Интерлюдия: мажорный аккорд

      — Что ты здесь делаешь? — вырвалось у девушки. Она искренне не понимала, что происходит.       — Эсма, я говорил Вам, что Давид и Måneskin приедут на мероприятия, Вы забыли? Вы тогда еще говорили, что терпеть не можете Дамиано, — Корсо внимательно посмотрел на девушку, но, поняв, что наговорил, тут же закрыл рот рукой. — Прошу извинить меня, я не..       — Все нормально, — кареглазый тихо смеялся. — Все хорошо. Это взаимно. Я тоже не могу терпеть фрау Цингер.       — Я не забыла, а прослушала, — шатенка закрыла дверь и подошла к своей сумке, выложила пару бумаг на стол. — Это соглашение, которое Вы должны были подписать, сеньор Корсо.       — Ах, да, да-да-да.. — Паульо нацепил небольшие очки и стал изучать бумаги, забавно нахмурившись.       А Цингер и Давид испепеляли друг друга взглядом. Они словно пытались уничтожить, выиграть. Дамиано брал своей горячностью, а Эсма наоборот — подавляла холодом.       — Не думал, что из-за плавания могут появиться синяки под глазами, — итальянец ухмыльнулся. Девушка вскинула бровь.       — Тебе Томас рассказал?       — Я видел это своими глазами, — вокалист облизнул зубы в раздумиях.       — А, так вы знакомы? — Корсо произнес это настолько внезапно, что люди слегка дернулись. — Поссорились, вот и говорите, что терпеть друг друга не можете?       — Нет, прост.. — начал кареглазый, но немка его перебила:       — Я думаю, это дело касается только нас двоих, — Эсма посмотрела итальянцу в глаза. Он будто бы благодарил ее за то, что она остановила его.       — Да-да, конечно.. Простите.. — бизнесмен вновь уткнулся в бумаги.       В кабинет ввалились Итан, Виктория и Томас. Томас обнял Эсму, Виктория чмокнула в щечку, а Итан оставил на тыльной стороне ладони девы легкий поцелуй.       — Итан, ты такой джентльмен, не то, что некоторые... — специально произнесла голубоглазая и наигранно улыбнулась. Торкио тут же просек всю ситуацию и кивнул, показывая, что все понял и не обижается.       А вот Дамиано злился. Она специально упрекала его, чтобы побесить, чтобы позлить, чтобы он сорвался. Только вот он знал, что победителем будет он.       Бросила-то она его, а не он ее.

***

      Шатенка сжимала бумагу, пытаясь успокоиться. Через пару минут ее выход на сцену с речью, а в голове творился хаос.       Она чувствовала, что что-то пойдет не так. Чувствовала, что она облажается.       Выйдя на сцену, положив бумагу на подставку и прочистив горло, голубоглазая начала говорить, какой честью является для нее посещение данного мероприятия и всю прочую мутотень.       — ..если действительно хочешь добиться высот, то нужно стоять на своем, идти, несмотря на все преграды, не б.. — она запнулась. Карий, темный взгляд смотрел на нее из зала. На лице мужчины играла насмешливая улыбка. — Не б.. не бояться, и.. и.. — он путал ее мысли, заставлял закапывать себя все больше и больше, но девушка взяла себя в руки. Холод действительно помогал, — не бояться и идти по головам, даже если хоть один человек будет тянуть тебя назад, в прошлое, — ледяной взгляд голубых глаз был адресован итальянцу, отчего тот отсалютовал деве, показывая, что он все понял.       А после этого идиотского «концерта» она смогла распереживаться сполна.       — Я очень надеюсь, что в следующий раз ты не растеряешься. Я догадываюсь, почему ты запнулась, но озвучивать не буду, — седой итальянец поджал губы и посмотрел на девушку. Он не был зол или расстроен, нет. Он переживал за состояние немки, потому что был наслышан о ее учебе, характере и намерениях.       — Огромное Вам спасибо, я действительно.. — шатенка замолчала и опустила взгляд.       — Я слышал, ты хочешь остаться здесь жить, — Паульо улыбнулся. — Думаю, что с работой я тебе помогу. Мне давно нужен был ответственный, но молодой работник. Херузá вечно летает по небу, в облаках, ничего не соображает.       — Спасибо, я очень ценю Ваше отношение ко мне.. — Эсма улыбнулась и сжала лямку сумки. — Тогда.. До завтра?..       — До завтра, фрау Цингер, — Корсо тихо рассмеялся и проводил шатенку до двери.       На улице было прохладно, дул легкий ветер.       Мужчина достал зажигалку и прикурил сигарету. Он стоит возле здания уже минут сорок, ожидая «с моря погоды».       А вот и та погода — идет в костюме с парадного входа, уставшая и замученная.       — Senorita Zinger, che onore! Lasciate che sia il vostro interlocutore, lasciate che vi accompagni al vostro hotel, bellezza!¹ — мужчина вырулил из-за угла и подхватил девушку под руку, повел в машину, постоянно указывая рукой куда-то в город.       — Черт возьми, что ты здесь делаешь? Ты отстанешь от меня или нет? Сам говоришь не подходить, а в итоге выхватываешь там, где не ожидаю, — Эсма недовольно вздохнула.       — Ну, что же, я учусь быть джентельменом у сеньора Торкио, — кареглазый язвительно улыбнулся и открыл дверь машины, усадил деву.       — Так вот оно что, — голубоглазая тихо, нервно рассмеялась. — Это ревность или просто обида?       — Обида за упреки, — кареглазый не торопился заводить автомобиль, но закрыл двери изнутри.       — Куда отвезешь меня на этот раз? На свалку? — шатенка посмотрела на мужчину, а он, в свою очередь, приблизился к лицу немки.       Горячее дыхание обжигало кожу, но его губы были в паре сантиметрах от губ девы.       Всего лишь пара сантиметров.