Погоня за тенью

Ичиго зябко передернул плечами, стоя перед вполне солидным рестораном и не решаясь войти внутрь. Вечерние огни отбрасывали на мокрый асфальт причудливые отблески, и от самого заведения веяло какой-то непозволительной, запредельной роскошью. Куросаки ощущал себя достаточно неуместно, хоть и одевался всегда прилично. Он взглянул на часы — до встречи еще оставалось пятнадцать минут. Вздохнув, парень вытащил сигареты и нервно закурил. Ему решительно не нравился тон Урахары, который как-то даже испуганно отреагировал на голос звонившего. И теперь этот ресторан. Интересно, черт подери, как со всей этой роскошью связан Джагерджак, который всегда выглядел как панк-переросток. На работу он ходил исключительно в джинсах и белой рубашке, которую никогда не заправлял, галстук всегда ослаблен, длинные голубые волосы завязывал в небрежный хвост, и ему было плевать на правила и дресс-код. Куросаки ему в этом даже в какой-то степени завидовал. Возможно, и ему когда-то хватит смелости заявиться на работу так, словно он пришел на нее сразу после шумной вечеринки. Сделав еще несколько глубоких затяжек, Ичиго потушил сигарету и отправил ее в мусорный бак. Черт с ним, он, в конце концов, полицейский. С чего бы ему вообще дрейфить перед беседой с каким-то богачом? Внутри Ичиго внимательно огляделся и увидел мужчину, который спокойно пил кофе и смотрел в экран своего телефона, чуть улыбаясь. Напротив него лежало еще одно меню, но стул был задвинут. Значит, он кого-то ждет, и чутье Ичиго подсказывало ему, что этим «кем-то» был он. Подойдя ближе, он не успел и рта раскрыть, как мужчина поднял на него взгляд и улыбнулся: — Рад вас видеть, Куросаки Ичиго. Благодарю за своевременное прибытие. Он улыбался довольно благодушно. Личность явно закрытая, хоть и показательно доброжелательная. Мог внушать страх одной своей позой, при этом нежно, почти по-отечески улыбаясь и потягивая кофе из изящной белой чашки. Высокий, широкоплечий. Волосы аккуратно уложены назад, и лишь одна непослушная прядь выбивалась и падала на лоб, но, кажется, мужчине это отнюдь не мешало и добавляло его довольно серьезному и солидному образу какую-то очаровательную, легкую небрежность. Присев напротив, Ичиго сложил руки замком: — Вы теперь можете представиться? — Конечно! — шатен отставил чашку и протянул ему ладонь, — меня зовут Айзен Соуске. Я вынужден скрывать свою личность при телефонных разговорах. На то есть свои причины, о которых я предпочел бы не говорить на данный момент. Куросаки осторожно, но крепко пожал его руку: — У каждого свои тараканы в голове. Вас интересует состояние вашего… сына? Как вы узнали, что он ранен? — У меня свои источники, мистер Куросаки, — уклончиво ответил Айзен, и у Ичиго отпало малейшее желание пытаться узнать больше. Он подозвал официанта, заказал кофе и огляделся, увидев, что один из посетителей спокойно курит внутри: — Здесь можно… — Для вас — все, что угодно, мистер Куросаки, — Айзен добродушно прищурился и щелкнул пальцами. Тут же перед Ичиго оказался портсигар с ароматными вишневыми сигариллами в дорогой бумаге и пепельница. Официант исчез так же стремительно, как и появился. Куросаки оторопело взглянул на Айзена, а тот лишь совершил приглашающий жест рукой: — Прошу. Это гораздо лучше того, что вы курили на улице. Я хочу, чтобы наша беседа протекала спокойно и расслабленно, поэтому мне стоит удостовериться, что вам комфортно, — он улыбнулся, — как говорил один мой хороший знакомый — кофе любит дым, а дым любит кофе. Угощайтесь. До Куросаки постепенно доходило. Этот, без сомнения, шикарный ресторан принадлежал его собеседнику. Айзен откинулся на спинку своего кресла, аккуратно подцепил из портсигара одну из сигарилл и чиркнув дорогой бензиновой зажигалкой, закурил. Он достаточно изящно затянулся и взглянул на Ичиго, который так же прикурил сигариллу и прищурился, привыкая к более насыщенному и дорогому табаку с ароматом сушеной вишни. Казалось, Айзен был чересчур пафосным, и словно проверял, какое же впечатление произведет на Ичиго его маленькое представление. Но Куросаки так же и подозревал, что это его нормальное поведение. Либо же он таким образом пытался расположить к себе недоверчивого офицера, для которого подобная пафосность и роскошь уж точно была в новинку. — Итак, Ичиго, — мужчина стряхнул пепел и взглянул на парня, — что произошло с моим сыном? Он серьезно ранен? — Да на нем все заживает, как на собаке, — буркнул Куросаки, потягивая кофе, — на спецоперации по спасению девушек из рук работорговцев он слегка не рассчитывал на то, что его могут пырнуть ножом в живот. К его чести, до этого он действовал довольно расчетливо и хладнокровно, но в последний момент его отвлекли и он потерял бдительность. Раны несерьезные, нож прошел почти что по касательной, и органы не задел. Так, рассечение поперечных и… — парень замялся, вспоминая, — и внутренних косых мышц. Кажется, так. По мере рассказа, мужчина мрачнел. Ичиго это заметил и обеспокоенно сказал: — Он сейчас находится одной из лучших клиник города, и его жизни ничто не угрожает. Он спас несколько десятков девушек, в том числе сестру Бьякуи Кучики, капитана полиции. — В лапы ублюдков попала эта невинная девушка? — Айзен приподнял бровь, — ужасные вещи творятся в городе. Как же вы вышли на них? — Череда случайностей, на самом деле, — неохотно ответил Ичиго, явно ощутив укор в голосе собеседника, и мимоходом замечая, что Айзен осведомлен о семействе Кучики, — я не могу разглашать подобные вещи, так как дело еще не закрыто и ведется расследование. Что же касается вашего сына — он в порядке, и я могу вас заверить, что в скором времени он опять будет рисковать своим горбом, чем будет несказанно бесить меня и нашего капитана. Айзен смерил его несколько подозрительным взглядом и снова откинулся в кресле: — Мой сын достаточно специфичный человек, с этим поспорить трудно. Вы с ним не ладите? — С ним не ладит весь отдел уголовных расследований, — как-то зло ухмыльнулся Куросаки, — если не сочтете за грубость, позвольте спросить: как у такого воспитанного и состоятельного человека, как вы, мог вырасти такой раздражительный и несносный сын? Соуске на эти его слова лишь снисходительно улыбнулся и потушил сигариллу: — Знаете ли, он всегда был достаточно вспыльчивым и своенравным. По этой причине мы уже как несколько лет не поддерживаем контакт. Но я ведь должен знать, что происходит с моим сыном. Мне он вряд ли станет звонить и рассказывать о подобном. И мне приходится идти на подобные ухищрения, чтобы иметь хотя бы примерное представление о его жизни и состоянии. Я благодарен вам за оказанное внимание, Куросаки Ичиго, — он подобрался и поднял руку, когда офицер полез рукой в карман за бумажником, — успокойтесь. Ничего оплачивать не нужно. И вот это… — мужчина придвинул к парню портсигар, который чудесным образом снова был полным, — это мой презент в честь моей признательности за доверие. Если вам угодно, вы можете отдохнуть здесь и что-нибудь выпить в баре. За счет заведения, разумеется. Он поднялся, кивнул, и неторопливо направился к выходу, оставив Ичиго недоуменно разглядывать его подарок. Куросаки осторожно взял металлическую коробочку, поблескивающую золотом и изумился ее весу. Оглядев ее со всех сторон, парень еле слышно застонал — сбоку на коробочке красовалось тиснение «999». Проба. Портсигар, подаренный ему Айзеном, почти полностью был сделан из чистого золота. Куросаки задумчиво крутил в руках этот, несомненно, слишком дорогой для него предмет, и не мог понять, что с ним делать. Что же Айзен Соуске на самом деле представляет из себя? Ичиго осторожно открыл портсигар и вытащил сигариллу, задумчиво ее прикуривая. И теперь ему становилось ясно, откуда у Джагерджака такая дорогая машина — никак папочка постарался. Телефон зазвонил. Ичиго мельком взглянул на экран — звонил Урахара. — Куросаки Ичиго слу… — Ичиго, ты в порядке? — перебил его ученый. — Где ты? За тобой приехать? — Д-да нет… — растерялся Куросаки, — я сижу в ресторане, курю вот… Встреча уже закончилась, я теперь просто сижу и думаю, что это было. Урахара, вы ведь знаете этого человека, я правильно понимаю? Киске на том конце провода тихо вздохнул: — Да, знаю. Но это не телефонный разговор. Приезжай обратно. Куросаки с некоторым сожалением подумал о том, что с радостью бы воспользовался предложением Айзена и выпил бы, но… надо работать. — Хорошо, я выезжаю. Уже на выходе Ичиго догнал официант и протянул ему небольшую, сложенную вчетверо бумажку: — Вам просили передать, сэр. Рыжий кивнул и вышел. Вдохнув свежего воздуха, он расправил плечи и с удивлением отметил, что на улице ему гораздо проще. Весь этот прилизанный, безвкусный золотой лоск давил на него. Вытащив золотой портсигар, парень вздохнул — шикарная жизнь точно не для него. Он закурил и развернул записку. «Я понимаю, вы обеспокоены моим вниманием к вашей персоне, — парень буквально слышал в голове бархатистый баритон Айзена, — но волноваться не стоит. Я и правда заинтересован лишь благополучием моего сына. Так как вы на данный момент один из ближайших к нему людей, я периодически буду справляться у вас о его здоровье. Всего доброго.» — Сам бы и позвонил своему дорогому сынуле, чертов выпендрежник! Я-то здесь при чем? — раздраженно пробормотал Ичиго, сунув записку в карман и направляясь к ближайшему такси. Во что его пытаются впутать?

***

Урахара, увидев его, облегченно улыбнулся: — Ну, вот и ты, наконец. Чего Айзен хотел от тебя? Куросаки пожал плечами: — Да особенно ничего. Он очень беспокоился за Гриммджоу, мы говорили в основном о нем. Мне вот что интересно — Джагерджак ни разу не упоминал о том, что у него такой богатый папаша. Ну, разве что, его выдавала дорогая машина, и то, что он пьет только качественный, импортный алкоголь… — Ичиго задумчиво потер подбородок и посмотрел на мрачного Урахару, — что-то не так? Киске криво усмехнулся: — Старый ублюдок не хочет оставлять в покое мальчишку, значит. Понимаешь ли, Ичиго, — ученый поднялся и принялся ходить взад-вперед по комнате, — там ситуация несколько сложнее, чем кажется, как раз-таки из-за Айзена. Это как… Это как у Бьякуи. Опальный наследник не слушает старших и он всячески это демонстрирует. Но если у семейства Кучики все их страсти происходят за закрытыми дверями, то у Джагерджака с его отцом все происходит с фееричными скандалами и громкими последствиями. Айзен Соуске — очень влиятельная персона в преступном мире, и не только. — Мафиози что ли? — хмыкнул Ичиго. — Нам еще мафии тут не хватало. А что же мы его не прижмем? Киске потер переносицу: — Если бы все было так просто, как кажется, Ичиго. Я ведь не зря сказал, что он не только в мире мафии крупный игрок. Он держит огромную часть инфраструктуры города, под его управлением сети ресторанов, гостиниц и прочих видов бизнеса. Проще говоря, под ним ходит практически все. При этом, он сам почти не светится, и ведет не особо светский образ жизни. — Я заметил, — Ичиго скривился. Урахара улыбнулся: — Не нервничай так, Куросаки. Что самое смешное — покой в городе он никак не нарушает. Ну держит себе игровой бизнес и держит. Громких преступлений с его участием не происходило. Никаких улик на него нет. Мы только догадываемся, что это может относиться к его организации, но доказательств никаких. Всегда находят других виновных. — Это ж как? — удивился Куросаки, — мы ведь знаем, кто он такой. Его деятельность и доходы должны вызывать подозрения. — Вся бухгалтерия чиста, налоги платятся вовремя, сам он по бумажкам добропорядочный, пусть и неприлично богатый бизнесмен. Но не будем об этом, сейчас не об этом шла речь, а о Джагерджаке. Ты говоришь, он интересовался его здоровьем? — Да, он узнал, что Гриммджоу ранен и в больнице, и решил узнать у меня, как так произошло. Я в двух словах рассказал о операции, про работорговцев и девушек. Он еще такую странную фразу бросил, словно намекнул, что мы плохо работаем. Что-то вроде «ужасные вещи творятся в городе». Я это понял как: «вот вы долбоебы бесполезные, как же вы это допустили»! — Куросаки гневно развел руками, а после несколько понурился, — в какой-то степени, он, возможно, прав… Урахара побледнел: — О, нет, Ичиго, это было вовсе не про нас. Кажется, подручные Карии зарвались, и Айзену это очень не понравилось. Ты рассказал ему про то, что у них была Рукия? — Да, — неуверенно протянул Куросаки. — Я ведь не знал, кто он. Но он оказался осведомлен о семействе Кучики, и, кажется, даже забеспокоился о ней. Киске сел за ноутбук и задумчиво побарабанил пальцами по столу. Затем, явно что-то вспомнив, он ввел поисковый запрос и молча отстранился от монитора, позволяя Куросаки взглянуть. Ичиго с интересом придвинулся ближе и увидел заголовок новости, где было фото Айзена с каким-то высоким пожилым человеком с пышными седыми усами. Сам заголовок гласил: «Гинрей Кучики встретился с бизнесменом Айзеном Соуске.» — Сама статья неинтересна для нас в данный момент, — Урахара закрыл страницу и сложил руки замком, — они там обсуждали свои бизнесменские дела. Гинрей — с точки зрения управления городом, Айзен, понятное дело — со стороны сотрудничества с правительством. Куросаки ошарашенно потер затылок: — Охренеть… Так он — друг семьи Кучики? — Ну, в целом, можно и так сказать, — Урахара усмехнулся. Ичиго откинулся в кресле и пробормотал: — Чувствую себя странно. Мне ещё нужно переварить это все, но я еще на главный свой вопрос ответа так и не получил — почему Айзен так интересуется Джагерджаком, если они не общаются? — Ну, во-первых, он его отец, все-таки. А во-вторых… — Урахара выдержал паузу, — он надеется, что Гриммджоу будет его преемником. А наш голубоволосый демон не очень горит желанием им стать, и его можно понять. Он свободолюбив и считает, что ему… как бы он сам сказал… — с усмешкой замялся он. — Ему «в хуй не тарахтели его делишки, я поступаю лишь так, как сам хочу», вот. — Да, получилось вполне в его характере, — Ичиго засмеялся, — ладно, пора уже прекращать этот разговор. Вам неуютно разговаривать о нем, да? — Я имел дело с этим человеком, и жалею об этом, только и всего, — Урахара развел руками. — Мне досадно видеть, что он добрался до тебя. Будь с ним аккуратнее, Ичиго. Куросаки хмыкнул и поднялся: — Мне не нравится, что я фигурирую в знакомствах этого человека. А что с вашей просьбой касательно лаборатории? — Пока что ничего не нужно делать. Я сейчас займусь другими делами, — ученый почесал в затылке и улыбнулся, — я дам тебе знать, если что. Ичиго молча кивнул и покинул лабораторию. Карман неприятно оттягивал подарок Айзена и Куросаки сморщился. Признаться, ему было несколько страшно, что на него обратил внимание такой человек. Но что уже поделать, в конце концов? Он решил сьездить развеяться и выпить. Почему-то захотелось позвонить Джагерджаку и здорово обматерить его. Какого хрена его папаша не узнает лично, как дела у любимого сыночка?