Часть моей души

      10 мая 2002 года       Рон вошел в удивительно пустую кухню Норы в поисках матери. Гермиона была на второй за неделю встрече с Драко Малфоем, и это держало его на грани потери самообладания. Он знал, что фактически сам подталкивает ее к Малфою, но это не помогало, когда он смотрел, как она уходит. Гермиона была его женой, но он знал, что она нуждается в большем. Знал, что у нее есть родственная душа, с которой их разлучила война.       Когда Рон задумывался о Гермионе и Малфое в школе, он мог признать, что притяжение между ними возникло уже с четвертого курса. Их взгляды задерживались друг на друге; Рон заметил это, потому что тоже наблюдал за Гермионой. Их перепалки практически прекратились, и он мог поклясться, что видел, как они восхищались друг другом на занятиях. Гермиона слегка улыбалась, когда Малфой правильно отвечал на вопрос, а Малфой неосознанно кивал головой, когда Гермиона объясняла урок так, чтобы он мог понять. Между ними была особенная химия, но она стала ядовитой из-за его воспитания и войны. Каким-то образом эта химия все же свела их вместе на шестом курсе.       Войдя в гостиную, Рон увидел своего брата Чарли, удобно расположившегося на диване.       — Привет, Чарли, что ты делаешь в Англии?       — Я здесь ради тебя, Рон. Гарри прислал мне письмо, в котором рассказал про Гермиону и Драко Малфоя. Я подумал, что у тебя могут быть вопросы или что-то в этом роде, и я хочу помочь тебе, если смогу, — ответил брат.       Рон глубоко вздохнул.       — Чарли, ты говорил мне, что жениться на ней — плохая идея. Я должен был послушать тебя, но я люблю ее. Я люблю ее так чертовски сильно, что готов отдать ее Малфою, которого ненавижу, если это означает, что она будет счастлива. Но потом я представляю их вместе и злюсь на нее все больше и больше.       Чарли кивнул, с сочувствием глядя младшему брату прямо в глаза. Рону стало интересно, чувствовал ли Чарли влечение к Гермионе. Как еще он мог знать?       — Почему ты не понял этого два года назад, Рон? Ладно, если бы я держал тебя в неведении, но я же говорил, что рано или поздно это случится.       Рон плюхнулся в старое кресло.       — У Гермионы была первая настоящая течка только в прошлом году. Целители считают, что на это повлияло проклятие в Департаменте Тайн на пятом курсе, а затем стресс из-за войны и пыток в поместье Малфоев и последующего лечения.       Чарли удивлённо смотрел на него.       — Первая течка в двадцать два года?       — Вроде того. До прошлого года мы пару дней проводили в спальне, и я принимал зелья выносливости, которые она варила для меня, а потом все изменилось.       Чарли ухмыльнулся.       — А-а, значит, раньше это было весело, а теперь похоже на твой самый страшный кошмар.       — В основном. Трудно смотреть, как кто-то настолько сдержанный и рациональный, как Гермиона, полностью теряет себя. То, что она говорит в таком состоянии, просто разбивает мне сердце. Она превращается в кого-то другого — в кого-то, кто не был моим лучшим другом на протяжении двенадцати лет… или моей женой. Я всегда ухожу из дома на время ее течки, потому что не могу слушать стоны и плач.       Чарли покачал головой.       — Она хочет вернуться к нему, Рон? Или ты просто отталкиваешь ее, потому что она ранит твои чувства, когда гормоны, которые она не может контролировать, подчиняют ее тело?       — Честно говоря, я не уверен. Она не ругается со мной из-за встреч с ним.       Чарли тяжело вздохнул.       — Ты не будешь возражать, если я поговорю с Гермионой? Думаю, в отличии от тебя, я смогу понять, что она чувствует.       Рон пожал плечами.       — Ты можешь поговорить с ней. Я не знаю, выйдет ли из этого что-нибудь хорошее, но, надеюсь, ты поможешь ей понять, чего она хочет, или в чем нуждается, в любом случае.       — Братишка, ты же не хочешь, чтобы я говорил, что ей нужно. Мы оба знаем, что ей нужен альфа, особенно во время течки, — заявил Чарли.       — Неужели ты думаешь, что теперь я этого не понимаю? Я правда понимаю, — ответил Рон. Чувствуя, что разговор становится слишком тяжелым, он попытался пошутить. — Только попробуй трахнуть мою жену, Чарли.       Они оба рассмеялись, зная, что Чарли перестал общаться с Гермионой, чтобы избежать именно этого сценария. Братья принялись играть в шахматы, ожидая возвращения остальных членов семьи.

***

      Честно говоря, из всех своих невесток Молли Уизли больше всех любила Гермиону. Ей было горько это осознавать, потому что в глубине души она знала, что Гермиона замужем за Роном временно. Чарли и Артур пытались объяснить Гермионе, что рано или поздно она встретит альфу, с которым у нее возникнет биологическая потребность. Но Рон был так влюблен и так упрям, что все равно женился на ней, а Молли не могла заставить себя разрушить мечты младшего сына.       После войны, когда Гермиона узнала, что ее родители умерли в Австралии, Молли решила заменить молодой женщине мать. Гермиона очень страдала; она отправила своих родителей в страну, где они погибли в обычной автомобильной катастрофе, без малейшего участия магии. Молли искренне верила, что это вмешательство Судьбы, ведь родители Гермионы должны были погибнуть во время войны.       Судьба просто нашла другой способ забрать их.       Казалось несправедливым, что жизнь ее невестки действительно была отнята у нее; магглорожденная ведьма, лучшая подруга Гарри Поттера, подросток-воин, омега… Теперь она стала сиротой. Её короткая жизнь была удивительно насыщенной. Каким-то образом Гермиона прошла через все это, живя день за днем с улыбкой на лице, и миссис Уизли очень гордилась тем, что стала частью ее семьи.       Когда Молли вернулась на кухню, из гостиной вышел Рон. Он выглядел совершенно опустошенным, и она инстинктивно поняла, что их с Гермионой брак близится к завершению. Молли надеялась, что они подарят ей еще одного внука, прежде достигнут этой точки, но теперь она поняла, что этого не произойдет.       Она поздоровалась с младшим сыном, как в любой другой день.       — Рональд, чем я обязана такому сюрпризу?       Он слегка улыбнулся ей.       — Привет, мам. Гермионы нет дома, а я рано закончил работу. Решил зайти повидаться с семьей.       — А где Гермиона? — спросила она.       Рон сел на кухонный стул и вздохнул, не в силах притворяться, что все в порядке.       — Мама, альфа, с которым Гермиона была на шестом курсе, вернулся в её жизнь, и я думаю, что потеряю ее.       Молли замерла.       — Гермиона была с альфой до того, как вы поженились?       Рон кивнул, чувствуя, как слишком знакомая смесь ревности и гнева закручивается в его внутренностях.       — Я знал об этом, но она сказала, что рассталась с ним навсегда, и что это был просто секс.       Молли покачала головой.       — Между альфой и омегой никогда не бывает просто секса. Это более глубокая связь, которую большинство из нас даже не может понять.       — В то время я не мог поступить иначе! — горячо ответил Рон. Понимая, что его мать не заслуживает того, чтобы принять на себя всю мощь его гнева, он тихо добавил: — И думаю, что она тоже.       Сердце Молли разрывалось из-за сына и Гермионы. В самом деле, Хогвартс должен был обучать студентов подобным знаниям. Гермиона, как магглорождённая, очевидно, понятия не имела об альфах и омегах. Миссис Уизли была уверена, что даже не все чистокровные семьи должным образом доносят эту информацию своим детям. Они с Артуром позаботились о том, чтобы Чарли знал о серьезности отношений альфы и омеги, но другим детям такие подробности не сообщались. Рон, вероятно, полагал, что связь со временем исчезнет, если Гермиона не будет постоянно встречаться с этим альфой.       — У меня есть двоюродная сестра в Ирландии, омега. У них с её альфой нечто вроде непреднамеренной легилименции, и они могут чувствовать друг друга. Они даже общаются, не разговаривая вслух, — сказала Молли, пытаясь подчеркнуть серьезность ситуации.       Рон вздохнул.       — Гермиона сказала мне, что она и Малфой…       — МАЛФОЙ? — Молли в шоке хлопнула себя по щекам. — О, боги… Драко Малфой — тот альфа, с которым она была на шестом курсе?       — Да, мам. Он трахал эту дурочку с ноября до той ночи, когда впустил Пожирателей Смерти в Хогвартс. Он всегда зачаровывал свою Темную метку, так что она не знала об этом. Они договорились не говорить ни о чем, связанным с войной, и Гермиона называет их первый раз несчастным случаем, — слова Рона сочились сарказмом. — Это итог шестого курса. Позволь мне вернуться к тому, что я говорил раньше.       — Хорошо, — пробормотала Молли, все еще пребывая в шоке, — но есть несколько вещей, которые я хочу сказать тебе потом, Рональд.       Он кивнул ей.       — Тогда у них появилась непреднамеренная легилименция, хотя я не уверен, насколько сильной она была. Гермиона сказала, что они могут мысленно произносить короткие фразы или что-то в этом роде, когда находятся в одной комнате.       Молли прикрыла рот рукой.       — Рональд, это большая редкость для несвязанных альф и омег.       — Нарцисса Малфой говорила что-то о предварительной связи образовавшейся между ними, но поврежденной во время войны, — сказал Рон. — Она думает, что связь восстанавливается, когда Гермиона отпускает то, что случилось тогда.       Молли кивнула, понимая точку зрения миссис Малфой. Было логично думать, что Гермиона найдет дорогу обратно к Драко, если связь все еще существует и восстанавливается.       — Я уверена, что ее достижение полной сексуальной зрелости омеги тоже имеет к этому отношение.       Рон нахмурился.       — У нее началась течка на месяц раньше из-за бала Победы.       — Когда она его увидела? Он прикасался к ней? — спросила Молли.       Рон покачал головой, выглядя совершенно потерянным.       — Течка началась, когда они с Джинни готовились. Мы думаем, что это было предвкушение… что еще хуже. Ему даже не нужно было прикасаться к ней или находиться в одной комнате, чтобы она завелась.       Молли подошла к сыну и обняла его.       — Мы пройдем через это вместе, Рон, как прошли, когда потеряли Фреда. Мы семья, и Гермиона всегда будет частью нашей семьи, несмотря ни на что.       — Я знаю, мама. Мне жаль, что я не послушал Чарли и папу до того, как мы поженились… или не дождался её первой течки.