***
Сакуре было...тепло—чего не могла достичь ее маленькая, плохо отапливаемая квартира в эти дни. Пальцы на ногах ледяные и приближаются к онемению, на руках одеревенели. Это было более знакомо. Ее тело пошевелилось с сонным, медовым удовлетворением. Она уже собиралась снова заснуть, когда что-то —не она— заставило кровать резко сдвинуться под ней. Глаза Сакуры распахнулись. Она сердито посмотрела в темноту и схватила кунай, который спрятала под подушкой, пригнувшись, бесшумно двигаясь по матрасу. Блядь, она все еще ничего не видела. Она пульсировала чакрой в своих пальцах. Зеленый свет осветил фигуру рядом с ней. Она уронила кунай, дважды моргнула для верности. Абсурдное (невозможное) существо, которое она видела перед собой, не исчезло. Кровь, простонал Голос. Бледные, покрытые шрамами руки вцепились в своего владельца, испачкав простыни, на которых Сакура забывчиво спала всего за несколько минут до глубокого алого цвета. Кошмар, подумала она с ошеломляющей глупостью. Удивительно, но во сне его лицо было лишено всякого притворного высокомерия или властности, не защищенное от вуайеристских глаз, подобных ее. Голос наслаждался зрелищем, возбужденный кровью. Сакура без раздумий бросилась вперед и вцепилась в его запястья. Он рванулся вверх, конечности устремились к ее центру масс со смертоносной силой. Она неуклюже подалась вперед, пока ее голова не столкнулась с его головой, и его глаза не могли смотреть никуда, кроме как в ее собственные. Он оглянулся. В конце концов, он увидел ее. Затем его лицо изменилось. Он оттолкнул ее, прерывисто дыша. Сакура позволила себе упасть на спину, запутавшись руками в потревоженных простынях. Ее рука, все еще освещенная чакрой, окрасила все в комнате в оттенки зеленого. Она увидела, как он встал и, пошатываясь, направился к тазу с водой в углу комнаты. Он опустил руки в воду, а затем с жестокой эффективностью опустил их на лицо. Какаши частично повернулся, только профиль его лица был виден, шаринган сверкал, чтобы прохрипеть: — Убирайся. Сакура тоже приняла стоячее положение. У нее все еще не было слов, чтобы объяснить ошибку служанки—что она не собиралась приходить сюда. Она не могла сделать ничего, кроме как уставиться на него. Он повернул к ней лицо. — Я не ... — начала она, ее голос был слишком громким в навязчивой тишине комнаты. — Это то, что ты надеялась найти? — спросил он смертельно мягким голосом. — Нет? Она уставилась на него, онемев. — Ты спросила меня, как я спалю. Взгляни внимательно и тщательно на то, что я могу тебе предложить. — Он направился к крови, запятнавшей простыни, густой и приторный в воздухе. — Смотри, — прорычал он. Она напряженно повернулась и посмотрела на него. Почему-то даже при зеленом освещении кровь казалась краснее, чем когда-либо. Он наклонил голову так, что посмотрел на нее краем глаза. — Уходи. Она уставилась в его пустое лицо. Она видела, как он задыхался, в отчаянии, всего несколько минут назад. — Я просто хотела поспать, — поймала она себя на том, что говорит. Во рту у нее был привкус железа. Она видела то, на что ей не было дано разрешения. Это было похоже на нарушение. — Служанка перепутала комнаты. Я не заметила, когда вошла, я бы не ... "Мне тоже снятся кошмары", чуть не сказала она. "Они тоже становятся хуже, и когда я просыпаюсь..." Он уставился на нее. Затем он повернулся, как будто собирался уйти вместо нее. — Останься, — начала она. Это ничего не значит. Ты просто тело. Подойдет любое тело. Его лицо потемнело от предупреждения. — ...Я уйду, — закончила она. Она подняла хаори, которую ранее бросила на пол, и ушла, не оглядываясь. Теперь зал был пуст. Там не было слуги, который ждал бы ее, чтобы помочь. Как это случилось? Как он мог проспать, когда она вошла в комнату? Она шла вслепую. Она знала, что ее чувства не могли не заметить его; она не зря выжила в АНБУ. Нет, какая-то часть ее разума, должно быть, знала и допускала это. Какая-то часть ее разума, должно быть, знала, что он был там, и позволила ей погрузиться в такой сон, не задумываясь. (Но как он этого не заметил?)***
— Хокаге заверил меня, что с этим будет покончено осторожно и быстро, — объявил Дайме на следующее утро. — Я рад видеть, что ее словам можно доверять. Должен сказать, в начале, я не был уверен, в этой женщине Каге ... Советник рядом с ним, стройный, с прекрасными седеющими волосами, мягко вмешался: — Его величество просто имеет в виду, что правила наследования, практикуемые в деревнях шиноби, отличаются от наших и, следовательно, незнакомы. — Как он и сказал, — сказал Дайме, выглядя невозмутимым. — Тем не менее, несмотря на это, вы сделали честь как своей деревне, так и Стране Огня. Я доволен. Сакура чопорно поклонилась ему вместе с остальными. Она увидела, как соломинка упала с ее волос на землю. Она нахмурилась. Она думала, что вытряхнула их все. Они выпрямились из своих поклонов. Сакура заметила сухой лист, прилипший к ее рубашке, и тоже смахнула его на землю. Отлично. Еще одно убедительное доказательство того, что она спала на улице, как какой-нибудь изгнанный муж, ставший жертвой вспыльчивости своей супруги. — Мы рады это слышать, — бесцветно сказал Какаши, оглядывая зал суда с раздражением человека, совершенно незаинтересованного в своем нынешнем окружении. — С вашей печатью мы отправимся в путь. Неожиданно Дайме повернулся к своему советнику, нахмурив брови. Они, казалось, общались молча. Советник поклонился им. — Между Хокаге и Дайме было еще одно соглашение. Это тоже должно быть удовлетворено, прежде чем Дайме даст свою печать одобрения. Рот Сакуры опустился. Она хотела покинуть это богом забытое место. Сейчас. — Неужели я пропустил это? — пробормотал Наруто. — Нет, — пробормотал в ответ Сай. — Нам не сообщили о второй цели. Ее взгляд упал на Какаши. — И это соглашение? — вежливо спросил Копирующий ниндзя. Советник кивнул охранникам позади них, и занавешенный вход был отодвинут. Там стояла женщина, изысканно одетая и высокая. — Моя третья дочь, — объявил Дайме. — Госпожа Химико. Густые каштановые волосы закрывали женское лицо в форме сердца, смазанные маслом так, что пряди блестели под люстрами. Она выглядела на возраст Какаши. — Дайме в течение некоторого времени искал подходящую пару для своей дорогой Химико, которая была защищена, и ее оберегали, как драгоценность нашего двора, — сказал советник, голос которого легко разносился по залу. — Хокаге, в своей уважаемой мудрости, согласилась на просьбу моего лорда о представлении. Хатаке--один из немногих кланов шиноби, которые также признаны среди феодальной знати, так как семь поколений назад тогдашний Дайме дал вашему клану титул. Саске издал резкий, недоверчивый звук. — Ты подходящая пара для моей дочери, — коротко резюмировал Дайме. Какаши уставился на феодала с умеренной снисходительностью—это было больше самообладания, чем он обычно применял. — Обстоятельства смерти моего отца, — холодно сказал он, — бесславно опозорили мой клан. Дайме выпрямился, его голос гремел. — Деревни шиноби и наш королевский двор по-разному понимают, что позорит человека. Титул остается в силе. Женщина беззвучно прошла мимо них, шелковая ткань ее кимоно волочилась за ней. Взгляд Сакуры упал на край ее юбки. Когда дочь дайме вышла в переднюю часть двора, она повернулась к ним лицом. Сакура наблюдала, как женщина проанализировала Копирующего ниндзя, просканировала резкую красоту верхней половины его лица, худощавые линии его тела —где сухие мышцы намекали на жестокую силу,— затем разрез его бедер, задержавшийся ниже опущенных ресниц, как будто она представляла, каково это—сомкнуть ноги вокруг них, когда он трахал ее. Оберегаемая, не так ли? — Покажи ему сады, Химико, — приказал Дайме, выглядя очень довольным собой. — И сопроводи его сегодня вечером на банкет. Было обещано представление, и я получу это представление, прежде чем поставлю свою печать. — Для меня большая честь познакомиться с вами, Копирующий ниндзя, — сказала Химико, кланяясь. Ее голос был мягким, как прикосновение перышка к коже. Взгляд Какаши метнулся к ней. Сакура почти не заметила, как внимание советника переключилось на нее, когда он наклонился, чтобы что-то прошептать на ухо Дайме. — Дочь торговца Харуно? — пробормотал правитель. Он махнул рукой. — Очень хорошо. На банкете может присутствовать вся команда. Я приготовлю комнаты для них всех, чтобы они могли остаться на ночь. — Какаши-сама, если вы последуете за мной. — Химико снова пролетела мимо них, бросив на Копирующего ниндзя косой взгляд, как она это делала. Сакура уставилась на спину Какаши. Он не был послушным человеком. Он не стал бы просто следовать, просто так... Его пристальный взгляд из-под капюшона впивался в днайме, пока пожилой мужчина неловко не заерзал. Сакура ждала, затаив дыхание, хаоса, который возникнет из-за его несогласия. Какаши повернулся с кошачьей грацией и последовал за ним, склонив голову набок, когда его холодный взгляд остановился на узких плечах Химико—без долгой паузы Дайме, его советник и его охранники тоже вышли, их цель достигнута. Тишина заполнила двор, пустой от всех, кроме них. Наруто коснулся ее плеча. — Какаши важен? Почему мне никто никогда не говорил?! — Ты что, дурак, Безмозглый? — По причинам, отличным от того, чтобы быть шиноби, который знает тысячу дзюцу или что-то в этом роде, — прорычал Наруто. Сакура рассеянно наблюдала, как они препирались, поправляя ее хаори. — Ты что-то имеешь против этой женщины? — протянул ей Саске, стараясь выглядеть как можно более незаинтересованным в вопросе. Она подняла брови. — Конечно, нет. Напротив, Сакура обожала женщину, которая знала, чего хочет. — Ну, твое лицо выглядит так, как будто ты могла бы с радостью пнуть вон ту вазу с растениями в горшках прямо ей в лицо, — равнодушно сказал Учиха. — Возможно, ты захочешь выяснить это до того, как нам придется появиться сегодня вечером перед Дайме и всем двором.***
Им не оставалось ничего другого, как тратить свое время впустую, и они не могли договориться о том, как его потратить. Они разошлись: Наруто на центральный рынок, Саске куда-то в неизвестность, Сай, чтобы осмотреть местные краски. Сакура подошла к парапетам. Ветер со свистом пронесся по воздуху, разметав ее волосы и вызвав резкую боль в и без того онемевших ушах. Как долго она была там, гадала она, когда ей казалось, что прошла вечность. Солнце начало садиться, и вскоре она нашла свой ответ. Слишком долго. Конечно, для такой погоды в разгар зимы. Но вид был потрясающим, и ей нужна была относительная тишина, чтобы заточить катану, чтобы услышать тихое шипение лезвия, чтобы убедиться, что все в порядке. Здесь было спокойно. Настолько, что это было почти невыносимо. Время шло. Она пришла в себя, когда услышала мягкое шуршание ног, приземляющихся на камень позади нее. — Ну? — спросила Сакура. Она вложила катану обратно в ножны и спрыгнула с парапета, беззвучно опустившись обратно на темный камень. — У меня есть теория. Сакура не могла не недоверчиво улыбнуться его прямолинейности. В каком-то смысле было приятно, что Сай не прятался ни за ложной бравадой, ни за ложной неуверенностью... — Что у вас с Какаши был се... Она моргнула и обнаружила, что Сай с трудом переводит дыхание, его лицо покраснело, когда он был прижат к парапету. Она посмотрела вниз и тупо нащупала свою руку у его горла. Она отпустила его. Он сполз вниз, кашляя. — Прости, — сказала она, впиваясь ногтями в ладонь. — Мне жаль. Я не имела в виду... Сай снова обрел свой обычный цвет. — Это было странно, — сказал он необычно грубым голосом. — Ты выглядела так, будто даже не осознавала, что делаешь. Сакура побледнела от этих слов. Неужели Голос взял контроль над ней без ее ведома, без того, чтобы она даже заметила? Или это была она, целиком и полностью? Она не знала, что было хуже. — Ты не причинила никакого непоправимого ущерба, но я приму твои извинения, — спокойно сказал Сай, — с компенсацией в виде некоторой доли правды. Губы Сакуры сжались. Он шагнул к ней. — Ты мне доверяешь? — спросил он с любопытством. — Да. — неохотно сказала Сакура. Он помолчал мгновение, просто разглядывая ее, а затем повернулся, чтобы полюбоваться видом. — По твоей реакции я вижу, что был прав. Я догадался об этом некоторое время назад. Она перевела взгляд на аккуратные маленькие ряды куполов и крыш, видимых с их высоты. — Это не то, что ты думаешь, — сказала она в конце концов. — В смысле? — Он не знал, что это была я. — Ах. Я думал, что он просто лучше это скрывает. Итак, ты использовала дзюцу, чтобы скрыть свои истинные черты. Но у него есть шаринган, так что он бы знал. Чтобы он не сомневался в этом ... — Его лоб разгладился. — В АНБУ никто не задает вопросов. Сакура проследила за последним лучом солнца, когда он скрылся из виду. — Потом он узнал правду, — сказал Сай, кивая. — Его поведение по отношению к тебе заметно изменилось после того, как ты вернула брата Саске в Коноху. Яростно дул ветер. Она осторожно придвинулась ближе к Саю, чтобы они оба могли поделиться своим теплом. — Прости меня за мою прямоту. Ты влюблена в него? — Нет. Она почувствовала, как он повернулся и уставился на нее. — Что? — Я удивлен, — признался Сай. — Это звучало правдоподобно. Сакура убрала волосы с лица. — Ты была влюблена раньше? — резонно спросил он. — Откуда тебе знать? — Почему ты настроен так скептически? — спросила она. Сай, казалось, колебался. — Когда мы тренируемся, — медленно начал он, — твой взгляд не отрывается от него больше чем на несколько секунд за раз. Даже в середине спарринга ты следуешь за ним, как будто тебе приказали держать его под присмотром. Во время миссий, когда он реагирует, даже если это так же незначительно, как малейшее движение его тела, ты тоже реагируешь. И когда ты увидела, как дочь дайме посмотрела на него ... — Ты прав, я не могу отвести взгляд, — сказала Сакура. Она повернулась, чтобы посмотреть на него. — Однако уместная странность здесь в том, что я не знаю, хочу ли я причинить ему боль или препарировать его. Разрезать его так, чтобы он истекал кровью, или чтобы он был разорван на куски и ничего не мог скрыть от меня. Сай взглянул на нее. — Я понимаю. — Понимаешь ли? — спросила она, невесело улыбаясь. Его голова склонилась набок. — Мы должны отправиться на банкет. Сакура смотрела, как он повернулся, не сказав больше ни слова, чтобы спуститься по лестнице, которая привела их к парапетам. Через секунду она спустилась по той же лестнице. Этот дворец, возможно, был больше, чем другие дворцы, которые видела Сакура, но все они, казалось, имели одинаковую структуру, более или менее. Банкетный зал, в отличие от тронного зала, никогда не был далеко от главного входа. Хотя, возможно, именно запах свежеприготовленных деликатесов —ароматный и пьянящий— больше всего помог им в пути. Охранники бегло кивнули им, когда они вошли. Сакура заметила контрастные волосы Саске и Наруто через несколько секунд после входа в банкетный зал. Глаза Саске сузились при виде их. Наруто с усмешкой помахал рукой. — Попробуй это, — приказал он, кивнув на блюдо со слоеными пирожными. Сай изучил одно из пирожных, затем задумчиво положил его в рот. — Хорошо, правда? Они сели и начали подавать себе еду. Саске и Сай ели спокойно, почти без интереса, но Сакура и Наруто съели все, что было на их тарелке, без всякого притворства. Ее желудок был полон только после третьей порции—и даже тогда она пожалела, что у нее не было больше места, хотя бы для того, чтобы попробовать больше еды. — Это было почти так же хорошо, как у Ичираку, — согласился Наруто. Она невольно опустила голову и позволила своему взгляду метнуться влево, к главе стола. Туда, где они сидели. Какаши откинулся на спинку стула, раскинув длинные конечности. Еда на его тарелке была нетронутой. Дочь дайме старательно беседовала с другими высокопоставленными дворянами за главным столом, очевидно, не подозревая о его полном пренебрежении приличиями. Но вес ее тела в кресле был перенесен на него, изгиб ее груди подчеркнут для его внимательного изучения, плечо приподнято, чтобы создать тень на ее нежной ключице—молчаливое, образованное соблазнение. Сакура холодно отхлебнула суп, который налила в свою миску. Бедро задело ее за плечо. Ее взгляд взлетел вверх. Быстрая, непримиримая улыбка с красивого лица была направлена на нее сверху вниз, прежде чем мужчина продолжил свой путь. Она с отстраненным интересом проследила за его спиной. — Не похоже, что Дайме был честен, — холодно сказал Саске. Сай осторожно кивнул, наблюдая за ней. — Я сомневаюсь, что он позволит нам уйти, пока между ними не будет более... обязательного соглашения. Сакура опрокинула остатки супа в горло, сохраняя непроницаемое выражение лица. — Неважно, — легко отмахнулся Наруто. — Пока они нас так кормят, я могу оставаться здесь столько, сколько захочет этот чудак. Химико встала, словно собираясь уходить, быстро, но элегантно. Она поклонилась другим мужчинам и женщинам, сидевшим за столом. Затем она наклонила свою длинную шею, чтобы прошептать Какаши на ухо, наконец-то признав его. Ее губы изогнулись, когда она заговорила. Голова Копирующего ниндзя закатилась секундой позже. Она увидела, как медленно и лениво изогнулась его бровь. Они ушли. Шум на банкете немного утих при виде того, что они устроили. Дайме наблюдал за ними с торжествующей улыбкой на лице. Более обязывающее соглашение. — Сакура, — тихо сказал Сай, предупреждая. Она повернулась, чтобы посмотреть на него, склонив голову набок. — Да? — Съешь немного хлеба, — подбодрил Наруто, передавая ей булочку. Она взяла ее и откусила; судя по вкусу, это могла бы быть пыль. Голос мурлыкал у нее в затылке. Что-то ужасное росло в ее груди: темное, бурлящее и, как она отметила, с оттенком отвращения к себе. Это была ревность. Она не знала этого раньше, хотя в детстве думала, что знала. Это было то, что рисовало безмолвный, вечный рев на каждой маске Ханнии*. Это было то, за что держались мужчины и женщины в своей загробной жизни, что превратило их в о́ни**. Ноздри Сакуры раздулись от бессильной ярости. Ревность? Из-за этого человека? Если бы она могла взглянуть чувству в лицо, она бы плюнула на него. Что он сделал, чтобы заслужить ее ревность? Трахнул ее? Десятки женщин и мужчин делали то же самое, и она не задумывалась над ними. Она подперла подбородок рукой, прищурив глаза. Он был таким же потерянным, безнадежным и испорченным, как и она. Чем он обладал, чтобы заставить ее ревновать?***
Банкет продолжался еще два часа. Время шло, и слуги погасили лампы. Пальцы Сакуры заплясали над мерцающей свечой перед ее пустой тарелкой. — Я думаю, что я закончил, — наконец объявил Наруто. — Наконец-то, — нахмурился Саске. Он встал и потащил Наруто за собой. Сай и Сакура тоже встали. — Куда ты направляешься? — потребовал Саске. Сакура моргнула, глядя на него, повернувшись лицом в противоположную сторону. — Моя...комната в другом крыле дворца. — О, — нахмурился Наруто. Секунду спустя он пожал плечами. — Увидимся завтра! — Он обнял Саске и Сая и неторопливо зашагал прочь. Голова Сая слегка повернулась назад, чтобы встретиться с ней взглядом. Она рванула в противоположном направлении. Она произвольно свернула налево по одному из ответвлений коридора и вошла в ту часть дворца, которая была менее богато украшена, хотя все еще безупречно чиста. Гобелены здесь были более тусклыми, а залы менее хорошо освещенными. Вероятно, она приближалась к помещениям для прислуги. Она бесцельно шла минут десять или около того, почему-то не встретив ни одной живой души, пока не услышала мягкие шаги, направляющиеся в ее сторону в бешеном темпе. Она нахмурила брови. Шаги были слишком мягкими для взрослых. Маленький мальчик, едва старше пяти лет, чуть не врезался в нее—врезался бы, если бы она не остановила его, приложив палец ко лбу. — Убирайся с моего пути! — крикнул он, пронзительный голос эхом разнесся по коридору Ее рука опустилась, когда она увидела его лицо. Его нос был в крови, а глаз заплыл и закрылся. Слезы текли по его лицу, смешиваясь с кровью. — Кто это с тобой сделал? — Она приподняла его лицо за подбородок. Он оттолкнул ее руку и стал сопротивляться. — Мне нужна помощь! Убирайтесь с моего пути, леди! Сакура подняла брови. — Обычно я и есть помощью. — Ты? — спросил он, напрягая опухшие глаза, чтобы как следует рассмотреть ее. — Да, — сказала она. — Шиноби. Его избитое лицо сморщилось. Он сунул руку в свой потертый карман и вытащил пять жалких ре. — Я заплачу вам столько, — сказал он настойчиво, — чтобы вы убили человека. Сакура уставилась на него сверху вниз. — Ха, — пошутила она, снова складывая его пальцы поверх монет. — Побереги свои деньги. Столько даже не заставит меня идти. — Тогда быстрее! Следуйте за мной, шиноби-сан! — Он потянул ее за руку, бегая с самой быстрой скоростью, на которую было способно его маленькое, недоразвитое тело. Он повел ее по длинному извилистому коридору, где дверей становилось все меньше и они расходились все дальше. — Куда ты ведешь меня, — криво спросила Сакура, — через всю дорогу в Страну Снега?... Ее рот захлопнулся. Мальчик тоже замер. За поворотом было маленькое, покрытое пылью окно. Две руки вцепились в раму, пальцы кровоточили и были в отчаянии, когда широкоплечий, хорошо одетый мужчина —тот же самый мужчина, который столкнулся с ней ранее,— яростно вонзался в их владельца. — Он тот самый, — прошептал мальчик, его опухшие глаза расширились от убийственной ненависти. — Убей его. Насилие и секс, переплетенные в этой порочной форме — они росли везде, где могли найти себе пищу. В заброшенных парках. В любовных отелях. Казалось, даже во дворцах. Как личинки. Голос задыхался. Сакура посмотрела на маленького мальчика. Он издал боевой клич, высоко подняв плечи, и бросился в атаку. Аристократ поднял голову с плеча слуги, бросил на него раздраженный взгляд и ударил его тыльной стороной ладони по лицу. Он продолжил толкаться бедрами в мальчика, вцепившегося в окно. Разбитая фигура у окна закричала. — Не надо, отуто, — взмолился он. Кровь стекала по его виску из того места, где его тоже избили. — Не смотри. Лицо в тени ее волос, Сакура опустилась на колени, чтобы помочь маленькому мальчику подняться. — Что это такое? — протянул аристократ, запрокидывая голову. — На этот раз сопляк привел помощь, не так ли? Его взгляд скользнул по ее лицу. — Или ты хотела отвлечь меня от этого? Прошу прощения, но я пас. — Он дернул мальчика в руках за волосы назад. Несчастные глаза уставились на нее, яркие и фиолетовые. — У меня есть предпочтение этим глазам, понимаешь? Сакура толкнула мальчика за спину и тихо передала свое предупреждение. Аристократ остановился, прищурив глаза. — Что ты мне сказала? — Я скажу это только еще раз. Холод распространился по ее конечностям. — Отстань от него, — сказала она бесцветным голосом. — Или я отрежу это. Аристократ громко рассмеялся, пот капал с его лица. Его зрачки были расширены от опьянения. — Я мог бы оторвать тебе голову за это. Ты знаешь, кто я такой? Маленький мальчик заорал у нее за спиной. Голос ревел вместе с ним, не поддаваясь словам, бессмысленный крик ярости в ее голове. Рот мужчины расплылся в той же откровенной, непримиримой улыбке, и она была такой же внешне очаровательной, как и раньше. — Ты ничего не можешь со мной сделать ... Сакура встала между ними, и ее запястье опустилось на его выступ, кунай рассек кровь и ткани быстрее, чем в мгновение ока. Изуродованный орган упал на землю. Аристократ закричал. Звук эхом разнесся по лабиринту коридоров, как гром. Сакура смотрела, как он падает. — Аники! Аники! — Нет, нет, нет, — закричал старший мальчик, в то время как младший мальчик со слезами врезался ему в живот. Он слабо сжал ее руку. — Что ты наделала? Это сын лорда Ботсуду. Бэнкэй, его единственный сын... Сакура повернулась к нему. Она чувствовала себя так, словно ее голова была под водой. Человек, которого звали Бэнкэй, все еще кричал, его голосовые связки напряглись—казалось, он мог остановиться не раньше, чем перестать дышать. Скоро появятся охранники, медленно подумала она. Маленький мальчик все еще нуждался в исцелении. И его старший брат тоже. Было ли достаточно времени? .. Она рассеянно разорвала свой топ и скатала клочок ткани в комок, наклонившись, чтобы засунуть его ему в рот. Были свидетели этого поступка — те, кого она не могла убить. Ее действия были бы известны и оскорбили бы Дайме, что —если бы она выжила— несомненно, привело бы к ее неприятностям с Советом. "Еще есть время бежать", подумала она. На нее упала тень. Пальцы завладели ее запястьями и перевернули их, обнажив кровь на ее руках. Она подняла глаза. Какаши встретился с ней взглядом. Он обнаружил источник крика быстрее, чем кто-либо другой в замке. Ее рот приоткрылся. — Откуда ты взялся ... Не говоря ни слова, он потянул ее вперед. Она перешла из положения на корточках в положение на коленях, колени коснулись земли. Он провел ее окровавленными руками по своему бронежилету. Пятна легко переносились на грубый оливково-серый материал. — Ч-что ты делаешь? — прошептал один из мальчиков. — Когда они придут, веди себя тихо, — проинструктировал Какаши ровным голосом. Шум приближающихся охранников отразился в ее вялом сознании. Сакура отреагировала мгновенно, мышцы напряглись, чтобы отодвинуться. Но Какаши крепко держал ее. Она пыталась понять, что он делает. Ее пальцы чувствовали, как они ободраны о материал его бронежилета. В последний момент он оттолкнул ее. — Бэнкэй-сама, — пробормотал один из охранников, когда их окружили. Охранник впереди, якобы их предводитель, сделал знак правой рукой. Один из стражников опустился на колени, чтобы остановить кровотечение дворянина. Человек, который подал сигнал, теперь шагнул вперед. Знаки отличия на его груди заблестели. — Кто несет за это ответственность? — потребовал капитан. Хотя он был одет в форму стражника, его волосы были туго стянуты в пучок, как это было принято у самураев. Значит, человек чести—по крайней мере, так они говорили. Губы Сакуры сжались, глаза сверкнули. Она не жалела о том, что сделала. — Я... — Я, — холодно сказал Какаши. Она резко повернула голову, лицо ее было поражено. — Понятно, — сказал капитан, остановив взгляд на крови на одежде копирайтера. — Арестуйте его.