Тогда Алекто решила, что сама станет и судьёй, и палачом.
Целый год она, с нездоровым упрямством, выслеживала девчонку. Она досконально узнала её распорядок дня, имеет представление о том, что пьёт эта убийца, с кем гуляет и в какое время, и даже убийство предательницы бывшей Блэк стало для Алекто настоящим благом: кто-то из их ребят ещё не сдался, пусть и не присоединился к ним, жалкому десятку из бывших Пожирателей. Пожалуй, только нахождение предателя Снейпа рядом с этой мерзавкой немного удивило. — И что? Ты предлагаешь просто похитить Поттер? — Рабастан наматывает на палец свои запутавшиеся и рано поседевшие волосы. — Лучше, мой дорогой друг. Я хочу не просто держать её в плену и пытать, умирать она у меня будет долго… Я хочу заставить её страдать. Нужно будет ещё щенка этого как-то ухитриться похитить, чтобы на глазах этого отродья страдал… Это сломает девчонку, да и предателю урок будет. — Не думаю, что Снейп в самом деле предатель, Алекто. В бредни о душах и вовсе не верю… Он просто выкрутился, как и всегда. Люциус вон, тоже на свободе ведь. Или и он, в твоём понимании, предатель? — Рабастану давно плевать. Он потерял в той войне всё, кроме своей жизни, и теперь Алекто вновь хочет втащить его в мутную движуху. А ему, в общем-то, наплевать. Хотелось в относительном спокойствии пожить, да основательно подкосившееся здоровье восстановить, а не помогать спятившей соратнице мстить. — Трогать Люциуса опасно, — признаёт Алекто, прокусив губу и зашипев, — Но этих… Я хочу их уничтожить! Растоптать! Смешать с пылью, Рабастан! Лестрейндж раздражённо закрывает глаза. Как же, сука-сука-сука, она его заебала. Какого чёрта он тогда вытащил эту идиотку из-под завалов и вместе с ней скрылся в этом маггловском загончике? Его окружает, как и в первый день их пребывания здесь, только серость и нищета: обшарпанные стены крохотной квартирки, где соседи либо беспробудно пьют, либо балуются синтетическим дурманом, вгоняя его себе в вены, ржавая вода из кранов, безысходность и одна кровать на двоих, и Рабастан предпочитает спать на диване, из-за чего постоянно болит спина. Остальные члены их группы предпочитали жить в своих домах, появляясь только на редкие собрания, где воодушевлённо внимали, порой разинув рты, активной и говорящей приятные речи Алекто. — Ты меня слушаешь? — громко спрашивает Алекто, нависая над ним. — Нет. Алекто, я не хочу в этом участвовать. Хочешь мстить — будь добра, без меня. Мне надоело. Я не ради этого выжил. — Предатель, — шипит Кэрроу, с фанатичным блеском глядя в постаревшее лицо друга детства, — Как ты посмел отринуть всё, что делало нас единым движением? — и выхватывает палочку, наставив её точно в тощую грудь мужчины. Она смотрит в его равнодушные голубые глаза и, не выдержав, с криком оседает на пол, выронив палочку, сорвавшись в рыдания. Лестрейндж, вздохнув, покидает крошечную гостиную, перед самым выходом бросив взгляд на Кэрроу.Ему действительно наплевать.
***
Сандру позабавило восхищение Фергуса её персоной. Парень старался обращаться к ней крайне уважительно, смотрел будто на какое-то божество, и с опаской ловил каждое её слово. Перед уходом она предпочла утащить Северуса в библиотеку и вдоволь нацеловаться с ним. Самым забавным было то, что к ним ворвался Фергус, и густо покраснел, узрев, что соперница его кумира сидит на столе, и обвивает шею его дяди руками. — П-простите, — пробормотал парень и умчался, совсем забыв передать послание от матери. Сандра, повиснув на Северусе, беззвучно смеялась, а Северус коротко выругался, и тихо предложил Анди всё же отправиться домой. Вечером он пообещал вернуться. К ней. От последнего уточнения девушка зарделась, и не нашлась с ответом. Дождавшись, когда они попрощаются, Грегор, удобства ради, создал портал в ателье своей жены. Фергус, вновь покраснев, на прощание приложился к её ладони с крайним почтением. А Сандра, посмотрев в глаза Северуса, на мгновение ослабила ментальные щиты: «Буду скучать в разлуке», на что получила короткое: «Я тоже». И Октавия с Сандрой переместились, взявшись за какую-то изящную статуэтку. Переждав слабость от перемещения, Сандра расправляет плечи и всматривается в окно: раннее утро. На сером небе только-только намечается восход. — Ты домой или по делам? — деловито уточняет Тави, осматривая свои владения. На первый взгляд, никаких проблем её помощницы за собой не оставили. — Да, мне нужно к крестнику, — Анди вздыхает, — Спасибо за приглашение. Было очень приятно погостить у вас. — Милая, забегай ко мне почаще. Ваши дамы излишне консервативны, а с тобой можно экспериментировать. Надеюсь, самый первый костюм ты носишь, — Тави, прижав к себе хрупкую Анди, улыбается, — Буду ждать твоего визита. — Спасибо, — сдавленно произносит Поттер, смутившись от крепких объятий, — Постараюсь до отъезда на учёбу забегать к тебе. — Буду рада твоему визиту, Анди. Беги к ребёнку, — поцеловав девушку в щёчку, Тави провожает её до выхода из ателье, и напоследок всучивает в руку девушки визитку, — Сходи туда, гарантирую очень приятный отдых. — Спасибо, — тихо произносит Анди и с улыбкой откланивается. Трансгрессировать здесь, на самом деле, крайне небезопасно. Если пункт назначения находится в Лютном или Косом, можно и на голову кому-нибудь свалиться, да и отсюда тоже не очень приятно, а рядом с особняком можно и магглам на глаза попасться; такое крайне нежелательно. И Анди направляется в сторону Дырявого котла, чтобы выйти на маггловскую сторону и поймать такси до Гриммо. Девушка достаточно скоро выходит в чужой мир. Минует толпу хиппи, оказавшихся в подозрительной близости к бару, который видеть они не должны, идёт мимо витрин вроде бы дорогих магазинов одежды и мысленно прикидывает, сводить сюда Октавию или не стоит этого делать, и успевает даже обернуться на полыхнувшую в её сторону жуткую волну ненависти, как её утягивает в насильственную трансгрессию. Едва ноги вновь касаются земли, в живот прилетает сильный удар кулаком, заставив её согнуться от неожиданной и сильной боли. Перед глазами всё поплыло, и она едва сдержала крик, когда новый удар заставляет её отлететь, ударившись затылком о стену. — Мерзкая сука, — этот голос очень знаком ей, — Ступефай, мразь! Анди даже успевает прикрыть глаза, прежде чем её тело пронзает вспышка боли, похожая на сильный удар током, и сознание покидает её.***
Очнувшись, Анди в первую очередь слышит мерное и даже немного успокаивающее жужжание электроприборов, которые обычно находятся в любой маггловской кухне. Глубоко вдыхает, и в нос ударяет запах сырости и плесени. Сандра открывает глаза и видит крайне потрёпанную кухню, зайди в которую тётя Петунья, так тут же плюхнулась бы в обморок, настолько тут было грязно, неприятно и крайне неопрятно. Она несколько раз моргает, пытаясь окончательно прийти в себя, но зрение чётче не становится — линзы исчезли, едва она оказалась без сознания. Поттер с трудом садится, опираясь трясущимися руками в холодный каменный пол, и не успевает сдержать тихий стон. Грудь прострелило болью от заклинания Кэрроу, а её она успела опознать, к горлу подступает тошнота, голова кружится, но она справляется с собой и с трудом делает новый вдох. К запаху ветхости и плесени примешивается вонь спирта. Сандра морщится, пытаясь понять, где она очнулась. Уже чуть позже её накрывает тревога за Тедди, и страх за собственную жизнь. Кухня едва освещается дрожащим в лампочке искусственным светом. Из крана в раковину капает мутная вода. От этого звука у неё мгновенно пересыхает в горле, и Анди пытается подняться на ноги, чтобы как-то утолить жажду, но не может; ноги связаны толстой верёвкой. Хоть девушка прекрасно осознаёт, что палочку у неё отобрали, всё равно тянется к карманам. Понимает, что мантии на ней нет, платье разодрано в нескольких местах, а босые ноги покрыты мурашками от холода. За дверью раздаются шаги. Поступь уверенная, неторопливая. По мере приближения неизвестного, Анди вся сжимается и с трудом подтягивает ноги к груди. Мозг оглушительно кричит ей, что нужно встать, попытаться атаковать, но будто оцепеневшее тело отказывается слушаться. Она неотрывно смотрит на дверь, которую вот-вот кто-то откроет. С каждым шагом её сердце бьётся быстрее. Но всё равно вздрагивает, когда дверь распахивается. Человек останавливается на пороге. Его лицо спрятано под глубоким капюшоном. Небрежным движением откинув ткань, на неё смотрит Астория Гринграсс. Анди, глядя на девочку, тяжело дышит, не веря своим глазам. Тори, милейшая сестрёнка Дафны, смотрит на неё хмуро, будто чего-то ждёт. После этого, продолжая хранить молчание, взмахом палочки освобождает ноги пленницы, и подходит вплотную. Анди вжимается в стену и морщится от ударившего в нос запах пойла и нестираной ткани. — Поттер, — Тори обнажает белые зубы в улыбке, — Давно тебя ждём. Поднимайся. Анди молчит, поднимает голову и встречается взглядом с сощуренными светлыми глазами. Волосы у Тори чуть отросли, только спутанные и кажутся грязными, а тонкая шея испачкана чем-то очень похожим на кровь. Но Астория, холодно улыбаясь, не даёт Сандре долго рассматривать себя, оскаливается и с короткого размаха бьёт девушку по лицу. — Добро пожаловать. Анди больно ударяется затылком о стену. Получает удар в живот и сгибается, с жадностью ловя воздух. — Т-тори, чт-что ты тв-творишь? — умудряется почти неразборчиво спросить Сандра, как-то даже не удивившись силе, которая была в ударах девочки. — Поднимайся, Поттер. Лидер будет рада встретиться с тобой, — бросает Тори, и отходит к двери, чтобы прислониться спиной к косяку, и в ожидании наблюдать за пытающейся встать на ноги ведьмой. Иногда губы младшей Гринграсс кривились в торжествующей улыбке, но она сдерживала рвущиеся наружу слова, что было заметно по изменяющемуся дыханию. Поднимаясь на дрожащие ноги, Поттер ищет опору в стене. Перед глазами всё расплывается, и голова кругом идёт. Коротко рассмеявшись, Астория покидает кухню, жестом повелев следовать за собой. Поттер, по стеночке, направляется за ней, запомнив расположение окна, и как к нему быстрее всего добраться. Анди пошатывается. Мысли, словно жучки, разбегаются, не собираясь в хотя бы одну, но ясную и чёткую. Астория вскоре останавливается в дверном проёме, почтительно поклонившись. Сандра, увидев сидящую в изящном кресле коренастую женщину, изгибает разбитые губы в усмешке: — В прошлый раз ваша шайка столовалась в более приличных местах. Мир магглов, подумать только. Алекто, будь жив Волдеморт, не одобрил бы подобное, — и Поттер, наигранно взглянув на пробегающего рядом с ногой таракана, вздыхает, — Вы опустились. Оставшийся из Лестрейнджей вроде даже оценил поведение пленницы. Во всяком случае, он не зашипел в её сторону, как остальные, имена и лица которых для Поттер пока неизвестны.Чёрт-чёрт-чёрт. Всё очень хреново. Всё, блядь, пиздец, как хреново.
Алекто оказалась рядом с неприличной для дамы её комплекции скоростью, и обрушила удар своего кулака в лицо Сандры. Сплюнув на пол немного крови из прокушенной щеки, Анди смотрит на неё свысока: — Алекто, месть не уймёт твою боль. — ЗАТКНИСЬ, МЕРЗКАЯ ДРЯНЬ! — начинает верещать женщина, сверкая безумным взглядом, и почти бросается на неё, как Рабастан, метнувшись к ней, оттаскивает приятельницу в сторону от Потттер, бормоча: «Успокойся, Лекто. Ты убьёшь её раньше времени такими темпами».