Осень весной

Ночь была покровительницей тайн и загадок Тэйвата, одной из которых был Полуночный герой. Для многих в городе и за его пределами — сказка, но некоторые все же поговаривали, что в сиянии луны и звёзд силуэт мужчины в чёрном всегда виден где-то на стенах спящего Мондштата, а лик его всегда оберегал горожан от беды, подобно Ордену днём. Однако, для многих это так и оставалось лишь былиной, городским слушком. В числе таких людей до сегодняшнего дня была и Магистр, от чьего взора и слуха ничего не могло скрыться. Слухи о Полуночном герое разлетелись по Мондштату как песни Анемо Архонта, что никак не могло не затронуть Магистра. Первые его редкие упоминания начались три года назад… Поздними вечерами в тавернах всегда собирались люди трудящегося класса; их взор частенько не покидал небосвод, а уж ночью — особенно. Там и видели тень человека на стенах города, что всегда стоял, как на страже города. Таинственная личность быстро приковала к себе внимание горожан и разные разговоры поползли, распространились подобно лесному пожару, не оставляя никого без внимания. Разговоры эти дошли и до Магистра, но к слуху о таинственном ночном защитнике Мондштата девушка отнеслась скептически, поскольку это была лишь городская легенда и не более. Ничего доказывающего, что этот человек реален не было. А люди видели его где-то в определенное время, на какой-то стене, но поговаривали, что он вообще не защитник, а наоборот — какой-нибудь иностранец, разведчик, что по-тихому строил планы по разрушению Мондштата. В общем, разное об этой загадочной личности говорили, и ничего из этого пропустить мимо ушей было практически нереально. Так люди и начали гадать, кем могла быть та загадочная тень, оберегающая город. Кто-то поговаривал, что это мог быть какой-нибудь работяга с окраины Мондштада, у которого была страстная мечта защищать город, но что-то пошло не так, и его не приняли, поэтому теперь тот, накинув плащ, защищал город под покровом ночи, как и хотел. Всё это доходило порой до абсурда: вечерами в тавернах одни рассказывали о том, что это неупокоившаяся душа давно погибшего солдата, другие твердили, что загадочным защитником и вовсе мог быть сам Барбатос, вот только попробуй пойми, что здесь истина, а что пьяный лепет за лишним бокалом. Джинн всегда старалась обходить стороной как подобные слухи, так и таверны, ибо просто в силу своей натуры не верила в эти вымыслы. Однако, хватило всего пары секунд, чтобы убедить Магистра в обратном. Иначе кто был той тенью, спасшей её в тот миг? Обрыв окутала пелена дыма, а жуткий туман, наконец, начал развеиваться под ветром. Взгляд магистра пал на дно ущелья, где могли укрыться подозрительные личности, но ущелье было заполнено тьмой и туманом. Синие глаза устало прикрылись, а меч с характерным звуком отправился в ножны. — Упустила… — тихо, почти шёпотом призналась сама себе Магистр и досадно выдохнула под приближающийся звук повозок, наконец, прибывшего Капитана Кавалерии орда Фавониус Кейа. — Видимо, несмотря на то, что я как мог старался прибыть как можно раньше, я все равно умудрился опоздать к самому интересному, — досадно выдохнул новоприбывший Капитан. — Что здесь произошло? Вы здесь явно не чаи радушно распивали, — голос Капитана был слегка надломлен, но Капитан был впечатлён масштабами того, что смог лицезреть — почти полностью вырубленный лес не мог не впечатлить. Но на душе от этого становилось тоскливо — он-то в этом всём не поучаствовал! — Я почти схватила подозреваемого, но… — следом был лишь глубокий вздох Магистра и нежелание упоминать подробностей происходящего, хотя факт оставался фактом — её спасла таинственная ночная легенда Мондштата, Полуночный герой, и это не могло не удручать. — Он ушёл от меня, — нахмурившись, закончила Магистр. Подобная новость удивила Капитана — скрыться от Магистра, да ещё и на обрыве, где почти никаких выходов к отступлению. Фавоний явно имел дело не с простым человеком, раз тот смог скрыться от самой Гуннхильдр. Но рассуждать по этому поводу не осталось ни желания, ни сил, так что Альберих только что-то хмыкнул себе под нос, глядя вслед уходящей к повозкам Магистру. Холодный воздух смешанный с влажным туманом и пеплом заполнил лёгкие Капитана Кавалерии, чей взор был направлен в сторону ущелья, где мгновениями ранее была Магистр. Вероятность разбиться была крайне высока, но Капитана это не смущало. Воздух вокруг Капитана был пропитан свежим, неосевшим пеплом. Всё это вдруг показалось таким забавным. В глазах Капитана блеснул азарт. Одним лишь богам было известно что было на уме мужчины, что улыбался в пустоту. — Магистр, хочу запросить разрешение для обхода территории. Я не думаю, что преступник мог далеко уйти, — слова Капитана прервались рваным вздохом девушки. В её душе было неспокойно. Голубые глаза были затуманены усталостью и беспокойством, а весенний холод закрадывался в душу, отравляя сердце сомнениями; всё кипело внутренними конфликтами. Вокруг Мондштата происходило что-то странное, и Магистру это никак не нравилось. Ночная пелена скрывала следы изнурительной тревоги на лице Магистра, так что у Капитана не возникло лишних вопросов, на его лице играла лёгкая ухмылка. — Надеюсь, твой обход сможет помочь нашему расследованию. — Кейа не сомневался в Магистре. В ущелье было темнее и казалось, что лунный свет не достигал скалистой местности. Холод манил во тьму. Лёгкие Капитана были в восторге, а единственный незакрытый повязкой глаз любопытно проблёскивал во мрачной атмосфере местности. Ехидная улыбка не сходила с лица мужчины, пока его взгляд не упал на огромную трещину дальше в ущелье, что была внушительных размеров и слишком выделялась на фоне прочих изгибов скал. Прежний холод во взгляде Капитана растаял, оставив серьёзность и интерес к сие, казалось, неприметной вещи. Ветер разбрасывал тёмные пряди Капитана Кавалерии, а туман ущелья обволакивал тело, заставляя дрожать от холода. Глаз мужчины, засиял ледяным светом, а руки пропитало энергией Архонтов, после чего толстой коркой льда покрылась вся близ лежащая территория, заменяя горячий пепел освежающим холодом души синеволосого. Сама судьба желала соединить двух братьев под пеленой тьмы, скрывая секреты обоих от посторонних глаз и ушей. — Что ты здесь делаешь? — душа одноглазого затрепетала в преддверии свежего воздуха и обжигающего дыхания своего собеседника. Когда ещё они смогут так поболтать? — Просто хотел убедиться, что ты всё ещё здесь. Последовал за пеплом и нашёл тебя, — хитрющая усмешка сияла на лице Капитана. — Жить расхотелось, раз последовал за мной? Магистр всё ещё не покинула Вольфрендом, слишком рискованно пересекаться здесь, — грозное рычание собеседника в тумане задавало не слишком дружеский тон. Что-то мрачное повисоло между ними. Последний из них лишь закатил глаза. — Ой, да брось. Если бы Джинн хотела знать, кто Полуночный герой, она бы давно докопалась до правды, и ты завязал бы со своим геройством. — Расслабленный Кейа не реагировал на угрожающий голос сводного брата, предпочитая любезно проигнорировать его причуду, стараясь разрядить обстановку, и достать ценную для себя информацию. — Уходи. — Размазанная фигура Рагнавиндара в тумане и почти неразличимое за прядями густых волос лицо, наводило напряжение. Винной магнат не был рад внезапно приобретенной кампании, стараясь как можно быстрее отмахнуться от своего собеседника. — Только после того, как Вы мне поясните, что здесь произошло. Магистр решила замять подробности произошедшего, но раз ты здесь, видимо, дело запахло жаренным. — Собеседник не оценил шутки. — Я его упустил, — легкий холодок прошиб тело Рагнавиндора, после которого фигура в чёрном с глухим вздохом рухнула на холодную землю с характерным звуком. — Дилюк?

***

— Слишком медленно, быстрее! Ещё быстрее! Ты думаешь и двигаешься слишком медленно! Пока ты в раздумьях, какой сделать шаг далее, тебя пронзят без какого-либо сожаления и угрызений совести. Ты будешь для врага лишь ещё одним пушечным мясом, задача которого задержать, а не остановить и подавить! — строгий голос женщины сопровождался активными действиями молодой Гуннхильдр, чьи руки давно были стерты в нарывающие от интенсивных тренировок мозоли, взгляд — сер и туманен, а тело уже сгибало от напряжения и усталости. Но девочка всё стояла, скрывая боль от матери, и продолжала оттачивать своё мастерство владения мечом, доводя свои действия до автоматизма. — Хватит! — девочка, не колеблясь, опустила вспотевшие руки, не подавая виду, как устала и развернулась к женщине, стоящей под навесом, наблюдавшей за девочкой. — Всё, что ты делаешь… То, как ты криво держишь оружие, эти неуклюжие, неповоротливые движения, последовательность действий с перерывами столько долгими, что ты уже бы запросто лишилась жизни. Это не достойно моего внимания. Я хочу воспитать достойного наследника семьи Гуннхильдр, а не это жалкое подобие аристократа, — голос женщины был холоден и сквозил отвращением. Ледяной взгляд женщины, пронзающий душу молодой Гуннхильдр, рвал и растаптывал мольбы девушки на жалкие минуты отдыха. Она не имела права что либо сказать против, она не имела права сделать что-то не так, она ни на что не имела права. Желания и чувства молодая Гуннхильдр должна была научиться подавлять еще с раннего возраста. Всё, чего она хочет, всё, чего она желает — всё нужно забыть. И она честно пытается. Всё это не имеет смысла. Единственное что имеет в её жизни смысл — долг, долг перед Мондштадом и прямая обязанность защищать его, не взирая ни на что. Холодный, серьёзный взгляд, железная хватка и полная собранность перед врагом — идеал, к которому стремилась Гуннхильдр, который можно было бы боготворить; шаблон, в который она должна вписываться. И шаблон этот туманный, он покрыт неправдоподобностью и это преследовало её на протяжении всей её жизни, было её мечтой и кошмаром, из которого она многие годы желала выбраться, одновременно; мрак, что засел глубоко в душе молодой девушки и молчаливая мольба конца. Всё это — часть жизни, что вошла в привычку. Каждодневное изнеможение тела и души ради оттачивания и доведения до автоматизма, до автоматизма всего в юной Гуннхильдр: начиная от улыбки простым жителям Мондштада и заканчивая хладнокровным пронзанием горячей плоти монстров, что день и ночь ему угрожали.

***

— Значит, пропажа плана города и рыцаря, по твоему мнению, могут быть связанны? В конце концов, твоя версия не лишена смысла, и всё это действительно может быть как-то связанно. Но зачем рыцарю мог понадобиться этот план? Девушка уже встречала первые лучи солнца, сидя в кабинете в очередной раз торопливо заполняя какие-то бумаги. Холодный свет уже просачивался сквозь окна Ордена и ласково-пастельный оттенок утреннего неба навевал сонливость, заставляя лениво зевать. — Я не могу ничего предполагать прямо… Да и прямых доказательств, указывающих причастность рыцаря к свитку у меня нет. Но я всё же советовала бы не оставлять без внимания этот вариант тоже, — почти совсем засыпая произнесла Лиза. Она лишь подстёгивала себя своим уставшим состоянием. — Лиза, думаю, тебе стоит пойти домой, с дальнейшей макулатурой и отчётами я смогу справиться сама, — вздохнула белокурая девушка. — Вам бы тоже не помешал отдых, госпожа Магистр, — улыбнулась подруге библиотекарь, переводя взгляд в окно, где уже с утра расположились на небе небесным океаном пастельного цвета полосы на небе, встречая новое утро. — Я не могу, — вздыхая, потёрла усталые глаза Магистр, замедлив на секунду свой темп письма. — Я должна дождаться отчёта от Капитана Кейи, что захотел остаться в ущельи и осмотреться, так сказать, на наличие оставленных следов… — тяжёлая под весом ответственности голова Магистра с растрёпаным хвостом устало упала на стол, сопровождаясь глубоким протяжным стоном. — Они не могли далеко уйти от обрыва, да ещё и на моих глазах! Мне нужно было остаться и осмотреться с Капитаном, там точно должны остаться хоть какие-нибудь следы… Почему я ушла.? — Может, ты просто устала, дорогая, или у тебя не было желания продолжать погоню… — Нет, я не могла. Я не могу, не имею права. Уму не постижимо: я позволила уйти преступнику из-под носа!.. Я должна была остаться и помочь расследованию. — Джинн, дорогая. Ты итак сделала в эту ночь многое, позволь рыцарям Ордена тоже тебе помочь, — сладкий лепет подруги был прерван стуком в дверь, после которого, не дожидаясь ответа, в кабинет влетел наигранно улыбающийся Капитан Кавалерии и, с грацией павлина, подлетел к Магистру, протянув папку с документами ей прямо в руки. Осев около стола мужчина начал свой доклад:  — Доброе утро всем кого не видел! Разведка обнаружила следы в ущелье дальше к «Северной Короне», работы по поиску подозреваемых идут полным ходом, однако, вынужден сообщить прискорбную новость: тела́… Ну, точнее, то, что от них осталось — принадлежат пропавшему рыцарю и, предположительно, его сестре. Рыцари нашли их по следам, уходящим вниз по течению водопада. Похитители, видимо, не шибко заботились о своём грузе. Монотонный доклад Капитана был прерван испуганным возгласом библиотекаря. — Какой кошмар! — Увы… — прискорбно вздохнул мужчина, поправляя свои растрепавшиеся локоны, — Боюсь, мы опоздали, Магистр Джинн. Взгляд Капитана был устремлён на задумчиво и притихшую Магистра, что не смела прерывать доклад подчинённого и прислушивалась к каждому слову, впитывая и переваривая информацию. — Магистр? Девушка не смела прерывать Капитана и просто молча ждала. Ждала словно собственный приговор — смерть новобранца на обычном патруле, похищение его родственников и… Бездна… Мысли были далеко в тумане и беспроглядной тьме вины. Вины за то, что она никак не повлияла на исход событий. Если бы она только там осталась, если бы продолжила поиски самостоятельно жертв можно было бы избежать и никто бы не пострадал! Она не смогла выполнить свою работу должным образом и не не выдержала чести клана Гуннхильдр как подобает его членам. — Магистр Джинн, Вы в порядке?.. — голос Капитана был тих и лишён былой игривости. Тень, сошедшая на лицо девушки демонстрировала скорбь, что отчётливо читалось и в голубых глазах. Гробовая тишина кабинета прервалась строгим указанием девушки о продолжении доклада, за нежеланием заострять внимание на себе. Она не может позволить собственным проблемам и переживаниям отразиться на работе и Мондштате. Её проблемы всегда должны быть второстепенны: волнение, печаль, гнев, страх… Все это должно быть под замком и некогда не должно вырваться наружу. Её проблемы, чувства — только её и ничьи больше.

***

Истёртые в кровь и пульсирующие от ноющих мозолей конечности под серебристым светом отражали голубые глаза, в глубине которых таилась обида и гнев. Гнев на саму себя, свою слабость и беспомощность, жалость и безразличие… Долг заставлял её стискивать зубы и каждый раз перешагивать через саму себя, преодолевая боль, становясь сталью в сражениях и холодом перед врагами. Боль пульсировала в венах, заставляя солённые слёзы катиться звездопадом на белую подушку в мрачной и невзрачной комнате, где и провела годы этого самого гнева и безразличия к своему клану Джинн. Годы безудержных тренировок, стирающих в кровь все её ладони в погоне за идеалом; годы пустой зубрёжки и ненависти, в которую приходилось окунаться каждый божий день, час за часом, день за днём, год за годом в погоне за совершенством, идеальным и чистым как слеза сожаления. Была ли Джинн тем идеалом к которому стремилась? Нет. Оттого каждую ночь в опустевших коридорах, тёмных из-за затушеных свечей, были слышны детские всхлипы и стоны — в подушку, дабы никто не слышал этих вспышек уродливых эмоций, которые приходилось разбивать каждый раз на кусочки и собирать заново в приятное всем лицо, раня себя ещё сильнее. — Слишком медленно! Она снова упустила жалкие секунды… — Бей точнее! Она снова не попала в цель… — Твоя техника должна быть отточена намного более хорошо! ЧЕМ ТЫ ВООБЩЕ ЗАНИМАЕШЬСЯ НА ТРЕНИРОВКАХ ЕСЛИ НЕ МОЖЕШЬ РАБОТАТЬ СЛАЖЕНО И ТОЧНО?! Небо в тот день было серым и почти полностью заволоченным тучами. В тот день слёзы, пролитые на землю, так и остались никем не замеченные, никем не услышанные. Громкий шлепок посреди тренировки и тонкая струйка алого цвета пролилась на землю вместе с хрустальным дождём Она была слишкам слаба, чтобы её слова были услышанны под ливнем, средь мокрого холода и ледяного металла, в блеске которого отражались только эти гнусные, солённые слёзы горячей злости и бессилия.

***

— В глубине ущелья были обнаружены следы сажи и свежего пепла, а также глубокая трещина в скале. Если верить словам экспертов, то тот, за кем вы гнались, Магистр, всё же был в ущелье и с кем-то сражался на месте, следовательно, можно сделать вывод, что с Вами и подозреваемым было и третье лицо, с кем и произошло данное сражение. Не знаю, зачем Вы скрыли от меня подобное, Магистр, но… Скажите, был ли с Вами кто-то ещё на обрыве?