Ненастоящий Лавендер

— Падхади, нэ бойся! Эть лючшая мяшина ва всэй Эквэстрии! Хармошкой клянусь, мой поезда даведет вас да Кантерлота в чэтырэ могновенья! А чэтыре могновенья - эта двиньадцать часов! — Как думаешь, может он ошибся раскладкой? Или он из Грузии? — Ты о чем? И что еще за Грузия? — Какая-то гора в Як-Якистане. Чертово произношение... —...Окееей, а раскладка? — переспросил Саллоу. — Забей. — ответил я, возвращая взгляд на счастливого машиниста. Рогом клянусь, он точно из гор! Вот оно, первое марта. По ОВБшному - Одиннадцатый Венитоз. Несмотря на то, что я два месяца вкалывал как проклятый, что существенно ударило по моему психологическому состоянию, моя нервность никуда не исчезла. Прошло всего семь месяцев, а мне снова встречаться с Селестией! Ну как с Селестией - с трибуналом, но об этом... — Полковник, перед тем как уедете - когда проверяющий с флота? —...Я зачем тебя три дня не выпускал из кабинета? Не знаю я когда он придет. Но когда придет - Даст и... как его... Филлмор. Они все под ту дудку. Так что найди способ уменьшить затраты на патрули. —...Вы же знаете, что у нас всего сотня нормальных сотрудников, храни Селестия? — Более чем. Можешь делать как я - добиваться от центра и других районов возвращения полицейских Балтимейра и прибытие нормальных. Ничего не обещаю - кроме Толда, я никого не вернул. И то, он по больше по своей инициативе. — Ну да. Тогда - Доброй дороги, Товарищ Полковник! — сказал он, отдав честь стоя на трех, а не на двух, как обычно. — Эм... Товарищ? — Слово странное? — Да нет, нормальное. Просто я его привык от ЦэАшНиков (CAN) только слышать. — Заразился, наверное, от сиренекожего... — Блум. — Да. — Ну и ладно. Только не вздумай называть так офицеров. Да и лучше заменить. Как бы у нас бы "Северянофобии" не появилось. — Да-да. Только чем мне его заменить... — Тебе наш великий и неделимый Эквестрийский для чего? Ну возьми себе... Камрад. — Ага. Камрад Полковник. Камрад Саллоу. — Да ладно, привыкнешь. — Внэмание! — Ладно, и тебе не хворать, Майор. Быстро сказав, я скакнул на поезд, в котором я уже оставил вещи в своем купе. Сам поезд выглядел почти футуристично, что-то на грани двадцатого века. Нормальная длинная "котельня" (или что это?), Едва идущий дым из небольшого, еле-еле выпирающего дымохода, длиннющий подвижный состав из тринадцати крытых пассажирских вагонов (вроде чуть меньше - численно - чем во время отпуска...), окрашенный в однотонный, зелено-болотный цвет. Одинаковые маленькие окошка. Единственное различие - первые два вагона "бизнес-класса": отдельные комнатушки, отделенные дверками, однокроватные, что находится сверху, справа, а под ней место для чемоданов. (по крайне мере, в моем.). Слева скамейка, над ней шкаф для мелочевки, центр занят небольшим столиком. В общем - Быть полицейским, в этот момент, очень приятно. Единственная мистика - это то, что я был единственный житель этого купе. Я, конечно, знаю, по работе, что сейчас скорее возвращаются (жители из фестралов, грифонов, кольтджунов, иных туземцев, джентельпони и джентельгрифы... Странно. Вроде на эквестрийском man - это мужчина, мужской. Но слова Джентельменов здесь нет?... Хотя, джентельвуменов здесь тоже нет...), поэтому стоило ожидать пустоту в ту сторону. Но я ведь точно видел огромную толпу пони на вокзале (спасибо разрешениям Мада.)! Неужели они все там уместились? Хотя вроде там забито все, если окно двери меня не обманывает... Впрочем, так даже лучше. Мне действительно нужно побыть одному. Конечно, после удовлетворения моей паранойи, что кричит о прослушке, взрывчатке, личном поезде Трибунала и еще кучу бреда. Ну или не бреда, однако у меня слишком много других забот чтобы тратить нервы и на это. Перед тем как войти, я встал на две перед зеркалом, одиноко висящее на стенке коридора (А она не разобьется при толпе?). Вместо темно-синей униформы с короткими рукавами, на мне был стандартный костюм офисного работника: белая рубашка, черный галстук, такого же цвета пиджак, стилизованный под пальто (или наоборот?), с поднятым воротником и лацканом. Взгляд мой был двояким: то ли суровый, то ли безразличный, то ли слабо заинтересованный (Да уж, слепой глаз существенно меняет восприятие)... В общем, еще никогда я не чувствовал себя модником. Правда, мысли мои занимало совсем не это, а то, достаточно ли я презентабельный для ареста. И получив от самого себя удовлетворительную оценку, я вошел в свой номер и устало рухнулся на скамейку-диван. Будто только этого и ждя, поезд тронулся с места. Я одиноким взглядом провожал родные бараки и тропические джунгли. Вот и все. Вот и все... Подождав минут десять, я взял чемодан (Один, но зато большой) и открыл его. Разделенный на отсеки, он тут же показал мне то, чего я хотел. Пачка копий документов, памяток, отчетов ОВБ двухмесячной давности. Не останавливаясь, я вытащил и пачку листов A-четвертого вместе с ручкой. Подумав, я начал писать и рисовать, стилизуя все в столбик: "ОВБ 981-988. Сильвер Мад, 969 год. 27 лет. Фестрал-южанин (в прошлом - оранжево-бежевый пони). Беспризорник-сирота. Друг детства. Второй пони в ОВБ. темноволосый с сине-голубыми глазами. Нуждается в помощи "эксперта по магии". Ответственен за сценарий "Классика". Звание - Капитан. Любит плохие шутки. С 981-ого. Кирилл Понюков, 965 год. 31 год. Пони-Северянин. Беловато-серый пони с темно-серыми волосами. Имеет бледно-красные глаза (Мертвец). Семьи не имеет. Пошел от Сильва. Добр только к членам ОВБ и товарищам. Требователен при деле. Исполнителен. С 986-ого. Кент Хьюз, 972 год. 24 года. Единорог-южанин, Балтмейровец. Темно-зеленый пони с черными волосами. Болотный цвет глаз. Потомственный Криминал. Сирота из-за Вальтера Тейла. Терпеливый, жесткий. С 986-ого. ОВБ 988-996. Скай Флэйр. 968 год. 28 лет. Кольтджун. Теночтитлановец. Коричневат во всем: волосы, кожа, глаза - карие. Радикал. Имеет семью где-то в джунглях востока. Любовник Валлы Лайтхуф. Бывший протеже (или копия) Бореала Блума. Ранее - вспыльчив, впечатлительный. Сейчас - спокойный, почти добродушный. Любовь - это какое-то колдовство. С 989-ого. Валла Лайтхуф. 966 год. 30 лет. Белая единорожка с белыми волосами. Южанка из Стейблсайда. Имеет семью на родине. Любовница Ская Флэйра. В прошлом - враг ЦРБ. Сейчас - СФ. Поспешна, но решительна. Мэри Лайф. 960 год. 36 лет. Зеленая пони с ярко оранжевыми глазами. "Прибрежная" из Филлидельфии. Семья умерла. Сбежала в Балтимейр во время Филлидельфийской резни. Любит Дисциплину, регламент и револьверы. В некотором смятении из-за действий партий. Не определилась. Билл Мил. 957 год. 39 лет. Темно-грушевый пони с янтарными глазами. Балтимейровец. Южанин. Бывший информатор Блума, с 984-ого. Задумчив. Осторожный. Предпочитает следовать, а не вести. Кайл Калленберг. 953 год. 43 года. Бледно-желтый грифон с зелеными глазами. Аквелиец. Аквилея. Эмигрант. Довольно поздно пришел в левую среду, по меркам местной политической жизни. Осторожнее Билла. Идеальный бюрократ-управленец. Особое. Бореал Блум. 968 год. Кольтджун. Сиреневый с черными волосами. В команде с 981-ого. Вышел в 993-ем (Второй Съезд). Член КПБ. Редактор (Возможно) газеты КПБ "Новое Время". Вспыльчив (хотя и не покажет), высокомерен, но беззаветно предан и исполнителен. " Я посмотрел на текст. Но в голове было пусто. Только спустя минуту, я перевернул листок и начал писать снова: "Полиция Балтимейра. Картер Виллин. 950 год. Единорог. Бывший королевский гвардеец. Полковник Полиции Балтимейра. "Иностранец". Мертв. Карфос Саллоу. 958 год. Серый Единорог с коричневыми волосами. Карие глаза. Майор Полиции. Заместитель Полковника. Бывший королевский гвардеец в звании Капитана. Скрытный. Не любит общаться не по делу. Но хороший товарищ. Умеет в нужное время молчать. Наиболее дисциплинированный. "Иностранец". Линк Бинг. 960 год. Полицейский. Темно-синий пони. Прошлое место работы - Ванхувер. Добродушен. Проблем с психикой (Сейчас) нет. Готов подчиняться. "Иностранец". Сан Мил. 970 Год. Полицейский. Из Балтимейра. Семьи не имеет. Цвет кожи - морской. серые волосы. Своевольный. Требует силы для приструнивания. Но при расширенных полномочиях выполнит все что надо. Фольт Брун. 971 год. Полицейский. Единорог. Из Балтимейра. Семья в Новом Хорслеане. Исполнителен. Не более. Но подстрекатель. Особое. Киттен Толд. 968 год. Бывший Полицейский. Снова. Пони. Бирюзовая кожа, рубиновые глаза. Темно-синяя грива. Агент ОВБ. Кандидат в ЦС ОВБ. Стал скрытен, хотя все еще любит смеяться. Особый присмотр со стороны Сильва. Натан Шин. 972-ый год. Полицейский Балтимейра. Мой агент с 987-ого года. Скрытный, Сирота. Но не рецидивист. Светло-серая кожа, карие глаза и коричневые волосы. Кандидат в ЦС ОВБ. Кристиф Войх. 968 год. Подполковник Полиции Балтимейра. Мертв. Не стоило делать..." Остановившись, я еще раз глянул на бумагу с двух сторон. Пробежавшись глазами, я согнул бумагу до 10X10 см, и положил в карман. Надо бы сжечь. Все это бесполезные мысли! Я уже ничего не сделаю. У меня послужной список достаточно хорош: Застрелил начальника, по моему приказу убито множество пони, застрелил еще одного полицейского без видимой причины! Мне уже вряд ли спастись... Нет, я конечно разработал с ЦС план по побегу, но это побег для тех кто в Балтимейре. Все должно выглядеть так, будто бегут преступники криминальные, а не политические. "Классика" - вероятный исход событий. А мне придется сидеть в тюрьме... Почему я не присоединился к бунтовщикам? Точно. Договориться с ними было бы сложно, да и не уверен я был насчет поведения центральных властей. Особенно Селестии. А альтернатива Селестии - самосуд от рабочих. Ну или разгром силовым методом. Хотя, с учетом того что они за неделю не смогли захватить город.... Нет, они едва ли бы что-то смогли сделать. Но опять же - мне трибунал. ...Хотя, если подумать, все очень странно. Первое - это сам способ прибытия к трибуналу. Даже у обычного пони появятся сомнения, если ему сказать что "преступнику" была дана добровольная возможность приехать на суд. А в данном случае - в этом чертовом письме от Селестии не только ни слова о трибунале, суде - даже об задержании! Честно, если это опять будет как в прошлый раз - я прибью, но вдолблю Селестии здравый смысл! Ей тысяча с лишним лет, да кто так вообще делает??? Впрочем, кроме Селестии, есть и Сталлион. Ничего конкретного о Северянии неизвестно. Газета просто упомянула одной строчкой. Почему? Потому что редакторы госгазеты исчезли, так что пришлось поставить Мэри на эту должность. Ну, официально. С учетом того, что туда заходят все кому не лень, а читают ее, дай Селестия, два с половиной пони - это очень условно. Северяния. Северянская Советская Социалистическая Республика. Да уж... Интересен мне весь процесс: Конфликт длился не больше трех недель - каким образом они строят политическую систему, было ли подобие "Военного Коммунизма" (что-то я не уверен...)? Первое и последнее радиообращение Сталлиона говорило о Верховном Совете и Съезде Советов. Значит ли это что там двоевластие? Или ВС - это представители правительства? Партии? Или это что-то наподобие ЦИКа между съездами? Да и как вообще налажено взаимодействие между советами, профсоюзами? А армия? Флот? Авиация? Насколько мне известно, первые танки созданы во время Зимней Революции, хотя никаких официальных известий не поступало. А как сейчас они будут строить экономику? Ресурсов у них не очень, территория то небольшая. И да - они реально в одиночку все сделали? Даже "ориджинал СКП" боролся с другими политическими партиями. А кроме СКП, я никаких других образований Северянии не знаю. Черт его знает... Можно было бы поискать книги Стила, некоторые он вроде упоминал, но их найти будет тяжело. А что касается недавней книжки, подаренная Сильвом - я ее оставил у него. Не хватало мне лишних проблем. Кстати. Вопрос больше проф-характера. А как эмиграция будет устроена? Родственники, друзья там... Неужели Северяния - изолированное место? Ну, с учетом того, что найти северян сложно в остальной Эквестрии... С другой стороны, тот же Понюков... Надо будет как-нибудь его расспросить. Если, конечно, выпадет возможность. ...Надеюсь, в тюрьме будет возможность писать. И читать. Не охота как Дискорд или Луна... А с другой стороны, выбор будет ограничен в любом случае. Хотя, было бы неплохо почитать свои собственные произведения, спустя столько лет: "Социализм и Коммунизм: в чем отличие?", "Гармония как идеология Капитала", "Дисциплина - инструмент рабочего класса"(Три маленькие статьи за 987 год), "Марксистская Партия и Классовая Борьба" (кстати, моя первая крупная работа, 987 год), "Развитие Капитализма в Эквестрии (Сейчас, если вспоминать что я написал... Да, думаю мне стоит серьезно переосмыслить. Никаких серьезных статистических данных. К тому же - написана на фоне истощения, 988 год), "Социал-демократическая болезнь (Лучшая критическая работа моего авторства, 988 год), "Государство, классы и их взаимосвязь" (изменил бы название на "Основы Государства и Революции". Думаю, так точнее)... Удивительно что я их вспомнил. А! Кроме еще одной. "Культура и Революция". Где-то в закромах ОВБ мои очерки еще хранятся. Даже не знаю, стоит ли дописать... Пожалуй, нет. По крайне мере, пока не сравню с Северянцами. Не одним же Стилом едины! Но на всякий случай, мне желательно что-нибудь придумать на писанину... Думаю, у меня появилась идея. "Первый Социализм" - книга или статья (скорее первое), где будет описано мои личные предпочтения развития Сталлионгр... то есть, Северянии. Основные принципы - коллективизация с постепенным увеличением темпа (вплоть до сплошного. Это необходимое время на подготовку материальной базы изменения всего сельского общества), индустриализация за счет продажи зерна (хотя опять же - Северяния небольшая. Черт его знает, сработает ли...), принципы Централизованного Экономического Планирования - Госплан. (Желательно чтоб параллельные органы контроля были. Синдикалисты меня слишком давно научили не пускать все на самотек "снизу"...). Не знаю, как бы отреагировала Альтидия. У Стила, по крайне мере, в нашу последнюю встречу, голова была набекрень - его больше интересовали мои статьи, чем обсуждение своих. Но первый создатель социализма - он и его партия! Им и думать своей головой, а не моей... А Альтидия адекватна, может мыслить рационально. Думаю, им виднее, насколько в практическом плане возможно для их нового государства. — Думаю, ты прав. Да, скорее всего там они и сами все ре... м? Я повернул голову направо и увидел... Берри? Шизу? Того самого, что сидел с позой "ну давай, расскажи мне как ты всех...". Я бы испугался, но почему-то в ответ лишь сощурил глаза. — Так значит ты мате... — Нет. Ты спишь. — Что? — Ты по три часа в среднем спал на работе. Ты серьезно поверил в себя? Что ты не отрубишься прямо на месте? — Эй!.. — воскликнул я, поднимая левое копыто в знак протеста, но до меня дошло что мне нечем ответить. — Честное слово, тебя даже не надо заставлять идти до камеры - ты сам туда пойдешь ради койки. Неужели ты поехал туда, только ради отдыха? Буквально - в тюрьме? —... — Ну давай, скажи что я неправ. —...Ты прав. — Я же говорил. Эх... Не мне осуждать тебе. Хотя нет, мне. — И когда этот сон закончится? — Ого. Давно этого вопроса от тебя не слышал. Вроде, в последний раз ты его задавал когда Клод ушел... Или это была Стар?... — Хорошо. Пока сон не закончился - предположим ты настоящий. — Правильное предположение. — Помолчи. Так вот... как у тебя работает память? Если ты действительно я, то есть ли у тебя собственная память? И... — Я вроде это говорил, но повторю. Я не знаю. А если поконкретнее - я могу как видеть через твои глаза, как кино, или посмотреть как видео... — Ого. Давно таких слов не слышал. — А что касается моей собственной памяти - не знаю. Я предполагаю, что они где-то в нашем мозгу. У меня собственного тела нет, знаешь ли... — Погоди. Насколько мне известно, согласно "закону Линкраута", душа... — Является памятью поступков какой-бы то ни было личности. Оно не может быть полноценной личностью, не может самостоятельно думать, является слепком эмоций и инстинктов и бла-бла-бла... Ты бы еще исследования Свирла вспомнил. —...Но ты же не можешь жить без меня? Без тела? — Ну... Смотря что подразумевать под словом - жить. Если думать - я могу и без тебя. Без твоей личности, точнее. А если существовать - то скорее всего, да. Я скорее всего душа. — Значит ты... — С другой стороны, можно вспомнить Дискорда - он является духом раздора. А чем дух отличается от души? —... —... —...Говори что-нибудь! — вновь воскликнул я. — Я откуда знаю? Ты же хотел спросить у Твайлайт об этом! — Так и поступим. А сейчас - исчезни пожа... Хотя нет, сиди тут. Если я проснусь, то в жизни себе не прощу что потерял время отдыха. —... — он было поднял копыто в знак вопроса, но его искривленное лицо непонимания было слишком бесценным, чтобы он продолжил. ... ... ... Так, а почему мы молчим? Я повернул голову и вдруг понял что... — Господин, мы прибыли. — с извиняющимся тоном сказал проводник. — Благодарю. Я сколько проспал. —...Прошу прощения, я не знаю. Наша проводница побоялась беспокоить и... — Какое число? — спросил я резко. — Третье марта. Сейчас уже вечер, но... — Тогда, еще раз благодарю что разбудили. — сказал я, в душе поклявшись избавиться от такого способа "таймскипа". Бедный проводник помог вытащить чемодан и я вышел из вокзала. Практически не видя дорогу, мои ноги подвели меня к площади Кантерлота. Ни величественный горный вокзал, ни белоснежные холмы, которые будто по ошибке стали домами, ничего меня не затронуло. То ли я нервничал, то ли наоборот - мне было уже все равно на тревоги. Но вздохнув, я побрел к замку... *** — Я тебе говорю: Пингвины - самые странные создания! Нет, ты представь - они ходят на двух ногах! Всего две опоры! И это не мы, грифоны - только чтоб отдать честь - а они на постоянке так ходят! К тому же, у них - плавники! Готгард! — почти вскричал солдат Имперской Армии, делясь впечатлениями. — Ну не знаю, Элдри. Вот ты их видел где-нибудь в глаза? Я лично не видел. — протянул с недоверием его боевой товарищ. — Да послушай ты - это еще не главное. Ты представь: они едят... — Солдат Элдри оглянулся, не слышат ли кто, и заговорщически сказал, — рыбу! Ту самую, что плавает в море! — Да не, ты уж совсем заврался. — смутившись, сказал Готгард. Это больше напоминало древние легенды старых времен, о завоеваниях Гровера Первого, Идоле Борее. Очень похожая легенда была про грифонов: мол, раньше были целые кланы и поселения, что питались живыми существами с моря, понями, птицами и - что больше всего пугало - яйцами собственных детенышей! Повзрослев, Готгард, что был крестьянином, с иронией относился к подобным историям. Где это видано, чтобы разумное существо ело ему подобное просто так! Но его собеседника это не волновало. — А вот и нет! Наша библиотека еще никогда не врала! — горячо сказал Элдри, горожанин Грифенхейма. Даже пойдя по армейским стопам, его студенческая привычка читать все подряд никуда не исчезла. — Это та самая библиотека, в которой провели ревизию, когда узнали что там есть книги предателя Кемерская? — Кемерскай здесь ни при чем! — контужено ответил он. "Предатель Кемерскай" был серьезным аргументом в любом споре, по крайне мере, в Империи. Независимо от характера и темы самого спора. — И вообще! Только о своей земле и думаешь! — Да ты знаешь какой это труд! — было воскликнул Готгард, но тут же встал по стойке смирно. За ним, на автомате, последовал и Элдри. А за ним и весь взвод. Альбинос с полковничьими погонами, чей взгляд был сегодня особенно кровожаден, вышел на плац. Его красные глаза, будто ищя жертву, глядела на каждого солдата, ища любую ошибку, любой косяк: незастегнутую пуговку, непричесанные короткие перья на голове, неправильная стойка из-за одного градуса... Тем не менее, тот лишь медленно прошелся по строю и тихо сказал: — Вольно. Солдаты испустили задержанный воздух. Их командир, начальник, Фердинанд Данклав был самым строгим полковником во всей Империи. Дисциплина для него превыше всего. С другой стороны, он презирал физические методы наказания, так любимые всего лет тридцать назад и официально (но только официально) отмененные после Революции 978-ого года. Одного взгляда было достаточно, чтобы заставить провинившегося заработать патологический страх на всю жизнь, а если он вызвал тебя на разговор, то тут только два варианта: разбиться насмерть, но искупить вину, или сразу повеситься. Посему, его полк был самым дисциплинированным и боеспособным. Даже рыцари, чья верность императору никогда не подвергалась сомнению, были не настолько элитными частями, как гарнизон под командованием Фердинанда. К тому же, он всегда защищал своих солдат от перепалок с другими частями и от оскорблений солдат-дворян. Ведь его полк состоял исключительно из обычных грифонов. — А он в хорошем настроении. — почти не шевеля клювом, прошептал Готгард. — В хорошем? Где ты видишь - в хорошем? — возмущенно, но не двигая клювом, спросил Элдри. — Так это и так видно. Элдри на мгновение перевел взгляд на Полковника. Но сколько не мозолил глаза, Элдри ни за что бы не поверил что Полковник в хорошем настроении. Но Готгард был прав. Фердинанд летал от счастья. И пусть он давно не тренировал крылья (Лишь те грифоны могут летать, что находятся в хорошей физической форме: Сильные крылья, небольшой по пропорциональности вес, накаченные мышцы и т.д.), он был уверен что взлетит до самого Солнца. Наконец-то! Нет этих дворцовых стен, лицемерных улыбок, ноющего сердца и безмерной скуки! Не надо отчитываться перед Герцогиней, искать нейтральное слово с Бенито. Фердинанд так был счастлив, что ни слова не сказал про солдата, чья грифья паста оказалась на воротнике, он отдал им этот день отдохнуть. И пусть уже завтра они будут бежать пятьдесят два километра в общей сумме и более, заниматься отточкой осанки и фигуры, тренироваться в разных условиях в военного времени, как штурм зданий, стрельба на улице и т.д., это был серьезный прогресс, для такого фанатика порядка как Фердинанд. — Рядовой Элдри, шаг из строя. У Элдри екнуло сердце. Еще ни разу за свою двухлетнюю службу в гарнизоне, он не попадал у Фердинанда. То ли он был слишком тихим, то ли Данклав не замечал. Тем не менее, этот день настал. Его вызвали. И ничего хорошего это не предвещает. Элдри стал готовиться к худшему. — О чем вы обсуждали с рядовым Готгардом? — спросил Фердинанд, подойдя ближе к Элдри. Но несчастный гражданин Элдри был сбит с толку. — Э... Готгард... — Отвечайте по форме, солдат. Вас было слышно даже внутри этого корпуса. — Мы обсуждали... пингвинов, сэр. — Вы знаете в чем вы провинились, рядовой? — Никак нет, сэр. — Первое - я не снимал своего запрета на посещение Имперской Библиотеки от первого числа нынешнего года. Второе - вы говорили слишком громко. Это неприемлемо для солдата. Первое я вам прощу - скорее всего, вас надоумил наш библиотекарь, — сказал как змея Фердинанд, вспомнив лицо упоминаемого, — а что касается второго: весь завтрашний день вы будете молчать. Вам разрешено только кивать и мотать головой. И если я, не дай Маар, услышу ваш голос, то вас ждет "экскурсия". Все ясно, солдат? — Так точно! — Отлично. А теперь - вернитесь в строй. Теперь была очередь Элдри летать от счастья. Полковник действительно был в хорошем настроении, раз наказание такое слабое. Он почти слышал возмущенные мысли своих товарищей, что получали куда более серьезную взбучку. — Мне вот интересно, а что такое "экскурсия"? — Это особая тренировка по дисциплине, ваше величество. — сказал Фердинанд, сделав изящный реверанс на триста шестьдесят градусов, опыт нескольких дней ранее. Перед ним стоял Его Величество Гровер. — Kaiser mit uns! — воскликнули солдаты старый девиз, приветствуя Императора. Никто и не заметил как Фердинанд чуть не сбился, встречая Гровера. Как он зашел ему за спину? — Ничего, ничего. — поднял правую лапу в знак тишины Гровер, обезоруживающе искренне и добродушно улыбаясь. Пока позади него стоял Фердинанд, кровожадно сверкая глазами, чтобы никто и не подумал допускать себе лишнее при Императоре. Впрочем, он зря волновался. Солдаты были в восторге от приход Гровера и оказывали ему величайшее почтение. Если бы не Данклав, они бы взяли и стали бы подбрасывать Императора в воздух. — Полковник, я хотел бы с вами поговорить наедине. — Как пожелаете, ваше величество. — спокойно сказал Фердинанд. В душе он плакал слезами цвета крови. Ну почему он его не отпустит? Гровер и Фердинанд отошли в сторону казарм, где было всяко потише. А Полковник заметил отсутствие охраны. — Вы пришли без сопровождения? — бессознательно спросил альбинос, едва осознав это. — Вы удивлены? — Я беспокоюсь за вашу безопасность. Никто из нас не застрахован от республиканских террористов. — Тем не менее, вы меня не заметили. — почти посмеиваясь, ответил улыбаясь Гровер, — как думаете, из меня бы вышел хороший террорист? — Ради Борея и Маара, не шутите так! — тихо, но с чувством сказал Фердинанд. Грифонштайн и не знал, что получит Полковник, если его честный ответ услышит Архонт или Герцогиня. — Извини. Впрочем, я здесь по делу. — сказал Гровер, перестав улыбаться. И Фердинанд напрягся. — Так? — прошептал Фердинанд. Гровер жестами показал приблизиться. И понизив голос, он сказал: — Ну как там Герлах и Габриэла? Если бы Данклав был компьютером, то над его головой точно бы появился значок ожидания и перезагрузки. Его мысли начали брести куда-то ни туда - он уже стал думать о Гринклифской Королеве и Астерионцев, но увидев внимательное и серьезное лицо Императора, он тут же проснулся. — В каком смысле Герцог и Герцогиня? — Ой, да ты же понял. Я слышал что ты спросил Герлаха о Габриэле и его... — Откуда вы это узнали? — У меня есть и собственные агенты. — сказал Гровер невинно. — И вы тратите их таланты на подслушку дел любовных? — спросил Фердинанд, скривив лицо. — Вообще-то, я должен об этом знать. Поверьте, союз двух герцогств серьезно бы поменял политическую ситуацию внутри двора. —...Вообще. В принципе да. Есть рациональное зерно. — признал, сдавшись Фердинанд. Это стоило ожидать. А еще он стал чуть лучшего мнения о Гровере как об Императоре. — Ну? Что было? — Да ничего. Тот смутился - вроде это так зовется - и ушел. Ничего дельного. Честное слово, он так до старости будет тянуть. — И я о том же! — воскликнул Гровер, хватая лапы альбиноса и пугая его, — ему уже скоро тридцать шесть лет! А вот буквально Габриэле исполнилось тридцать семь! Он же ей признается в или при конце света! — Да, вы правы. С другой стороны... А чувства Герцогини? — Сказал Данклав. Полковник никогда бы не подумал, что будет обсуждать что-то подобное, да еще и с Императором! Маар его храни, до чего он докатился? — Ты прав. Но... мне кажется Габриэла будет не против. Если бы только Герлах мог по-нормальному ухаживать... — У вас есть романтические книги? — М? С чего вдруг такой вопрос? — теперь и Гровер удивился. — Мне кажется, или вы просто хотите увидеть романтику? — ...Ну это тоже, хотя я хочу чтобы они жили счастливо. Да и честно, в свое время мне было не до романтики... — Прощу прощения, Ваше Величество. —сказал искренне Фердинанд, кланяясь своему Императору. Он и забыл, что его юность пришлась на Революцию. — Ничего. — И все же, — начал альбинос вставая, — лучше бы вы озаботились своей женитьбой. Я напомню, что вам как бы тридцать шесть лет, а у вас не то что наследника - даже Императрицы нет. — Не начинай. Прошу. — Виноват, Ваше Величество. Фердинанд чувствовал какое-то беспокойство смешанное с чем-то еще, глядя на эмоционально потяжелевшего Императора, что пару секунд назад обсуждал с ним о женитьбе и любви герцога и герцогини...