Мальчишки бегут к особняку, смоля голову. Джон кричит, чтобы они спешили, ведь Джеймс наверняка уже волнуется о них, потому что мальчиков давно нет дома. Но едва ли "братья" его слушали. Александр запрыгнул Геркулесу на спину и засмеялся.
— Вперёд быстрее! — восклицал он.
Лоуренс нахмурил брови, дёрнув рыжими ушками. "Всегда они так", — подумал он и побежал за ними быстрее. Он дернул "брата" за хвост, и тот вскрикнул, тормозя. Джон довольно ухмыльнулся, подбежав к двери.
— Я первый! — крикнул он, хватаясь за дверную ручку. "Братья" остановились на ступеньках, разочарованно вздыхая
— Почему это ты первый? — возмутился Маллиган, складывая руки на груди.
— Потому что я — младший! А джентельмены, как я, уступают младшим, — младший гордо выпрямился. Джон всегда старался казаться прилежней своих братьев. Ох, а если вспомнить его речи перед сном о том, как он мечтает быть настоящим джентльменом, прямо как Джеймс. Родитель чувствовал невероятную гордость, он, как и мечтал, оставался примером для своих воспитанников.
Но зачастую такое хвастовство Лоуренса совершенно не нравилось его "братьям". И вот, Джон уже приоткрыл дверь в дом, уже хотел побежать внутрь, но Алекс положил руку ему на плечо и сказал:
— Ха! Ты не джентельмен, ты всего лишь наш брат! — мальчик потянул Джона за хвост на себе, игриво смеясь. Тогда Геркулес забежал в дом первый, а Александр побежал вслед за ним, оставляя младшего "брата" одного на улице.
— Но я же младше! — Лоуренс обиженно надулся и поднялся на ноги, — Ну сейчас я вам покажу, что я джентельмен... — он понёсся за братьями в дом, захлопывая за собой дверь. По дому раздался топот маленьких ножек. Счастливые и громкие детские крики наполняли одну комнату за другой. Мальчишки бежали друг от друга, перепрыгивая через стулья, даже проползая под столом, чтобы их не догнали. Маллиган запрыгнул на стол и болтал ногами, пока Джон и Алекс бежали друг за другом. Вот Гамильтон схватил младшего "брата" и принялся кусать его за ухо.
— Давай! Покажи ему, Алекс! — прокричал Герк
Джон заскулил и оттолкнул от себя "брата", и не прошло и секунды, как он уже оказался сверху над Алексом теребя зубами его бантик.
— Эй! Так не честно! — возмутился Гам, стараясь отодвинуть от себя Лоуренса.
— А он честно не умеет! — крикнул Геркулес, случайно задев рукой свечку на канделябре. Свечка слетела с канделябра и улетела вниз прямо на голову Лоуренса. Тот моментально отпустил "брата", хватаясь за голову.
— Ай! Мне вообще-то больно! Мама! Мама!! — начал звать мальчик, сев на пол.
Из коридора вышел Мэдисон, он дёрнул чёрными ушами и взглянул на своих "детей", покачав головой, ласково улыбаясь. Он никогда не гневался на них. Всегда был терпелив, всегда выслушивал и наставлял. И вот вновь его малыши начали буянить, подняв на уши весь дом.
— Джеки, малыш, так не годится. Мальчики, истинные джентльмены не ведут себя так.
Джон обиженно посмотрел на Гамильтона, а тот покосился и показал на него пальцем.
— Это он начал!
— Запомни, я, как и мама, не начинаю ссору, я её заканчиваю! — Лоуренс гордо выпрямился. Алекс чуть подумал и показал "брату" язык.
— Алекс, — позвал Джеймс, подходя ближе. — Не будь грубым.
Тогда мальчик улыбнулся родителю и подбежал к нему, резко обнимая.
— А мы тренировались в уличной драке, — глаза Алекса загорелись. Видимо, ему было, что рассказать о новом опыте
Мэдисон хихикнул и погладил его по волосам. Он безумно любил их. Любил детей за их невинность, за их искренность во всём. О лучших детях он и мечтать не мог. К нему также подошёл маленький Джон, который осторожно подёргал его за жилет. Мужчина повернулся к нему и поправил бантик ему на шее.
— Аристо-кошки, — начал Джеймс, — Не участвуют в уличных драках, — он вздохнул и покачал головой, — Нет, это просто невозможно.
— А вдруг нам попадётся помойный кот! — Геркулес спрыгнул со стола и грозно мяукнул, начиная шипеть. Джеймс рассмеялся, прикрывая рот рукой. Мальчик выглядел таким забавным. Откуда он научился такому? В их доме никто никогда ни на кого не шипел. На улице столько всего увидишь, ну, конечно, всё от туда. Но как бы то ни было, сцена была до жути забавной, совсем несуразной, а дети всё также невинны.
— Ну, довольно, дружок, пора заняться самосовершенствованием. Вы ведь хотите вырасти достойными и утонченными? — мужчина улыбнулся детям, а те кивнули ему. — Так, Геркулес, прошу, займись живописью.
— Да, мама! — мальчик один раз укусил Гамильтона за ухо и быстро убежал к мольберту, который стоял возле окна в гостиной. Каждый день они занимались чем-то полезным: читали книги, писали прописью, занимались на фортепьяно, пели и, кончено же, занимались живописью.
Пока Джеймс поправлял бантик Алекса, его подёргал за руку Джон.
— Мама, а можно перед уроком музыки посмотреть, как Герк рисует, можно-можно?
— Конечно, можно, милый, — парень улыбнулся. — Только будьте тихими, не отвлекайте "брата", — попросил он.
— Ура! — воскликнул мальчик и тут же закрыл рот руками. — Ой...
Мужчина лишь улыбнулся, смеясь про себя. И всё-таки его семья самая лучшая.
На маленьком холсте мальчик быстро вырисовывал маленькие линии, из них вырисовывалось лицо, не очень аккуратное, но очень знакомое всем присутствующим. Когда Геркулес добавил спадающую на лицо человека чёлку, Алекс засмеялся, а Джон вместе с ним и добавил:
— Так это же Чарльз!
— Точно, ворчливый трусишка! — крикнул Гамильтон, падая на пол и заливаясь смехом. Джеймс хихикнул, смотря на картину.
— Хах, трусишка... — но он сразу одёрнул себя, — Ох, нет-нет, Алекс! — мальчик в ответ лишь громче рассмеялся. — Всё же это жестоко. Ты же знаешь, как Чарльз любит и заботится о нас.
Это было чистой правдой. С тех пор, как Чарльз работает в их доме, он никогда не делал ошибок, всегда всё было безупречно. Он работает с того времени, как был ещё совсем юн, Ли совсем немного старше Джеймса, поэтому ещё тогда Мэдисон видел, как люди могут работать, чтобы устроиться в жизни. Люди, у которых нет того, что есть у него… Им приходится усердно работать, чтобы получить самую малость, к примеру, корку хлеба. Джеймс сопереживал таким людям. Ему ведь повезло найти таких чудесных родителей, как Марта и Джордж, которые дают ему всё. А другие вынуждены искать способ выжить, в том же возрасте, что и он. Вот их разница. И Мэдисон всегда уважал таких людей, они заслуживают большего, заслуживают самое лучшее. Иногда Марта говорила, что сердце Джеймса слишком доброе, чтобы сказать что-либо плохое о ком-то или о чём-то, и, наверное, это правда.
Джеймс улыбнулся, смотря на то, как его "сын" рисует на холсте , и перевёл взгляд на Джона и Алекса, которые тоже не отрывали взгляда от Геркулеса.
— Оставим Геркулеса, пусть творит, — прошептал Мэдисон, поглаживая младшего мальчика по волосам, — А вы — быстро к фортепьяно. И не спорить, — протянул он и легонько подтолкнул Джона к Алексу. — Давайте, вперёд.
Джон выпрямился, вздымая хвостик вверх, случайно задев им лицо Гамильтона.
— Да, мама, — кивнул Лоуренс и направился к фортепиано.
— Да, мама, — повторил за ним Ал, нахмурившись. Он посмотрел на Лоуренса и тоже побежал к инструменту. Гамильтон толкнул "брата" в сторону и забрался на сидение рядом с фортепьяно, но через мгновение его потянули за хвост. Эти двое всегда неугомонны, стараются поддеть друг друга, но, даже несмотря на эти ссоры, было ясно, что на самом деле они очень дружны. Джон показал Алексу язык и встал рядом с креслом, которое стояло возле музыкального инструмента.
— Время отрабатывать гаммы и арпеджио, — подметил Джеймс, подходя ближе в детям.
Лоуренс поправил бантик и затянул хвостик на волосах посильнее, он улыбнулся и посмотрел на "брата", который с довольным лицом разминал себе пальцы. Джон вздохнул и оперся руками, придерживая ими подбородок, о боковую часть фортепьяно.
— Я готов, маэстро, — протянул он, закатывая глаза. Гамильтон резко провёл рукой по всем клавишам, и Джон отскочили от инструмента.
— Мама! — воскликнул он, — Он опять начал.
— Ябеда... — прошептал мальчик и отвернул голову, положив руку на клавиши.
— Алекс, прошу тебя, не шали, — мужчина ласково улыбнулся, погладив сначала Алекса, а за ним Джона. — Спойте лучше мне ту милую песню, — он присел в кресло рядом.
— Да, мама! — Александр улыбнулся и, открыв тетрадь с нотами на нужной странице, начал играть. Лоуренс вдохнул и тихонько запел.
— До-ми-соль-до-до-соль-ми-до. Каждый музыкант прекрасно знает, что! Нужно петь и гаммы, и арпеджио. Чтобы не хрипело, не сопело ничего, пой почаще гаммы и арпеджио, — мальчик покрутился на месте и смущённо улыбнулся родителю.
Алекс подхватил вслед за ним и с гордой улыбкой смотрел на Джона.
— Если каждый день ты занимаешься, быстро и легко ты развиваешься. До-ми-соль-ми-до и всё в порядке от и до! Если любишь гаммы и арпеджио, — он поиграл бровями, смотря прямо в глаза младшего "брата". Джеймс покачивал головой в такт музыке и улыбался. Дети прекрасно знали, что ему в радость, когда они делают что-то для него, и, конечно же, они всегда всё старались делать отлично, прям как сейчас. Лоуренс закатил глаза, увидев, как Алекс вновь начинает ехидничать.
— До-ми-соль-до... — Джон свёл брови и сверкнул глазами на "брата", который ускорил темп песни, чего совершенно не было, если взглянуть на ноты. И всё лишь для того, чтобы покрасоваться перед Джеймсом тем, как он хорошо научился играть.
Через пару секунд рядом оказался Геркулес, который запрыгнул к Алексу и случайно нажал рукой на клавиши. Мальчик смущенно улыбнулся смотря на Гамильтона, который явно не ожидал, что к нему кто-то присоединиться. Но оба мальчика поняли друг друга, поэтому начали играть вместе. Мэдисон улыбнулся детям и принялся подпевать Джону.
— До-ми-соль-до-до-соль-ми-до! До-ми-соль-до-до-соль-ми-до. Всё приходит постепенно, дай лишь срок, — Джон улыбнулся Джеймсу в ответ и опёрся руками о его кресло, продолжая петь, — Завтра ты сумеешь, что вчера не смог!
Алекс и Геркулес посмотрели на родителя и тоже начали подпевать, привлекая внимание к себе.
— Знает каждый музыкант, и ты узнаешь, что! — Мэдисон слегка прихлопывал в ладоши и смотрел на сыновей, радуясь, что именно для них он стал, как ни странно, «мамой». Он гордился этим, гордился тем, что он их родитель, а никто другой. А ещё больше гордился самими детьми, ведь они для него были самыми чудесными. — Нужно гаммы петь, и петь арпеджио! — протянули они все вместе, и Александр вместе с Герком закачивали мелодию. Они начали нажимать на клавиши сильнее, желая сделать звук громче и переиграть друг друга. Мальчики смотрели друг другу в глаза и в последний раз вместе ударили по клавишам, а затем ударились лбами. Крышка фортепьяно захлопнулась. Дети дружно засмеялись, а Джеймс радостно им прохлопал. Они все подобрались к нему, и он обнял их, прижимая к себе.
— Я горжусь вами, дорогие, — прошептал он, целуя поочерёдно каждого в лоб.
***
Зазвенел колокольчик — время ужина. Джеймс откладывает книгу и приподнимается с кресла вместе с Джоном.
— Итак, время ужинать, пойдёмте, мои дорогие, — мужчина прошёл в столовую, а дети помчались за ним, чуть не сбив его с ног. На кухне всем занимался Чарльз. Он подавал им еду каждый день, и всегда всё было наилучшего качества. Обязательным было всегда подавать к приёму пищи сливки. Сливки подавились исключительно для их кошачьих друзей и в этот раз это не было исключением. Сегодня за ужином не было Марты — она, как и обещала, пошла на свидание с Джорджем в театр.
— Приятного аппетита, месье Мэдисон. Приятного аппетита, юные джентльмены, — Ли дружелюбно улыбнулся, подавая сливки.
— Благодарю, Чарльз, думаю, всё будет как всегда безупречно, — Мэдисон улыбнулся в ответ.
— Спасибо, Чарльз! — прокричали детишки, приступая к еде.
На лице появилась злорадная улыбка.
Прошло около двадцати минут. Дети окружили родителя, чтобы он снова почитал им книгу. Джеймс никогда не отказывал, потому спокойно согласился. Взяв книгу в руки и присев в кресло, он открыл страницу, на которой они остановились. Мальчики внимательно слушали его, сидя рядом. Пару раз они зевали, Мэдисон предлагал их уложить в кровать, но те отказывались. Веки тяжелели, даже текст перед глазами уже расплывался. Зевок. Поскорее бы очутиться в постели, в мягкой и уютной, что ещё сейчас нужно для счастья. Дети уже закрыли глаза. Вокруг так тихо, уже потемнело. Наверное, Марта уже скоро приедет, стоит встать и уложить детей… Но тело не слушается, ты лишь прикрываешь глаза, полностью расслабляясь, и засыпаешь.
***
Сон такой неспокойный. Кажется, что кто-то берёт тебя на руки и куда-то несёт. Во сне всё шумно, лают собаки, слышны крики с улицы. Лишь одно могло успокоить — это ведь сон, ты в своей тёплой постели, всё хорошо. Но почему вдруг повеяло холодом? Кто-то открыл окно? Но зачем, когда на улице такой холод. Во сне пошёл дождь, из-за этого становиться только холоднее, по телу пробегает мелкая дрожь…
Грохот грома заставляет распахнуть глаза.. Зрение никак не приходит в норму. Вокруг так темно. И это не дом.
Джеймс приподнялся, осматриваясь вокруг. Это улица. Вокруг идёт дождь, а сам он находится под каким-то мостом возле маленького ручейка.. Тут сухо и не так сыро. А где же дети? Парень поднялся на ноги, встревожено оглядываясь в поисках своих малышей.
— Ох, где же я… Деточки, где же вы? — начал звать Мэдисон, — Геркулес, Джон, Алекс! Отзовитесь!
— Я здесь, мама… — тихо ответил рыжий котёнок, сидя под деревом возле моста и потирая голову.
— Джеки, малыш… — Джеймс подошёл к нему ближе и, присев на корточки рядом с ним, охватил его лицо руками, — Ты не ушибся?
— Нет. Мне снился плохой сон, и я упал, — мальчик всхлипнул и прижался к родителю.
— Не бойся милый, это всего лишь сон.
Рядом снова раздался шум. Детский голосок снова звал Джеймса.
— А вот и Алекс, — прошептал Джон.
— Алекс, иди сюда, малыш, мы здесь. Не нужно бояться, всё будет хорошо, — Джеймс огляделся вокруг и взглянул на ручей. Через нему ступал Гамильтон. Он весь дрожал, а его штаны промокли от воды.
— Я иду, мама… Я весь промок и замёрз, — мальчик жалобно всхлипнул, и вдруг остановился, оглядываясь, услышав странный звук, — Мама?… — рядом с ним прыгнула лягушка. Алекс закричал и кинулся в объятья Джеймса.
— Не бойся, сынок, это всего лишь лягушонок, — Мэдисон погладил «сына» по волосам. Мальчик испуганно вздрогнул и обернулся, смотря на существо, напугавшее его.
— А пасть как бегемота…
Джон засмеялся над ним.
— А что смешного?
— Дети, тише-тише, посидите пока здесь, а я поищу Геркулеса, — мужчина отошёл от детей на пару метров и начал звать последнего котёнка. Мальчики также принялись звать его, в надежде на то, что тот откликнется. Прошла минута, и сзади мальчишек кто-то зевнул. Они обернулись, и перед ними стоял сонный Маллиган.
— Вы чего раскричались, а? — спросил тот, потянувшись.
— Ты не отвечал! Где ты был? — взволнованно отвечал ему Александр.
— Проснулся тут в кустах…
— Мама! Геркулес с нами! — крикнул Джон.
— Ох, какое счастье! — Джеймс всплеснул руками и подбежал к "сыну". — Как ты родной?
— Мне приснился такой странный сон. Чарльз был в нём… Мы куда-то ехали, нас трясло. Всё так похоже на правду! — Геркулес обнял родителя и мурлыкнул.
— Чарльз? Ох, милый, это просто… просто нелепо, — посмеялся Джеймс, а потом грустно улыбнулся.
— Да, может ты стукнулся головой? — Алекс склонил голову в бок.
Вдруг загремел гром. Мальчики громко закричали от страха.
— Мама, я боюсь! Я хочу домой! — крикнул Лоуренс, прижавшись к Джеймсу.
— Не бойся, дорогой, всё… — аристократ не успел договорить, как снова прогремел гром. Он прижал к себе детей и повёл их под мост, — Скорее! Тут можно укрыться, пока не пройдёт дождь…
Геркулес присел на землю, обхватывая колени руками и вздыхая.
— Что же с нами будет?
— Милый, я не знаю, — опечалено произнёс Джеймс, — Выглядит всё довольно мрачно, — парень присел рядом с "сыном" и обнял его. Двое мальчишек тоже присели рядом с ними, начиная прижиматься друг к дружке, чтобы было теплее.
— Вот бы сейчас быть дома… Рядом с Мадам… — прошептал Алекс, зевая.
— Мадам! — взволнованным голосом повторил Джеймс, — Ох, она так расстроится, так начнёт волноваться, что нас нет дома…
