Часть моей души

      — Драко, чего ты хочешь? — спросила она хриплым голосом. — Я могла бы продолжать в том же духе, или взять его в рот, или встать в любую позу, в которой ты мечтаешь трахнуть меня.       Ее слова пронзили его словно электрическим током. Мысли понеслись вскачь. Он не был уверен, что предпочел бы.       Все. Я хочу сделать с тобой все. Ты моя, я хочу все твое тело.       Он застонал.       — К-как ты п-предпочитаешь, — пробормотал он. — Мне нравится все.       — Но Драко, ты сделал мне такой прекрасный подарок, — поддразнила она. — Конечно, ты должен знать, чего хочешь взамен.       — Я хочу только тебя, Гермиона, — ответил он. — Каждую твою частичку, и хочу отдать тебе себя.       Драко понял по выражению ее лица, что все сделал правильно. Гермиона тихонько застонала и сняла с него нижнее белье. Она посмотрела в его темно-серые глаза своими теплыми, шоколадного цвета, и взяла его член в рот. Она двигалась медленнее, чем обычно, не торопясь, как будто пыталась продлить его удовольствие. Можно было подумать, что она откладывает собственное удовлетворение, но он знал, что Гермионе нравилось делать ему приятно.       Как будто она недостаточно совершенна. Такая хорошая девочка, всегда старается угодить мне и дать то, чего я хочу.       Воздух вокруг них почти искрил, и Драко почувствовал запах зимнего ветра, скользнувшего вдоль самой спелой, сладкой клубники. Он наблюдал, как Гермиона дарила ему блаженство, втянув щеки и медленно погружая его член так глубоко, что он частично оказывался в ее горле. Она то закрывала глаза, то поглядывала на него. Драко ощущал себя самым счастливым мужчиной на свете — Гермиона Грейнджер стояла перед ним на коленях, в красивом платье, накрашенная, и делала ему самый чувственный минет в жизни. Не желая поступать эгоистично, он решил остановить ее до того, как кончит. Драко коснулся пальцами ее подбородка, приподнимая его.       — Ох, Гермиона, — простонал он, останавливаясь, когда она взяла член так глубоко, как только могла. — Это чертовски восхитительно, но я тоже хочу прикоснуться к тебе.       Гермиона остановилась и, отстранившись, отпустила его с тихим влажным звуком. Она слегка пошевелила нижней челюстью и ухмыльнулась. Драко помог ей подняться на ноги и сразу же нашел молнию на ее сексуальном маленьком платье. Он развернул ее так, чтобы видеть спину, и медленно опустил замочек. Когда показался край бирюзового кружева, он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, прежде чем полностью снять платье. Под ним оказалось красивое бюстье без бретелек и маленькие трусики-стринги в тон, обнажающие аппетитные ягодицы.       Святая гребаная Хельга. Она идеальная. Я не могу поверить, что она на самом деле моя.       Драко не терял времени даром, лаская ее обнаженную кожу руками и прижимаясь губами к ее шее. Ему хотелось укусить ее и оставить след, чтобы все могли его увидеть, но он знал, что Гермионе это не понравится. Она не любила, когда с ней обращались как с собственностью. Он чувствовал, как учащается ее дыхание, и знал, что она так же очарована. Он продолжал ласкать ее нежную, безупречную кожу, разжигая огонь между ними, и поднял, увлекая за собой.       Он опустил Гермиону на кровать и сел рядом с ней. Она мгновенно оседлала его и наклонилась, чтобы поцеловать. Драко положил руки ей на бедра и удерживал неподвижно, пока тёрся о нее своим твердым как камень органом. Она издала стон, приглушенный поцелуем, и он сдвинул трусики в сторону. Гермиона приподнялась, чтобы Драко мог расположить член у ее входа, медленно опустилась, и осознала, что он застыл.       — Драко, мне нужно двигаться, — захныкала она.       — Еще нет, львица. Я хочу насладиться этим ощущением. Поцелуй меня.       Гермиона подчинилась приказу и наклонилась, чтобы поцеловать его в губы. Он обнял ее за талию, прижимая к себе, а затем начал медленно входить и выходить из нее. Она замычала и попыталась двигаться быстрее.       — Нет, нет, нет. Я буду держать тебя неподвижной всю ночь, если понадобится. Может, ты и сверху, но сегодня я контролирую ситуацию. Ты спросила, чего я хочу… Так вот, я хочу растянуть удовольствие, — прошептал Драко.       — Ох, черт возьми, Драко. Я сойду с ума, если ты будешь так медленно двигаться всю ночь, — простонала она.       Он ухмыльнулся.       — В этом весь смысл, Гермиона. Мне нравится, когда ты сходишь с ума.       Ты произносишь мое имя, и сердце трепещет в груди. Я живу только для того, чтобы слышать, как мое имя слетает с твоих губ, маленькая львица. Все остальное сейчас не имеет значения.       Он продолжал двигаться медленно, чувствуя, как Гермиона начинает наслаждаться неторопливым темпом. Большую часть времени они занимались сексом жёстко и быстро. Драко старался все делать медленно, но потом так увлекался ею, что забывал о своих планах. Он хотел, чтобы сегодня вечером все было медленнее — более чувственно и сладко. Драко знал, что с каждым днем они все ближе к разлуке, и ему хотелось насладиться краткими мгновениями покоя, которые он обрел с Гермионой.       Глаза Драко сосредоточились на лице девушки, запоминая каждую деталь. Ее длинные и темные ресницы время от времени прикрывали глаза с радужками глубокого коричневого цвета, возбуждение и слабый свет в комнате делали их темнее, чем обычно. Маленький носик был покрыт веснушками, а губы — красивого бледно-розового оттенка. Они соблазнительно приоткрывались каждый раз, когда она тихо стонала.       Он был полностью околдован ею.       — Гермиона, ты такая красивая, любовь моя, — задыхаясь, сказал Драко. — Если я отпущу тебя, ты попытаешься двигаться быстрее?       — Нет, если ты этого не хочешь, — ответила Гермиона, и по ее телу пробежала дрожь.       Хорошая девочка. Будь послушной, и я позабочусь о тебе.       Драко отпустил ее, и она выгнула спину, чтобы прижаться к нему. Он чувствовал, как она двигает бедрами во время каждого толчка, прижимаясь промежностью к его паху для большего трения. Через пару минут Гермиона начала легче скользить на нем, и громко застонала. Почувствовав, как сжимаются ее стенки, Драко понял, что она нашла правильный угол для стимуляции точки g и клитора. Он снова крепко прижал ее к себе.       — Ох, Драко, я так… о-о-о… так близко. Могу я двигаться быстрее? Пожалуйста?       — Да, Гермиона, я… я чувствую это. Я хочу, чтобы ты кончила для меня, — простонал он, пытаясь сдержаться, пока она так крепко обнимала его.       Она лишь слегка увеличила темп, и Драко мягко отвечал на движения, плавно толкаясь в нее. Как только мелкие вздохи и стоны сменились протяжным криком, Гермиона замерла, и он захватил власть, надеясь продлить кульминацию. Почувствовав, что она опустилась ему на грудь, он перевернул ее, просунув руку под колено.       Открыв глаза, Гермиона призналась:       — Думаю, это был самый сильный оргазм в моей жизни.       — Грейнджер, я могу кое-что чувствовать. Я чуть не кончил, ощутив твои эмоции во время оргазма, — заявил Драко.       Гермиона улыбнулась, пока он размеренно двигался в ней.       — Малфой, мне интересно, смогу ли я почувствовать что-то, когда ты кончаешь.       Драко наклонился и поцеловал ее, сплетая их языки в жарком танце. Она провела ногтями по его спине и схватила его за волосы, слегка оттягивая. Он знал, что она пытается добавить еще больше ощущений, чтобы подтолкнуть его к оргазму, и делал все возможное, чтобы сдержаться. Он почувствовал, как она выгнулась под ним, и каким-то образом раздвинула ноги еще шире, позволяя ему погружаться немного глубже.       — Ох, блядь, Гермиона… Разве ты не хочешь кончить ещё раз? — спросил он.       Драко почувствовал, как она намеренно сжала свои внутренние мышцы, и больше не смог сдерживаться. Во время оргазма он услышал, как Гермиона тихонько всхлипнула. Она задрожала под ним, и он понял, что она тоже почувствовала.       — Это ненормально, — высказалась она.       Драко кивнул в знак согласия и осторожно скатился с нее. Он лег на бок и притянул Гермиону к себе, чтобы обнять. Как всегда, он почувствовал непреодолимое желание облизывать и кусать ее шею. Он никогда не сопротивлялся, хотя и не видел в этом смысла. Он всегда хотел попробовать ее кожу на вкус, прямо в том самом месте, всякий раз, когда они заканчивали трахаться. Гермиона убрала волосы в сторону, открывая шею для его удобства.       — Почему ты всегда так делаешь, Драко? — спросила она.       Он задумался.       — Не знаю. Ты просто очень сладкая на вкус в этом местечке, особенно после секса. Это восхитительно.       — Кроме того, ты назвал меня «любовь моя» сегодня… Ты никогда этого не делал, — пробормотала она.       Драко замер и слегка запаниковал. Он не знал, что сказать в ответ; он не знал, ждала ли она, слов о любви или…       Гермиона чувствовала, как Драко нервничает. Он оторвался от ее шеи, и она заскучала по ощущению языка, скользящего по коже, и тому, как его зубы нежно касались ее позвонков. Его рука по-прежнему обнимала ее за талию, но от него волнами исходил страх.       — Драко, ты не должен ничего говорить. Я просто… Я удивилась. И все. Помнишь, глупые женские эмоции? Из-за цветов, ожерелья и этого… — пробормотала Гермиона.       Пожалуйста, не волнуйся. Я знаю, что ты чувствуешь. Я тоже это чувствую… Наверное. Но это никогда не перерастет во что-то большее, чем сейчас.       — Ладно. Думаю, это слово просто вырвалось. Ты такая замечательная, и я был в тебе, и… ты была такой хорошей девочкой, не пыталась отобрать у меня контроль, — попытался объяснить Драко, его голос немного дрожал.       О, ради Годрика. Если он снова назовет меня хорошей девочкой, я покажу ему, насколько плохой могу быть.       — Можешь продолжать, — мягко сказала она, откидываясь на подушки.       Гермиона полностью расслабилась, как только его губы вернулись к шее. В ощущениях, которые он вызывал, была странная двойственность; они одновременно возбуждали и успокаивали ее. Ее тело медленно восстанавливалось, и она чувствовала себя в безопасности и даже могла заснуть.       Свободной рукой Драко начал расстегивать бюстье, которое все ещё оставалось на ней. Сняв его, он сел и стянул с нее стринги. Положив белье на край кровати, он крепко прижал ее к себе. Она почувствовала, как он снова возбуждается, и выгнула спину, прижимаясь задницей к твердеющему члену.       — Ох, Грейнджер, я снова хочу тебя. Мои яйца уже болят, — простонал Драко.       Он поднялся и поставил Гермиону на четвереньки. Затем наклонился над ее спиной и перекинул волосы через плечо.       — Львица, я думаю, сейчас самое время действовать жестко и быстро. Тебе интересно? — прошептал он ей на ухо, пощипывая соски.       Да, да! Конечно, мне интересно! Я хочу, чтобы ты трахнул меня. Мне нужно, чтобы ты трахнул меня. Так сильно, как только можешь. Пожалуйста!       Гермиона прижалась к нему задницей, заставляя Драко улыбнуться. Он вставил в нее два пальца, резко двигая ими.       — Ты грязная девчонка, вся в моей сперме и хочешь больше?       О да! Ты знаешь, чего я хочу! Ты такой сильный и властный! Не останавливайся! Ты мне нужен!       Драко шлепнул ее по заднице и глубоким, низким голосом произнес:       — Ответь мне, Гермиона. Ты хочешь, чтобы я снова кончил в твою узкую пизденку?       — Да! — воскликнула она, сходя с ума от того, как он трахал ее пальцами. — Да, я хочу большего! Пожалуйста, Драко! Ты мне нужен!       Гермиона почувствовала, как его пальцы выскользнули, забирая с собой частичку их объединенных соков. Драко потянулся вперед и нежно обхватил рукой ее горло. Пальцами второй руки он прикоснулся к ее губам, давая понять, что хочет, чтобы она попробовала их на вкус. Она провела языком по пальцу, а затем он убрал его. Зная, что он тоже захочет попробовать ее на вкус, Гермиона замерла. Она услышала, как Драко облизал пальцы, и застонала.       — Это охуенно на вкус, ты и я вместе, да, Грейнджер?       — Да, Малфой, охуенно! — воскликнула Гермиона.       — Хорошая девочка, хоть и такая грязная маленькая дрянь, — простонал Драко, вонзаясь в нее так сильно, как никогда раньше.       Гермиона дернулась вперед, падая на кровать, но Драко продолжал удерживать ее за бедра. Внезапно она почувствовала себя неловко. Ее мысли заметались.       Грязная маленькая дрянь… мерзкая маленькая… Грязнокровка! О, Драко, ты это хочешь сказать? Неужели я была идиоткой столько времени? Или это снова эмоции, как раньше?       Пока Гермиона боролась с приступом тревоги, Драко продолжал вбиваться в нее. С каждым наказывающим толчком его бедер она расстраивалась все больше и больше, пока плотина, наконец, не прорвалась, выбивая из нее слезы.       Почему? Почему он продолжает трахать меня, если думает, что я грязная? Неужели он собирается назвать меня маленькой грязнокровной шлюхой, когда все это закончится? Собирается рассказать всем Пожирателям Смерти, как Гермиона Грейнджер стояла на коленях и умоляла о его члене?       Еще один всхлип сорвался с ее губ, и Драко замер. Он потянулся к ее плечам, поднял Гермиону, и повернул к себе. Увидев слезы, он побледнел и всмотрелся в ее лицо, пытаясь понять, почему она начала плакать.       Гермиона почувствовала, как его член обмяк и выскользнул из нее. Она начала отстраняться, но он удержал ее за руку.       — Гермиона, что случилось? Я сделал тебе больно? — встревоженно спросил Драко.       — Я грязная маленькая дрянь, верно, Малфой? Все еще та мерзкая маленькая грязнокровка, что была много лет назад, да? — прошептала она, вытирая глаза.       — Что?! Гермиона, нет! Я бы никогда… никогда тебя так не назвал. Только не сейчас, когда я трахаюсь с тобой! — воскликнул Драко.       Гермиона резко повернулась к нему.       — О, так значит, если бы мы не трахались?..       — НЕТ! Боги, я не знаю, что, черт возьми, на тебя нашло сегодня, Грейнджер, но ты должна понимать, что я больше так не считаю! Мы только что, блядь, говорили об этом! То есть, к этому моменту мой член был в тебе уже несколько десятков раз, и я лизал каждый гребаный дюйм твоей кожи, но, оказывается, мне все еще нужно объяснять по буквам! Я не думаю, что ты мерзкая маленькая Грязнокровка. Я думаю, что ты грязная в постели, и мне это нравится!       Гермиона фыркнула и вырвала у него руку.       — Честно говоря, я не уверена, что это лучше, Малфой!       Драко встал с кровати и начал расхаживать рядом с ней.       — Это просто мои мысли! Я думал, что был слишком романтичным и серьезным, поэтому попытался дать тебе то, что, как я думал, ты хотела! — закричал он.       — Ты думал, мне понравится, если я услышу слово «грязная» от человека, который мучил меня годами, называя…       — Я знаю, как я, черт возьми, назвал тебя! — взревел Драко. — Когда ты в последний раз слышала от меня это слово, Гермиона?       Гермиона отвела глаза.       — Когда мы встретились с вами у мадам Малкин перед началом первого семестра. Ты сказал своей матери, что вошла Грязнокровка, и поэтому здесь воняет.       Драко наблюдал, как ее лицо вытягивалось, а щеки краснели. Вот и настал момент, которого он ждал с тех пор, как начались эти нереальные отношения с Гермионой. Она наконец-то поняла, кому отдает свое тело. Их общая история рушилась на его глазах, а ведь всего десять минут назад он был так счастлив.       — Гермиона, я честно… Я думал, что это было намного раньше.       — А перед этим ты был в Инспекционной дружине и снимал с меня очки факультета за то, что я грязнокровка. А ещё раньше, когда ты услышал, что кто-то пригласил меня на Святочный бал, ты просто не мог поверить. Я помню каждый раз, когда ты говорил это мне, — сказала Гермиона, не глядя на него.       Исправить это. Исправить это. Как мне исправить это? Если я промолчу, она уйдет. Она собирается встать, одеться и уйти отсюда. Как я мог быть таким жестоким в течение стольких лет?       — Гермиона, ты была прекрасна на Святочном балу. Даже не могу передать тебе, как сильно я завидовал Краму. И когда рядом другие люди, я должен вести себя как тот самый придурок, каким был всегда. Извини, что не могу объяснить толком…       Драко не знал, что ещё сказать и молча смотрел, как она тихо плакала, отодвигаясь от него все дальше. Он ждал, что она вспылит, но этого так и не произошло. Он предпочел бы, чтобы она ударила его по лицу во второй раз, чем демонстрировала такую душераздирающую печаль.       Гермиона легла на кровать, свернувшись в позе эмбриона. Он тихонько подошел и лег рядом, лицом к лицу, чтобы попытаться разговорить ее. Обнял за талию и притянул ближе, вытирая ее слезы. Его рука погладила ее щеку и обхватила подбородок.       — Пожалуйста, поговори со мной. Мне так жаль. Я не думал о своих словах в пылу момента, и иногда, когда я с тобой, я просто… забываю прошлое. Я теперь другой человек, и не думаю, что ты такая. Мы были добры друг к другу с тех пор, как все это началось, — взмолился Драко.       Гермиона глубоко вздохнула.       — Сегодня я потерпела эмоциональное крушение. Не знаю, что со мной не так. Не стану винить тебя, если ты сбежишь отсюда прямо сейчас и никогда не вернешься.       — Я уже говорил тебе, Грейнджер, я не хочу прекращать это, пока не придется. Но, если ты захочешь остановиться из-за нашего прошлого, я постараюсь держаться от тебя подальше, — ответил он.       Слезы полились из ее глаз, и Драко снова вытер их. Видеть как она плачет, было для него пыткой; он чувствовал, как сердце разбивается вдребезги.       — Нет, я не хочу этого, — пробормотала она.       Гермиона закинула на него ногу и уткнулась лицом ему в шею. Он слышал, как она глубоко дышит, и это побудило его зарыться лицом в ее волосы, чтобы сделать то же самое. Это казалось не совсем правильным; он привык к ощущению ее кудрей на своем лице. Тем не менее, Драко все еще чувствовал ее запах, и его страх начал ослабевать, когда он вдохнул его.       — Останешься со мной на ночь? — спросил он.       Драко услышал, как она снова глубоко вздохнула.       — Конечно. Мне жаль, что я все испортила.       — Ты не виновата. Я сказал те слова, не подумав, Гермиона.       Это может быть концом. Она может больше никогда не вернуться. Просто подумать хорошенько и понять, что это не то, чего она хочет. Она уйдет, и покой, который я обрел с ней, станет не чем иным, как воспоминанием…       Драко обнимал ее всю ночь, не решаясь заснуть, чтобы не пропустить ни одной секунды в ее объятиях, на случай, если это был их последний раз вместе.       Его невысказанные мысли оставались в памяти еще долго после того, как они расстались на следующее утро.