Реальность бытия

            У неё руки замёрзли, а я взял их в свои, притянул к губам и стал целовать, да дышать, согревая. Она посмеялась, когда я, улыбаясь, провёл языком по холодному пальцу. На самом деле, это движение было довольно рискованным, ведь страх сделать что-то не так преследует меня весь месяц, что мы встречаемся. Вероника целовалась так нежно, без страсти, языков там всяких. Просто с любовью. У неё всегда холодные ладони, но объятия всё равно почему-то тёплые. Эта девушка – что-то прекрасное, и я так хочу её каждый день... обнимать       У нас не было секса. Мы... Просто гуляли. Гуляем. Наверное, будем гулять? Потребность в сексе для животных. Секс – это не главное. Зачем нам секс? Господи, как же я хочу секса.       — Влад, нам нужно поговорить, как старший брат и старшая сестра, — сказала она в одну из прогулок с обеспокоенным лицом.       — Что?       — Я думаю, Софья тебе рассказала... Мне кажется, им всё же стоит оставить ребёнка, всё-таки девочка потом может не родить и...       — Что оставить? — глаза вмиг округлились, руки затряслись, кажется, будто сердце выскочит из груди.       — Значит, не рассказала. Она беременна, Влад.       Я поднял на неё ошалевший взгляд и заморгал.       — В тот день, когда я их спалил, на нём был презерватив.       — Зачем ты разглядывал, что там было, а чего не было? — она усмехается.       — Очень смешно, Вероника, — выделяя её имя, с укором смотрю на неё.       Темноволосая взяла мою руку в свою и погладила холодными пальцами. В её взгляде читался страх, который она безуспешно старалась скрыть, но выходило, мягко говоря, не очень.       — Стас хочет сделать ей предложение.       Карие глаза мечутся по моему лицу, а вторая моя ладонь оказалась в объятиях ледяной кисти. Мы просто стояли посреди улицы, глядя друг на друга и держась за руки, а вокруг не было ни единого человека, будто какой-то дешёвый роман.       — Так пусть делает, в чём же проблема? — нескоро придя в себя, вопрошаю я хриплым от волнения голосом.       — Как думаешь, она согласится?       — Я не она, чтобы думать за неё. Уж прости, но им нужно было получше предохраняться.       Кусая губы в бесконечной панике, я ищу поддержку в родных глазах, но понимаю, что те хотят того же. Моя ладонь легла на румяную щёку, погладила её, после заправила выпавшую прядь волос за ухо и провела по чёрным волосам на макушке.       — Всё будет хорошо, — сказали мы одновременно и рассмеялись. Такое случалось часто, мы буквально постоянно говорили одно и то же одновременно, и в такие моменты я понимал, что Вероника – мой человек.

***

      — Влад, я хотела сказать тебе, — говорит Софьюшка, как только я переступаю порог. Ого, всё-таки хотела.       — Что такое? — спрашиваю, будто и не знаю, о чём пойдёт речь.       — В общем... Когда мы со Стасом... Занимались сам знаешь чем, он предложил без презерватива, сказал, что успеет... — она говорит это тихо, прерывисто, будто боится моей реакции, — а сам... Не успел.       — Интересно, а Стас Веронике так же сказал, или без подробностей, — с наигранным энтузиазмом говорю я, потирая подбородок указательным пальцем, будто задумываясь.       — Так ты знаешь? — немного поникнув, спрашивает она.       — Да, — коротко отвечаю я и прижимаю сестру к себе. — Всё будет хорошо, прорвёмся.       Мои губы мимолётно касаются её растрёпанной макушки, и Софьюшка поднимает на меня голову.       — Ты не злишься?       — Конечно же нет.       Девушка вновь прижимается к моей груди и прикрывает глаза, без слов говоря, что со мной чувствует себя в безопасности. Я взял её руку в свою и почувствовал что-то на среднем пальце.       — Что это? — с удивлением произношу я и поднимаю кисть сестры. На наших лицах разом появляются улыбки.       — Детское колечко? — посмеиваюсь я.       — На другое денег не хватило, — поясняет София. — Зато с любовью, — мечтательно шепчет и целует меня в щёку. — Завтра мы идём к ним на ужин, знакомиться с его отцом, сестрой и братом. Ну, с сестрой ты уже знаком, — блондинка дёргает бровями, вероятно думая, что между нами что-то было, — а брата и отца узнаем завтра.       — У нас не было, — зачем-то произношу я, на что София издает многозначительный смешок.

***

      — Я думаю, вы с моим братом подружитесь, — говорит Вероника, улыбаясь.       — А как его зовут хоть?       — Кирилл, — отвечает она, сжимая мою руку крепче, явно волнуясь.       — В школьные годы у меня был лучший друг Кирилл, — хмурюсь я. — Он был классный, но после выпускного мы не общались. Там... Долгая история.       — Какая? — спрашивает девушка, будто пытаясь отвлечься.       — Когда-нибудь потом расскажу.

***

      — Блять, Влад, пошли в туалет, блевать охота.       — Ебать ты слабак, конечно. Я ж говорил: не умеешь пить – не пей.       — Я тебя щас уебу, пошли в туалет.       — Ой-ой-ой.       Получив подзатыльник, всё же иду с ним. Кирилл держит руку у рта, с каждым новым шагом ускоряясь. Я лишь смеюсь над его нелепостью. Примерный мальчик.       — Что-то блевать расхотелось, — ехидно ухмыляется парень, войдя в туалет. Он закрывает дверь, чем-то её подпирает и прижимает меня к стене.       — Ты чё творишь? — кричу я, но Кирилл зажимает мой рот рукой и шепчет на ухо:       — Почему же по тебе сохнут девчонки, а ты по ним? Почему они тебе так легко отдаются? И почему, чёрт возьми, ты постоянно рассказываешь о каждой в подробностях, заставляя меня ревновать? — его злостный шепот заставляет дрожь пройтись по моему телу, которое безумец начинает оголять.       Я застыл в оцепенении. Кирилл стянул с меня рубашку, погладил мой торс и спустился ниже. И только когда он взял мой член в рот, я очнулся и стал сопротивляться. Парень встал, взял мои руки в свои и завел их за спину. Из кармана пиджака Кирилл вынул какую-то верёвку, крепко связал мои руки и снова опустился на колени, продолжив то, что начал. Я то и дело старался его пнуть, но он больно бил меня по пятой точке за каждую попытку сопротивления. Парень успокоился лишь тогда, когда всё лицо его оказалось в сперме. За всё это время я много раз слышал, как кто-то ломился в туалет, но после следовали лишь маты, а однажды даже пинок в дверь.       — Он очень вкусный, — прошептал Кирилл мне на ухо и резко повернул спиной к себе. Я уже давно перестал сопротивляться. Я боялся. Боялся, что ему это понравится. Боялся его раззадорить. Боялся спровоцировать сделать что-то слишком плохое. Алкоголь туманил разум, было чувство, будто силы покинули меня именно в тот момент, когда извращенец стал ковыряться в моём заду обслюнявленными пальцами.       Слеза стекла по щеке, когда он вошёл. Кирилл быстро набрал темп. Я всё громче и сильнее плакал, а он целовал мою спину. В какой-то момент я даже почувствовал, как парень поставил засос где-то на шее, отчего зарыдал ещё больше.       Когда он закончил, Кирилл развернул меня к себе и страстно поцеловал, развязывая руки. Я тут же дал ему в нос и выбежал из туалета, услышав, как тот крикнул мне вслед короткую фразу: "Я люблю тебя, позвони". Но я не позвонил.

***

      Вероника вставила ключ в замочную скважину и прокрутила его пару раз вправо. Я стоял позади неё, Софьюшка и Стас рядом. Они держались за руки.       Темноволосая пустила нас в квартиру, я огляделся. Она была куда лучше той, в которой живём мы с Софией. Ну ничего, то ли ещё будет. Сняв обувь и куртку, я смущённо стоял, ожидая, пока Вероника сделает то же. Ком подступал к горлу от волнения, я чуял приближение очередного приступа, но мысленно умолял его подождать до дома.       Кареглазая взяла меня за руку и провела в гостиную. Там стоял длинный стол, на котором было множество еды. Я не ел так с тех пор, как умерла мама, и, признаться честно, скучал по такому.       За столом сидел мужчина преклонных лет. А может, он просто так выглядел.       — Здравствуйте, — сказал он.       Поздоровавшись в ответ, я сел рядом  с Вероникой и  тихонько поинтересовался, где тот самый Кирилл. Но тот не заставил себя долго ждать. Через мгновение после моего вопроса все мы услышали, как кто-то смыл за собой в туалете и из него вышел молодой человек моего возраста. Его глаза такие же карие, как у моей девушки. И волосы такие же тёмные.       Но вот только с ним у меня был секс, а с ней – нет.