Ожидания

Иккинг мрачно сидел на одном из уцелевших кораблей викингов, плывя с ними обратно на Олух. Беззубик хотел остаться на драконьем острове ещё немного, а сам Хэддок рвался домой, волнуясь за Улу и своих родителей. То, что он впервые подумал о Минкс и Итле, не как о людях, которые заботились о нём, а как о настоящей семье снова напомнило, как сильно он хотел оказаться на Чистилище, где он действительно чувствовал себя дома. К сожалению, без крыльев Беззубика добираться туда придётся с помощью викингов, но он признавался себе, что каким бы неприятным фактом это не было, он может потерпеть. Сначала он хотел просто попросить у них лодку и отправится самому, но внезапно проснувшееся в жителях Олуха чувство благодарности и уважения к пропавшей ходячей беде, не дало ему это сделать. Больше всего удивил Сморкала. Он конечно продолжал бахвалится по любому поводу и без, всё ещё проявлял невероятную твердолобость временами и не имел никакого чувства такта, но становление вождём пошло ему на пользу, как бы Иккинг не хотел этого признавать. Конечно показывал он это тоже не самым обычным образом, но... с ним хотя бы уже можно было общаться как с нормальным человеком. Во-первых, у него куда-то исчезла та зависть, что проявлялась у него когда они были подростками и когда кто-то был лучше него. Он стал спокойней и терпимей (Иккинг подозревал, что это от его совместной жизни с Астрид – с такой женой лучше иметь стальные нервы) и действительно научился слушать, не прерывая каждые пять секунд как раньше. А ещё, он каким-то образом смог вытянуть из него информацию, даже когда Иккинг решил для себя ничего не говорить. Наверное, тоже сказывалась его новая роль как вождя. Это было навыком, который каждый лидер должен иметь – навык забалтывать людей. Потому что Иккинг рассказал ему и о химерах и о том, как живут люди на Чистилище, и о том как они группируются, когда происходит нападение на деревню и даже об обучении молодняка. Сморкала слушал внимательно, восхитился его маской и новым образом жизни и спросил не хочет ли он вернуться на Олух. Ответ был резким и незамедлительным. Нет. Не может быть и речи. Он видел Стоика угрюмо стоявшего у борта корабля и сурово смотрящего на него, где-то он заметил макушку Рыбьенога и с другого корабля слышались вопли Задираки и Забияки. И Плеваки, который на них ругался. Было здорово знать, что все они живы конечно, но... если честно... Иккинг всё ещё думал, что было бы лучше если бы он их совсем не встретил. - Так и как ты управлял всеми теми драконами? – спросил Сморкала, любопытно осматривая его, будто надеясь увидеть посох или что-то другое как в старых легендах, что могло бы объяснить данный феномен. - Я ими не управлял. – пробурчал он – Беззубик попросил их о помощи – они откликнулись. Вот и всё. - Так, а ты не можешь попросить его, чтобы он убедил драконов не нападать на Олух? Иккинг был очень благодарен, что маска скрывала его раздражённое выражение лица. - Они перестанут нападать. Теперь, когда королева мертва им больше не нужно столько еды. - Может ты научишь нас общаться с драконами как ты? Хэддок сжал руки в кулаки. Как именно? Неужели они считают, что он поможет им после всего того, что у него осталось от них в воспоминаниях? Что после того, как они едва не убили его брата, он расскажет им как втереться в доверие драконам? Ради чего? Чтобы они снова их убивали только, прилагая ещё меньше усилий? В голове бились две мысли. Он мог психануть, прыгнуть за борт и доплыть до Чистилища вплавь. Или просто набить кому-то морду, выпустить пар и наконец-то плыть в тишине. Правда его брали сомнения, что после этого викинги будут относиться к нему так же... сносно. Поэтому пришлось создать ещё один вариант развития событий. А именно – просто молчать и терпеть. Только вот хватит ли у него на это нервов... Вот это уже другой вопрос... - Нет, ну серьёзно, мы думали нам уже не вернуться на Олух, а ту ты такой весь крутой, на драконе, и против этой гигантской твари... Иккинг напрягся. Они же не видели, как он выдыхает плазму, нет? - Так что? Научишь? - Нет. Надо отдать Сморкале должное, он даже не опешил от такой резкости. Наверное, чего-то такого и ожидал. Или вспомнил, что Иккинг и раньше не был особой душой компании... - Даже Жутких Жутей? – спросил он, пытаясь состроить жалобное лицо. Получалось откровенно паршиво. В такие моменты Хэддок жалел, что маска скрывала его выражение лица. Но видимо его недовольно-раздражённой ауры вокруг (настолько густой, что её можно было резать ножом) хватило, потому что Сморкала решил благоразумно сменить тему. - Ну хорошо, не буду настаивать. – согласился он, качнув головой. Это не могло закончится так просто. Иккинг был в этом уверен. - Так... ты так и остался холостяком? Или твой дракон тебе... - Сморкала, – предупреждающе зарычал Хэддок – если ты продолжишь эту фразу, клянусь, я выбью тебе зубы. Его кузен неловко посмеялся, и решил продолжить без своих неуместных шуток. - Значит, ты до сих пор не нашёл себе девушку. Сначала он хотел проигнорировать своего двоюродного брата. Иккинг не хотел рассказывать об Уле и своей семье. Но потом пришла мысль: Он ведь больше не вернётся на Олух и больше не увидит викингов. (По крайней мере он очень надеялся на это) И иногда хотелось поговорить с кем-то, кто не знал больше него о том, что он собирался сказать. Надо быть проще. Хоть иногда. Им всё равно эта информация будет бесполезна. - У меня осталась невеста дома. – было странно об этом говорить. Странно, но почему-то приятно – Мы должны были сыграть свадьбу, только вот появилась эта химера и мне пришлось за ней лететь. Сморкала понимающе покивал, внимательно слушая его. Похоже, что он был рад, что с ним решили поделится чем-то интересным. - Когда вернусь, первым делом женюсь на ней. Потом устрою нам мини-медовый месяц. Я вряд ли смогу забрать её с острова, пусть даже на пару дней, поэтому придётся импровизировать. Пока правда не придумал, что именно сделаю, но точно постараюсь чтобы ей понравилось. – он склонил голову и задумчиво почесал шею – Вы вот как проводили свой медовый месяц? - Ну... Мы тоже никуда не ехали если ты об этом. Мы с Астрид просто... закрылись на неделю в доме? Она когда распробовала что такое быть женщиной... – Сморкала передёрнулся – В общем... эта была очень... интенсивная неделя. – уклончиво ответил он и Иккинг не смог сдержать смешка. - Что, жёнушка не давала тебе продыху? Сморкала вздохнул. - Тебе смешно, а я вот почти два дня ходить не мог. На этот раз Хэддок засмеялся. Всё ещё немного хрипло из-за того, что использовал залпы, но Сморкала всё равно принял это как хороший знак и тоже улыбнулся. Да, он признавал, что у них с Иккингом была не самая лучшая история. Но в конце концов, несмотря на всю неприязнь, которую он к ним испытывал, он помог им всем и спас его народ от двух колоссальных чудовищ. Было неправильно относиться к нему как раньше, когда он им так помог. Ну... и если быть честным, Сморкале бы не хотелось иметь его в качестве своего врага... - От Астрид меньшего я не ожидал... – с улыбкой в голосе произнёс Хэддок, покачав головой – Я был на Олухе, перед тем, как прилететь сюда. У тебя ребёнок? Кузен кивнул. - Моя гордость. Вырастет таким же сильным и умным (на этом моменте Иккинг поперхнулся от смеха) как я. Мы его Торбьерном назвали. Астрид немного возмущалась, но тут уже я настоял. Ты знаешь какие комплексы у меня были в детстве из-за моего имени? Хэддок удивлённо поднял брови под маской. - Что правда? Мне казалось, ты им гордился... Сморкала тяжело вздохнул. - Годы самовнушения. – уныло ответил он, но к концу всё-таки не выдержал и рассмеялся – Впрочем... Хочу тебе напомнить, что у тебя не лучше. Иккинг улыбнулся. - Мне повезло, что Ула не понимает его значения. Сморкала пожал плечами. - Так вот... Я решил пусть у моего ребёнка хотя бы будет нормальное имя. Хэддок похлопал его по плечу. - Крепись. Уверен, Астрид тебе так легко это не забудет. Это было странно, но... остаток пути прошёл не так ужасно, как Иккинг думал. Сморкала рассказывал про свою семью, аккуратно избегая тех тем, которые Хэддок не хотел трогать или обсуждать, и он был ему очень благодарен за это. Нейтральные темы не требовали его постоянного напряжения и он даже смог игнорировать всё ещё буравящего его взглядом Стоика. Нет, ну правда. К Стоику у него больше не было никаких дел, никаких вопросов, никаких просьб или долгов. Он не хотел оправдываться перед ним, не хотел требовать от него ответов или менять его мнение. Его вполне устраивало его игнорирование и он признавался самому себе, что было бы хуже если бы отец сам подошёл к нему и действовал по той же тактике, что и Сморкала. Так было лучше. Причём для всех. Океан был спокойным и их путь был быстрым. Кузен от него не отходил и с какой стороны это было здорово. Его присутствие не давало подходить остальным и Хэддок не раз ловил на себе заинтересованные или недовольные взгляды. Из-за маски правда они не получали желаемой реакции на их взгляды и злорадная часть Иккинга внутренне тихо радовалась этому факту. Он немного переживал за то, как жители, которые остались на Олухе отреагируют на его присутствие второй раз. Не хотелось выслушивать истерики Астрид. Или всех остальных... Легче было просто попросить лодку и свалить оттуда как можно быстрее. Беззубик сам найдёт Чистилище, когда решит, что придёт время. Он хотел домой. Проверить Улу и своих родителей. Узнать как там Кенока и его невеста. Проведать Тлачи и Нитза. Может даже зайти сказать привет Аксе... Олух давно перестал чувствоваться для него как родной дом. Его место было совсем не здесь. Поэтому, как только они спустились с кораблей, Иккинг сразу же попросил себе хоть самую захудалую шлюпку, которую викингам было не жалко отдать и не слушая никаких претензий или просьб остаться, стоял на своём пока ему не притащили то, что он просил и пару вёсел. И вот так, его недолгий визит на Олух был окончен. Он покидал вроде знакомые воды, смотрел как исчезают из поля зрения маяки в виде огромных тотемов и почему-то чувствовал облегчение. Словно снимал с себя какой-то невидимый груз. Его путь был долгим и чем дальше он отплывал от Олуха тем больше он начинал узнавать дорогу к своему дому. Исчезали острова и вода понемногу становилась более тёмного оттенка – такого глубоко, синего, очень красивого. Самого лучшего. И чем ближе он подплывал к Чистилищу, тем сильнее становилось его желание наконец вернуться. Когда наконец показались верхушки чёрных колоссальных деревьев Иккинг уже был готов бросится с лодки в воду и добраться до него вплавь даже несмотря на всю нелогичность подобных мыслей. Да, возможно он был нетерпеливым, но никто не мог упрекнуть его в этом. Такие желания были понятны для тех, кто скучал по семье. Чистилище стояло таким же величественным, аномальным и устрашающим, как и всегда, но Иккинг ещё никогда не был так рад увидеть его берега. Доплыв до мелководья Хэддок выпрыгнул из лодки и бросился к пляжу. Вода сразу же забралась в ботинки и намочила одежду, но ему было на это плевать. Чувствуя, как перья маски щекочут его шею, он пошёл дальше уже чувствуя знакомый морозный запах. Даже такая мелочь заставила всё его сущее трепетать от восторга и ожидания. Белый песок был холодным и противно лип к мокрой одежде, но он совсем не обращал на это внимания, побежав к линии огромных деревьев. Лес как всегда был полон подозрительных и даже жутких звуков: шипения, рычания стрёкота и гула... Устрашающий для всех, даже для тех, кто жил в нём, но сейчас казалось, что ничего более родного он не видел уже очень... очень давно. И стоило ему только ступить туда, как наконец-то пришло спокойствие и осознание: Он дома.