Сам не придумаешь.

POV: Слава. Чувства сходятся, как будто проходя через два тела одним ощущением спокойствия. Теперь, карты раскрыты, игроку пустили пулю в голову, неслышно подойдя со спины. Смысла скрываться нет, да и при желании, не получится. Алишер же видит все, не дурак. А вот Слава придурок, если не смог закрыть в себе свою зависимость от этого человека. Валеев вдыхал порошки, протыкал вены иглами, а Слава пересматривал их совместные фотографии и слушал когда-то записанные пьяные голосовые Алика. Он тогда уже знал, что когда-нибудь не получится заткнуться и все скрытое в глубине - откроется. Так и произошло, сам виноват. Парень сглатывает, пытаясь заглушить внутренние крики на себя за то, что остался таким же никчемным и наивным, как ребенок. Похож сейчас на загнанную псину, отвратительно. Пора уже заканчивать с этим, иначе, совсем возненавидит себя. — Тебе отдохнуть надо... Пошли, — холодность возвращается к голосу, за что Слава благодарит себя. Все таки, переживания за состояние почти закрывшего глаза Валеева все еще не отступают, да и вряд ли теперь отступят. Ладно, похуй. Он справится с этим, главное, чтобы Алишеру больше не становилось так же хуево, как было несколько минут назад. Мечты, мечты. Опять. Парень снова рвано вдыхает, так и не решаясь взглянуть на рэпера. А тот видимо все еще пялиться. Дыру что ли проживает... И так, Слава почти сгорел из-за него в ебаном адском пламени. Готлиб вздыхает и убирает руки от теплого тела, неловко обнимая себя где-то ниже выступающих ребер. Сам сказал "пошли" и стоит на месте. Вот же.. Видимо, мозг совсем атрофировался, перестал посылать мышцам сигналы. А может, он просто боится разрушить такую до боли тонкую атмосферу понимания. Боится обидеть. POV: Алишер. Незаметно киваю, но скорее самому себе. Ты чертовски прав. Нам надо прилечь, потому что осознание вновь возвращает в пьяную реальность и стоять "здесь" - в настоящем, оказывается, крайне тяжело. — Идём, — протягивая руку к твоему плечу, обнимая, силясь вспомнить, в какой стороне спальня. Доведи в нужную комнатку. Как же давно это было. Когда я действительно был трезвым в последний раз? Ну так, если откинуть весь этот перманентный пиздеж насчёт «брошу» и «нахер это дерьмо». Когда? Честно вспомнить пытаюсь, найти лазейки - но там все засыпано порошком. Интересно, а что если собрать все то, что я снюхал - воедино? Можно было бы над городом пустить, чтобы снегом засыпать под Новый Год. Детишки бы обрадовались. Тихо хмыкаю себе под нос, приходя к выводу что я конченый торчок и с этим ничего не поделаешь. Нужно смириться. Потому что ебашить ужасно нравиться, до невозможного. Просто феерически, даже не смотря на эти кошмарные передозы, я будто стираю их из памяти, улыбчиво наваливая себе новую дорогу. Переплетаю пальцы с твоими, когда в кое-то веки добираемся до кровати. Падаем. Они такие тёплые, Славка. Пальцы твои. Сказочные, так не бывает. — Я очень по тебе скучал, малыш. "Ого, как заговорили. Кажется, совсем недавно ты говорил ровно то же самое одной бабе, с которой перманентно перепихиваешься, когда грустно. Нет? Не так?" Сраный голос. Это совсем другое. Могу говорить что угодно, но мы-то знаем: все дело в посыле. Я могу перетрахать десяток за день, возвращаясь под ночь с зияющей пустотой в башке; могу сказать тысячи глупых слюнявых признаний, по которым так текут эти девочки. Но ни одна из них не станет той самой. Потому что я люблю_тебя, Слава.