В моменты паники слизеринцы как никогда становятся похожи на гриффиндорцев.
В спальне появился призрачный олень. Он смотрел на резко севшего в постели человека огромными глазами, источавшими, казалось, саму суть магии, и так светился чистотой и дымчатым светом, что было достаточно сложно удержаться от истинно детского восторга. Слегка наклонив голову, посланник чуть не задел растерянного парня ветвистыми рогами; блондин вовремя подался назад, услышав из открытого рта хриплый и слегка истеричный голос: — Драко, можешь подойти к заброшенному кабинету ЗОТС? У меня нервы! Логично, что она зовёт именно его — у Гермионы завтра сложная проверочная по древним рунам, его будущая мачеха Джиневра проводит это время дома, выслушивая упрёки за своё решение поддаться магии родственных душ, а сам он… да, он был идеален в роли временной жилетки. И причину её «нервов» он прекрасно знал. Покинуть спальню почти во время отбоя довольно легко, нужно лишь стать крёстным сыном декана, который в это время — стопроцентно — встал за котлы, успокаивая уже свои нервы. Нет, с Драко никто не вёл душевных бесед на довольно личные для крёстного темы. Парень просто обладал умением оказываться в нужный момент в необходимом месте, был способен искусно скрывать своё присутствие от окружающих — а иначе как бы он прожил очень долго в одном доме с Грёбаным Лордом и его приспешниками, через одного на голову ушибленными? — и подслушал разговор двух отцов — родного и крёстного. Из подслушанного Драко выяснил, что не только Люциус нашёл родственную душу. Северус был не рад. Об этом свидетельствовали звуки соприкасающихся бокалов и три сказанных незнакомым шёпотом: «Блядь…» Драко тогда задумался: а счастье ли быть соединённым магией со своей ученицей? Он не знал, но был уверен, что крёстный заслуживал хоть какого-то покоя, а Поттер и покой… Это из противоположных вселенных. Вспоминая тот вечер, Малфой успел добраться до кабинета, в котором когда-то царствовала мадам Рейлик, почитаемая некоторыми магами и волшебницами до сих пор, и увидел причину нервов крёстного, нервно кусавшую губы. — Ты охренела, Поттер, — Драко Малфой хватает подругу своей невесты за плечи и всматривается в её глаза, — Почему у твоих нервов расписания нет? Неужели только перед сном имеется необходимость промочить своими слезами мою рубашку? — пустая болтовня отвлекает парня от вида женских слёз, к которым он не успел привыкнуть. В детстве он свято верил, что плакать умеют только нечистокровные маги и волшебницы, а в семнадцать лет, застав мать, когда та прятала лицо в ладонях и надрывно всхлипывала, Драко был шокирован. Малфой осторожно ведёт Поттер в класс, усаживает за рабочий стол и наколдовывает стакан с водой, почти приказав: — Пей! Или отведу в больничный отсек. Угроза подействовала. Девушка выхватила из его рук стакан, сделала несколько больших глотков, жадных и каких-то отчаянных, и зажмурилась. — Лучше? — Нет же, — Поттер сжимает пальцами виски и издаёт тихий стон, — У меня дикие головные боли. Помфри пыталась помочь, но нихрена не помогало, — стукнувшись лбом о стол, Сандра устало продолжает, — Я просто устала, Драко, правда устала. Вроде вся эта история со связью так необязательна, многие вокруг не обращают на неё внимания, а прилетают последствия только единицам. — Магически сильным единицам, Поттер, — Драко вздыхает, — Ты патронус освоила в тринадцать лет. В тринадцать, Сандра! Уникум ты наш, — свалившись на подлокотник учительского кресла, парень опускает кулак на стол и умоляюще говорит, — Разберитесь вы уже! Я и сам устал от всего этого. И тут в кабинет грациозно входит призрачная кошка. Смерив студентов недовольным взглядом, она машет хвостом и говорит: — Мисс Поттер. Мадам Помфри просит вас пройти в Больничное крыло. Вскинув голову, Сандра удивлённо смотрит на кошку, переводит взгляд на Драко, опять на кошку, что начала растворяться в воздухе, и на весь кабинет стонет: — Да блядь! Драко прижимает кулак ко рту, со смешинками в серых глазах смотрит на девушку и начинает искренне смеяться: — Ой, Поттер! — с трудом произносит Малфой сквозь смех, — Это твоё лицо было… Просто бесподобно. Сегодня же сохраню… Ой, сохраню воспоминание для пот-потомков! Глядя на Драко Малфоя, который от смеха приобрёл довольно милые розовые пятна на бледных щеках, ещё и умудрился немного растрепать волосы, Сандра поддерживает его веселье тихим смехом. Хоть это веселье и было недолгим, Поттер почувствовала себя немного лучше: — Спасибо, Драко, — она крепко пожимает ему руку и со слабой улыбкой спрашивает, — Проводишь до крыла? — Ты прямо как ребёнок, Поттер, — Драко приводит причёску в порядок и отвечает, — Конечно, провожу. По дороге, кстати, я был бы не против услышать, с чего вообще переполох. Криво улыбнувшись, Сандра тихо бросает: — Да на отработке у твоего крёстного папы в истерику впала, — и направляется к выходу из заброшенного кабинета ЗОТС. — Чего-чего ты сделала? — Драко от удивления даже замер, не двинувшись за ней сразу, и пришлось догонять девушку уже в коридоре. — То и сделала. Он просто сказал, что я на инфернала смахиваю, потом я немного не удержала ментальные щиты, и он как ляпнул: «Перестаньте. Вы не вернёте тех, кто тогда погиб.». Я и расклеилась, — на ходу поправляя очки, Сандра уже по привычке старается не вспоминать произошедшее в образах. Ей самой уже тошно от нынешней себя, которая слёзы льёт, видимо, за все прожитые годы сразу. И она сейчас благодарна Драко, который без слов понял, что она не особенно горит желанием разговаривать, поэтому они продолжают свой путь в тишине. За пару поворотов до места назначения Сандра чуть не подпрыгивает от неожиданности. — Мисс Поттер! Мистер Малфой! — профессор МакГонагалл, в привычном длиннополом халате, смотрит на студентов удивлённо: до сих пор не привыкла, что Поттер и Малфой теперь неплохие приятели, а как юный слизеринец боготворит свою девушку… Такого она от него даже ожидать не могла. Патронус от Поппи застал женщину в постели. Минерва почти дочитала журнал «Трансфигурируй сегодня, завтра и вчера», когда знакомого вида барсучок взволнованным голосом мадам Помфри передал ей сообщение от коллеги. Вздохнув, женщина отложила новый выпуск любимого еженедельника на прикроватный столик, с трудом выбралась из кровати — спину вновь прострелило знакомой болью, которая всё никак не уймётся — и накинула на себя рабочую мантию. Поттер. Девочка, что применила пыточное заклинание к маловоспитанному грубияну, Амикусу Кэрроу, когда тот набрался какой-то безумной злости и плюнул ей, Минерве, в лицо; в тот момент она впервые увидела бешенство в лице одной из своих учениц. И это тронуло обычно строгую МакГонагалл. В последние месяцы ей было искренне жаль наблюдать, как нарочитая жизнерадостность мисс Поттер угасает, уступая место недосыпу, синякам под глазами и прогулкам к мемориалу погибшим в этой бессмысленной и жестокой войне. — Вот вы где, мисс Поттер. Мистер Малфой, добрый вечер. Сандра, что случилось? — профессор МакГонагалл считала, что может себе позволить подойти к своей студентке и слегка сжать её плечо. — Простите, профессор, — Драко Малфой смотрит на Минерву с хорошо знакомой усталостью во взгляде, — Мы получили вашего посланника и направлялись в Больничное крыло. — Спасибо, Драко, — Минерва кивает студенту, — Вы можете отправляться спать. — Поттер, — произошёл обмен непонятными для Минервы взглядами между этими двумя, после чего Сандра слабо кивает и улыбается, прошептав: «Спасибо, Драко. Буду должна». Дождавшись, пока Драко скроется за поворотом, Минерва вновь сжала плечо девушки и спросила: — Сандра, что случилось? — Всё дело в родственных душах, профессор, — профессору МакГонагалл больно слышать такой пустой голос своей студентки, — Дайте мне пару минут, не хочу идти по школе с потёкшей тушью, — Сандра приводит себя в порядок с помощью парочки бытовых заклинаний, ещё и колдует невербально, после чего уже более уверенно продолжает, — Сегодня немного расклеилась, вот и всё. — Как именно ты расклеилась? — Да как обычно, профессор, — глухо ответила девушка, — Эмоции… С ними в последнее время очень сложно сладить, а Драко помог, — Поттер едва заметно улыбается, смотрит в лицо своей любимой преподавательницы, спрашивает, — Вы за этим сказали идти в Больничное крыло? Вы знали? — Я не знаю, что произошло, но ты чем-то обеспокоила профессора Снейпа, и он попросил мадам Помфри отправить мне патронуса с просьбой отыскать тебя, — голос Минервы спокоен. — Оу, — Поттер удивлённо приподняла правую бровь, — Удивительно. Тогда не буду никого более беспокоить, профессор МакГонагалл. Спасибо вам, — она прикрывает глаза и улыбается чуть более открыто. В её голосе, как и прежде, звучит то уважение, что она испытывает к декану, что стала директором Хога. — Я в любом случае пойду с тобой. На остатке пути они вслушиваются в тихий шорох Хогвартса — всё ещё нереально волшебный — и за несколько минут доходят до места назначения. Только на пороге Минерва вновь позволила себе сжать плечо своей ученицы, пытаясь её подбодрить. — Профессор, заранее прошу прощения за всё, что вы услышите, — глухо бормочет девушка и рывком открывает дверь. Она не может сдержать эту злость, и рявкает на всё помещение: — Да вы охренели! Зачем всех на уши ставить?Наверное, он должен был почувствовать хоть что-то, кроме заметного облегчения — живая ведь! — и желания рассмеяться: Сандра, едва переступив порог, тут же впилась в него рассерженным взглядом, ошарашив присутствующих руганью.