***
Вернувшаяся из Хогвартса в Нору вместе с друзьями Грейнджер не находила себе места от беспокойства. Она, как лучшая выпускница Хогвартса, уже успела получить несколько предложений о работе из разных организаций, в числе которых были разные отделы Министерства, госпиталь Святого Мунго и даже несколько частных компаний, например, небольшая лаборатория зельеваров, производящая самые сложные и дорогие зелья для магических аптек. В контрактах были подробно указаны её будущие рабочие обязанности и заработная плата, причём некоторые из предлагаемых сумм заставили её удивлённо перечитать письма с предложением по несколько раз. Почти все из предложенных должностей были бы пределом мечтаний если не для любого волшебника, то для любого волшебника, только что окончившего школу — однозначно. Однако девушка не спешила отвечать на эти письма, заинтересованная короткой запиской от Кингсли, полученной на следующий же день после приезда в Нору. Быстрым почерком в ней было написано следующее:«Гермиона, жду Вас в Министерстве в 13:00 в понедельник для обсуждения предложения о работе. Думаю, оно вас заинтересует. Вас встретит Дороти, моя секретарша. Министр магии, Кингсли Бруствер»
По непонятной для неё самой причине это послание очень взволновало девушку. Друзья, которым она показала письмо, лишь удивились немногословности министра, но явно не разделяли её переживаний. Вот и сейчас мальчики и Джинни, сидевшие в гостиной за чашкой чая и обсуждавшие недавно выпущенную новую модель «Молнии», были вынуждены наблюдать мечущуюся из угла в угол Грейнджер, погружённую в свои мысли. — Гермиона, ну не переживай так, — окликнул её Гарри, — в конце концов, скоро встретишься с Кингсли и всё узнаешь. Девушка лишь обречённо выдохнула. До назначенного времени оставалось ещё четыре дня. — Да, даже если тебе не понравится предложение Министра — у тебя же куча этих писем, — поддержал друга Рон. — Выберешь любое другое… Грейнджер даже немного развеселило настолько несерьёзное отношение Рона к вопросу выбора работы. — Вы правы, — вздохнула она, — но любопытство не даёт мне покоя. Что же это будет за разговор, и почему он так коротко написал в письме?.. — Не волнуйся, уверена, на встрече всё будет ясно, — попыталась успокоить подругу Джинни. — Давай лучше с нами партию в волшебные шахматы! — Предложил Рон. И Гермиона, никогда не любившая эту игру, под удивлёнными взглядами друзей согласилась, решив и правда попробовать отвлечься. В назначенный день Грейнджер была готова задолго до нужного времени. Стараясь выглядеть серьёзнее, она надела свою лучшую юбку тёмно-синего цвета и строгую белую блузку, а волосы, ставшие немного более послушными после регулярного использования заклинания, найденного Джинни перед Рождественским балом, собрала в аккуратный пучок. Не зная, чем занять себя, девушка то вновь хваталась за школьные учебники, думая, что знания могут пригодиться ей, если Кингсли решить провести собеседование, то подходила к зеркалу, переживая, что не выглядит достаточно представительно для работы в Министерстве магии, забыв о том, что туда пригласили на работу её друзей, уж точно не выглядящих солидными джентльменами. В 12:55 Гермиона стояла в холле Министерства, глядя на непрерывный поток спешащих по своим делам волшебников и ведьм. — Мисс Грейнджер? — она оглянулась и увидела окликнувшую её девушку, спешащую к ней через толпу. Молодая женщина с папкой в руках, одетая в строгий, даже немного старомодный костюм и очки почти такой же формы, как у её лучшего друга, но более массивные, явно не напоминала ярко накрашенных секретарш в коротких обтягивающих юбках, образ которых часто мелькал в маггловских фильмах. От этих мыслей Гермиона чуть не захихикала, вовремя сдержав смешок, чтобы не показаться невежливой. Время, проведённое в нервном ожидании, давало о себе знать. — Да, это я, — девушка постаралась уверенно кивнуть, чтобы не выдать своего волнения. — Отлично, меня зовут Дороти. Пойдёмте, министр будет ждать вас с минуты на минуту. Девушки зашли в лифт. После достаточно длительного путешествия вниз лифт остановился, и механический голос объявил: «Отдел тайн». Дороти, покинув лифт, быстрым шагом направилась по коридору, и Гермионе оставалось только следовать за ней в попытках не отстать. Наконец, остановившись возле неприметной двери, секретарша пропустила чуть запыхавшуюся Грейнджер вперёд, а после зашла сама, закрыв за собой дверь. Гермиона оказалась внутри небольшого помещения, мало напоминавшего кабинет в её представлении. Комната была залита светом, исходящим из огромных, во всю стену, окон, явно зачарованных, ведь отдел располагался глубоко под землёй. В центре комнаты располагался невысокий столик, окружённый мягкими бежевыми диванами. На столе в противовес её ожиданиям вместо стопок документов и стерильной чистоты располагались блюда с печеньем и чайные чашки, сопровождаемые магически подогреваемым чайником чая. На одном из диванов сидел министр, с доброй усмешкой глядящий на удивлённое лицо девушки. — Добрый день, садитесь, Гермиона, если вы, конечно, не возражаете, чтобы я вас так называл, — он широко улыбался. — Конечно нет, министр, — Грейнджер неуверенно улыбнулась в ответ, не понимая причины его веселья. — Можно просто Кингсли, всё-таки мы многое вместе пережили. Кстати, угощайтесь, не стесняйтесь. Ну, ближе к делу. — Министр сделал глоток чая и заговорил. — Как вы знаете, мы находимся в Отделе Тайн. Это секретный отдел Министерства, но, поскольку вы с мистером Поттером и мистером Уизли его уже успели посетить, я не видел смысла проводить нашу встречу в другом месте. Как вы, наверное, могли догадаться, речь пойдёт о работе именно в этом подразделении. И нет, сотрудники этого отдела не работают в таких кабинетах, у них есть обычные рабочие столы и кресла, а это — комната отдыха и переговорная, — он снова улыбнулся, и девушка, вспомнив мысли, посетившие её при виде этой комнаты, ответила ему широкой улыбкой. — Сотрудники отдела тайн, или невыразимцы, занимаются разными вещами, но в основном эта должность предполагает работу с опасными артефактами, которые могут привести к ужасным последствиям, оказавшись не в тех руках. — Кингсли старался говорить спокойно, чтобы не напугать девушку, но заставить осознать каждое его слово. — Минерва рассказала мне о ваших блестящих успехах в учёбе и увлечении артефактами, поэтому я решил, что предложение присоединиться к этому отделу покажется вам интересным. Однако прежде, чем вы примете решение, я должен предупредить вас о некоторых вещах. Во-первых, все сотрудники отдела тайн дают непреложный обет о неразглашении. Вам никому нельзя будет рассказывать ни какую-либо информацию, связанную с вашей работой, ни даже о самом факте работы в этом отделе. Вы будете официально зачислены на службу в другой отдел министерства, и никто, даже самые близкие ваши друзья, не должны знать о вашем настоящем месте работы. Во-вторых, работа с артефактами связана с постоянной опасностью, и, несмотря на всю осторожность и правила безопасности, невыразимцы часто рискуют своим здоровьем, а то и жизнью — взаимодействие с неизученными магическими предметами, к сожалению, нередко приводит к физическим повреждениям или магическим проклятиям. Конечно, такой труд оплачивается очень щедро, — и министр назвал сумму, при которой Грейнджер, получившая за последние дни много хороших предложений, округлила глаза. Но он невесело продолжил. — Однако что эти деньги мертвецам… В общем, Гермиона, жду от вас письма с ответом до конца этой недели. Дальше Дороти ознакомит с подробными условиями предложения и ответит на все ваши вопросы, — секретарша кивнула, — а я вынужден вас покинуть. Жду вашего письма, каким бы ни был ваш ответ. После ухода Кингсли его помощница рассказала девушке обо всех условиях контракта — в целом, они были обычными. Работникам предоставляется рабочее место и всё необходимое для работы, стандартный отпуск и приглашение на министерские вечеринки. Провожая задумчивую Гермиону обратно ко входу, Дороти постаралась её обнадёжить: — Не переживайте так сильно из-за слов министра, на самом деле за все пять лет, что я здесь работаю, лишь один сотрудник серьёзно пострадал, почти лишившись руки и глаза. Однако благодаря своевременной помощи колдомедиков ему удалось отделаться только шрамами. После нескольких месяцев в больнице правда, говорит, скука смертная… — Девушка весело улыбнулась. Глядя на неё сейчас, Грейнджер поняла, что на самом деле та лишь ненамного старше её самой, хотя костюм и очки и прибавляют ей возраста. — А последний летальный случай был вообще лет тридцать назад. Но никто не застрахован, конечно. — Я не из-за этого переживаю, — поделилась сомнениями шатенка в ответ на откровения помощницы министра. — Необходимость держать всю свою работу в тайне… Не отдалит ли меня это от друзей? — О, по большому секрету вам сообщу, что министр уже обдумывал этот вопрос. И, кажется, он нашёл выход, какую должность вы можете формально занять, чтобы, не раскрывая тайны, иметь возможность взаимодействовать с друзьями и на работе. — Девушка подмигнула расстроившийся, было, Грейнджер. — Но я не хочу влиять на ваше решение. Думайте, и буду рада снова видеть вас, если доведётся. С этими словами Дороти оставила задумчивую, но немного воспрявшую духом Грейнджер у выхода из министерства и удалилась по своим делам. Проведя бессонную ночь в размышлениях о полученном предложении, Гермиона всё же решилась его принять. Хотя все недостатки необходимости хранить тайну она ощутила ещё вечером, когда на вопросы друзей ей пришлось отвечать уклончиво, постоянно опасаясь их обиды за проявленное недоверие. Однако её страхи оказались напрасными, поскольку друзья, убедившись хотя бы в том, что сама Грейнджер не расстроена прошедшей встречей, с пониманием отнеслись к её желанию не рассказывать подробности, тем самым удивив её настолько зрелым решением. Поэтому уже на следующее утро Грейнджер отправила министру письмо, в котором сообщала о своём согласии. В достаточно быстро пришедшем ответном послании министр выражал свою радость будущим сотрудничеством и приглашал её приступить к работе в понедельник, за оставшееся до которого время работники как раз должны были подготовить все необходимые документы. Девушка сразу же побежала делиться радостной новостью с друзьями, которые так же начинали работать с понедельника. Только Джинни всё ещё вела переговоры с несколькими изданиями, выбрав профессию спортивного репортёра, однако, судя по довольной улыбке, с которой она отвечала на письма одного из издательств, и её устройство на работу было не за горами.***
Первые два месяца работы пролетели для Гермионы как один миг. Работа оправдала её ожидания, и она практически поселилась в своём кабинете, лишь на ночь возвращаясь в квартиру, которую арендовала неподалёку от Министерства, к Живоглоту, который был недоволен таким отсутствием внимания к собственной персоне. Ей действительно нравилось изучать артефакты, найденные аврорами, и читать книги, которые могли помочь глубже разобраться в специальности. Благо министерская библиотека оказалась в разы больше Хогвартской, и так поражавшей своими размерами. Лишь в выходные девушка иногда отрывалась от работы, чтобы провести время с друзьями в пабе или собраться на ужин в Норе, в остальное время продолжая изучать труды по артефактам и другие книги, взятые из библиотеки Министерства. По официальным бумагам девушка числилась хранителем артефактов в аврорате. Кингсли ввёл эту должность специально для неё, для непосвящённых аргументируя тем, что давно нужно было привести в порядок хранилище артефактов аврората, ведь большая часть артефактов, найденных аврорами, оказывались просто нелегальными бытовыми магическими приборами, которые доблестные работники сваливали в специально отведённую для этого комнату. Лишь немногие из магических предметов, добываемых во время заданий, оказывались опасными, и, незаметно для остальных, перемещались в отдел тайн. Должность Гермионы убивала нескольких зайцев одним махом: во-первых, теперь именно она получала все добытые артефакты и сразу решала, что можно оставить на складе аврората, а что требует особого внимания невыразимцев. Во-вторых, в неоднозначных случаях она как человек, обученный работе с магическими предметами, выезжала на место обнаружения артефактов для безопасной транспортировки их в Министерство, что позволяло уменьшить несчастные случаи среди авроров, часто страдавших именно от неумения обращаться с такими вещами. В-третьих, она часто виделась с друзьями во время рабочего дня и, что было немаловажно для девушки, ей не было необходимости скрывать от них, что она занимается артефактами. Оставалось умалчивать лишь тот факт, что её работа не заключалась в раскладывании безделушек по полкам и записи в журнал их порядкового номера. Однако на третий месяц работы её начали беспокоить размышления. Служба перестала занимать все её мысли, и квартира, в которой она иногда проводила вечера и выходные, давила пустотой на девушку, привычную к жизни в многолюдных общежитиях Хогвартса или в шумной Норе. Не добавляло оптимизма и то, что Рон, не ищущий длительных отношений, но, очевидно, чем-то привлекающий девушек — славой ли героя войны, образом ли бравого аврора или же личной харизмой — часто приходил на их встречи в пабе с девушками, обычно разными. Гермиона, глядя на счастливых Гарри и Джинни и увлеченного новой пассией Рона, чувствовала себя как никогда одиноко. Иногда Гермиона и Джинни встречались вдвоём, чтобы, как выражалась Уизли, обсудить свои женские штучки. Инициатором первой такой встречи «только девочками» стала Джинни, пригласившая Гермиону где-нибудь посидеть после рабочего дня. Они встретились в кафе, где Уизли по секрету поделилась с подругой датой предстоящей свадьбы, которую они с Гарри планировали на начало октября. Рыжеволосая была полностью захвачена мыслями о предстоящем событии, фонтанируя идеями о том, как всё должно происходить, какие должны быть наряды у молодожёнов и кто должен быть приглашён. Гермиона лишь кивала на её многословную речь, радуясь за друзей. После чего девушки естественным образом переместились в бар, чтобы отпраздновать радостные новости. И с тех пор минимум раз или два в неделю девушки встречались, чтобы что-то обсудить или посплетничать. На одной из таких встреч Грейнджер, изрядно выпив, поделилась с подругой своими переживаниями о том, как ей бывает одиноко, что коллеги, с которыми она встречается на заданиях и на обеде не видят в ней девушку и даже обмолвилась о том, что принц на белом единороге, про которого они шутили в школе, уже не кажется ей такой плохой идеей. На утро Гермиона, сама довольно смутно помнившая прошедший вечер, убедилась в том, что рыжая, видимо, была недостаточно пьяна, чтобы не запомнить откровения подруги, когда сова доставила письмо от неё с ультимативным требованием явиться в магазин одежды сразу после завершения рабочего дня. Когда Гермиона зашла в магазин, Уизли уже ждала её, успев подобрать для неё несколько комплектов одежды, так что Грейнджер пришлось сразу же отправиться в примерочную. Надевая первый из выбранных подругой комплектов, она мысленно подбирала слова, чтобы объяснить, что она не готова радикально менять свой гардероб и что яркие и несколько откровенные наряды, которые обычно носила сама Джинни и которые ей очень шли, для работы в Министерстве не годились. Но, взглянув на себя в зеркало, она осталась довольна увиденным. Уизли подобрала для подруги наряды в деловом стиле, который та обычно и носила, но вместо свободных юбок на девушке красовалась юбка-карандаш чёрного цвета чуть ниже колена, из достаточно плотной ткани, чтобы не обтягивать все части тела Гермионы и не выглядеть вульгарно, но показать наличие у неё тонкой талии и округлых ягодиц. Вместо белых рубашек, которые предпочитала Грейнджер ещё со школы, Джинни подобрала две блузки из воздушной непрозрачной ткани, достаточно скромных, но женственных благодаря небольшому вырезу. С блузкой светло-персикового цвета образ получился нежным и немного наивным, а с тёмно-изумрудной («Главное не надевать к ней серебряные украшения» — хмыкнула Гермиона) девушка выглядела богато и изысканно. Грейнджер вышла из примерочной, чтобы показать наряды подруге: — Ну, Джинни, кажется, не так уж плохо? — Хоть Гермионе и нравилась девушка, смотрящая на неё из зеркала, она чувствовала себя неуверенно в непривычной одежде. — Герми, это не неплохо, это отлично! — Уизли была довольна делом своих рук. — И зачем было прятать такую фигуру под бесформенными тряпками? — Джинни легонько шлёпнула подругу, моментально залившуюся румянцем, по попе и засмеялась. Грейнджер и сама мысленно благодарила свою привычку к долгим пешим прогулкам, иначе неизвестно, как бы она выглядела, учитывая сидячий образ жизни. — Ну, надевай следующее. Не теряй времени, у нас на сегодня большие планы. Гермионе пришлось примерить ещё несколько платьев разных цветов и фасонов, юбок, в основном отличающихся от первой, так понравившейся Уизли, только цветом, и блузок. Был даже один костюм из приталенных немного укороченных брюк прямого кроя и пиджака, под который Джинни уговорила подругу надеть шёлковый топ в бельевом стиле, аргументируя тем, что под пиджаком отсутствие рукавов не будет смотреться неуместно. Последним девушке пришлось примерить платье-комбинацию цвета кофе с молоком. Оно смотрелось изумительно, но вызвало протесты Грейнджер: — Джинни, ну в этом-то я точно не пойду на работу! — Конечно, нет, — рыжеволосая хитро улыбнулась, — а вот на свидание — очень может быть. Или хотя бы в бар со мной, на первое время, пока твой принц будет решаться пригласить тебя куда-то. В итоге девушки, по мнению Гермионы, купили чуть ли не весь магазин. Благо зарплата за прошедшие месяцы, которую девушка тратила только на еду и аренду квартиры, дополненная первой премией за отличную работу («Ничего удивительного», — закатила глаза Джинни, — «Гарри говорит, ты чуть ли не ночуешь в Министерстве»), легко позволяла такие траты. Попросив доставить покупки в её квартиру, Грейнджер с облегчённым вздохом вышла из магазина. Однако Уизли лишь засмеялась на такую реакцию подруги и, не давая ей опомниться, потащила в обувной магазин. Там она заставила Гермиону примерить лодочки чёрного и бежевого цвета на невысокой шпильке, оставаясь непреклонной под умоляющим взглядом подруги, привыкшей к обуви без каблука: — Надо! На самом деле, ты быстро привыкнешь. Я же не заставляю тебя брать вот это, — она кивнула на нечто впечатляюще-блестящее с семнадцатисантиметровым каблуком. Грейнджер, вынужденная согласиться, приобрела две пары, выбранные подругой, в надежде, что с изнуряющим шоппингом на этом будет покончено. Но, выйдя из обувного, рыжая начала толкать Гермиону в сторону магазина нижнего белья. — Джинни, но какая разница, какое на мне бельё, ведь его никто не увидит? — Уставшая и смущённая, шатенка не хотела следовать решению подруги. — Ну да, — согласилась Уизли, — первое время не увидит, — добавила она себе под нос. — И продолжила так, чтобы подруга слышала. — Но ты-то будешь об этом знать, и это придаст тебе уверенности, вот увидишь. Ты же хочешь, чтобы в тебе видели женщину? А для этого, самое главное, чтобы ты сама видела в себе женщину, и кружевное бельё в этом лучший помощник. Не желая продолжать спор, Джинни решительно направилась к магазину, увлекая Гермиону за собой. К облегчению шатенки, чувствующей себя несколько не в своей тарелке среди таких откровенных предметов гардероба, для начала Уизли направилась к стойкам с ночными сорочками. Причина этого решения, видимо, крылась в том, что, зайдя в гости к Грейнджер воскресным утром пару недель назад, рыжая застала девушку пьющей кофе в своей любимой тёплой пижаме с кроликами, выцветшей от частой стирки и покрытой пятнами, не поддающимися выведению. Выбрав несколько вариантов из нежного шёлка, отороченных невесомым кружевом, Уизли попросила консультанта отлевитировать их в свободную примерочную, направившись к бесконечным стойкам с нижним бельём. Гермионе оставалось лишь стоять и смотреть, как подруга решительно выбирает для неё вещи, на которые она сама постеснялась бы и взглянуть. Закончив с примеркой и став счастливой обладательницей вороха нижнего белья, нескольких ночных сорочек и даже одного купальника, искренне недоумевая, зачем он может ей понадобиться в дождливой Британии, Грейнджер, наконец, облегчённо выдохнула, заказав чай с пирожным в кофейне и слушая неумолкающую болтовню подруги. — Ну вот, теперь будешь выглядеть как настоящая леди, никто от тебя глаз оторвать не сможет. Кстати, как придёшь домой, выброси старые вещи из шкафа. И расскажешь мне потом, как твои коллеги рты пооткрывают при виде тебя! Однако ни на следующий день, ни через неделю, ни через месяц ничего не изменилось. Да, теперь мужчины провожали её взглядом, но общаться всё равно предпочитали подчёркнуто-вежливо, не допуская и намёка на флирт, отпугиваемые, видимо, её славой героини войны и умнейшей ведьмы столетия. Поэтому приунывшей девушке пришлось смириться с таким положением вещей, надеясь, что когда-нибудь и на её улице будет праздник. Рыжая утешала подругу, нелестно отзываясь об умственных способностях окружающих мужчин, упускающих такую красотку, но поделать ничего не могла. Она пробовала приглашать Грейнджер в ночные клубы, но девушка чувствовала себя неуютно там и проводила вечера, сидя с коктейлем в углу, что исключало возможные знакомства. Да и обе подруги понимали, что найти в таком месте что-то большее, чем знакомство на одну ночь, шансов слишком мало, поэтому оставили попытки.***
Вопреки ожиданиям и к недовольству репортёров, свою свадьбу Джинни и Гарри решили провести лишь в узком кругу друзей и родственников в Норе, как несколькими годами ранее это сделали Билл и Флёр. Близкие друзья пары не были удивлены этим их решением, понимая, как они устали от внимания общественности. Но Уизли всё равно паниковала так, будто они устраивают не вечеринку в кругу самых близких, а как минимум приём для королевы. — Ох, Герми, я так волнуюсь! Вдруг гостям не понравятся угощения или цветы… — Джинни, ну как это может не понравиться? Ты всё продумала идеально! — В сотый раз успокаивала подругу Грейнджер. — А даже если вдруг кому-то что-то не понравится, в чём я лично очень сомневаюсь, какая разница? Это праздник для вас с Гарри, и самое главное, чтобы вы были счастливы! — Да, конечно, ты права… А вы с Луной и Амандой забрали платья подружек невесты? Они вам подошли? — В качестве третьей подружки невесты Уизли пригласила свою новую коллегу-колдографа, с которой только недавно познакомила Гермиону, но вместе с которой за прошедшие несколько рабочих месяцев уже успела побывать во множестве мелких передряг. Профессия репортёра оказалась насыщена неожиданностями. — Да, забрали. И да, они идеально подошли, ведь их шили по нашим меркам! И да, ты спрашивала об этом уже пять раз только за последние полчаса! Успокойся, Джин, всё будет в порядке. — Знаю, но ведь свадьба уже завтра! Я точно не могла ничего упустить? — В ответ на реплику рыжеволосой, тоже повторённую далеко не в первый раз, Гермиона устало вздохнула. — Нет, мы всё проверили несколько раз, — она взглянула на часы и с облегчением улыбнулась. — А сейчас нам пора собираться на девичник, иначе Луна и Аманда будут ждать! — И, глядя на напряжённое лицо подруги, продолжила. — Не переживай, дальше Молли обо всём позаботится. Вы же не первые из её детей, чью свадьбу она организовывает! А тебе нужно просто расслабиться и не думать ни о чём. — Ну да, хорошо… — Джинни тяжело вздохнула и, кивнув своим мыслям, решительно встала с кровати и направилась к шкафу. Быстро собравшись, Гермиона и Джинни попрощались с Молли и аппарировали к бару. Внутри их уже ждали подруги, так что девушки приветственно обняли друг друга и, сев за столик, сразу же заказали коктейли. Чтобы не смущать и без того переживающую невесту, для начала её подруги завели разговор о работе и об учёбе. Узнав, что Аманда тоже заканчивала Хогвартс, пусть и на пару лет раньше, и училась на Пуффендуе, они вспоминали учителей и весёлые истории из школьной жизни. Но постепенно под действием алкоголя все расслаблялись, а темы разговора становились более личными. — Вот скажи, Джинни, а ты не переживаешь из-за свадьбы? — смущенно спросила Аманда. — Да как же не переживаю?! — Тут же отреагировала Уизли, которой наступили на больную мозоль. — Только об этом и думаю в последнее время! А вдруг что-то пойдёт не так или гостям не понравится?.. — Я не это имела в виду! — Поспешила уточнить её коллега. — Ты же просто… В момент брака ты соглашаешься связать свою жизнь с определённым человеком. А вдруг он не тот самый? Вдруг он не оправдает твоего доверия? Вдруг вы не будете счастливы?.. Просто я уже довольно долго в отношениях с одним мужчиной, — Аманда залилась лёгким румянцем. Эта бойкая девушка становилась на удивление нерешительной, когда разговор касался её личной жизни. — И в общем… И он сам не стремится сделать наши отношения достоянием общественности, и я не знаю, что ответила бы, если бы он всё-таки сделал мне предложение… Все девушки ненадолго задумались над этими рассуждениями, и первой, как ни странно, нашлась Джинни: — А, ты об этом. Ну… Пожалуй, нет, я не переживаю. Мы уже долго вместе, и я чувствую, что люблю его, и знаю, что он любит меня. Он понимает меня и мои увлечения, заботится обо мне и никогда не предаст — это просто не в его характере, он слишком честный для этого. — С нежной улыбкой Уизли перечисляла достоинства своего жениха, и Грейнджер в очередной раз порадовалась за друзей, которым так повезло найти друг друга. — Может, со стороны кажется, что мы слишком молоды для такого серьёзного решения, но мы просто не видим смысла тянуть. Я чувствую, что мы в любом случае будем вместе, сейчас или позже… Гермиона и Аманда немного приуныли, задумавшись о том, как бы им самим хотелось встретить такого человека. А вот Луна, выбравшая после Хогвартса профессию прорицательницы, что лишь усилило её странности, задумчиво сказала: — А я знала, что вы будете вместе, стоило лишь посмотреть на ваших мозгошмыгов. Они почти с первой вашей встречи тянулись друг к другу, это очень сильный знак! Вы же знали, что по мозгошмыгам сразу видно, подходит пара друг другу или нет?.. — Нет, Луна, мы не знали, но это очень интересно, — вежливо ответила Грейнджер, привыкшая к странностям подруги. — Ну конечно, вы же их не видите. — Как само собой разумеющееся, сказала Лавгуд. Как будто не она до этого задавала вопрос. — Не переживай, Гермиона, я сообщу тебе, если увижу того, кто тебе подойдёт. И ты, Аманда, тоже. — Луна одарила девушек мечтательной улыбкой. — Вот мы с Блейзом так и познакомились… — С Забини?! Главным бабником Слизерина?! — Воскликнули Джинни и Гермиона почти хором. — Ну, может быть, вторым после Малфоя… — добавила Уизли, куда более осведомлённая обо всех школьных сплетнях. — Ну да, — со своей обычной мечтательной улыбкой пожала плечами Лавгуд. — Мы с ним почему-то не общались в школе, но недавно встретились на выставке магических веществ и элементов… И наши мозгошмыги проявили интерес друг к другу, так что и мне пришлось подойти к Блейзу и рассказать ему об этой ситуации… — По лицу Лавгуд трудно было судить о её чувствах, но, казалось, при имени Забини её улыбка становилась немного более мечтательной. — Он проявил понимание и, сходив на пару свиданий, мы решили, что мозгошмыги не ошиблись. То есть я, конечно, и так была в этом уверена, а вот ему нужно было время. Я его не виню, он, как и многие, вообще не верил в их существование до нашей встречи, — Луна замолчала, видимо, решив, что рассказала достаточно. — И что? Вы, получается, теперь вместе? — Джинни не могла сдержать своего любопытства. — Наверное, — улыбаясь, пожала плечами Лавгуд. — Он почти месяц уже живёт у меня… Это значит вместе? — Конечно да! И почему ты молчала всё это время?! — Уизли, казалось, закипала от новостей, обрушившихся на неё. — Ну, вы не спрашивали же, — пожала плечами Луна. Джинни и Гермиона в этот момент почувствовали себя очень плохими подругами. Пусть они и не очень часто встречались с Лавгуд, но даже на этих встречах они были сосредоточены на своих проблемах, не думая о чувствах подруги. — И правда, — тяжело вздохнула Грейнджер. — Прости, Луна, мы думали только о себе. — Ничего страшного, — кивнула блондинка. — Ваши ауры переливались оранжево-красным, так что я не могу вас винить. Вас и без того много что беспокоило, а у меня, в общем-то, всё было в порядке. На этом все, не сговариваясь, решили, что пора заканчивать с непростыми разговорами о неведомом. До позднего вечера девушки наслаждались коктейлями, обсуждали свежие новости и сплетни и смеялись над шутками и весёлыми историями. Джинни зря переживала — свадьба прошла замечательно. Присутствие только самых близких создало тёплую атмосферу, наполненную шутками и смехом людей, давно знакомых между собой и чувствующих себя комфортно в обществе друг друга. Молодожёны, смущаясь, слушали бесконечный поток поздравлений и пожеланий, принимали подарки и обменивались поцелуями под крики «Горько!». Гермиона, которая была счастлива снова встретиться со школьными друзьями, отлично проводила время, испытывая ностальгию и сильную тоску по таким же шумным и весёлым школьным временам. Ближе к вечеру Артур с радостью продемонстрировал своё новое приобретение — маггловский музыкальный проигрыватель, включив на нём музыку. Шутя и дурачась, все принялись танцевать. Грейнджер танцевала с маленьким Тедди Люпином и, кажется, никогда так много не смеялась.***
После свадьбы друзей Грейнджер, лишь изредка встречаясь с мальчиками или с Джинни, к которой иногда присоединялись Аманда или Луна, отдала все свои силы работе. За прошедшие месяцы она достигла значительных успехов в профессии, добавив в арсенал отдела несколько методов исследования артефактов, вычитанных в книгах, и даже один, придуманный самостоятельно, пусть и на основе имеющихся. Ближе к декабрю наступило затишье, всё реже удавалось найти что-то действительно представляющее интерес, видимо, в преддверии Нового года и Рождества. Гермиону часто отправляли на выезд забирать предметы, найденные аврорами, ведь, хотя подавляющее большинство из них не представляли никакой опасности, начальник аврората предпочитал не рисковать своими людьми, а министр и сама Грейнджер были не против ввиду отсутствия дел в Отделе тайн. Она успела познакомиться со всеми работниками аврората, в числе которых, к её удивлению, оказался и Драко Малфой. На одном из совместных выездов она решилась задать ему вопрос: — Малфой, а почему ты здесь работаешь? Я думала, ты свяжешь своё будущее с зельями, ты был очень хорош в них… — О, спасибо за лестную оценку, Грейнджер, — с самодовольной усмешкой он пожал плечами, — но, помнится, я и в защите от тёмных искусств был далеко не худшим. С этими словами он обратился ко второму аврору, который отправился с ними, с вопросом о месте назначения их путешествия, о котором он и так явно знал, тем самым демонстрируя своё нежелание продолжать разговор. Апогеем тоски для Гермионы стал Рождественский бал, устроенный в Министерстве. Придя туда и немного пообщавшись с коллегами, она не получила ни одного приглашения на танец. Даже Гарри на этот раз не спас, взяв отпуск и отправившись с женой в путешествие. Простояв полтора часа, потягивая шампанское и изредка перебрасываясь парочкой фраз со знакомыми, проходящими мимо неё к столу с закусками, девушка решила, что вечер с книгами привлекает её больше, чем одинокое времяпровождение на балу, где все веселятся парочками, и отправилась домой.***
После рождественских каникул ничего не изменилось, разве что Гарри и Джинни наконец вернулись из отпуска, по этому случаю закатив вечеринку в баре, поэтому Грейнджер, вынужденная рано встать на работу, отчаянно хотела спать. Когда во время обеда в министерской столовой кто-то спросил разрешения присесть за её столик, она лишь кивнула, не отрывая глаз от своей тарелки — мест часто не хватало, поэтому к девушке, занимающей стол в одиночестве, нередко кто-то присоединялся. — Не хочу показаться бестактным, но могу ли я узнать ваше имя? — Гермиона никогда бы не подумала, что обращаются к ней, но голос, прервавший её мысли, прозвучал слишком близко, поэтому она подняла голову, встретившись взглядом с собеседником, ожидающим её ответа. Мужчина был красив. Тёмные, довольно длинные волосы, контрастировали с бледной кожей, но больше всего внимание привлекали глаза насыщенного синего цвета. Мантия, которую незнакомец повесил на спинку стула, не скрывала широкого разворота его плеч и подтянутого торса, обтянутого белой рубашкой. — Плохая шутка, — Грейнджер наконец оторвалась от разглядывания собеседника и, вспомнив о его вопросе, грустно ответила. — Здесь вряд ли найдётся хоть один человек, который не знает моего имени. — И, тем не менее, я перед вами. Мне должно быть стыдно, что я не знаю имени такой красавицы? — Гермиона не знала, как реагировать, подозревая, что стала жертвой глупого розыгрыша, хотя и не понимая, кому могло бы быть нужно это устраивать и с какой целью. — Моё имя Гермиона Грейнджер. И его знает вся магическая Британия. — Не уверенная, что её разыгрывают, девушка сухо ответила на вопрос, решив не делать поспешных выводов. Однако и на явный флирт незнакомца отвечать не спешила. — Мне жаль, я только несколько дней назад приехал с севера, — только сейчас Грейнджер обратила внимание на едва заметный акцент собеседника. — У нас мало что слышно о Британии. Но, я надеюсь, мне получится сделать хотя бы небольшой шаг к тому, чтобы эта ситуация изменилась. — Мужчина слегка улыбнулся, гордясь своей миссией. — О, простите мои манеры, я не представился. Марк Добрев, теперь работаю в вашем Министерстве в Отделе международного магического сотрудничества. — Что ж… Приятно познакомиться, — девушка всё ещё чувствовала себя слегка неуверенно, но на её лице начала появляться робкая улыбка. — А я работаю в аврорате, но занимаюсь артефактами. — О, это, должно быть, интересно. В Дурмстранге я увлекался этим вопросом, даже после окончания остался в школе, чтобы завершить один проект…. — На секунду на его лице мелькнуло сожаление, будто бы он сказал что-то лишнее. Но он быстро взял себя в руки, снова расплывшись в вежливой и немного льстивой улыбке. — Но после этого пришлось заняться международными отношениями. Продолжить семейное дело, так сказать. И поэтому я здесь. И, видимо, не зря, раз мне посчастливилось встретить вас! Гермиона, хоть и выглядевшая хорошо благодаря стараниям Джинни, чувствовала себя неловко под потоком комплиментов. Закончив еду и перекинувшись с новым знакомым ещё парой фраз, девушка поспешила отправиться на своё рабочее место.***
С тех пор Марк каждый день присоединялся к ней за обедом, а если она была на выезде с аврорами, неизменно спрашивал на следующий день, почему её не было и всё ли прошло гладко. Девушка постепенно привыкала к комплиментам, которыми щедро одаривал её мужчина, а, однажды получив от него цветы, была на седьмом небе от счастья. Пара всё сильнее сближалась, часто ходила на свидания и обменивалась письмами, и Гермионе, страдавшей от одиночества, общение с красивым, но, что важнее для неё, умным и эрудированным мужчиной приносило большое удовольствие. Её немного беспокоили репортёры, быстро заметившие и растрезвонившие в газетах о романе героини войны, но брюнет успокоил её, справедливо заметив, что об этом и так все узнают рано или поздно и что она тоже человек и имеет право на личное счастье и не важно, что об этом думают окружающие. Каждое утро девушка просыпалась с улыбкой, думая о нём, а через два месяца общения Грейнджер, смущаясь, предложила провожавшему её после свидания Марку зайти на чай. Неопытная в любовных делах Грейнджер боялась, что может отпугнуть этим мужчину, но в их первый раз тот был нежен и аккуратен, действуя быстро и уверенно и не позволяя девушке почувствовать себя неловко. И, пусть она и не ощутила чего-то особенного, Гермиона, читавшая о том, что не всем женщинам доступно удовольствие от секса, лишь радовалась тому, что её мужчина был доволен. Марк стал часто оставаться у неё на ночь, при этом, правда, выгоняя из спальни Живоглота, который сразу невзлюбил мужчину. Вскоре он и вовсе переехал к ней. Девушка чувствовала себя счастливой, получая утром поцелуй за приготовленный завтрак, а вечером с нетерпением отправлялась с работы домой в надежде, что Добрев уже ждёт её там. У них не возникало конфликтов в быту, и, даже переехав к ней в квартиру, Марк продолжал иногда неожиданно радовать девушку цветами или бутылкой её любимого вина. Грейнджер чувствовала себя в сказке. Она очень переживала, когда впервые привела своего молодого человека в бар, где они собирались с друзьями, ведь их мнение много значило для неё. Но Марк, оказавшийся фанатом квиддича, как и Гарри с Роном, быстро нашёл с ними общий язык, а с девушками вёл себя максимально галантно, с лёгкостью очаровав очередную пассию Рона, имена которых Грейнджер уже и не пыталась запомнить. Одна лишь Джинни оставалась напряжённой. Когда пришло время расходиться, она позвала подругу на короткий разговор, пообещав ждавшему с её пальто в руках Марку скоро вернуть девушку. — Герми, я переживаю за тебя. Не знаю, почему, но у меня сердце не на месте… — Гермионе было приятно беспокойство подруги, но также она была обеспокоена тем, что той не понравился её молодой человек. — Скажи, ты точно счастлива? — Джин, да! Я точно счастлива! Я даже не верила, что всё может быть так хорошо, но он такой… — На её лице расплылась мечтательная улыбка. — Знаешь, мне даже кажется, я люблю его… — Ох. Хорошо. Я рада за тебя, — Джинни, уже почти полгода как Поттер, попыталась выдавить из себя улыбку. — Но если вдруг что-то будет не так, ты всегда можешь обратиться ко мне. Или к Гарри. Да к любому из своих друзей! — Да, я знаю, спасибо тебе. Но правда не стоит беспокойства, — девушка обняла подругу и поспешила вернуться к Марку, с тёплой улыбкой смотрящему на неё издалека.***
Примерно через месяц счастливой совместной жизни Марк пригласил девушку в ресторан. Его название девушка слышала впервые, хотя в этом и не было ничего удивительного, ведь она не была большим любителем светских мероприятий. О поводе такого приглашения брюнет не говорил ничего конкретного, лишь отшучиваясь: «Разве я не могу пригласить красотку на свидание?» или «Почему мне нужен повод, чтобы хорошо провести время со своей девушкой?» Надев платье, на покупке которого на очередном совместном шоппинге настояла Джинни, не слушая возражений подруги, что ей некуда надеть такую роскошную вещь, Гермиона аппарировла к ресторану, в котором мужчина обещал её ждать, и зашла внутрь. Изысканное убранство явно дорогого заведения, выполненное, однако, без кричаще роскошных элементов вроде колонн и позолоты, произвело на девушку отличное впечатление. К ней тут же подошла хостесс: — Мисс Грейнджер? Вас ожидают, прошу вас, — девушка отправилась вглубь зала, приглашая Гермиону следовать за собой. Подойдя к дальней стене ресторана, она открыла дверь, ранее скрытую иллюзией, которая вела в кабинку, отделённую от остального зала. — Хорошего вечера, — улыбнулась хостесс, пропуская шатенку внутрь и закрывая за ней дверь. Гермиона оказалась в небольшой, но светлой и уютной комнате, щедро украшенной цветами. Посреди комнаты стоял небольшой стол, за которым уже ждал её Марк, вставший, когда Грейнджер зашла. — Привет, я скучал, — мужчина поцеловал её и отодвинул ей стул, помогая сесть, а сам опустился напротив. — Сегодня ты выглядишь просто сногсшибательно. — Спасибо, — улыбнулась девушка. — Я заказал блюда на свой вкус, надеюсь, ты не возражаешь. Уверен, тебе понравится. — Мужчина одарил девушку ответной улыбкой и завёл непринуждённую беседу. — Как прошёл день? Было что-то интересное? — По правде сказать, да… — Грейнджер, слишком доверяющая Марку, чуть не сболтнула лишнего, но вовремя вспомнила об обете. — То есть, на самом деле ничего особенного… Просто после затишья, которое было зимой, теперь каждая вещь необычнее самозашивающихся носков кажется интересной, — нашлась девушка. — А что насчёт тебя? Как продвигается налаживание международного сотрудничества? — О, куда медленнее, чем хотелось бы… Сплошная бумажная волокита. Серьёзно, если бы все встретились и обсудили спорные моменты, хватило бы получаса, чтобы решить вопросы, которые на бумаге решаются месяцами! — Гермиона рассмеялась на такой недовольный комментарий молодого человека. Вскоре принесли белое вино и заказанные мужчиной салат и морепродукты, оказавшиеся выше всяких похвал. После основных блюд подали десерт из нежнейшего сливочного крема с ягодами, который был достаточно лёгким, чтобы успевшая наесться девушка смогла оценить его по достоинству. Довольная прошедшим ужином, Грейнджер пребывала в отличном настроении, когда Марк начал свою речь: — Гермиона, я очень счастлив, что встретил тебя. Ещё ни с кем мне не было настолько легко и комфортно, с тобой каждый день дарит мне радость, и я улыбаюсь как мальчишка каждый раз, когда вижу тебя. И, я надеюсь, ты чувствуешь то же самое. Это очень важно, у меня за всю жизнь было достаточно девушек, но ни с кем я не ощущал такого родства душ. — Мужчина говорил серьёзно и торжественно, глядя ей в глаза. — Вероятно, твоя рациональность, которую я в тебе очень люблю, заставит тебя думать, что я тороплюсь, но я слишком сильно хочу, чтобы ты стала только моей. Мне хватило прошедшего времени, чтобы осознать, что без тебя моя жизнь утратит свои краски. И я прошу тебя ненадолго отбросить свою рациональность и довериться чувствам. — Мужчина встал из-за стола, опустился перед девушкой на одно колено и, достав из внутреннего кармана пиджака бархатную коробочку, открыл её, протягивая девушке расположенное внутри кольцо. — Гермиона, ты согласишься стать моей женой? Девушка сидела молча, ошарашенная неожиданным поступком Марка. Вспоминая моменты их совместной жизни, она чувствовала его правоту: они действительно никогда не ссорились, имели много схожих увлечений и понимали друг друга с полуслова. Пусть ей и правда казалось, что мужчина немного торопится, она всё же решилась: — Да… — От шока и волнения её подвёл голос. — Да, я согласна. — Повторила она уже более твёрдым голосом и решительно протянула руку мужчине, на которую тот, счастливо улыбаясь, надел изящное кольцо из белого золота с крупным бриллиантом.***
После вечера помолвки жених окружил Гермиону ещё большей заботой, поэтому о своём согласии девушка не пожалела ни разу. Родители, которым девушка рассказывала о своём молодом человеке в письмах ещё в начале их отношений, и друзья, удивлённые столь стремительным развитием событий, предостерегали девушку от поспешных решений, но та, видя поведение и отношение к ней жениха, просто не могла поверить, что что-то может пойти не так, хоть и понимала опасения своих близких. Марк настаивал на том, чтобы не затягивать и со свадьбой, поэтому событие было назначено на первую неделю июня. Грейнджер думала устроить скромную свадьбу, но Добрев возразил: — Я хочу, чтобы все знали, что самая прекрасная девушка в мире теперь моя! — Но ведь… Будет куча народу, репортёры… — Ну и пусть! — Марк махнул рукой. — В конце концов, они всё время вьются вокруг нас, как и вокруг твоих друзей. Разве это делает кого-то несчастным? — Гермиона, обдумав его слова, мысленно согласилась, пока тот продолжал. — Наоборот, пусть приходят. И пусть лучше уж описывают то, что было на самом деле, чем публикуют свои домыслы. А мы устроим такую свадьбу, что им будет, о чём написать! Гермиона, видя воодушевление на лице жениха, не стала с ним спорить, ведь, по большому счёту, этот момент не был принципиальным для неё. Кроме того, наверное, любая девушка мечтает о роскошной свадьбе, даже такая рациональная как она. Поэтому весь процесс подготовки и организации она уступила радостно взявшемуся за дело Марку. В первое время жених во многом советовался с ней: — Гермиона, ты не возражаешь против музыкантов? — Нет, конечно, отличная идея! — Гермиона, мне кажется, для украшения лучше всего подойдут живые цветы. И лично я не хотел бы делать декор в ярких тонах… — Марк показал ей несколько колдографий, на которых свадебная площадка была украшена лёгкой белой и бежевой тканью, увитой зелёным вьющимся растением с нежно-розовыми и персиковыми цветами. — Да, выглядит замечательно! Пожалуй, даже лучше, чем я могла себе представить. Со временем Грейнджер поняла, что их вкусы во многом сходятся, поэтому полностью доверила принятие всех решений по свадьбе брюнету. Тем более что аврорам удалось найти артефакт, который совершенно не поддавался изучению, поэтому все в их отделе сбивались с ног, пытаясь выяснить о нём хоть что-то. Когда усталая девушка приходила домой и слушала рассказы Марка о том, как идёт подготовка, ей оставалось лишь радоваться, что она доверила это ему. Хотя однажды он всё же подошёл к ней с серьёзным вопросом: — Гермиона, есть ли какие-то свадебные традиции, которых ты и твоя семья придерживаетесь? Я всё-таки иностранец, и не знаю всего… Девушка ненадолго задумалась. — Ммм… Кажется, нет. В любом случае, мне не приходит в голову ничего, без чего я не представляю свою свадьбу… Я не слишком-то ярый приверженец традиций. — Хорошо… — Жених, казалось, чувствовал себя неловко, поднимая эту тему. — А вот у нас есть одна традиция, довольно красивая и важная для меня, пусть она и носит больше символический характер. В общем, у нас принято произносить брачные клятвы. И я подумал, что мы можем оставить свои подписи на листе с ними, чтобы если между нами случится ссора, мы могли прочитать их вспомнить о том, чем мы дорожим. Если ты не возражаешь, конечно… — Да, Марк, конечно! Звучит как прекрасная идея. Тем более если это традиция вашей семьи, я не имею права противиться! — Спасибо, это правда важно для меня. Если честно, я очень надеялся, что ты согласишься, поэтому взял на себя смелость написать текст и для себя, и для тебя, ведь у себя на родине я слышал множество клятв. Но ты, конечно, можешь всё поменять, если захочешь… — Мужчина протянул ей два листка, покрытых ровными строками, написанными самопишущим пером. Грейнджер, тяжело выдохнув от усталости, начала вчитываться в текст. На первом из листов находилась клятва жениха:«Гермиона, с того момента, когда я впервые увидел тебя и узнал, какой ты человек, я понял, что хочу прожить с тобой всю свою жизнь. Ум, красота, душевность, которой наделила тебя природа, вдохновляют меня и заставляют быть лучше каждый день. Я обещаю дать тебе всё лучшее, которого ты заслуживаешь, и просить у тебя не больше, чем ты можешь мне дать. Я обещаю уважать тебя как личность с твоими собственными интересами, желаниями и потребностями и понимать, что, пусть иногда они отличаются от моих собственных, они не менее важны, чем мои. Я обещаю быть честным и обсуждать с тобой все свои потребности и чувства, также я обещаю прислушиваться к тебе. Я обещаю расти вместе с тобой, чтобы быть готовым встретиться с любыми переменами. Я обещаю быть с тобой и в радости, и в печали. Я люблю тебя.»
Растроганная его искренними и тёплыми словами, она взяла следующий лист, на котором была написана клятва, которую предстояло принести уже ей:«Марк, благодаря тебе я смеюсь, я снова не боюсь мечтать. Я хочу провести остаток моей жизни с тобой, заботясь о тебе и помогая во всех трудностях, которые жизнь уготовила для нас. Я обещаю быть верной и преданной тебе до конца своей жизни, в моей жизни не будет друга ближе тебя. Я обещаю принимать тебя таким, какой ты есть, понимать и поддерживать и не пытаться переделать тебя. Я обещаю быть открытой тебе и делиться своими страхами и проблемами, так же как надеждами и мечтами. Я обещаю беречь и глубоко чтить тебя, прислушиваться к тебе и слушаться тебя. Я обещаю совершенствоваться и совершенствовать наши отношения. Я люблю тебя.»
— Марк, это восхитительно! Теперь я понимаю суть традиции — это очень трогательно и придаёт значимости моменту. — Девушка подняла наполненные слезами глаза на жениха. — И ты написал отличные клятвы, мне очень понравилось. — Спасибо… Мне приятно, что ты оценила. — Он широко улыбнулся невесте. — Кстати, тебе пора выбирать платье, до свадьбы осталось всего две недели. Сходите с Джинни в выходные, она же так хотела тебе помочь в подготовке. — Всего две недели?! Мерлин, с этой работой я совсем потеряла счёт времени… — Девушка покачала головой. — Да, конечно, завтра напишу ей. И спасибо, что занимаешься организацией. — Ну что ты! Мне это в удовольствие, и я хочу, чтобы этот день стал одним из самых счастливых в нашей жизни. Кроме того, я же знаю, какая непростая у тебя работа, — он обнял Гермиону и оставил лёгкий поцелуй на её макушке. — Иди спать, у тебя же прямо на ходу глаза закрываются. Я всё уберу. И Грейнджер, одарив жениха благодарной улыбкой, отправилась в спальню.***
Наконец, день свадьбы настал. Гермиона, измученная работой, очень переживала, ведь всей организацией занимался Марк, а ей было не свойственно оставлять без контроля такие важные вещи. Но, придя вместе с женихом на место, где планировалось бракосочетание, утром, до прихода гостей, он была довольна результатом его труда. Украшения из ткани и цветов выглядели нежно и изысканно, а сложные заклинания, которые уже успели наложить на поляну специалисты, должны были обеспечить комфорт гостей. Марк довольно улыбнулся, видя восхищение на лице будущей супруги, и наклонился, чтобы поцеловать её в щеку. — Ни о чём не переживай, — доверительным шёпотом сказал он. — Еда для праздничного стола почти готова, гости начнут собираться через пару часов, а твоих родителей уже встретили с этой маггловской летающей штуки, как её… точно, самолёта! Всё будет на высшем уровне! А теперь нам пора пойти переодеваться. — Спасибо, ты проделал отличную работу, — девушка нежно поцеловала жениха в губы и, следуя его совету, отправилась надевать платье и делать причёску. Гермиона, стоя у края поляны и находясь под маскирующими чарами, разглядывала гостей, которых собралось очень много, и переживала перед таким важным событием. Громко заиграла музыка, оповещая о начале церемонии, а возле арки появился регистратор, укрытый ранее такими же маскирующими чарами. Первым вышел Марк, выглядящий настолько красивым в костюме, что девушка не могла оторвать от него глаз. Он прошёл через ряды гостей и остановился возле регистратора, устремив взгляд на прямо на невесту, которую он, конечно, не мог видеть. И под его взглядом все её переживания и сомнения пусть и не исчезли окончательно, но стали менее значимыми. Девушка даже поймала себя на мысли, что сих пор до конца не верит, что совсем скоро станет женой этого красивого мужчины, показавшего себя, к тому же, таким заботливым и любящим. Музыка сменилась на более лёгкую и спокойную, и Грейнджер, сбросив с себя чары маскировки, направилась по проходу между рядами гостей к арке. Ей было приятно ловить восхищённые взгляды от знакомых, но мыслями она была уже возле жениха, стремительно двигаясь к нему. Ближе к передним рядам ей всё-таки пришлось остановиться, чтобы принять личные поздравления от самых близких. Первой ей на шею бросилась Джинни: — Герми, какая же ты красавица! Просто глаз не отвести! — Горячо зашептала ей на ухо подруга. — Спасибо, Джин, — улыбнулась ей шатенка. — Счастья вам! — Громко пожелала рыжеволосая и тихим шёпотом добавила. — Но если он только попробует тебя обидеть, летучемышиным сглазом не отделается! После Джинни её муж, Гарри Поттер, заключил невесту в крепкие объятия. Затем подошли родители Гермионы, держащие на руках сына. Волшебство удивляло их до глубины души. — Поздравляю тебя, дорогая, — Джин нежно обняла дочь. — Будьте счастливы, — отец приобнял девушку одной рукой, удерживая заснувшего младенца в другой. Следующим подошёл Рон, держащий за руку свою новую девушку. Он ещё не приводил её на их встречи в пабе, поэтому Гермиона её не знала. Но невеста порадовалась за друга, видимо, всё-таки встретившего ту, которая смогла его зацепить. Ведь никогда раньше он не решался показаться с кем-то под объективами колдокамер, поддерживая славу завидного холостяка, нуждающегося в женской ласке. Уизли неловко приобнял подругу, а девушка, стоявшая с ним, лишь кивнула и еле слышно проговорила «Поздравляю!». Молли и Артур Уизли, вытирая слёзы радости, крепко обняли девушку, к которой ещё с её школьных лет относились как к дочери: — Не забывай нас, дорогая, — шутливо погрозила ей пальцем Молли. — Ты всегда желанная гостья в Норе, с мужем или без него. — Мы хотим, чтобы ты знала, что мы всегда будем тебе рады, что бы ни случилось, — поддержал жену Артур. — Поздравляю вас! — Счастья и долгих совместных лет, — добавила миссис Уизли. Затем Гермиону обступили остальные друзья и приятели — Луна Лавгуд, Невилл Лонгботтом, сёстры Патил, Симус Финниган и Дин Томас, Блейз Забини, держащий Луну за руку, Фред и Джордж Уизли, а также многие другие наперебой выкрикивали поздравления и пожелания. Казалось, её знакомых было так много, что она никогда не дойдёт до жениха, ожидающего её, но, как известно, всё когда-то заканчивается. Выслушав все поздравления и чувствуя себя взволнованной, но как никогда счастливой, Гермиона уже направлялась к Марку, пытаясь обойти окруживших её друзей, как вдруг услышала на ухо тихое «Прости меня» и почувствовала сильный укол в районе запястья. Грейнджер сразу же опустила взгляд и успела заметить чью-то руку, убирающую от неё артефакт, напоминающий маггловский шприц, с остатками чёрной жидкости внутри. Чувствуя лёгкое головокружение, она резко обернулась. Её взгляд успел зацепиться за платиновые волосы и напряжённо смотрящие на неё глаза цвета грозовых туч, которые она нередко видела в Министерстве, а затем девушка провалилась в темноту.