Apathy

Каждый цвет в палитре значит что-то свое. Красивые переливающиеся баночки, которые так и манят. Хочется попробовать все и сразу, хочется видеть эту палитру все, везде лишь бы закрасить эту серую жизнь. Черное пятно, которое мешает видеть другие цвета. Оно почти такое же, как зимой, как постоянное напоминание о том, что все плохо. Это буквально тускло. На белом полотне нечего и Хван кисточку берет и макает в первый попавшийся цвет. Ведет аккуратно вырисовывая что-то свое, линия за линией. Что-то злое, темное, что-то незнакомое. И получается как будто мир становится другим. Хван откладывает кисть и рукой проводит размазывая все на холсте. Он слышит смешок позади себя, а потом чья то рука накрывает руку Хвана и беря кисть в руки ведет другим цветом такое же линии вырисовывая красивую картинку леса. Хван замирает на месте. Он кажется сам себе глупо парящим в пустоте. Эти пальцы и этот смех. Хенджин бы уже давно сошел с ума, но он держится. Руку свою вырывает и кисть забирает проворачиваясь к Парню, что сидит радом и в глаза смотрит. В его взгляде такая боль. —Не останавливайся.—Со указывает на холст и поднимается с места идя к дивану где он сидел и что-то вырисовывал на пустом холсте. Хван берет кисть опять и начинает размазывать следы от пальцев по поверхности. В рисунке он угадывает многие фигуры. —А что рисуешь ты? — Хван не оборачивается он, продолжает обводить странные полосы другими цветами и вслушивается в дыхание Со. Тот сидит на краю дивана. Хван по-прежнему не оглядывается и рисует одну из птиц. Они в полете, обе исчезают и возникает другая. Хван не дает кисти остановиться и потому продолжает рисовать птиц. —Ты такой любопытный. А мне казалось ты всегда будешь "холодным принцем", а ты вот какой Хенджин~и.—Со наклоняется над ним и шепчет прямо в ухо, опаляя горячем воздухом. Заставляя замерить Хвана и его сердце. —Ты так говоришь, я же просто спросил что ты рисуешь. — Хван поворачивает голову смотря в глаза Со. — Что там что-то запретное? Неужели рисуешь меня голым? — Чанбин улыбается и глаза отводит. —Возможно. — Так же тихо шепчет он. Рука Со скользит по плечу Хвана. Тот вздыхает от ее легких прикосновений. Вдыхает их снова. Но Хван не будет Хваном если не сделать то что ему так хочется. Хенджин макает кисточку в краску и быстрым движение размазывает краску по щеке Чанбина. —Вам так к лицу желтый, Господин. — Хенджин поднимается с места и отходит от Со который тоже краску в руки берет, чтоб разукрасить младшего. Для него так веселее. Он любит его смешить. И ему нравится Со когда, играет в игру. А так как Со тоже любит его. Они буквально бегают по всей квартире, каждый буквально выливает краску на пол, пачкая пол. Со почти весь испачкан краской, а Хенджин несмотря на свою подготовку бегает довольно быстро. Они буквально в прятки играют. Хван медленно выглядывает из-за угла комнаты и медленно шагает осматриваясь. Тишина, и краска льется прямо на голову Хвану пачкая волосы и одежду. А Чанбин сзади стоит, довольно улыбаясь. Это война была недолгой. —Тебе идет красный. —Со улыбается кидая пустую банку куда-то в угол и наблюдает за тем что делает Хван. Хенджин ставит банку с краской и кисточкой на стол и медленно снимает с себя длинную черную футболку оставаясь в одних джинсах. Чанбин признает он залипает. На такое красивое, изящное тело Хвана, татуировка что изрезана ранами и его костяшки что видны. Чанбин готов трогать его везде, целовать каждый сантиметр, ему так нравится, но он не может, личное пространство и он не тот что будет пользоваться. Хенджин молчит и улыбается, но знает что-то такое, о чем так и не расскажет. Хван волосы назад зачесывает и подходит к Чанбину близко. Хенджин будет врать если скажет что не заметил взгляд Со, как он смотрит, как он хочет. А Хвана сейчас ничего не волнует. Он руки на шею кладет и на Со смотрит. Медленно к губам прикасаясь, чувствует как чужие сильные руки сжимают его талию и у Хвана крышу сносит. Он не может поверить что все это происходит на самом деле. Со за бедра подхватывает Хвана и сажает на кухонную столешницу отрываясь от его губ. Хенджин готов потеряться когда чувствует чужие губы на шее. Вдыхая запах его кожи, Хван закрывает глаза. Он не чувствует ни рук Со, ни тела. Со медленно приводит его в себя, гладя по спине. От ласк Хван вздрагивает и издает непонятный стон. А потом по его губам скользит его язык, и с тихим звуком он втягивается в рот Со. Сначала он робко касается нёба, а потом активно его исследует. Это похоже на танец двух языков. Хван голову откидывает когда Сот, отстраняется. Он преподает к его телу, исследуя каждый сантиметр тела Хвана. Задевая соски, прикусывая, оставляя грубые засосы. В ответ от каждого движения Со раздается стон. Чанбин руками тянется к органу Хёнджина, массируя его сквозь ткань джинсы. Его лицо выглядит расслабленным и даже умиротворенным. Его глаза выглядят устало и непонимающе. Но в них втыкаются искры. — Почему ты такой сексуальный? — Со смотрит в глаза Хвана который готов кончить прямо сейчас только от его хриплого голоса. — Тебе нужно помыться. — Хенджин смотрит в эти глаза, где только огонь горит, а Со терпит, хочет, но терпит. —Пойду, только если ты пойдешь со мной. — Чанбин усмехается и за бедра Хвана хватает поднимая с места и направляется в сторону душа. Открыв дверь, он бросает на пол кучку одежды. Через секунду до Хвана доносится звук льющейся воды. Они будто в трансе и Хенджин готов всю жизнь провести так. Чтобы чужие руки касались его тела, чтобы поцелую не заканчивались, чтобы стоны были громче. Хван согласен на все когда рядом с ним Чанбин, который заставляет чувствовать это все. Он в своей жизни даже не осознавал такого. Умиротворение так глубоко внутри, что кажется эта прострация будет вечной. Он не хочет говорить слова которые он слышит от Со, но слова сами приходят. Не думая. Его руки сами находят ее руки и сжимают их так сильно, что Со шипит. Он тоже не против, ведь он сейчас здесь и именно сейчас он готова сделать все что угодно. Ничего не говоря. Просто глядя в глаза. И всё. Так они оказываются у стены, не размыкая рук. Хван целуется с большим удовольствием, понимая, что медлить нельзя. Вода стекает по дверце душа, а Хван понимает что ему вот так хорошо, больше не с кем, только с ним. Его руки начинают блуждать по телу Со. Он ласкает его бедра и становится еще сексуальнее. С каждым прикосновением он прижимается к нему все сильнее, боясь потерять. Он так стонет, что по коже Со бегут мурашки. Постепенно они превращаются в тысячи маленьких иголочек, а потом в небольшие молнии. Его руки скользят все ниже. — Не отпускай меня некуда. "Не отпущу"....