась следующая неделя, она поняла, что вторая миссия по поиску Саске теперь стала ее самой продолжительной миссией с командой Семь. Осознание возникло, возможно, не неожиданно, в результате растущего разочарования в ее ситуации. Долгое время обусловленная миссиями Ворона и АНБУ, чтобы жить по определенному стандарту бдительности, было трудно приспособить ее срабатывающие рефлексы к обычному, обыденному, теперь окружающему ее-конечно, в течение такого длительного периода времени. Они проезжали деревню за деревней, и, может быть —возможно— Сакура начинала немного понимать, почему Какаши так безжалостно сопротивлялся ритму обыденного. Или—нет. Определенно нет. Она отбросила эту мысль назад. — Ой, ой, — выдохнул Наруто, широко раскрыв глаза, — Я думаю, все готово! Сай шлепнул его по приближающейся руке. Ему и Ямато было поручено приготовить мясо на гриле в ресторане якинику, на который они наткнулись—по уважительной причине, потому что нетерпение Наруто, когда он был голоден, всегда приводило к недоваренной или пресной еде и Сакуре... Ну, очевидно, никому не нравилась стряпня Сакуры. Она равнодушно отхлебнула воды. Ее взгляд скользнул по посетителям маленького ресторанчика, в основном в обязательном порядке. На самом деле она не ожидала найти ничего интересного. — Я направляюсь в туалет, — сказал Сай с явной неохотой, бросив скептический взгляд в сторону Наруто. — Не облажайся, безмозглый. — Или же он оставил недосказанным. Наруто нетерпеливо схватился за зубцы, его желудок громко заурчал, когда Сай ушел. Сакура тоже не могла удержаться от слюноотделения. — Сейчас ночь, и мы наконец-то в ресторане, — размышлял Наруто. — Почему Какаши не присоединился к нам? Это мясо. Ямато внезапно посерьезнел, что странно забавно контрастировало с его нынешней задачей. Однако его следующие слова полностью сняли странный юмор с ситуации. — Он считает, что мы приближаемся. — К Саске? — она поймала себя на том, что спрашивает. Как будто это нуждалось в разъяснении. — Мы действительно близки? Такое чувство, что мы двигались случайным образом, — скептически сказал Наруто. — На север, и на север, и на север, потом на юг, потом на запад, теперь снова на восток... — Из того, что я понял от семпая, — осторожно сказал Ямато, — Саске больше не с Орочимару. Похоже, что ваш бывший товарищ по команде в настоящее время выслеживает кого-то другого, отсюда наш несколько окольный маршрут. — Больше не с Орочимару, — тупо повторила Сакура. Мясо было почти забыто. Лицо Наруто становилось все более красным. — Он... Он ушел? Почему? Теперь у Ямато был немного бегающий взгляд. — Трудно сказать ... Его прервало приглушенное шипение куная, аккуратно вонзившегося в кусок мяса, который в настоящее время горел на их гриле. Наруто хрюкнул, и испуганные глаза Сакуры нашли кунай, воткнутый в его плечо. Ее ноздри раздулись, Голос просыпался с нарастающим запахом крови. Какого хрена? Когда крики боли и ужаса разнеслись по всему ресторану, Ямато без колебаний двинулся, схватив блюдо и перевернув мясо, чтобы защитить их от следующего залпа. Сакура присела на корточки на столе, пристраиваясь всем телом за большим серебряным диском; она почувствовала, как Наруто устроился рядом с ней. Нападение на единственный ресторан Чкинику, который они выбрали? Насколько дерьмовой была их удача… — Мясо, — скорбел Наруто. — Тихо, — прошипел Ямато, выглядя напряженным. Он заглянул поверх тарелки, чтобы оценить ситуацию. Его челюсти сжались. — Что это? — настойчиво спросила Сакура. Она тоже слегка пошевелилась и сразу все поняла. Ее руки сжались в кулаки по бокам. — Эти шиноби заработали немного имени для себя. Они используют гендзюцу, чтобы имитировать невидимость, — мрачно сказал Ямато. ...«невидимые» шиноби. Сакура отдала бы все, чтобы столкнуться в любой другой ситуации—даже в одиночку было бы предпочтительнее. — Если мы не справимся с этой ситуацией осторожно, — наставлял Ямато, — это станет бойней. Теперь слушайте внимательно, мы знаем, что они берут шиноби и гражданские тела для экспериментов... — Сай, — выпалил Наруто, как раз когда Сакура дернулась в сторону ванной. Все они напрягли свои чувства, чтобы найти его чакру; в такой чрезвычайной ситуации, как эта, он должен был несколько раз с перерывами вспыхнуть своей чакрой, ровно настолько, чтобы те, кто настроен на это, могли найти его. Она ничего не обнаружила. — Скорее всего, он был схвачен, — был передан им прямой вывод. Наруто издал низкий, оскорбленный звук. Сакура зарычала и потянулась за катаной на спине, теперь не обращая внимания на команды Шисуи—залечь на дно было просто невозможно. Но...похитили? Ее разум работал быстро. Необходимым курсом действий здесь было не сражаться. На самом деле все наоборот. Она уронила свою катану на землю. Ямато медленно моргнул, глядя на нее. — Сакура, что ты ... — Я найду его, — прошипела Сакура Наруто, — Будь в безопасности. Она бросилась в этот хаос.***
Как и предсказывал Ямато, их целью было схватить и метнуть как можно больше все еще живых тел. Это, как она полагала, спасло ее от значительных травм в результате умышленного похищения. Она нанесла только один удар кунаем по ноге, прежде чем ее сочли легкой добычей и ударили по голове. Теперь она вздрогнула, когда они потащили ее по кажущемуся лабиринту тюремных камер, по крайней мере, в пятидесяти милях от того места, где был ресторан, все еще чувствуя силу удара. Если бы она не пришла в сознание достаточно быстро, у нее не было бы времени оправиться от полученного сотрясения до того, как они надели на ее запястья цепи, гасящие чакру. Это была удача и ничего больше. Попасть в плен —целенаправленно— было таким же нецелесообразным опытом во второй раз, как и в первый, размышляла она с некоторым личным весельем. — Эта тоже шиноби, — прорычал мужчина, несущий ее. Ее бесцеремонно бросили в сырую камеру, освещенную только факелом, висевшим почти вне поля зрения в коридоре. Она заскользила на коленях, останавливая свой импульс с увеличением трения, когда она сильнее надавила на пальцы ног. В каменистой земле под ней появились маленькие углубления, пока она не остановилась. Ее глазам потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к новому освещению. Когда они это сделали, она почти сразу же нашла Сая. Закрыв глаза, прислонившись к задней стене камеры, с темнеющим синяком на коже щеки, он сидел там, казалось бы, безразличный к телам вокруг него в той же камере. Она направилась прямиком к своему товарищу по команде, не обращая внимания на людей, которых ей приходилось отталкивать с дороги. Некоторые отступали, угрожая насилием; она игнорировала их, упорно продолжая преследование. — Сай, — прошептала она мягким голосом. Она потянулась к его щеке. Его глаза резко открылись, затем расширились. — Сакура. Он оттолкнулся от стены, поморщившись. Она нахмурилась. — Где ты ранен? — Сломаны ребра, плечо вывихнуто, — спокойно сообщил он. — Еще удар по голове—кажется, у меня сотрясение мозга. — Его веки скользнули вниз. — Не спать, — скомандовала она. Она скользнула в небольшое пространство между ним и углом, отвечая на взгляды, которые их оценивали, одни испуганные, другие отчаянные, третьи клинические. Она могла себе представить, что им не потребуется много времени, чтобы наброситься друг на друга—самый слабый станет жертвой более сильного, его первым обслужат, когда постучат охранники. Прямо сейчас Сай выглядел уязвимым, и ястребы кружили вокруг. — У нас...нет чакры, — туманно сказал мальчик рядом с ней. Он выпрямился. — Как тебя схватили? Ты был с Ямато-саном и Безмозглым ... — Я не позволила тебе попасть в плен одному, — пробормотала Сакура, напрягая плечи, когда ее взгляд метнулся по камере. — Звучало слишком весело. Сай издал тихий звук. Она повернулась, чтобы посмотреть на него. Она не думала, что когда-либо видела его таким юным. — У тебя нет никакой чакры, — повторил он, пристально глядя на нее. — Здесь нет прямой стратегии выхода. Ты только навлекла на себя ненужные пытки —возможную смерть— на себя. По какой причине? У нее болела грудь и болела голова. — Ты знаешь почему, — просто сказала она тоном, не терпящим возражений. Его взгляд скользнул вниз. — Это не стоит того, чтобы ... — Заткнись, — прорычала она. Из толпы вышел мужчина, значительно превосходивший всех остальных по росту. Его взгляд скользнул по Саю, оценивая его травмы. Сакура равнодушно посмотрела на него. Глаза мужчины, темные и похожие на жуков, остановились на ней. — Не оказывай себе здесь плохую услугу, девочка, — сказал он ей ровным голосом. — Ты станешь сопутствующим ущербом, только если попытаешься встать у меня на пути, — его губы изогнулись в холодной улыбке, — Без него ты продержишься...ну, дольше. Может быть. — Сакура, — тихо произнес Сай у нее за спиной. — Заткнись, — снова сказала Сакура, теперь тоже тихо. Она встала и хрустнула шеей, одним быстрым движением влево, а затем вправо. Приподняв бровь, она посмотрела на мужчин и женщин, стоящих по бокам от ее соперника. Голос хихикнул внутри нее. Никаких дзюцу, только кулаки, кости, кровь и отчаяние… Против ее воли это подтолкнуло ее, пусть и слегка. — Эй, Сай, — позвола она, — что бы сказал Наруто? Что-то громкое, глупое и прямо из фильма о мафии, верно… Давай посмотрим... Она ухмыльнулась своему товарищу по команде. — Хочешь погромыхать? Она услышала сдавленный, недоверчивый смех Сая, когда она сделала ложный выпад, изворачиваясь, чтобы избежать тяжелого кулака мужчины. Используя тот же импульс, она оттолкнулась от задней стены и вогнала локоть назад, прямо в его солнечное сплетение. Она почувствовала, как он согнулся, а затем отшатнулся. Сакура ждала, сжав кулаки, в нетерпении. — Давай, старик, — простонала она, — я сейчас засну здесь. Он зарычал и бросился на нее. Она схватила его за воротник и притянула его голову прямо к своему колену. Это даже не интересно, проворчал Голос. Он рухнул, как мешок с картошкой. Остальные шиноби в камере молча наблюдали за происходящим. Сакура вздохнула, а затем откинула свои короткие, неровные волосы назад, не заботясь о том, что она, вероятно, пролила кровь на пряди. — Это будет красивое соревнование, не так ли, — заметила она. Трое из них пришли за ней следом.***
Несмотря на то, что это было отвратительно, несмотря на то, что она хорошо разбиралась в медицинском ниндзюцу, она не могла удержаться, чтобы не поковырять разбитые костяшки пальцев. — Тебе не следует, — сказал Сай вслух. Она не заметила, как он проснулся. Трудно было сказать, в какое время дня это было, но она посчитала, что он спал по крайней мере последние пять часов (как только она определила, что ему удалось избежать сотрясения мозга). К счастью, он наконец-то обрел хоть какой-то цвет. Сакура внезапно осознала себя, согнувшись и вибрируя от плохо управляемой энергии. Тюремная камера действовала ей на нервы: темнота, отсутствие ее чакры и пугающая настороженность всех остальных сокамерников по отношению к ней. Каждый раз, когда она случайно бросала взгляд на одного из них, они вздрагивали. — Ты боишься? — она спросила. — Нет, — легко ответил Сай. — Только что смирился. — Смирился с чем? Он переступил с ноги на ногу. — Даже с твоими способностями—без чакры ты не сможешь долго защищать меня, если эти негодяи выберут меня своим следующим объектом. И учитывая, что мы понятия не имеем, как долго мы здесь пробудем... — Ситуация не настолько ужасна, Сай. Мы скоро отсюда выберемся. — Что ты имеешь в виду? — Очевидно, Какаши скоро будет здесь. Сай моргнул, глядя на нее. — Он будет? Сакура закатила глаза. — Несомненно. Он обожает появлятся трагично и с пафосом, когда дело доходит до такого рода вещей. Взгляд Сая внезапно показался невероятно проницательным. Она немного отстранилась, нахмурившись. — Я действительно не понимаю, — беспечно сказал мальчик. — Понимаешь что? — спросила она, снова потирая разбитые костяшки пальцев. — Как твое лицо может выражать столько обиды на него, когда ты все еще веришь, что он... бросит след, по которому шел всю прошлую неделю, пренебрежет миссией, которую ему поручила Хокаге, чтобы отследить нас—без всякого сомнения. Сакура чувствовала себя потерянной, не совсем уверенной, как справиться с этим обвинением в непоследовательности. — Он сам тебе сказал, не так ли? Его «философия» в том, что любой, кто бросает своих товарищей по команде, - подонок. Неважно, что он ходячая катастрофа ... — Да, я слышал это, — решительно сказал Сай. — Он учитель, и его долг-распространять такие уроки. Часто уроки могут быть идеалами, скомпрометированными в самых напряженных обстоятельствах. Это одно из таких обстоятельств. Но, тем не менее, ты веришь, что он доведет дело до конца...непоколебимо. — Ну и что? — Сакура сказала, защищаясь. — Это всего лишь одна не дерьмовая вещь, которой он умудряется оставаться верным. Не делай из этого ничего особенного. — В той работе, в которой мы работаем, — размышлял Сай вслух, — как это может быть так незначительно, как ты считаешь? — Если бы Наруто был здесь, он сказал бы тебе то же самое, — коротко сказала Сакура. — Наруто все еще наивен в худших аспектах того, что значит быть шиноби. Ты нет. И он тоже нет. Она открыла рот, чтобы возразить, но ее прервали крики из дальнего конца коридора. Она вздрогнула на месте, поняв, что означали эти звуки. У него, как всегда, было безупречное время, кисло подумала Сакура. Остальные обитатели камеры начали беспокойно ерзать, глаза их вспыхнули тревогой. — Не двигайтесь, — рявкнула она, лицо ее все еще было темным после предыдущего разговора с Саем. Они тут же замерли, отодвинувшись от нее к задней стене. Сакура мгновение смотрела на них, встревоженная их немедленным повиновением, пока не вышла из своего минутного оцепенения. Она протянула руку. С трудом Сай поднялся. Сакура закинула его руку себе на плечи и выдержала большую часть его веса. — З-здесь, только здесь, — услышали они крик, сопровождаемый спотыкающимися шагами, — П-пожалуйста, я умоляю вам, не причиняйте мне вреда-смотрите, смотрите, они прямо здесь, мы даже не прикоснулись к ним. Целы И Невредимы! Невысокий мужчина с квадратной челюстью появился перед их камерой, паника так сильно сотрясала его тело, что, казалось, только инстинкт выживания удерживал его в вертикальном положении. Мгновение спустя сам Копирующий ниндзя появился перед камерой, почти неторопливо осматривая содержимое их камеры. Однако все его ленивое поведение выдавал дикий блеск в его глазах. А потом была кровь, которая покрывала его униформу широкими, грубыми мазками, ярко-красными и красноречивыми. Он убил свой путь сюда—не было никакой уловки. Голос зашипел внутри нее, одновременно разъяренный своей предполагаемой конкуренцией и неохотно восхищенный. И Сакура… Ну, Сакура стояла там с пустым лицом, пытаясь игнорировать слова Сая о том, почему, когда она сомневалась почти во всем остальном, она ни на мгновение не усомнилась в этом. Взгляд Какаши скользнул по ним. Он остановился на синяке на лице Сая. — Я не давал на это разрешения..! — попытался взмолиться мужчина. Клинок Какаши пронзил его горло насквозь; он даже не потрудился посмотреть, когда убивал его. Когда одна рука убрала клинок обратно в ножны, другая напряглась, чтобы произвести знакомую вспышку молнии. Когда пронзительное щебетание стихло, Сакура оглянулась и обнаружила, что прутья клетки почти расплавились. Какаши шагнул вперед, одна длинная нога последовала за другой, пока он не оказался полностью внутри камеры вместе со всеми ними. Никто не двигался, но температура, казалось, упала. Челюсти Сакуры сжались до боли. Он первым схватил цепи Сая, сжимая кулак чакрой, пока они не рассыпались на мелкие частицы. Без паузы он перешел к следующей Сакуре. Его кончики пальцев только задели внутреннюю сторону ее запястья, и ее лицо побледнело, ее взгляд взлетел к потолку, чтобы скрыть то, что он мог показать. — Травмы, — потребовал Какаши низким и опасным голосом. — Сломано ребро, плечо не вывихнуто, — поспешно перечислил Сай, прежде чем осторожно добавить: — Возможно, сломана скула. Она почувствовала на себе тяжесть этого взгляда в следующий раз. Ее ноздри раздулись. — Ничего. Всего несколько царапин и синяков. Теперь я могу исцелить его. Она не стала дожидаться разрешения. Руки вспыхнули зеленым, она с деловой прямотой нашла раны Сая. Тело мальчика быстро расслабилось под ее руками. — Наруто и Ямато-сан далеко? — спросила Сай, немного одурманенный. Внимание Какаши переключилось на других заключенных их камеры. Как и в случае с Сакурой —хотя в его случае только из страха за репутацию— они отступили. Его разношерстный взгляд снова остановился на Сае, прищурившись. — Близко, — коротко сказал он. Сай кивнул, слегка зашипев, когда Сакура закончила последнюю свою работу. Она отступила вслед за ним, осторожно пытаясь вытереть кровь с волос. Подумает ли он, что это ее собственная? Если Какаши и заметил это, то виду не подал. Он бросил последний взгляд на камеру и вышел. С опозданием Сай и Сакура последовали за ним. Как и сказал Хатаке, им не пришлось далеко бежать. Лагерь было легко заметить даже на расстоянии, дым от живого костра клубился в сумеречном небе. Когда они приблизились, Наруто прорвался сквозь деревья. Его напряженное лицо сначала нашло Какаши, затем переместилось влево, остановившись на ней и Сае. Секунду спустя он врезался в них, раскинув руки, чтобы поглотить их обоих. Сакура без энтузиазма ответила на объятие, обнаружив Ямато за его плечом. Он внимательно наблюдал за ними. — Вы, должно быть, голодны, — сказал Ямато тихим голосом. — Пойдем. Наруто и Сай немедленно переместились, все еще обнимая друг друга руками. — Я присоединюсь к вам через секунду, — сказала она почти беззвучно. Глаза Сая сузились, когда он оглянулся. Наруто непонимающе махнул рукой и продолжил тащить его прочь. Ямато остался, широко раскрыв глаза. — Семпай, — начал он. — Уходи. Губы Сакуры опускаются вниз. Ямато уставился на них обоих непроницаемыми темными глазами. Он наконец посмотрел на Сакуру, выражение его лица слегка изменилось, прежде чем он подчинился. Сакура смотрела ему в спину, решительно не глядя на фигуру напротив нее. В последний раз, когда они были вдвоем ... Нет. Нет. Она не могла думать об этом. Кровь прилила к ее щекам. Это было несправедливо. Она возмущалась тем фактом, что ей одной пришлось нести бремя правды; Какаши оставался в блаженном, гребаном неведении. Гнев был лучше, поняла она. Гнев теперь мог спасти ее. — Вы чего-то хотели? — сухо сказала она. Она подняла глаза и обнаружила, что он пристально наблюдает за ней, шаринган вращается. — Никаких травм, — медленно произнес Копирующий. Она поняла, о чем идет речь; у Сая был целый список. Сакура с огромным усилием сдержала выражение своего лица. — Я не совсем понимаю, что вы пытаетесь предложить. Его бровь слегка изогнулась, смертельно. — У нас с тобой был разговор, — тихо сказал он. Она едва заметно вздрогнула. — Да, — сказала она немного грубым голосом. — О том, что происходит с такими шиноби, как я. Я припоминаю. Она не бросила Сая. Она защищала его, пыталась. Почему он каждый раз неправильно понимал ее? Сакура пожалела, что не могла поднять сжатые в кулаки руки по бокам и использовать их, чтобы показать ему, какой вес она несла, могла нести, несёт. Она хотела, чтобы он... Чтобы он узнал правду. На этот раз она действительно вздрогнула—полностью. Она поспешила прикрыть свой положение, чтобы отвлечься от своих бессмысленных мыслей, переводя взгляд. Затем ее мозг обработал то, что она видела, и ее глаза вернулись. Снисходительность была громко и ясно выражена на его лице, когда он посмотрел на нее. — Почему ты меня ненавидишь? — спросила она. Она знала, что ее лицо покраснело. Ее сердцебиение глухо отдавалось в ушах, и сейчас она действительно была охвачена этим адским состоянием желания: желанием, чтобы он узнал ее ярость, ее ненависть, ее раны—все это. С невыносимой вялостью он повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Сакура резко выдохнула. Было слишком поздно останавливаться. — Почему ты хочешь, чтобы я потерпела неудачу? Его глаза были невыносимы. Она их терпеть не могла. Однако в одно мгновение все стало еще хуже. Он сократил расстояние между ними, пока не оказался прямо перед ней. А затем его лицо исказилось, когда он посмотрел на нее сверху вниз, ужасая своей дикостью. — В тот день, когда ты кого-нибудь убьешь, — холодно сказал Какаши, — ты поймешь, что значит ненависть-что значит неудача. Сакура уставилась на него, ее лицо побледнело. Его лицо вспыхнуло от отвращения, и она с радостью вонзила бы кунай ему в грудь. Ты меня не видишь, хотела она зарычать на него в ответ. Это было на кончике ее языка, она чувствовала его вкус, кровавый и металлический: посмотри на меня, посмотри на меня, посмотри на меня... Зрение Сакуры было переполнено красным. Она не видела, как он уходил. Но когда она снова посмотрела, его уже не было. Она рассмеялась, сначала недоверчиво, потом с жестокостью. — Ты глупый, глупый дурак, — прошептала она себе под нос.