***
Грегор, очнувшись от кратковременной дрёмы, успевает распахнуть глаза на несколько секунд раньше младшего брата, который совершенно точно не обрадуется тому, что оказался в отключке, да ещё и подключённым к целой сети различных заклинаний. — Что?.. Как я здесь?.. Голос Северуса звучит растеряно. Да и выглядит младший брат едва ли здоровым — под глазами появились фиолетовые тени, лицо резко осунулось, а руки трясутся, как у запойного алкоголика. — Мы в парке прогуливались, и Фергус заметил, что ты немного отстал от нашей компании, и вёл себя крайне странно. Будто приступ какой-то, и мы домой тебя оттащили, и вызвали Равелли, — коротко объясняет Грегор, — У тебя пульса почти не было перед этим. Сев жмурится, резко садится, обхватывает голову руками и со злостью бросает: — Гадес! — уже более знакомо гаркает Снейп, — Мне нужно домой. — С ума сошёл! Ты на ногах не устоишь в таком состоянии. Я даже представить себе не могу, где твоя девушка нашла себе подобные неприятности. Есть вариант разрыва этой связи, — неосторожно заканчивает Грегор, и тут же мысленно раскаивается в своём порыве — в глазах Северуса зажглась злость. Грегор нервно сглатывает и понимает, что лучше бы он промолчал. Снейп рывком поднимается на ноги и, не говоря ни слова, нетвёрдой походкой начинает идти в сторону выхода из гостиной. — Совсем сдурел! — Оттон, поймавший Северуса на выходе, хватает его за ворот мантии и тащит почти не сопротивляющегося мужчину обратно, — Вроде умный мужик, а на смерть идёшь! Ей же, идиота кусок, хуже сделаешь, — Оттон говорит спокойно, чуть сочувствующе, и силой усаживает вредного пациента на диван, — Ну-ка, мой дорогой, следим за кончиком палочки взглядом, — Оттон машет перед лицом Северуса проводником, и улыбается, — Вот, психика не пострадала. Я опасался, что урон будет более существенным. Пара-тройка часов, и в норме будешь. Если твою девушку не убили сразу, логично, что она ещё будет жива после этого времени.Лекарь клана Принцев
7 февраля 2022 г. в 14:43
Фергус первым успел обратить внимание, заговорившись с отцом, что дядя немного отстал от них во время прогулки. Просто решил обратиться за советом, и обнаружил слева от себя цветущие розовые кусты, высаженные мамой, а дядя нашёлся метрах в пятидесяти позади. Он опирался о дерево дрожащей рукой, тяжело дышал и прижимал руку к животу, будто его ударили туда.
— Дядя! — Фергус кинулся к нему, но мужчина вдруг покачнулся и рухнул на землю, — Он ранен, — крикнул Фергус отцу, который остановился и сейчас с тревогой смотрел на него. Наконец, Грегор взволнованно проскрипел:
— Нужно отправить его в дом. Вызвать лекаря.
Фергус уже не слушал: он схватил дядю под руки и потащил к дому. Мужчина должен был бы оказаться для парня тяжёлым, но Фергус старался не думать об этом. Он понимал, что силы могут его покинуть в любой момент, но упрямо тащил дядю до входных дверей, миновал холл, даже уложил на диван, и только там, от слабости разжав руки, благо Грегор успевает подхватить брата, не давая тому упасть, с облегчением прислоняется к стене. Опустив голову, парень разглядывает свои трясущиеся от волнения ладони — ни капли крови.
— Пап, а что с Севом? — глухо спрашивает Фергус, — Ран-то нет.
— Если бы я знал, сын. В кабинете, в правом ящике стола, лежит экстренный портал к Оттону, скорее к нему, — Грегор, нащупав редкий нетвёрдый пульс на руке младшего брата, кричит на замешкавшегося сына, — Бегом!
Фергус срывается с места и мчится в сторону кабинета, куда отец открыл ему доступ несколько лет назад. Там парень, почти не суетясь, рванул на себя ящик стола — тот упал, а бумаги оказались разбросаны по ковру. Парень до крови в ладонях сжимает золотой портсигар со странными зазубринами по бокам, и оказывается в современной маггловской квартире в центре Парижа.
— Оттон! — истошно вопит Фергус, — Скорее сюда. Пациент есть.
Хлопок двери. К нему быстрым шагом выходит семейный лекарь. Небрежный хвост русых волос, пена для бриться на лице и пронзительный взгляд травяных глаз:
— Фергус, кто умирает? — в голосе мужчины, внешне ровесника дяди Севера, парень слышит раздражение.
— Там дядя Сев.
Оттон, закатив глаза на ограниченность информации, хватает с вешалки мантию, и натягивает её прямо через голову, не утруждая себя пуговицами. Мальчишка даже не рассказал толком, что случилось, а такое не в их духе. Значит, и сами растерялись. Схватившись за руку наследника своего друга, Оттон стоически пережидает неприятные ощущения от перемещения портключом. Отвык за несколько лет спокойствия.
— Грегор, дай мне посмотреть на страдающего, — сухо бросает Оттон в знак приветствия, и склоняется над устроенным на диване мужчиной, — Молодцы, что не магичили с ним, прямо радуете, господа Принцы. Так, — взмахнув зажатой в кулаке палочкой, лекарь удивлённо распахивает глаза, глядя на переливающиеся результаты диагностических заклинаний, — ого, я такого не видел со времён учёбы. Фергус, быстренько беги за снижающим чувствительность, блокирующим и обезболивающим зельями. Последних нужно фиала три стандартной дозировки, помнишь, сколько это? — отвлечённо спрашивает Оттон, не глядя на мальчишку. Пульс пациента сбивался, то будто возвращаясь в норму, то слабея. Хаотичное явление, которое немного удивило мистера Равелли.
— Да, сэр, — выпаливает Фергус и уносится за зельями.
Едва парень исчез из поля видимости и слышимости, Оттон вздыхает:
— Приведём его в сознание быстрее, чем ты думаешь, Грег. А теперь самое интересное, ой, — лекарь качает головой, сжав руку пациента, — опять он ловит чужие побои… В общем, если очень коротко, это двусторонняя связь двух воинов. Вам с мадам Октавией повезло, метки зелёного спектра просто помогают вполовину менее остро реагировать на какие-либо грешки друг друга, а Севу и его родственной достались те, что передают боль друг друга.
— Она же ушла вместе с Тави, — шепчет Грегор, подняв на лекаря полный тревоги взгляд.
— Я останусь с ним, проверь супругу. Но не думаю, что с ней что-то случилось. Назови это моей исключительной интуицией. Не трясись так, Грег, у твоей супруги ведь имеется портал домой, условия срабатывания которого — потеря сознания и острая кровопотеря, — свободной рукой Оттон хлопает подошедшего мужчину по ладони, успокаивая, — Иди к ней.
Фергус приносит зелья, а Грегор, выругавшись крайне тихо, отправляется к Тави. Лекарь, кивнув мальчишке, начинает осторожно спаивать бессознательному мужчине первый комплекс зелий, и спрашивает у мальчишки:
— Заметил что-нибудь странное, пацан? Не знаю, реакции там совсем непривычные для твоего дяди, странные движения… что угодно, парень. Напряги память, вроде как ты выбился из низов в самую элиту Дурмстранга, должен соображать хорошо.
— В этом году меня потеснили на второй факультет, Оттон, — небрежно отвечает Фергус, приосанившись; он уверен, что к концу следующего учебного года отвоюет законное место обратно, а волнение о жизни дяди немного отступило, едва лекарь, с присущей ему профессиональностью, занялся своими обязанностями, — Он просто о дерево опёрся, руки тряслись, за живот схватился. Я и дотащил его в дом. Не знаю, ничего особенного, и это точно не нападение.
— Нападение, пацан. Только не на него, смотри, — вновь машет палочкой Оттон, чтобы показать диагностические особенности, вслух поясняя непонятные обывателю переплетения и мигающие облачка возле то сердца, то рук пациента, — Видишь, слева магия будто утекает куда-то? — нахмурившись, Фергус бормочет что-то вроде: «Да», и продолжает наблюдать, — Понимаешь, малец, после того, как между двумя людьми образуется сильная духовная связь, становятся видимыми отметины. У каждой пары разные, могут располагаться где угодно… — Оттон поднимает рукав мантии и рубашки своего пациента, а Фергус удивлённо смотрит, как фиолетовые веточки обвивают запястье, — Бойцы. Ловят боль друг друга даже на огромном расстоянии. Понял меня, парень?
— Ага. Интересно, что там вообще происходит, — Фергус присаживается в кресло и откидывает голову назад.
— Узнаем, Фергус.
Грегор появляется, держа взволнованную Тави за плечо. Женщина, резким кивком обозначив приветствие лекарю, как-то сдавленно ахает, взглянув на друга, и присаживается в кресло, которое сын тут же уступил матери.
— Мам, всё нормально будет, — дрогнувшим голосом пытается успокоить мать Фергус.
— Оттон, как он? — тихо спрашивает Тави, пальцами впившись в руку сына, стоявшего рядом.
— Госпожа, всё будет в порядке. Нужно только время, — Оттон бросает задумчивый взгляд на метку, — или разрыв связи. Но это самые крайние меры.
— А такое можно разрывать? — Фергус удивлённо смотрит на Оттона.
— В самых крайних случаях. К ним относятся ситуации, когда нездоровье одного партнёра ставит под сомнение здоровье другого, крайне редко можно разорвать связь, когда партнёры оказываются в тюрьме типа Азкабана, или когда впадают в кому, или абсолютно точно не перенесут какой-либо ритуал, либо процесс рождения… В подобных ситуациях проводится короткий ритуал, и связь разрывается.
— Рви, Оттон, — мрачно кидает Грегор, и подходит к лекарю.
— Грегор, не смей решать за них, — шепчет Тави, прикрыв глаза рукой; она чувствует, что муж уверен в своём приказе.
— Пап, ты чего? Нельзя же так, — Фергус смотрит на отца с возмущением.
— Грег, я не могу. Состояние стабилизуется, через минут сорок уже очнётся, — Оттон не может разрывать связь без участия хотя бы одного из партнёров, и взглядом напоминает об этом своему другу и работодателю.
— А если станет резко хуже? Тогда сможешь?
— Это будет сильный риск. Без согласия сторон можно обоих умертвить. Грег, ты сам понимаешь, что к такой магии крайне редко прибегают, душа и духовность всегда были самыми опасными сферами магического вмешательства. Только-только второй век, как научились работать с чисткой душ…
В голосе Оттона было и раздражение, и обречённость, и какой-то научный азарт. Всего намешано, Октавия даже растерялась, на секунду испугавшись того, что её урезанный дар резко дал сбой.