Погоня за тенью

Ночную тишину острым лезвием разрезал громкий телефонный звонок. Капитан полиции резко проснулся и поднял трубку: — Кучики Бьякуя, слушаю. — Кучики Бьякуя, желаю вам доброй ночи, — проговорил незнакомый мужской голос, — прошу прощения за столь поздний звонок, но я уверен, вы не пожалеете о том, что проснулись. — Кто это? — Бьякуя сел на кровати, протирая опухшие после сна глаза. — Мое имя не имеет значения, капитан. Пожалуйста, проверьте свою электронную почту. Вас там с нетерпением ожидает довольно важная информация. Всего доброго. Бьякуя с недоумением взглянул на телефон, а затем на засветившийся экран своего ноутбука, на котором появилось уведомление о письме. Налив себе воды из графина, стоящего на прикроватной тумбочке, он медленно приблизился к компьютеру и открыл письмо. «Бьякуя, информация, содержащаяся в данном письме, может вас шокировать, расстроить или даже заставить убивать. Но я вас убедительно прошу, внимательно ознакомьтесь с приложенными файлами. Это касается исключительно вашей семьи и событий, произошедших несколько лет назад. Кажется, тогда вы потеряли свою дорогую супругу…» Кучики сглотнул. Перед глазами вновь замелькали картины того страшного дня. Гриммджоу, в панике озирающийся по сторонам в поисках дороги. Дрожащее хрупкое тело Хисаны и ее срывающееся дыхание. А после и ее последний вздох, сопровождающийся взглядом, который по сей день преследует Бьякую в кошмарах. Руки затряслись. Мужчина тряхнул головой, прогоняя наваждение, и вернулся к чтению письма: «Вы не находите это странным? Ваша семья — попечитель больницы, в которой ваша супруга находилась на учете. И как же это так — на Ваш вызов нет машин? Да они должны были бросить все и первым же делом отправиться к вам, однако, этого не произошло…» — Я в первую же очередь подумал об этом, ты не поверишь… — едва слышно прошептал Бьякуя. «В архиве больницы, в истории болезни вашей супруги, удалось обнаружить достаточно интересную запись. Ее благополучно спрятали от вас. Мы же ее обнаружили и скопировали…» Бьякуя открыл файл. Им оказалось короткое аудио, голос женщины мерно произнес: « — Слушай внимательно. Найди карту Хисаны Кучики и вычеркни ее с учета. Приказ Гинрея. На вызовы не отправляться ни под каким предлогом, выдумывай, что захочешь — нет машин, больница загружена, Иисус с небес спустился, плевать. Это приказ свыше.» Слезы застилали Бьякуе глаза, но мужчина попытался взять себя в руки и прочесть письмо дальше. «Я соболезную вашей утрате, Бьякуя. Но я отправил это вам лишь с одной целью — показать происходящее вокруг вас в правдивом свете. Ваша семья была яростно против вашего брака, настолько, что они были готовы пойти на убийство, даже не задумываясь о том, что при этом испытаете вы. Неужели репутация дороже семейных уз? Глава вашей семьи — влиятельный человек в городе. Ему было проще выставить произошедшее как несчастный случай, но, к счастью, всегда есть люди, которые готовы показать правду. Данную запись от вас скрывали все эти годы, покуда вы страдали, виня себя в произошедшем. Но мы готовы рассказать вам все, что происходит за вашей спиной. Только помогите нам, и тогда ваш мир перевернется. Мы выйдем с вами на связь, как только нам понадобится ваша помощь. Я надеюсь, что вы достаточно мудры, чтобы не совершать ошибок сгоряча. Вы заслуживаете знать правду, Бьякуя. Всего хорошего.» Что-то непонятное стало твориться в душе Кучики, столько эмоций и боли, он едва смог заставить себя подняться со стула. Ноги подкашивались, и он ничего не видел из-за слез. Неужели это правда? Неужели его предали настолько гнусно, воткнув нож в спину? Для чего? Было ли ошибкой то, что он захотел принять ее и Рукию в семью? Бедная девочка, ей лучше не знать о том, что действительно послужило причиной смерти ее сестры — единственного человека, который ею дорожил. Бьякуя изо всех сил старался, чтобы его последняя память о любимой жене всегда улыбалась. Он заботился о девушке, и не противился ее выбору работы — девушка, как и ее спасители, захотела стать полицейской. Подружилась с Гриммджоу, хотя тот поначалу раздражался, стоило ей после Академии прийти к нему в участок рассказывать истории. Бьякуя винил Гриммджоу в смерти Хисаны, но Рукии не мог сказать об этом. Сестра для нее просто однажды уснула и больше не смогла проснуться. Ей не стоит знать о муках, которые женщина испытала перед тем, как покинуть этот дрянной мир. Бьякуя рухнул под стену, сотрясаясь в беззвучных рыданиях. Боль, которую он испытывал, никто не мог сейчас описать или почувствовать. Только сейчас он осознал, в какой лжи и грязи все это время жил, но принять это… Это гнусное предательство. Невозможно. Это просто невозможно! Он вытащил телефон, намереваясь позвонить, но замер. Вспомнив один нюанс, от которого зависит многое, Бьякуя усмехнулся дрожащими губами. Ну да, звони человеку, который в отключке лежит вторые сутки, удачи. Только от его мыслей и глупых идей появилась маленькая улыбочка, так жёсткая правда вернула его во всё то дерьмо, о котором лучше было бы и не знать. Улыбка пропала, как и силы что-то воспринимать. Боль новой волной захлестнула его. Те радостные дни рядом с Хисаной всплывали в его голове… Их свадьба. Хисана походила на ангела, в своем белом платье в пол. На первый взгляд достаточно скромное, но расшитый драгоценными камнями корсет и рукава-крылья из тончайшего шелка были первой темой обсуждения присутствующих на церемонии женщин. Она с нескрываемым обожанием смотрела на Бьякую, когда говорила заветное «согласна», и в этот момент ему казалось, что у него за спиной распахиваются крылья. Их медовый месяц. В его белой рубашке тоненькая девушка выглядела настолько обворожительно, что Кучики не хотел выпускать ее из рук. На широкой постели, в дорогом отеле на курорте, она лежала и листала журнал, пока мужчина пил виски на балконе и любовался ею. За окном ярко светило солнце, океан сливался своим лазурным сиянием с небом, и Бьякуя счастлив. Как никогда до этого. После работы он ехал к ней, и дома его всегда встречали с теплом и любовью. Хисана всегда была тиха и улыбчива, окутывала его заботой, интересовалась его самочувствием, и с ней Бьякуя всегда мог чувствовать себя спокойно и уютно. Он обеспечивал ее первоклассными докторами, и ему со временем удавалось заставить любимую забыть о своем недуге. Но болезнь всегда возвращалась. Рукия уважала его и это было взаимно. Она не раз благодарила его за заботу о Хисане. Но чаще всего она общалась с Джагерджаком, и было заметно, что они хорошо ладят — Рукия была достаточно активной девушкой с характером. Гриммджоу учил ее самообороне, они даже придумали свой тайный шифр. Благодаря ему она научилась пользоваться оружием, и уже когда училась в полицейской академии, в тире с самого начала обучения показывала первоклассные результаты. Но в тот вечер… Врач просто не взял трубку, а больница… Вот что произошло с больницей. Просто «вычеркните Хисану Кучики». Словно такой не существовало. Словно она приснилась. Словно она не относилась к семейству Кучики. Бьякуя дрожал от боли и гнева, понимая, что его упрямый и консервативный дедушка таким образом, пусть и спустя время, все же указал ему, кто на самом деле принимает решения в таких вопросах. Он пытался отрицать вину Гинрея, всё ещё успокаивая себя и обвиняя Гриммджоу, невиновность которого только что доказали. Однако, как говорится, время лечит, и это не обошло и Кучики. Вытянув ноги, мужчина посмотрел в окно. Первое потрясение постепенно проходило и возвращался ясный рассудок. Шальной мыслью было и деду позвонить, но Бьякуя не был уверен, что сможет говорить с ним спокойно. Таинственный незнакомец был прав — Бьякуе хотелось убивать. Интересно, кто же это все-таки был? Он поднялся и вернулся за компьютер, стараясь внимательнее изучить письмо еще раз. Отправителем числился неразборчивый адрес из цифр и букв. Бьякуя вздохнул: одноразовая почта, как пить дать. Такую ни отследить, ни проверить не получится. Была надежда на файл, но Кучики не смог повторно его открыть. Тоже, единоразово открывающееся вложение. Отправитель явно осторожничал. Либо же предусмотрел все, чтобы Кучики не обнаружил его раньше времени. Внезапно, на экране появилось уведомление о новом письме. Вздрогнув, Кучики открыл его и увидел новое послание от незнакомца: «Не переживайте, Бьякуя. Мы не обманем вас. Мы удаляем наши файлы и почты лишь для того, чтобы их не могли отследить и получить третьи лица. Мы будем регулярно выходить с вами на связь подобным образом. P.S. Копию файла с записью из больницы мы отправим вам на телефон. Вы найдете ей применение.» К письму прилагалась картинка, и, открыв ее, Бьякуя не сдержал горестного вздоха. Слегка размытая фотография, кадр с камер видеонаблюдения больницы, где было отчетливо видно его с уже мертвой Хисаной на руках, и разъяренного Гриммджоу, который в этот момент разговаривал с медсестрой за стойкой. Гриммджоу… Кучики закрыл лицо ладонями. «Почему я не могу с тобой поговорить сейчас, когда мне это так нужно…» Где-то в доме была бутылка виски, подаренная ему Джагерджаком на свадьбу…

***

— Сэр, больница… — увидев его, входящего в фойе с бутылкой виски в одной руке, медсестра вскочила и бросилась ему наперерез, — сейчас не приемное время! Она взвизгнула, когда Бьякуя вытащил пистолет: — Тебе лучше сесть, заткнуться, и вообще никому не говорить, что ты видела меня. Марш на место, и чтобы я ни писка от тебя не слышал. Испуганная медсестра убежала за стойку и спряталась под ней, дрожа от пережитого ужаса. Бьякуя же развернулся и, сделав еще несколько глотков виски из бутылки, отправился к палате Джагерджака, шатаясь во все стороны. И каким же было его удивление, когда он увидел, что Гриммджоу сидит в своей постели и преспокойно читает книгу, слушая музыку в наушниках. Значит, он даже не слышал того, что только что произошло. Увидев на пороге пьяного Бьякую, голубоволосый нахмурился: — Какого хера ты здесь делаешь в такое время, Кучики? Твоей благородной заднице не спится в полнолуние? И какого хера ты с пистолетом ко мне в палату приперся? Брюнет ощутил, как у него снова подкашиваются ноги. Убрав оружие в кобуру на поясе, он упал на стул рядом с койкой недоумевающего Джагерджака: — Гримм, я такой кретин… Лейтенант оторопел. Удивлёнными глазами он внимательно осмотрел пришедшего. Такой перемены поведения от вечно холодного и сдержанного капитана он точно не ожидал. Неловко коснувшись его плеча, он тихо спросил: — Что случилось, Бьякуя? Ты какой-то странный. — Гримм, я такое узнал… — голос Кучики снова задрожал, но он удержал в себе слезы. — Я все эти годы обвинял тебя. Я ненавидел тебя за то, что ты не успел. Я был уверен, что ты подвел меня… А оказалось, что… — его голос сорвался и он закусил губу, пытаясь отдышаться. — Оказалось, что все эти годы ты был единственным, кто меня никогда не подводил. Прости меня, Гриммджоу. — Я сплю, клянусь, — голубоволосый скривил губы, — Кучики, ты нажрался в мясо только для того, чтобы сообщить мне о том, что я и так знал? — Если бы я не был пьян, я бы уже давно пошел и застрелил всю свою семью, Джагерджак, — Кучики поднял на него покрасневшие глаза, — или сам бы застрелился, не знаю, что хуже. Джагерджак хотел было еще что-то съязвить, но Кучики неожиданно аккуратно забрался на его кровать и присел на его бедра, склоняясь к его лицу: — Надеюсь, не потревожу твои раны. Лейтенант фыркнул: — Единственное, что ты можешь сейчас потревожить — это свой здравый рассудок, и не помешало бы тебе это сделать прямо сейчас, потому что у меня начинается движение в штанах, а они, как назло, очень просторные. Кучики опустил голову: — Я свихнулся, Гриммджоу. Очень давно свихнулся, нет у меня никакого рассудка. — Ты планируешь мне рассказать, что произошло, и куда делся ледышка-мудак? Потому что сейчас я вижу перед собой нажравшегося Бьякую, который или хочет меня снова трахнуть, или планирует себя прикончить. — А если и то, и другое? — Кучики коснулся его перевязанного бока и осторожно погладил пальцами бинты. — Если бы я понимал, что происходит, то не пришел бы сюда. — Бьякуя, — Гримм коснулся его лица, — в прошлый раз ты просил меня никому не рассказывать о том, что было между нами, и я сдержал слово. Мало того, я постоянно переступал через себя, чтобы не сболтнуть лишнего, не пошутить как-то криво, поэтому я и вел себя потом как отмороженный придурок. Ты ведь оценил. Кучики, потеревшись щекой о его ладонь, кивнул. Гримджоу, слегка скривившись, приподнялся на постели: — А теперь моя очередь попросить тебя не делать глупостей. Я понял, что ты узнал что-то связанное со смертью Хисаны. Что именно? — Да, — брюнет закрыл глаза, — там такое вылезло, что у меня до сих пор не поворачивается язык рассказать об этом вслух, это все словно дурной сон. — Ты приехал среди ночи с пушкой наперевес только чтобы поплакаться в мое потрепанное плечо? — Джагеджак улыбнулся. — Не сильно-то похоже на тебя, Кучики. — А есть ли смысл по-прежнему оставаться собой, если моя семья убила мою жену, и я узнал об этом только сейчас? — Бьякуя ткнулся лбом в его плечо, — ты единственный человек, который может видеть меня таким. — Не разводи тут сопли, Бьякуя, я пока еще не могу мыться, — Гриммджоу обнял его, поглаживая по спине. — Давай ты сейчас вернешься домой, немного отдохнешь, а потом сядешь и спокойно мне все расскажешь. Кучики устал. Он толком не спал, напился, его до сих пор перетряхивало, а тут еще и Гриммджоу, который, казалось, забыл про все обиды, которые были между ними все это время. Хотя, Джагерджак вряд ли всерьез на него обижался. Видимо, за грубой оболочкой и правда скрывается хоть и колючая, но все же более благородная натура, чем у всей его семьи. И ведь молчали же, твари. Ни слова не говорили, в глаза смотрели, зная, что они причастны к самой страшной трагедии в его жизни. — Бьякуя? — Гриммджоу испугался, ощутив, как Кучики мелко задрожал в его руках. — Слушай, Бьякуя… Нельзя, чтобы тебя видели здесь. — Заткнись, Джагерджак. Я хочу пару минут тишины, — мужчина придвинулся ближе, чуть поерзав на бедрах голубоволосого, и тот хрипло выдохнул: — Нет, Бьякуя, никакой тишины. Уходи. Ты утром пожалеешь о том, что сделал, а я все еще пытаюсь сохранить твое достоинство. Бьякуя мягко толкнул его в плечо и Гриммджоу откинулся на подушки, хмуро глядя исподлобья: — Кретин, ты опять пользуешься тем, что я ранен, и не могу тебя свернуть в бараний рог? — А это похоже на что-то другое? — Кучики завозился, освобождаясь от пальто и осторожно прижимаясь к Джагерджаку всем телом, и тот отвернулся: — Бьякуя, уходи. Прошу тебя. Ты сейчас не в том состоянии, чтобы совершать подобное. Кучики не ответил. Гриммджоу осторожно взглянул на него и увидел, что Бьякуя лег на его плечо и закрыл глаза. Уснул? Усмехнувшись, он коснулся губами его волос и вздохнул. На самом деле, даже неплохо, что он пришел к нему, а не отправился к своей семейке. Джагерджаку даже льстило то, что Кучики в первую очередь заявился к нему, пусть и в больницу, но все же. Он бы и рад воспользоваться возможностью отыграться на Бьякуе за тот раз, но разве так можно? Взглянув на лицо спящего капитана, он невольно поймал себя на мысли, что хочет поцеловать его. Гриммджоу на херу вертел субординацию, но понимал, что если сейчас позволит себе подобное, то к черту полетит все то, что он делал на протяжении этих лет, а именно — осознанно отстранялся от Бьякуи, чтобы ничего не испортить. Кучики, приехав к нему, здорово пошатнул эту конструкцию. Нельзя, чтобы их видели вместе. Дверь в палату резко распахнулась и внутрь вошел Исида Урю. Увидев Кучики в объятиях Джагерджака, он опешил: — Что здесь происходит? Гриммджоу хмуро посмотрел на него, прижимая к себе Бьякую поближе: — Тебе бы, конечно, сделать вид, что я тут один, док. Исида хмыкнул: — Меня мало беспокоит личная жизнь моих пациентов. Но все же не могу сдержать любопытство. Почему он здесь? — Неважно, — Гримм укрыл Бьякую своим одеялом и чуть подвинулся, устраивая его поудобнее. — Урю, позаботься о том, чтобы его визит остался в тайне. У него сейчас небольшой эмоциональный шок, и я бы не хотел, чтобы его срыв стал первой темой для разговоров между медсестрами за обедом. Он чего-то наворотил? — Он до жути напугал одну из сотрудниц пистолетом, — врач вздохнул и поправил очки. — Я постараюсь это уладить, Гинрей не будет рад узнать о том, что его опальный наследник ворвался в клинику с оружием. Гриммджоу благодарно улыбнулся: — Я буду тебе должен. — Да что с тебя взять, кроме анализов? И те не примут, — Исида усмехнулся и подошел ближе, — покажи перевязку. Не разошлись швы? — Мы тут не шалили, так что я не напрягался, — Гриммджоу отодвинул одеяло, также глядя на бинты. — Все в порядке. — Хорошо, — Исида кивнул. — Уже завтра тебя можно будет выписать и перевести на домашнее лечение. Может это… — он покосился на Бьякую, — вам вторую койку подвинуть? Ты немаленький, еще спихнешь ненароком. — Спасибо за объективную оценку моих габаритов, но он скоро уедет. Ему нужно немного передохнуть, я потерплю. Все равно от бессонницы страдаю. Исида кивнул и вышел, а Гримм вновь посмотрел на Бьякую. Тот спал, беспокойно хмурясь во сне. Легко поцеловав его в макушку, Гриммджоу достал электронную книгу и вновь погрузился в чтение, иногда поправляя одеяло на плечах своего капитана. Бьякуя проснулся засветло. Поспешно завязывая распустившиеся длинные волосы в хвост, он старался не смотреть в глаза Джагерджаку. Черт, что же это нашло на него! Явиться среди ночи в клинику, пугать людей оружием и напрямую домогаться своего раненого подчиненного. Кучики содрогался от одной только мысли об этом. Но Гриммджоу выглядел спокойно и невозмутимо, преспокойно читая книгу. Голова болела. Скривившись, Кучики с тумбочки взял стакан с водой, принадлежащий Гримму и осторожно выпил. Джагерджак не выдержал: — Слушай, Бьякуя, я терпел все: ночной визит, попытки меня трахнуть, задушевные разговоры и извинения, но черт подери, за стаканчик водички я готов и убить, — он широко улыбнулся, — плохо тебе, алкоголик недобитый? — Джагерджак, что… что я делал ночью? Я помню все какими-то кусками, — мужчина схватился за голову и присел на край койки, — я что, пытался тебя…? — Да у тебя бы еще чуть-чуть и получилось бы, у меня такого бурления в штанах давно не было, — Гриммджоу сел и обнял его за плечо, — Расслабься. Даже хорошо, что ты приехал ко мне. В таком состоянии ты мог бы и похуже херни наворотить. Кучики вздрогнул и посмотрел на него: — Например? — Например, ты мне вчера заявил, что нажрался, чтобы не перестрелять все свое семейство. Ты еще сказал, что это они убили Хисану, но так и не объяснил, каким образом. И как ты вообще об этом узнал? — Твою мать, — Бьякуя схватился за голову, — вот с одной стороны я хочу тебе шею свернуть за то, что ты мне напомнил об этом, но… Мне, на самом деле, может понадобиться здесь твоя помощь. Гриммджоу улыбнулся и развел руками: — Я всегда в твоем распоряжении, капитан. Но… — он недвусмысленно покосился на медицинское оборудование, — есть некоторое препятствие. — Если врач позволит, тебя немедленно выпишут и отправят на домашнее лечение, — Бьякуя нервно потеребил мятые рукава рубашки, — черт подери, я выгляжу как… — Как человек, котрому нанесли серьезную травму, — Гриммджоу посерьезнел, — пока ты дрых, я говорил с Исидой Урю, он все уладит. — Он видел меня здесь? — Кучики побледнел. Джагерджак кивнул: — Еще бы. Ты до смерти перепугал медсестру и он пришел разбираться. Не волнуйся, он достаточно умен, чтобы не поднимать балаган дерьма и не устраивать дешевый фарс из твоего появления. Из коридора послышались приближающиеся шаги. Бьякуя вскочил и схватил пальто, моментально накидывая его на себя. Дверь палаты приоткрылась и внутрь заглянул главный врач. Кучики кивнул ему: — Приветствую вас, Урю. — Не беспокойтесь, господин Кучики, — Исида осторожно прикрыл за собой дверь, — ваш ночной визит удален с камер видеонаблюдения и из памяти наших сотрудников путем довольно суровых предупреждений. Я могу узнать, что стало причиной вашего позднего визита? — Если бы вы работали здесь дольше, то наверняка прекрасно знали бы, но, увы… — Кучики сжал кулаки, — скажите, у вас есть доступ в электронный архив? — Вообще есть, — Урю поправил очки, — вам необходимо что-то найти? — Если у вас получится найти медицинскую историю Хисаны Кучики, будьте добры, свяжитесь со мной. Если не сможете ее обнаружить — так же дайте мне знать, — Бьякуя хмуро посмотрел на него, а затем кивнул в сторону Гриммджоу, — его уже можно выписывать? Исида задумчиво потер подбородок: — Только если больной согласится соблюдать постельный режим. — Да согласен я. Я бы вообще дрых напропалую, если бы не бессонница и постоянная боль при малейшем движении. Я не могу спать в больницах, эти жесткие койки предназначены для пыток, а не для восстановления, — Гриммджоу раздраженно откинул голову на подушки, — дома у меня траходром, что надо, там я выздоровею в рекордные сроки. Кучики едва заметно улыбнулся: — Нисколько в этом не сомневаюсь, — он повернулся к Урю, — я бы хотел организовать его выписку немедленно. — Непременно, господин Кучики, — врач взял свежие бинты и дезинфицирующие средства, — как только я сменю его перевязку, так сразу и выпишем господина Джагерджака. — Ваши медсестрички определенно справляются с этим хуже вас, док, — Гриммджоу раскинулся на кровати, демонстрируя торс и поигрывая бровями. Кучики, заметив, что Урю после этого несколько покраснел, поспешил выйти, чтобы не расхохотаться. Джагерджак, чертов похабный ублюдок. Никогда не меняется.