Ненастоящий Лавендер

Потрёпанный грузовик ехал по неизвестной сельской дороге. Несмотря на прошедший дождь, данные дороги, сделанные из хорошего мощённого камня, совершенно не пострадали. Но от этого некоторые подскоки становились столь неожиданны, что мешали писать на блокноте. Даже с помощью телекинеза. — Полковник, может вы прекратите мучиться? — спросил меня совершенно серьёзным голосом Киттен Толд, мой вернувшийся друг-коллега. — Ага, чтобы потом я слушал лекции от Кантерлота? Нет, спасибо. — ответил я, упорно тряся ручкой, с помощью магии, над блокнотом. — Но ведь мы скоро приедем в Хэйсид, может ты... — Если я сейчас не запишу, то потом уже никогда и не вспомню. — отрезал я. Затем, чуть поразмыслив, я легонько постучал по стенке, отделяющая нас от водителя, — Во сколько приедем? — Немного, Ваше благо... то есть, Полковник. — Ответил грифон, с самыми обыкновенными жёлтыми оттенками перьев. У этого грифона было столь "обыкновенное", даже по меркам самих грифонов, лицо, что запомнить было его невероятно легко, а забыть - ещё легче. Тем не менее, имя было ещё более-менее: Харин Файтер. Обычный водитель Нового Хорслеана, работающий механиком в местном штате Полиции, хотя и не являющийся сотрудником правоохранительных органов. Отдан в распоряжение двух проверяющих благодаря содействию Роланда Кастера, бывшего члена Коллегии Безопасности, а ныне - официальный глава Ново-Хорслеанской Полиции. Быстро поднялся. Я тихо вздохнул, а затем выглянул из кузова, накрытого брезентом. Высокие джунгли, густая трава, пыль поднимающаяся от колёс - всё это давало незабываемое впечатление природы и отрыва от цивилизации. Этот грузовик, в моей голове, становился величайшей реликвией и творением Живого и Разумного, на ближайшие сотню километров... Моя поездка по Семенным Болотам началась с подбора состава. Несмотря на то, что обычно для проверки "нового рабочего места", следует брать три-пять сотрудников, я поехал в дуэте с Кит Толдом. Причин было несколько, но главная из них - отсутствие запаса сотрудников, которых можно было временно снять и не повредить структуру контроля города. Но это вопрос был кадровой части. Вторая по важности - опасность сопротивления местных полицейских, точнее, его руководства. Большая делегация для таких автономных районов, как Юго-Восток, был бы нервирующим и крайне неприятным, даже от приказа Селестии. А так, я мог и представить себя в более мягком свете, и более точно определить реальное положение дел (с потерей лучшего качества документации, естественно), поскольку теперь я сам должен был на своих двоих пар копыт, шататься по всему городу. И третья причина - лёгкость скрытия себя для установления контактов с ячейками ОВБ. Что касается Толда, я его выбрал как просто лучшего знакомого, члену ОВБ и полицейскому, уже побывавший в Солтлинкгхеме и Новом Хорслеане, как агент ОВБ. Было также желание взять Бореала Блума, но он полностью погрузился в вопрос восстановления Партии после недавнего приезда ЦК КПБ (который сильно пострадал в своём составе). Его исчезновение вызывало бы вопросы, а сейчас нашем Органу следует быть более Инкогнито. Поэтому его пришлось оставить. Тем не менее, пару советов по общению с кольтджунами он мне всё-таки дал. "Первое - не задавай вопросы про рисунки на коже без причин. Второе - отдай честь или поклонись тому, у кого на голове странная шапка. Третье - не задавай вопросы про историю кольтджунов. Они крайне чувствительны и не любят рассказывать чужакам." Мне же, как пони которому это говорили, было интересно то, что Блум, кольтджун по крови, отделял себя и самих кольтджунов. Довольно интересная ассимиляция в языковом отношении... Новый Хорслеан не был чем-то новым или необыкновенным. Разве что, повышение Кастера. Но так даже лучше. Будет с кем работать. Что касается города, то проблемы Нового Хорслеана напрямую влияют на Балтимейр. Являясь опорным пунктом для Ж/Д, он стал неприятным, но ожидаемым центром спекуляций госпоставок. Помимо этого, явное большинство грифонов вызывает некоторую "раздражённость" в расовом плане. Конечно, явной ненависти нет, но определённое недовольство друг другом существует. Хуже всего, в этом плане, как ни странно, фестралам и туземцам. Впрочем, это всё нивелируется достаточно хорошими условиями труда и существования. Так что, проблемы чисто локальные, не требующие вмешательства центра. Хотя, конечно, стоит хорошо обдумать ещё раз. Особенно проблемы администрации и органов на местах. Всё-таки, от меня зависит впечатление Селестии о моём регионе, а значит - и о моей компетентности. А это прямой вопрос выживания и сохранения поста Полковника уже не просто крупного портового города, но целого региона с огромным количеством источников и потоков информации (по факту - монополиста, ведь именно северная часть Юго-Востока развита в сообщениях лучше всего. Второй претендент - Стейблсайд), которые могут быть полезными в будущем. — Господин Полковник, мы прибыли! — с провоцирующим голосом, окликнул меня Толд. Я лишь в ответ махнул бирюзовому пони, убирая блокнот с ручкой в карманы. — Слышу. — буркнул я почти недовольно, сбитый с мысли, и оставивший пробел в тексте заметок для самого себя. Поправив свою тёмно-синюю рубашку, застегнув на ней верхние пуговки, я быстро накинул на себя фуражку (одолженная у Сильва. Хорошо защищает от палящего солнца) со специальным местом для рога, и вышел из грузовика. Водитель остался в кабине.. Я подошёл к переду грузовика и увидел следующую картину. Высокий частокол, в котором чувствовалось веяние Центральной Эквестрии, преграждал нам путь. По периметру этого частокола, который, скорее всего, где-то прекращался (не был сплошным, круговым), стояли высокие деревянные башенки, покрытые лозой и другой зеленью Юго-Востока. Рядом с воротами, через которую шла дорога, за частоколом виднелась более низкая наблюдательная точка. Стоило мне это отметить, как я услышал свист. Я уж было подумал, что я сейчас реально с туземцами встречусь, но передо мной лишь открылись ворота. Водитель сделал звук двигателем, давая мне вспомнить слова Кастера, что Харину не впервой здесь ездить. Стукнув дважды по стенке двери, я схватился правой передней за поручень, а задней правой - за выпирающий кусочек дерева, давая левой части моего тела повиснуть в воздухе. Грузовик, уже куда более медленный, стал заезжать. Я быстро приметил на входе, что несмотря на стены этого действительно большого поселения, дороги были уложены хорошими большими каменными плитами, аки Карфинские дороги раннего периода. И в тоже самое время, дома, идущие параллельно дороге, были в разнобой: большая часть из них была из дерева, некоторые выглядели как Балтимейрские лачуги, а вдалеке виднелись то ли кирпичные, то ли каменные постройки двух-трёх этажей. Чувствовалось, что это место много чего пережило и его легко можно было спутать с деревнями, которые были у нас на пути, если бы не размеры самого места жительства. Но было интересно и другое, чего я заметил немного позже, а именно - схема инфраструктуры. От центра шли восемь дорог, по всем сторонам света и между ними. Само поселение было круговым, радиальным. Это было достаточно удобно и прогрессивно, но зная не по наслышке о привередливости джунглей, оставалось лишь догадываться - каким образом здесь смогли такое построить? Кит! — окликнул я в сторону кузова, как только грузовик завернул налево в хороший бетонный ангар. Кит, почувствовав остановку, выпрыгнул из машины. И я вслед за ним. Достав из карманов пару бумажных битсов, я подошёл к водителю, открывшему дверь чтобы подышать, и отдал ему их телекинезом. — Благодарю. — ответил я, отдавая честь. Тот быстро ответил таким же жестом и стал доставать из своих карманов сигареты, пока я разворачивался к Киту, уже с любопытством оглядывающий всё вокруг. — Лейтенант! — Да-да! — отвечал мне Толд. Но подзатыльник этому рубино-глазому позволил вернуть его к дисциплине. Мы вместе вышли из душного ангара и пошли по главной дороге. Навстречу, параллельно или в другую сторону шли пони, туземцы всех мастей (Но больше кольтджунов), изредка единороги. Что удивительно - ни одного фестрала. Или это я не туда зашёл. Ещё один интересный момент - много кто таращился на Толда. То ли у меня автоматически появилась природная скрытность, то ли у Толд со своей необычной расцветкой кожи, гривы и глаз выглядел как типичный стереотипный кольтджунец. Хотя бы не было шараханий от меня как в Понивилле. Теперь только Толд чувствовал некоторое беспокойство, так знакомое мне... — Полковник, нам не сюда? — спросил Толд, указывая копытом куда-то в центр, где он усмотрел нужное здание. Я же, не видя, просто пожал плечами и мы двинулись туда уже менее прогулочным шагом. Низкие хижинки да постройки, которые и трущобами не назовёшь, но при этом обладали не просто колоритом, но каким-то уютом, за счёт различных побрякушек висящих на ней; от брелков и костей (знать не хочу откуда), до некого подобия "бересты", но только джунглевской (интересно, почему многие слова и названия похожи на мой старый мир?) расцветки. — Меня беспокоит жара. И вода. — проговорил я, взглянув на мгновение вверх. Ослепляющее солнце несщадно било по голове, хотя всего лишь был апрель. С учётом того, что я не видел здесь колодцев, как в Балтимейре... — А чего беспокоится? Гамак или тент под дождь. На крайняк, озеро и костёр. Сам знаешь, как много здесь воды. — ответил беспечно Кит, не давая мне возможности контраргументировать. — Верно. А всё же... Ладно. — помотал головой я, подумывая о чём-то столь далёком, что непонятно, как оно могло оказаться в моей голове. Поступь наша постепенно замедлялась, пока прохожих становилось всё больше, давая нам окончательно слиться с массой, несмотря на внешний вид и униформу. Наконец, я понял, куда указывал Кит - на небольшой треугольный храм, частично прикрытый строительными лесами, будто на ремонт. И речь, которая до этого была почти фоновой, вдруг усилилась. Она была бытовой - рядом был рынок. Впрочем, об этом стоит думать позже. Табличка, мимо которой мы прошли, давало две надписи. Одна на неизвестном мне языке, а вторая Эквестрийская: "Государственная Ратуша". Довольно старомодно, аля Кантерлот или Понивилль. Но сейчас именно туда мы и шли. Сама небольшая пирамидка мало была чем примечательна, кроме своего внешнего вида. Обычные ступеньки, немного заросшие, но всё также крепкие; несколько входов, но сейчас самые верхние были закрыты, а судя по тому, что большинство пони поднимались только на условный "второй этаж", то можно предположить, что там был основной мозговой центр кипящей жизни. Но как понять, куда именно?... Я быстро оглянул прохожих и заметил зевающего пони. Не туземец, обычный. Форма полицейского с некоторыми особенностями (как короткие рукава, какие-то деревяшки вместо погон) Не хватало мне ещё языковых барьеров. Отдёрнув Толда, который уже умудрился отвлечься на местный ларёк с сувенирами и остальной шелухой, я максимально быстро и тихо вклинялся в толпу, прорезая её пополам (справа-налево), и выходя к тому самому "спасителю". — Прощу прощения, а где у вас Полицейский Участок? — попробовал начать мягко я. Пони спокойно повернулся в нашу сторону. Стандартной реакцией на мою внешность был бы или глоток слюны, или, в лучшем случае, приподнятая бровь... — Здравия желаю, Капитан Берри! — неожиданно тот, с абсолютной выдержкой, совершенная редкая в наших рядах, отдал честь. Отчего, впервые за долгое время, это я был сбит с толку. Но прежде чем я успел подумать, голос подал мой "секундант". — Айс! — воскликнул Толд позади меня, заставляя меня слегка усмехнуться (правда, про себя) — Зин Айс, дискорд тебя дери! — Младший Лейтенант? — спросил я, пытаясь вспомнить. Зин Айс - один из младших офицеров, мало с ним пересекался, но он был хорошим полицейским, судя по отчётам в патрульной службе. Но, сложив дважды два, можно было понять, что он покинул Балтимейр в Декабре-Январе. — Уже лейтенант, Капитан! — радостно упал он вновь на все четыре копыта. Похоже, он был искренне рад встрече. — Я удивлён, что вы помните моё звание! — ответил он. — Я всех кого нужно помню. И да, уже Полковник. Айс, где у вас "Решёточная?" — спросил я, говоря старым жаргоном учебки. — Решёточная слева от парадного входа, Полковник. — став серьёзнее, теряя радостный тон, и при этом приятное "послевкусие", ответил Зин Айс. Что-то мне подсказывает, что я здесь встречу куда больше "земляков". — Спасибо, Айс! Как появится время, давай... — начал заводиться Толд. — Отставить, Лейтенант. Разговоры позже. — отдёрнул его уже второй раз. Отдав быстро, но порядочно, честь, я быстрым прыжками скакнул вперёд, успевая проскочить в небольшую щель между пони. Кит, к его качествам, не отставал, хотя и казалось, что так и норовил куда-нибудь свернуть не туда. Кажется, оставлять его рядом с Сильвером было не лучшей идеей. Войдя в ничем не обустроенный вход, где даже охранников не было (более того: многие пони, и вроде даже одиночные грифоны, сидели на ступеньках храма, устраивая чуть ли не пикник, прямо под строительными лесами. Удивительная беспечность), я попал в некое подобие "квартиры". Первым делом меня встретил секретарь, который спокойно писал что-то на бумаге. Не успел я сказать, как из ниоткуда вышел офицер в высоких погонах. Я тут же поднял правое копыто, давая сигнал моему спутнику остановиться, пока сам прижался к стене, сложив передние копыта в закрытую позу "крест-накрест". — Господин Вождь, мы должны встретить их со всем нашими традициями! — кто-то окликнул "Вождя" со стороны. Едва заметные фигуры постепенно выходили в коридор. — Не кричите, Капитан. И ещё раз - я Майор. Указ Её Величества - закон, каким бы он ни был. А значит отчитываться в Балтимейре - священный долг. Иного мнения не потерплю. Ясно? — решительный, командный голос "я Майор" был мне очень по душе. Но, похоже, его подчинённым - не совсем. — Но Майор. В прошлый раз мы приняли Балтимейровцев и это вылилось в тот "инцидент", и всё из-за их неопытности... — начал кто-то из ещё троих пони, выходящих в эту небольшую открытую форточку, пока я снимал фуражку, ожидая продолжения. — Значит вы должны объяснять нашим будущим гостям, какие у нас правопорядки. Максимально тактично, просто и понятно. Если что-то произойдёт как в прошлый раз - это будет не их вина, а наша. И я лично прослежу чтобы вас наказали как следует! — чуть подняв голос, как бы ставя точку, сказал Майор. В этот момент офицеры развернулись к выходу. Я уж было подумал, что они нас таки заметили, но вместо этого они лишь кинули взгляд на заходящего старого пони с очень странной шляпой. Вся в перьях, каких-то блестяшках... Так, на всякий случай, поклонюсь старику. Я быстро вернулся в горизонтальное положение и чутка склонил голову. Мельком глаза я заметил движущиеся ко мне глаза полицейских (или не совсем полицейских?), но тут же упёр взгляд в пол. Впрочем, я зря беспокоился о неловкости - все находящиеся пони поклонились старому пони. Тот же, то ли не заметив, то ли игнорируя, спокойно прошёл к двери, уходя куда-то далеко внутрь, в этот лабиринт. — Гражданин, мы наверное, вас задержали? — спросил Майор, который будто бы забыл извинительный тон. Как знакомо. — Никак нет, Майор. Полковник Лавендер Берри, глава Балтимейрской Полиции и ответственный за "Регион Семенных Болот". — ответил я таким же схожим голосом, показывая документы, — полагаю, вы Майор Кан-Кан Лутр? — Так точно. — не моргая глазом, будто ничего и не произошло, ответил тот, отдавая честь. Мне это очень нравилось. Что ж, переписки с другими отделениями Полиции были полезны. —...Тогда пройдёмте в мой кабинет? — Конечно. — ответил я, давая остальным взглянуть на Толда. Пусть на него отвлекутся, пока я буду общаться с Майором... *** Имперский Дворец отражал своими высокими стенами великолепие солнца, будто сам Борей освещал Сердце всей Империи Грифонов. Синее небо, яркое солнце, тепло, приходящая с ветрами - всё это чувствовалось, и если бы не каждодневные, бытовые вопросы и проблемы самих прохожих, возможно, они бы остановились, чтобы понаслаждаться этим чудесным днём. И всё же внутри стен самого Дворца мало что из-этого было видно. Его украшала уже искусственная красота, архитектура разумных когтей. И оно было более стабильным, чем погода, меняющаяся каждые три-четыре месяца, в зависимости от прихоти Эйра. Цветная стеклянная мозаика, древние залы заполненные картинами о великих подвигах былого, Рыцари, что сошли с этих самых фрагментов истории и стали вновь ходить по этим коридорам, лишь иногда показывая атрибуты уже нового времени - Казнозарядные винтовки и лёгкие, почти "тканевые доспехи". Кто бы мог подумать, что одежда южных рыцарей, которых ныне предательски именуют "вингбардийцами", станет единственно удобной униформой, которую можно будет носить рыцарям уже в позднее время?... Но сегодня был действительно особенный день. Мало чем отличавшихся от себе подобных, но для самих участников это было "долгожданное разнообразие" от невероятной скукоты службы, балов и бюрократической работы в пределах Дворца. Недолго, но всё же... В главном зале, где восседал Император всех грифонов, глава династии фон Грифонштайнов, Гровер V, шла торжественная церемония. Сотни, если не тысячи, дворян-грифонов заполонили весь зал. Здесь был весь "просвещённый" глас Герцланда, Фетизии, Бронзхилла, Йеля, Энгривера, Катерины и прочее, прочее. Церемония была посвящена награде "особо отличившимся грифонам на службе Империи", хотя, конечно, не один дворянский интриган не упускал своей возможности и в этом событии. Дворяне, пьющие вино или чего покрепче, весело общались, шутили и вели "светскую беседу" между собой, изредка отвлекаясь на организаторов шествия, просящих не пить лишнего. Но вот зазвучал торжественный гимн. "Heil dir im Siegerkranz! Herrscher der Griffonlands!" - Все имперцы заголосили своими связками, издавая характерный звук, отдающийся за счёт клюва и остального строения грифонов. Все как один, все стали равны. Все они стали всего лишь подданными Империи и Его Величества, пусть и на мгновение обычного, мало чего стоящего гимна. Но именно потому, что теперь все были как один, этот гимн стоил того, чтобы называться Гимном Империи. Такая чудесная картина заканчивалась, когда в последний раз отзвучала строка куплета: "Heil Kaiser dir!". За этим шёл голос глубокоуважаемого Архонта Эроса Седьмого, ныне ответственного за вступительную речь. Для простого грифона, и даже не шибко интересующегося делами двора дворянина, это был всего лишь голос одного из самых влиятельных грифонов в императорском дворе. Но для более осведомлённого, это было одним из множества сигналов того, в чью сторону, в политической борьбе, склоняется чаша весов. А такая хитрая вещь была доступна, лишь из-за слабого здоровья Императора. Ведь разве они врали, когда говорили что Императору тяжело вести долгую речь? Нет, ни в коем случае. Впрочем речь, за исключением харизмы Архонта, мало чем была примечательна. По крайне мере, для тех, кого собирались награждать. А это были, в основном, военные офицеры, отличившиеся в прошлые дни, когда неожиданно начались массовые беспорядки из-за начала экономических проблем. Демонстрации, стачки, забастовки с самыми разными, вплоть до политических, требованиями, были решительно и с минимальным ущербом для Имперской Армии, подавлены. За исключением отдельных случаев на границах различных вассалов, реформированная со времён Революции "Внутренняя" Армия, свою функцию она выполняла. Был лишь один вопрос, который часто беспокоил военных всей Империи - а в случае военного конфликта с другой страной, да с той же Республикой, смогут ли они, крайне автономные и разношёрстные, "подавить" сопротивление врага? Но этот вопрос решался не военными - чаще всего, они были "военцспецами", - а дворянскими кликами и архонатом Борея. Благо, многие ключевые посты, можно было занять только благодаря двум вещам: хорошей родословной и заслугами во время 978-ого года. С некоторыми оговорками для ряда случаев уже в более позднее время. А вот и один из таких случаев - Фердинанд Данклав, вышел четвёртым по счёту офицером. Предыдущих трёх, под оглушительные аплодисменты дворян (по мнению Фердинанда, крайне лицемерных), награждал опустившийся с трона на две пары когтей, Его Императорское Величество, Гровер. И сам Альбинос, который последние полчаса вспоминал этикет, не был исключением. — Поздравляю вас, Полковник Данклав. "За защиту Императорского Дворца" от "изменников", вы награждаетесь "Stahlkreuz" первой степени. Примите мои искренние поздравления и личную благодарность. — сказал чуть менее формально, чем раньше, Император, навешивая на левую часть груди Стальной Крест. — Благодарю вас, Мой Император. — с поклоном вниз ответил Фердинанд, как только медаль закрепилась на его униформе (Его взгляда хватило, чтобы пресечь попытки заставить его одеть парадную форму). Впервые за долгое время он почувствовал не просто гордость, а то чувство, что иногда считают "патриотизмом". Он почувствовал, что он - член Империи, что он служит Величайшей Империи фон Грифонштайнов. Правда, уже отходя от Императора в ряд, он тут же развеял иллюзию. Да и не то чтобы Фердинанд, по собственному мнению, этого заслужил. Конечно, он не отрицал, что это Полковник Данклав первый поднял свою часть, и первый кто преградил дорогу выступающим, а позже вместе со столичной полицией участвовал в подавлении, но это было не то, чем можно было гордиться по-настоящему, как солдату и офицеру... — Следующий, Генерал Эрих Эбонвинг! Выйти из строя! — голос уже давно не архонта, а всего лишь очередного слуги, привёл публику в восторг. Эрих Эбонвинг - медийное лицо Имперской Армии, её символ, а также отличный генерал, уже не раз доказавший свою полную проф-пригодность ещё со времён Революции 978-ого года. Любой, кто начинал знакомиться с Армией Империи, узнавали три имени: Бронзтейл, Эбонвинг, Кемерскай. Последний, естественно, в качестве поучительного примера "так делать не надо". Но Данклав что-то заподозрил в этой толпе и её восклицаниях, которые перекрывали всякие слова диктора и даже Императора. —...награждаетесь "Tronen-Orden" (Орден Трона) с повышением до... Второго Рейхсмаршала Империи. — услышал главные для себя слова Фердинанд. Зал взорвался в шуме оваций, хлопков и поздравлений. Эбонвинг буквально не успел преклонить колени, как его тут же подхватила толпа, скрывая его в ней. Лишь офицеры, обученные дисциплине, стояли по стойке смирно, хотя внимательные гости могли заметить лёгкое движение уголков клювов. Скорее всего, подумал Фердинанд, об этом уже знали. Такое часто происходило, что некоторые вещи обдумывались столь долго и тщательно, что об этом узнавало половина Герцланда и Империи. Испытывал ли Данклав зависть? Безусловно, как и любой нормальный офицер, движущийся по карьерной лестнице, он обладал чувством зависти к более успешным деятелям "цеха", будь то "белую зависть", или "чёрную". Но сейчас, после не очень удачного знакомства "работы на Императора", альбинос был почти рад тому, что это не его "наградили". У него и так слишком много забот, чтобы мечтать о быстрой и успешной карьере. К тому же, Эбонвинг был тем, кого уважало 95% Армии, в том числе и Данклав. Как военного. Как грифона, он считал его слишком заносчивым и легкомысленным. Но если это не мешает его работе, то почему бы и нет?... — Как думаешь, нам разрешено отойти, Полковник? — спросил сосед еле движущимся клювом, заставляя вспомнить Фердинанд какой-то недавний инцидент с солдатами, любящими разговаривать в строю. — Никак нет, Капитан. — быстро, чётко, но достаточно тихо, ответил Данклав, прекращая разговор. Но, будто назло, кто-то объявил о начале бала, и наградники могли разойтись. Обычно, таких товарищей окружали любопытные и не очень грифы, но Фердинанду это практически никогда не грозило. Фердинанд уже развернулся, чтобы уйти куда-нибудь восвояси, но чуть не задел прохожего, которого отгородил коготь соседа-капитана. — Полковник, вам бы стоит быть повнимательнее. У вас же только зрение плохое, а не голова. — с каким-то нарочитым тоном, произнёс светло-голубой грифон. — Капитан Тандертейл, у вас мало дел, чтобы было место запоминать этот факт? — раздражённо задал риторический вопрос "Стальной Крестоносец". — Я просто помню, насколько вы необщительны. Но уж лучше я буду общаться с вами, чем с каким-нибудь дворянским... — замолчал Капитан Рейнхард, скрывая вовремя острый язык. — Что ж, не могу вас винить в таком решении. — С совершенно противоположным лицом, ответил красноглазый. Но Тандертейл также знал, что в случае с Данклавом нужно слушать, а не смотреть. Данклав лично знал Тандертейла. Они были знакомыми, ещё со времён Виннинского училища. Данклав бы его и не запомнил, если бы ему, как самому дисциплинированному и лучшему курсанту, не отдавали бы этого агрессивного и безрассудного Рейнхарда на попечительство. Между ними было колеблющееся равновесие "знакомых" (куда клонил Фердинанд) и "друзей" (куда клонил Тандертейл), временами прерывающегося из-за разного местонахождения. Впрочем, Фердинанд сейчас был по своему рад и такому коллеге. — Могу вас поздравить с награждением вашей части - Штурмовой Группы. — продолжил Фердинанд, припоминая награду и слова Императора. — А я вас, со Стальным Крестом. Честно говоря, когда мне пришло сообщение, что "Имперские Рыцари" под командованием Данклава создают защитные укрепления вокруг Дворца, я аж немного испугался. Какими вы их речами заставили вас подчиняться? Наш Император вроде даже и не в курсе был до следующего дня? — искренне спросил Тандертейл с крайне нехарактерным для него удивлённым, хотя всё ещё армейским, голосом. — Двадцать лет в Арктурианском Архонате и вы не такому научитесь. — коротко ответил Полковник, не собираясь вдаваться в подробности. И вдруг он вспомнил одну важную вещь. — Капитан, а вы... — Прошу прощения, что прерываю беседу, но... — не успевая договорить фразу, двое офицеров тут же поклонились фон Грифонштайну, — можно я поговорю с Полковником наедине? — Конечно, Ваше Величество. — ответил Рейнхард, тут же ретируясь. Альбинос был почти уверен, что его посетил тот же шок, как и самого Фердинанда, когда Гровер появлялся из ниоткуда. Император же, жестом позвал его в соседнюю комнату, в сторону Трона и основных гостей. — Полковник, вы же не бывали за пределами Империи? — спросил неожиданный для Данклава вопрос Император. — Никак нет. — ответил он классическим словом. — Тогда я вам советую готовиться к этому. — ответил Император, еле улыбаясь. Отчего Фердинанд почти занервничал. — Погодите, Ваше Величество, вы хотите?... — Проехаться по всей Империи и ещё заглянуть кое-куда. Всё же, даже мне иногда надо объезжать свои владения. — ответил беспечно Император, пожимая передними плечами. — ...Разрешите вопрос. — Конечно. — Кое-куда - это, собственно, куда? — Как получится, но сейчас - страны Фронтира и Вингбардия в приоритете. Фердинанд, будь он сейчас Габриэлой, начал бы заикаться, а будь Эросом - всячески отговаривать. Но Данклав непросто так был Полковником. Он был солдатом, и потому он не задавал лишних вопросов. Задней мыслью Фердинанд догадался, что сказал он ему об этом, как тому, кто бы не возражал. Ибо сам Данклав, наученный горьким опытом, знал, что отговорить ему Императора не получится. Он не знал, как это делают герцоги или архонты, но он точно не был тем, у кого бы была смелость и решительность останавливать Императора. Поэтому, всё что ему оставалось... — Я как ваш личный охранник поеду, или как организатор вашей охраны? — дал себе высказать последнюю надежду Фердинанд. Для первого был Бенито, и он бы подходил лучше всего. Но Полковник помнил, что это Император решил заменить его на пару месяцев альбиносом... — Как личный охранник. — ответил спокойно Император, лишая Полковника надежды не встречаться с личностями, которые его раздражали. Да, может быть он был более спокойнее, чем Бенито, но это как сравнивать воду Гриффкинга в Грифенхейме, и в Речкограде - разница? — Как прикажете. — только и пришлось ответить "седовласому", который надеялся, что это будет не в самое ближайшее время...