***
Новый день — новые возможности. Теперь, после самого первого кошмара, Казуха с осторожностью относится ко всему, что видит. Он боится, что снова увидит кровь на своих руках. Откинув ужасные мысли из головы, ронин встаёт с кровати и уже по привычке подходит к окну, чтобы взглянуть на море. Он видит его каждый день на протяжении уже многих месяцев, но каждый раз — как первый. Казуха уже не знает, сколько раз он в тревожных ситуациях обращался к морю. Оно ничего не говорит и никак не реагирует на беловолосого парня, но его вид делает всё сам за себя. Успокаивает, и ещё раз успокаивает. Кто то от одного вида этих морских просторов готов взяться за сердце от страха. Смотря глубоко в море, пытаясь увидеть там дно, невольно начинаешь засматриваются. Пучина неизвестности и тьмы, что кроется на дне этих вод, так… Завораживает. Она окутывает людей. Или же одного Казуху. Хочется прыгнуть туда — там нет ничего страшного. Там нет никаких опасностей или преград, там — уединение. Там можно забыть обо всем окончательно. Нехотя оторвав взгляд от водяного покрова, Каэдэхара оставляет свою каюту. Медленно проходя мимо других комнат, ронин попутно приветствует членов экипажа, которые встали также поздно, как и Казуха. А может и наоборот — рано. Выходя на палубу, Казуха застаёт Бэй Доу, работающую с ящиками. — Доброе утро, капитан Бэй Доу, — он подходит к ней. — Доброе утречко, Казуха, — подняв два ящика, капитан спустилась по мостику, что соединял сушу с кораблём, после чего поставила ящики на доски. Бэй Доу протёрла рукой свой лоб, и снова отправилась на борт корабля за другими ящиками. Ронин же, пока капитан поднималась, тоже решил начать работать, чтобы помочь всему экипажу. Он взял также две коробки, но они были уже заметно больше тех, что брала Бэй Доу. Тяжело. Не обратив внимания на высокий вес, Казуха направился к тому же месту, где стояли коробки, которые принесла капитан. Ещё несколько ящиков, и предпоследняя партия декораций и фейерверков будет готова. А затем и последняя, и вот — родной дом, Ли Юэ. Каэдэхара никогда не уставал так сильно в Инадзуме. Приезжая сюда в те разы, Казуха поначалу испытывал грусть, вспоминая свои побеги от Самураев. Но затем, увлеченный работой, ронин забывал о закрытой стране, и просто работал. Просто брал ящики и работал. Но в этот раз что то пошло не так. Кошмары и чуть ли не галлюцинации — такого ещё не было ни разу. Как бы он не успокаивал Бэй Доу, но капитан права — с Казухой что то не так. Он уже давно оставил прошлое, нашел уверенность в себе и смог забыть те кровавые дни своей прошлой жизни. Но сейчас, когда ему снова и снова снятся кошмары, Казуху что то заставляет снова испытывать то отчаяние и вину, что посещали его в первый месяц после побега. Он не согласен — он знает, что не убивал друзей, он знает, что виноват не он. Но что то все равно заставляет Казуху с этим согласиться. Когда Бэй Доу поднялась на палубу, то обомлела, увидев Казуху с двумя громадными ящиками. Она быстро подбежала и взяла один ящик из его рук, а затем и второй. — Казуха! — повышенным тоном начала капитан, — Я же тебе сказала, что ты отстранён и не можешь работать! С каких пор ты начал не слушаться своего же капитана? — Каэдэхара был в шоке. Отстранен? Но почему? За что? Неужели капитан сказала об этом вчера, но Казуха не услышал её? У ронина земля будто из-под ног ушла. И он не знал от чего — от поведения капитана, от того, что Казуху отстранили, или от того, что он ослушался приказа капитана, да и к тому же не услышал её решения вчерашним вечером. — Н-но… За что? — Каэдэхара даже начал заикаться от внезапного высказывания. Бэй Доу взглянула на Казуху. Он не видел её такой ещё никогда. Это… Это были не глаза капитана. В них читалась ненависть и презрения, а иногда мельком проскакивала усмешка. — Ты болен. — ронин сделал шаг назад. Болен. Он болен.Что теперь делать? Казуха опустил голову. — Я в «Ганзу», — спокойно и ровно ответил Каэдэхара. Слёзы, отчаяние, показывание нервности и растерянности — признак слабости. Слабости, которую Казуха навсегда решил отогнать от себя ещё после побега. Он уничтожил ее и пообещал сам себе, что больше никогда не будет показывать свою слабость. Никому. Но он нарушил это обещание. Ещё после того, первого кошмара. И больше нарушений он не потерпит. — Что ещё за «Ганзу»? — ровность Казухи нарушил внезапный вопрос Бэй Доу. — Всмысле? Это же цветочный магазин, в который мы ходили. Там ещё Сайке с Т/И работают! — Сайке? Т/И? Это твои воображаемые друзья? Совсем уже голова перестала различать сны от реальности? Или ты настолько скучаешь по тем дружкам из Инадзумы, которых я убила, что придумал новых? — Что? — Казуха застыл на месте. Бэй Доу никогда такого не говорила и не сказала бы! Это точно не она. Это точно не реальность. Да, это сон! Такого ведь просто не может быть! Не может, вот и все! Понимая, что от «Бэй Доу» объяснений ронин не дождется, Казуха, ничего не сказав, побежал к цветочному магазину. Вот оно — успокоение. Двухэтажное здание стояло неподвижно, все на своих местах. Те же цветы из Инадзумы и других стран, те же витрины, тот же вид. Оно немного отличалось от других зданий в Инадзуме. Да, оно было такого же стиля, но постройка была более… Яркой. Подобно сакуре, смотря на эти стены, ты забывал, что находишься в закрытой стране, где у каждого жителя забирают глаз бога. Подбежав к зданию, Казуха решил отдышаться, положив свои ладони на колени. Спустя несколько секунд, Каэдэхара снова пришел в себя. Положив свою ладошку на ручку двери, дверь внезапно залилась огнём. Казуха отступил, не понимая, что происходит, в то время как пламя начало обвивать все здание. Отогнав мысли, ронин вбежал в горящее здание, где… Ничего не было. Ни цветов, ни полок, на которых они стояли, ничего не было. Каэдэхара подбежал к двери, куда заходил Сайке за картой. Бегом поднявшись на второй этаж, перед глазами Казухи находился большой зал, занимавший всю площадь второго этажа. Только вот, там тоже ничего не было. И людей тоже. Но внимание Казухи привлекла большая доска, на которой были развешаны разные картинки, разные листы с надписями. Как только ронин приблизился к ней, чтобы детально всё рассмотреть, доска испарилась. Вернее не испарилась, её всю покрыл огонь, будто защищая от каких-либо глаз. Казуха обернулся. Лестница вся в огне, спуститься по ней будет невозможно. О чем он только думал, надо было сразу спускаться, когда он увидел, что никого в здании нет. Беловолосый начал осматривать всю комнату, пытаясь найти какое нибудь спасение, кроме того как прыгать в окно. Если бы асфальт под окном чудным образом не покрылся бы слоем огня, то Казуха без раздумий бы туда прыгнул. Да, чего только не может произойти в его снах. Каэдэхара заметил в углу зала лестницу на крышу, слава богу, ее ещё не покрыл огонь. Быстро пробежав к ней и поднявшись на крышу, Казуха понял, что если бы он не заметил ее сейчас, то точно бы сгорел. Лестница, что стала его спасением, была деревянной, и быстро упала со второго этажа на первый. Доски, что служили полом, также начали рушиться и падать на первый этаж. Ронин чудом остался жив, ведь огонь не перешёл на крышу. Еле стоя на ногах, Казуха решился пройтись по крыше. Там стояли лавки, на которых располагались горшки с растениями. Среди них были и те хиганбаны. И те самые белые розы. Там были все цветы, что украшали букет Т/И и Сайке. — Казуха! — протяжный жалобный женский крик отдался эхом в голове Казухи. Он узнал его, узнает из тысячи. Ронин резко обернулся. На крыше совершенно другого здания, который был также покрыт огнём, как и весь город, стояли пять человек. Три неизвестных человека, и два уже знакомых Казухе — Сайке и Т/И. Этих троих даже людьми было называть как то не по себе. У них была человеческая форма и тело, но… Они были полностью черными. Абсолютно. В этом цвете нельзя было ничего разглядеть, ни их одежду, ни их лицо, не говоря уже о цветах. Но по телосложению можно было понять, что это две девушки и один парень. И все-таки у них была отличительная черта — маски.Дракон. Феникс. Тигр.
Неизвестный парень носил маску дракона, девушка, что придерживала Т/И, носила маску феникса, и третья девушка — маска тигра. В отличии от черных тел, цвета и формы масок можно было прекрасно разглядеть. Парень и девушка прижали к себе Кайоши с Т/И так, что те не могли даже пошевелиться, хотя нет, могли. Но они этого не делали. К их глоткам были приближены острые стороны катан. Третяя неизвестная стояла рядом, следя за любителями цветочков. Когда Т/И прокричала имя Казухи, девушка, что ничего не делала, повернула голову в сторону ронина и засмеялась. — Казуха, ещё одно движение… — девушка замолчала на две секунды, — И ты проснёшься. Ты ведь знаешь, что это всего лишь сон, — чёрное тело рассеялось, и вновь появилось, но уже около Казухи. Девушка положила свою голову на правое плечо ронина, левой рукой приобняв его за левое плечо, а правой рукой указав на Сайке и Т/И, — Ты ведь уверен в этом? — глубокий голос заставил Казуху немного задрожать, — Не бойся, что ты. Им достанется участь намного лучше той, что ты предоставил своим прошлым друзьям. Они умрут быстро, — левой рукой Неизвестная махнула двум другим черным созданиям. — Нет! — Казуха крикнул так громко, как только мог, но было уже поздно.***
— Нет! — Казуха резко открыл глаза. Он снова весь в поту, а его руки снова дрожат. Быстро кинув взгляд на окно, ронин изумился — сейчас ещё только ночь. Дотянувшись до тумбочки, Каэдэхара взял таблетки Бэй Доу и кинул в рот несколько штук. Спрятавшись под одеялом, ронин надеялся на крепкий сон без кошмаров. Бэй Доу права. С ним что то не так.***