Интерлюдия: мажорный аккорд

      — Да-а! Мы вновь сделали это! — закричал Дамиано, открывая дверь в вип-зал. Знакомые, близкие, продюсеры и друзья закричали в ответ, подняв бокалы напитков.       Группа ввалилась в зал, счастливо и устало улыбаясь. Томас поправлял волосы, Итан разминал руки, а Виктория сидела на шее вокалиста, что-то поднимая над головой. Что это было шатенка так и не узнала, не увидела.       Цингер мирно попивала вино, сидя на диванчике. Сестра, увидев барабанщика, тут же вскочила и побежала к нему, набросилась на мужчину с объятиями и какими-то поздравлениями. Было видно, что он рад видеть ее в такой почти неофициальной обстановке.       В зале вновь заиграла музыка, люди стали дальше развлекаться и радоваться прошедшему концерту. У всех было хорошее настроение, все были счастливы.       — Ну, и как тебе? — внезапно спросил Давид, подсаживаясь к любимой. Обняв ее за плечи, мужчина чмокнул девушку в висок и забрал из ее рук бокал, сделал глоток.       — Ворует и не краснеет.. Все было просто сногсшибательно, — немка улыбнулась и забрала бокал.       — Мы очень старались, — кареглазый расслабленно закрыл глаза, облокотился на спинку дивана и притянул к себе шатенку, окунул в свои объятия.       — Если бы ты так не смотрел на меня на «For your love» и не указывал пальцем, то было бы еще лучше. Ты же знаешь, что я не хочу такой известности! — голубоглазая рассерженно нахмурилась, но долго просидеть так не смогла — итальянец начал расцеловывать ее лицо в знак извинения, совершенно не стесняясь людей в зале.       — Я хотел, чтобы ты знала, что эту песню я посвятил тебе, сказал то, чего желаю, — Дамиано вдохнул аромат волос немки и воодушевленно вздохнул.       — Плавать меж моих бедер, трахать меня, пока я не закричу и не заплачу? — Эсма скептически подняла бровь.       — Делать все ради твоей любви, — ответил мужчина, но, немного подумав, добавил: — Хотя, то, что ты сказала, тоже верно. Я действительно хочу этого, — милая, многозначная ухмылочка с закрытыми глазами.       — Извращенец, — фыркнула девушка и отвернулась к залу.       — Не хуже тебя. Помнишь, как ты тогда встала на четвереньки и... — начал шатен, но Цингер тут же заткнула его рукой.       — Заткнись!.. Не здесь же.. — немного раздраженно произнесла девушка, чувствуя, что краснеет.       — А что такое? — невинный взгляд и улыбка.       — Да так, ничего, мужчина, который сделал меня женщиной.. — голубоглазая облизнула губы, выискивая друзей в толпе взглядом.       — О да, тот день я никогда не забуду.. — итальянец тихо засмеялся и прижался к щеке девушки, состроил самый милый взгляд. — Сделаешь массаж, когда приедем домой? У меня так спина болит..       — В особняк, к тебе или в ту квартиру, которую ты соизволил купить мне? — надулась шатенка. — Ладно, сделаю.. Тогда и ты мне тоже! Работа в сидячем положении просто ужасна..       — Работай лежа, — серьезно сказал вокалист. — И вообще, я давно тебе говорю, уходи с этой работы! Я в состоянии обеспечивать нас обоих, хватит убивать себя и свое здоровье.       — А, ну да. Пока вы в разъездах, я буду сидеть дома и помирать от скуки. А если мы расстанемся, на что я жить буду? Ну, уж нет! С работы я точно не уйду, тем более Паульо ко мне очень хорошо относится.       — Ой, вся такая занятая, — недовольно произнес кареглазый.       Люди посидели молча еще некоторое время, а после к ним подошла Хильдегарда под руку с Торкио.       — Пойдемте танцевать! — русоволосая радостно улыбалась, покачивая бедрами в такт музыке.       — Ты же знаешь, что я не любительница танцевать! — крикнула шатенка, показывая руками «нет».       — А я, пожалуй, действительно потанцую! — Дамиано поднялся, отсалютовал любимой и пропал в толпе, решив сначала найти друзей.       Немка спокойно выдохнула и налила в стакан сок, который привезла с собой. Сейчас она могла спокойно посидеть, поразмышлять на всякие темы — от ужина, который нужно готовить завтра, и до оттенков, в которых нужно оформить сайт, ведь заказчик очень строг.       Ей очень не нравились такие шумные тусовки. Возможно, это было не ее занятием, но она знала точно — ей не нравятся вечеринки, ведь Дамиано меняется, словно по щелчку пальцев. Он становится более раскрепощенным, эпатажным, позволяет себе больше, чем обычно, может много выпить. Это категорически не устраивало немку.       Но, несмотря на это, она все равно очень любила его. Несмотря на вредные привычки, некоторую стервозность, странное поведение и очень дерзкий взгляд. Она любила его всего. Даже тогда, когда он был пьяным, даже тогда, когда вел себя на сцене, словно мальчик легкого поведения, даже тогда, когда ходил по квартире, в спешке собирая вещи и грубо матерясь на итальянском. Любила.       На диван присел неизвестный шатенке мужчина, держа в руках какой-то небольшой бокальчик. В жидкости плавала оливка.       — Как Вас зовут, юная леди? — блондин ослепительно улыбнулся и постарался заглянуть деве в глаза, но, наткнувшись на ледяной взгляд, пожалел об этом.       — Эсма, а Вас? — шатенка сделала самое непринужденное выражение лица.       — Пабло, — блондин вновь улыбнулся, рассматривая марку телефона девушки, что лежал на ее колене.       — Чудно, — немка вновь улыбнулась и отвернулась к залу. Улыбка тут же слезла с лица, взгляд стал ледяным. Она позволяла надевать на себя холод только тогда, когда Дамиано не было рядом, либо же когда он очень сильно бесил ее.       — Вам понравился концерт, Эсма? — мужчина не сдавался.       — Очень, а Вам? — бывшая пианистка даже не смотрела на итальянца.       — Аналогично, — зеленоглазый подвинулся чуть ближе. — Какие у Вас планы на вечер?       Девушка не успела ни съязвить, ни нагрубить — Дамиано подошел к столику, изучая людей взглядом.       — Милая, идем танцевать! — кареглазый наклонился к любимой, мельком взглянув на ее «собеседника», и поцеловал ее в губы — тяжело, глубоко и со всей любовью. Очередной приступ ревности.       — Если ты меня научишь, то пойду, — шатенка улыбнулась и поднялась.       — Буду только рад, — вокалист ухмыльнулся и притянул деву за талию.       — Было приятно познакомиться, Пабло, — Цингер улыбнулась, послала блондину воздушный поцелуйчик. Кареглазый сказал сидящему что-то на итальянском и чуть отвернулся, оскалился, но дева этого уже не видела.       — E ' la mia donna*, — сказал Дамиано Пабло, выделив какое-то слово. Блондин кивнул и сделал глоток, стал смотреть в зал, пока люди уходили в толпу, на танцпол.       — Что ты сказал ему? — спросила голубоглазая, когда пара оказалась среди танцующих.       — Это не так важно, — мужчина улыбнулся и стал двигаться в такт музыке, смотря на то, в каком ступоре стоит девушка. — Ну же, ты чего? Танцуй!       — Я стесняюсь, — вздохнула девушка и сложила руки, закрылась.       — Милая, — итальянец нежно улыбнулся и обнял шатенку, стал качаться вместе с ней, — три года назад ты не постеснялась выйти к нам, незнакомым людям, в трусиках и кофточке, абсолютно сонная и посылающая весь мир к чертям, а теперь стесняешься танцевать? — увидев смущенную улыбку любимой, кареглазый тихо рассмеялся. — Не волнуйся. Если вдруг ты начнешь танцевать как-то нелепо, то это начну и я, чтобы ты не стеснялась.       Девушка стала смеяться. С помощью вокалиста она стала двигаться под музыку, танцевать.       — Получается? — она засмеялась и обняла Давида.       — Даже лучше, чем ты думаешь, — мужчина обнял деву в ответ.       Музыка стала тише, песня сменилась на какую-то спокойную, размеренную.       — Этот медленный танец для всех тех пар, которые присутсвуют здесь. Любите друг друга и будьте счастливы! — крикнул диджей и сделал романтичную песню чуть громче. Освещение зала поменяло свой цвет на розовые и сиреневые оттенки.       — Как вовремя, — Дамиано улыбнулся и взял ладонь девушки в свою, а второй рукой обнял ее за талию. — Помнишь тогда, в Риме? Я тогда учил тебя, — кареглазый стал влюбленно смотреть немке в глаза.       — Ну, как же это забудешь.. — девушка отвела взгляд, смущенно улыбнулась. — Это, все-таки, мой первый медленный танец был..       — И машина тебя чуть не сбила, — вокалист поджал губы. — И ты, сучка, меня не слушала!.. А я ведь так распереживался тогда..       — Самое главное, что все обошлось.. — Эсма положила голову на грудь мужчины. — Помнишь, как я грубила тебе?.. Мне так стыдно было.. Да и до сих пор, в общем-то..       — А мне нравилось это. Я до того момента не встречал таких девушек вживую, поэтому ты была эдаким деликатесом, новинкой.       — Ой, бля, де-ли-ка-тес, — передразнила шатенка и засмеялась. — Типа раков в лимонном соке, что-ли?       — Вот умеешь же ты все испортить, — засмеялся кареглазый и погладил любимую по голове. — За это тебя и люблю..       — Странные у тебя вкусы, герр, — девушка улыбнулась. Совсем недавно в их общении появилась новая «фишка» — называть друг друга обращениями своих национальностей.       — Как и у тебя, сеньорита, — кареглазый вздохнул и закрыл глаза.       Сейчас не было никого — ни людей, ни диджея.. Было так спокойно, умиротворенно, что люди слегка потерялись в этом мире.       — Ты станешь моей девушкой? — шепнул мужчина на ухо шатенке, но в этот же момент музыка сменилась на ритмичную, а в немку влетела сестра, разлив на ее платье коктейль.       — Хильдегарда, еб твою мать! — зло крикнула голубоглазая и двинулась в сторону сестры, но мужчина схватил ее за руку и притянул к себе.       — Прежде чем ты ее убьешь, ответь на мой вопрос.       — Дами, ответь честно, ты идиот? Как на такое дурацкое предложение можно ответить «нет»? Конечно, я согласна! — девушка чмокнула любимого в губы. — Извини, но мне нужно ее придушить.       — «Дурацкое предложение»? Да ты хоть знаешь, чего мне это стóило? Да стой же ты, еб твою мать, Хильда подождет, — кареглазый впился в губы девушки нежным, ласковым и самым любящим поцелуем. Языки сплетались в медленном танце, показывали все чувства.       Как только люди отстранились, мужчина поднял руку:       — Она ответила «Да»! — зал начал радостно кричать, даже не понимая, о чем идет речь. Мужчина счастливо улыбался, но тут же заметил пропажу своей девушки. — Еб твою мать, Эсма! — кинулся Дамиано к шатенке, пока та пыталась убить сестру.       Музыка заглушила крики людей. Музыка заглушила одиночество.

Впитали ароматы друг друга, обретали имена друг друга. Она — Дамиано, он — Эсма.