Куколка

      ― Как думаешь, это её настоящие волосы или парик?       Маргарет прошлась по своим белым кудрям гребнем пару раз, чтобы избавиться от спутавшихся прядей, появившихся на макушке из-за сильного ветра сегодняшним утром. Ожидаемо это действие и осторожные движения в отношении собственных хрупких и тонких волос вызвали обсуждения школьников за спиной. Девочка поспешила убрать деревянный гребешок в сумочку, но, видимо было слишком поздно.       ― Не знаю, но где ты видела, чтобы у школьниц были такие волосы? Может она просто притворяется ребёнком, а на самом деле старуха, или ведьма в каком-нибудь ужастике?       Девочка вздохнула, вытащив из сумки учебник физики и быстрым шагом удалилась, пытаясь скрыться в тени бесконечных коридоров школы, среди которых были места практически забытые. Тихий холл перед библиотекой явно не интересовал даже уборщика, судя по слою пыли. Широкая лестница и витражное окно на втором этаже создавали впечатление будто эту часть школы в время постройки отщипнули от какого-то другого здания и прилепили сюда просто по ошибке.       Гомон гиперактивных учащихся остался где-то далеко, изредка долетая до слуха Маргарет приглушенными визгами девчонок, которых перевозбуждённые мальчишки продолжали дёргать за косы, будто бы им всё ещё по пять лет. В воздухе стоял запах старой бумаги, пыли и чернил, уже давно высохших наверное на штемпельной подушке библиотекаря.       Девочка не сильно задумалась о чистоте белоснежных оборок подола своего платья, когда присела на первую ступеньку лестницы, поднимая в воздух стайку пылинок. Мелкие частички из пожухлой бумаги начали кружиться в свете цветных лучиков, пробивавшихся сквозь плохо вымытые цветные стёкла окна на втором этаже. Маргарет потеряла ход собственной мысли, засмотревшись на движение пылинок, ощущая себя при этом маленькой выцветшей статуэткой под стеклом антикварного снежного шара. Приглушённые голоса школьников где-то в дали, за парой стен, лишь усиливали это ощущение изолированности за стеклом и толщей воды.       Она тихонько дунула, заставляя пылинки в воздухе завертеться с новой силой и, сложив учебник на колени, продолжила наблюдать, склонив голову на перила лестницы. Наслаждаться полным отсутствием мыслей в голове.       ― Который раз ты уже перечитываешь это письмо? ― тихий девичий голос со второго этажа заставил Маргарет вздрогнуть и вцепиться в учебник с такой силой, что побелели костяшки пальцев.       ― Какая разница? ― всё ещё немного ломающийся голос парня звучал недоуменно. Скрип несмазанных петель и щелчок язычка дверной ручки казались оглушительными на фоне общей библиотечной тишины. Маргарет знала, что наверху находится читальный зал и пара кабинетов для учителей, но никак не ожидала того, что там будут люди.       ― Слушай, я понимаю, что ты чувствуешь и всё такое, но ты бы хоть материал повторил. Годовой экзамен всё же пишем сегодня, ― голос девочки не смог полностью заглушить усталый вздох и шорох складываемой бумаги.       ― По разделу радиоэлектроники, ― шаги остановились у перил второго этажа, но видеть обладателей этих голосов всё ещё было невозможно. ― Если бы было что-посложнее.       ― Сказал человек который ещё в прошлом полугодии от радиоприборов шарахался как от взрывчатки, ― перила скрипнули от того, что на них всем весом облокотились два человека. Маргарет увидела бледные мальчишеские руки с парой пластырей на пальцах и кончик рыжей косички. ― До сих пор не пойму откуда в тебе это появилось.       ― Всё ты понимаешь, ― отмахнулся юноша. ― Сама ведь видела…       ― Не начинай, ― перебила его девочка. ― Твои идеи звучат как плод воображения писателя-фантаста после нескольких косяков, а не как что-то реальное. А то что случилось, ― девочка запнулась, нервно втянув воздух сквозь стиснутые зубы, ― Это наверняка трюк или…       Холодок пробежал по спине. Маргарет почувствовала себя невероятно лишней. Маленькой хулиганкой, подслушивающей чужие разговоры, когда следовало бы просто встать и уйти, как можно тише шагая, чтобы не отвлекать говорящих. Не давать им даже малейшего повода думать, что кто-то залез в их дела, пусть и случайно.       ― Или что? ― голос юноши был спокоен. Его бледные руки смахнули с перил пыль, что крупными сбившимися комками полетела прямо на колени Маргарет, припорошив учебник со схематичным изображением радиоволн и высоковольтных вышек на обложке. ― Давай я тогда покажу тебе ещё один такой фокус, ― в голосе слышался смешок. ― Только ты его уже сможешь провернуть своими руками.       ― Вот ты где! ― знакомый голос испугал на столько, что Маргарет подпрыгнула на месте, пытаясь как можно сильнее вжаться в стену. Ни Рене, ни её модного жёлтого платьица не должно было здесь быть. ― Заставила же ты меня побегать, подруженька, ― широкая улыбка, белые зубы и красный бант на пышной косе. Нарушительницу библиотечной тишины не волновало ничего, включая незнакомцев на втором этаже.       ― Какое совпадение, ― пробормотала Маргарет, выдавив из себя подобие улыбки и сильнее прижав к груди учебник, с глупой надеждой на то, что этот жест поможет ей успокоить быстрое биение сердца.       Она старалась не поднимать глаза. Не оборачиваться уходя из библиотеки под энергичное щебетание Рене о какой-то глупости. Однако спиной отчётливо ощущала взгляд пары со второго этажа.

***

      ― Как же давно это было. Не верится что прошёл уже почти год, ― энтузиазм Рене можно было бы назвать заразным, если бы на месте Маргарет был-бы кто-то другой. Девочка вежливо улыбалась, потягивая молочный коктейль в кафе через соломинку. После экзамена голод в ней так и не проснулся, но составить Рене компанию в кафе она всё же согласилась. В основном из-за настойчивости своей знакомой. ― Я уже говорила, что задержусь здесь по обмену на полгода, но представить себе не могла что мы будем с тобой учиться в одной школе.       Маргарет всё думала, стоит ли портить приподнятое настроение девочке сообщением о том, что учиться в этом обезьяннике она будет в полном одиночестве или нет. Но в итоге пришла к выводу что просто дружелюбно улыбнуться и кивнуть будет достаточно. Если Рене доставляет удовольствие мысль о том, что она учится вместе с ней в одной школе, то пусть радуется. В конце концов, чисто технически это действительно так. А разочароваться она и сама сумеет, ожидая чего-то особенного от процесса обучения в другой стране.       ― Маргарет, я тут подумала, может нам по магазинам вместе пройтись? ― Предложение не вызвало особого энтузиазма, а нежелание лишний раз заниматься утомительной примеркой вещей привело к мысли как можно скорее вообще закончить этот разговор.       ― Не самое удачное предложение, ― она улыбнулась, немного повертев в руках трубочку и утомлённо выдохнув. ― У меня столько планов ещё было на сегодня. Да и экзамен совершенно лишил сил. Может отложим это до другого раза?       ― Ты всегда так говоришь и мы всегда прогулки откладываем и откладываем, ― Рене скрестила руки на груди и плотно сжала губы. Нотки обиды проскочили в голосе, заставив Маргарет начать постепенно терять надежду на свободное время после экзамена. Нет, безусловно, если она сейчас уделит время этой девице, то родители освободят её от визита вежливости перед праздником. Но с другой стороны названная подруга явно потащит её не в магазин художественных материалов за красками, фиксатором и синтетическими кистями.       ― Давай же, ― приняла другую тактику Рене, словно почувствовав сомнение во взгляде «подруженьки». ― У тебя ведь скоро день рождение так? Может подберём тебе чего-нибудь в качестве подарка или просто обновки. Будет здорово! Да и я хоть смогу тебе подарок подобрать из числа тех, которыми ты будешь хоть иногда пользоваться.       ― Я пользуюсь всем что ты дарила, ― Маргарет постаралась придать своему голосу нотку оскорблённости. Сделать вид что подобное предположение собеседницы её до глубины души задело.       ― Раз в год, если только, ― вздохнула Рене глядя прямо в светлые глаза девочки. ― Послушай, я же и правда хочу мы с тобой были настоящими подругами, а не просто знакомыми, которые общаются только потому что наши родители вместе работают.       Искренность Рене заставляла её чувствовать себя неловко за собственное притворство. Испытывать лёгкий стыд за то, что разделить это искреннее стремление она не может. Образ в реальности и во сне так отличается, но смутное чувство того, что они имеют один источник не оставляло Маргарет ни на секунду.       ― Я могла бы найти для тебя что-нибудь нужное и новое одновременно. Что-то в чём бы чувствовала себя комфортно и при этом начала двигаться в новом направлении. Так ведь и поступают настоящие друзья. Направляют друг друга.       Рене похожа на капкан, припорошенный листвой. Незаметный в тени деревьев, но о наличии которого абсолютно точно известно. Никогда нельзя быть точно уверенной где именно он находится: на этой тропинке, за следующим поворотом, на другом конце леса или же твоя нога попадёт в его железные зубы прямо сейчас. Одно неверное движение и ловушка схватит тебя. Сделает так больно, как только ей это позволит тугой и плохо смазанный механизм.       «Может в этот раз будет иначе?»       ― Только недолго. Час на всё про всё. У меня и правда ещё много дел, ― Маргарет не пыталась скрыть холод в собственной интонации, но эта фраза от чего-то всё равно развеселила её собеседницу, заставив воодушевлённо подскочить с места и схватить её бледную ладонь. Слишком крепко и порывисто.       ― Нам хватит, обещаю! ― воскликнула Рене. Её пальцы были горячими, а от кожи исходил яркий аромат дорогих духов, подаренных то ли родителями, то ли очередным воздыхателем. ― Подберём тебе новое платье для праздника. Может даже косметику. Я недавно научилась паре трюков с макияжем, так хочется опробовать их на тебе. Ты ведь такая белокожая. Настоящий чистый холст. ― Пока Рене продолжала активно щебетать Маргарет взглянула на циферблат часов под кружевной манжетой платья. Она обещала час и не задержится в этой компании ни секундой дольше.       Но ловушка уже захлопнулась. От навязчивой заботы Рене никогда не было просто избавиться.

***

      ― Только не юбка в пол, Маргарет, помилуй! У тебя же такие красивые ноги, зачем их прятать? ― очередное платье с пышной юбкой Рене аккуратно забрала из рук девочки и вернула обратно на вешалку. ― Я вообще не могла подумать, что такие вещи до сих пор производят.       ― В очень небольшом количестве, ― ответила Маргарет, украдкой глянув на часы. Ещё 40 минут. Казалось, что даже ненавистный вчерашний экзамен по математике не длился так долго. В магазине прохладно, а немногочисленные покупатели, которые могли себе позволить одеваться здесь, обращали на активную Рене слишком много внимания. Наверное в данный момент времени её легко можно было спутать с консультанткой, навязчиво предлагающей потенциальному покупателю вещь подороже и сопровождая примерку всевозможными вариантами комплиментов.       ― Жаль, что они всё ещё есть. Мода не должна стоять на месте, это верный признак застоя. Лакмусовая бумажка настроений общества, которое стало настолько апатичным, что не желает никаких перемен. Знаешь, как в Японии, что много веков была изолирована от мировой политики и экономики. Закрытая страна как жила древними правилами и даже ухитрялась ими гордиться, пока жители не поняли наконец, как сильно отстали от остального мира. Если ты не меняешься, значит с тобой что-то не так.       К сожалению и без этого напоминания Маргарет было прекрасно известно о том, что с ней не так.       Всё. От цвета волос, до привычек.       ― Красная помада? ― удивлённо спросила Рене. Притворщица в очередной раз украдкой глянула на часы.       ― Да, ― ответила она коротко, положив товар в корзинку для покупок.       ― Но почему именно красная? Тебе бы так пошёл нежно розовый. Смотрелся бы естественно и не слишком броско. А этот оттенок такой грубый. Ты ведь такая нежная и хрупкая леди.       В ответ на это утверждение от чего-то хотелось засмеяться. Хорошо, что Рене не знает о ней многого. Наверняка бы с таким настроем не оценила то, как активно она пытается вникать в дела отца. И уж тем более как ходила с ним в горный поход прошлой зимой, пока мама лежала с простудой в горном шале под опекой Виктора. Это увлечение откровенно не для девочек и вероятно порицалось бы Рене так же как и возня с куклами. Да что уж там, даже мама считала, что скалолазание ― это слишком опасно для неё. Хотя в этом случае вероятнее всего большую роль играли иные факторы, нежели простая уверенность в том что это занятие не подходит для леди.       ― Хрупкость это не аргумент против, ― сказала Маргарет с лёгкой улыбкой. Осталось всего 20 минут.       ― Под хрупкостью я подразумеваю исключительно твой внешний вид, ― ответила Рене с готовностью. ― Твой тон кожи, твой типаж и так далее. С художественной точки зрения неправильно выставлять такие излишне яркие акценты на твоём лице, ― девочка ненадолго замолкла, очевидно подбирая слова. ― Слушай, мне не хотелось бы сейчас выглядеть грубой, но с такими яркими губами ты похожа на вампира, который только что пообедал каким-то несчастным. Может всё-таки подумаешь над тем, чтобы чуть приглушить цветовую гамму своей косметики?

***

      Как только машина вместе с Маргарет скрылась за поворотом и Рене больше не было в зоне видимости, девочка позволила себе выдохнуть, стерев с лица улыбку. Достав карманное зеркальце она подкрасила губы и дольше обычного задержала взгляд на собственном лице, разглядывая черты. Бледная кожа, острые скулы, голубые глаза с яркими точками зрачков больше похожих на кнопки и алая помада на губах.       ― Юная леди хорошо провела сегодня время? ― поинтересовался водитель ровным тоном.       ― Могла бы и лучше, ― ответила Маргарет, захлопнув зеркальце. ― В арт-салон мы так и не зашли, потому что мадемуазель Шантильи, как выяснилось, не переносит запах красок. Так что заглянем по дороге домой в один из них на Девятой улице.       ― Будет исполнено, ― ответил водитель. Неразговорчивый и чопорный мужчина средних лет не любил бесполезной болтовни и начинал общение исключительно из вежливости. И славно. Иначе Маргарет наверняка бы никогда больше не пользовалась его услугами.

***

      ― Виктор, ― обратилась к дворецкому, принёсшему ей чашечку послеобеденного чая, девочка. ― Скажите, я похожа на вампира?       Пожилой мужчина внимательно осмотрел маленькую хозяйку в отражении трюмо. Взгляд его выцветших от времени глаз внимательно и вместе с тем не раздражающе изучал черты лица маленькой хозяйки Гнезда, что уже успела собрать волосы в слегка небрежный хвост, который обычно носила дома.       ― Зависит от того какой образ этого мифического существа вы имеете в виду, ― ответил мужчина, вернув чайник на тележку и передав юной госпоже фарфоровую чашку. ― Если классический из мифов, то разумеется нет. А если более современную трактовку этих существ, то может быть. Сейчас вампиры в глазах общества стали невероятно красивы и харизматичны. Романтические герои современности с чертами истинных аристократов в поведении и внешности.       ― Я имею в виду не только внешность, Виктор, ― пояснила девочка, принимая тёплую чашку на блюдечке из рук дворецкого, затянутых в белые хлопковые перчатки. ― Я говорю вообще, об ощущении от человека в общем и целом. От его характера. От чего-то, что нельзя увидеть сразу. Ведь даже новых фильмах вампиры ― это монстры, которые без зазрения совести отнимают чужие жизни ради пропитания. Да, они идеально красивы внешне, но всё ещё кровожадны по своей сути.       Маргарет опустила взгляд в чашку. Аромат зелёного чая с капелькой мёда успокаивал тревожные мысли, но отпустить их полностью всё равно не получалось. Они как надоедливый рой комаров всё зудели где-то неподалёку, планируя испить её крови и нервов. Комары такие же вампиры по своей природе, только маленькие и более мерзкие.       ― Рене сказала, что я похожа на вампира, ― Маргарет отпила немного чая. Привкус мёда и легкая горечь в основании языка взбодрили, но лишь на мгновение.       ― Полагаю это просто было неудачное сравнение с её стороны, ― Виктор ласковым, едва уловимым жестом провёл рукой по плечу маленькой госпожи, разглаживая складки её спортивного костюма. ― Я уверен, что мадемуазель Шантилье вовсе не хотела таким образом как-то вас задеть или обидеть.       ― Может быть, но после этих слов остался какой-то осадок. Понимаете? ― девочка подняла взгляд на склонившегося над ней дворецкого, что с тёплой улыбкой слушал её как когда-то в детстве, когда она неуклюже лепетала ему серьёзным тоном о ходе кукольного чаепития. На фоне этого приятного, слегка полысевшего джентльмена Маргарет всегда чувствовала себя маленькой и ничего не понимающей. Ребёнком. ― Как будто я и правда могу показаться монстром со стороны.       Виктор выдохнул, с неизменной улыбкой отставив в сторону весь полагающийся ему по должности этикет. Аккуратно сложив белое полотенце рядом чайником, мужчина опустился на небольшой пуфик напротив Маргарет, аккуратно поддёрнув штанины с идеальными стрелками, как делал давно-давно, чтобы опуститься на низенький розовый стульчик, составляя ей компанию в играх. В такие моменты он меньше всего был похож на строгого и исполнительного слугу, которого так опасались горничные.       ― Юная леди, мне бы не хотелось сейчас как-то принижать в ваших глазах мадемуазель Шантильи, но полагаю, что дело в том, что она личность порывистая. Говорит, что думает, но при этом не вкладывает в свои слова всех тех смыслов, которые вы пытаетесь там найти. В случае с некоторыми представителями современного абстрактного искусства, попытаться найти глубокий смысл в утюге, стоящем посреди пустой комнаты конечно же можно, но вовсе не обязательно. Так и в словах окружающих можно пытаться найти подтекст, двойной смысл или даже оскорбление, а можно и не искать. Во втором случае мир вокруг станет в разы более дружелюбным местом, которое вовсе не желает зла, а лишь сообщает бессмысленную и забавную глупость, просто чтобы привлечь к себе внимание. Мадемуазель Шантильи может искренне желать того же самого, но совершенно не понимать, как выразить это чувство. Как вызвать вас на разговор, которого вы не желаете. И, если уж совсем откровенно, она может даже не понимать того, что вам совершенно неприятны какие-либо темы. Что у вас слишком разные вкусы и увлечения, в конце концов, для того, чтобы быть друзьями в классическом смысле этого слова.       Маргарет слушала внимательно, сидя на самом краю пуфика. Блюдце с чашкой быстро остывающего чая забыто на трюмо рядом с новым тюбиком губной помады и пуховкой для румян. Девочка внимательно следила за мимикой дворецкого. За тем как двигаются его тонкие сухие губы с сеточкой мелких морщинок в уголках.       ― Я не в праве давать вам советы, но предположу, что если не поощрять неприятные лично вам инициативы вашей знакомой, то она быстро сделает соответствующие выводы. Если не будет ослеплена личными эмоциями и стремлениями.       ― А если будет? ― Маргарет нервно теребила пальцами бегунок молнии на спортивной куртке.       ― Тогда вероятно будет иметь смысл набраться смелости и прямо сказать ей о том, какие именно её поведенческие черты неприемлемы для вас. Мягко но настойчиво. В конце концов комфортно должно быть вам в первую очередь. Как бы эгоистично это не звучало, но каждый живёт свою жизнь, а не работает исключительно на чужой моральный комфорт.       ― Но вы ведь работаете на чужой комфорт, Виктор, ― девочка нервно заёрзала на своём месте. Сердце колотилось так же быстро как и после ночного кошмара, разбудившего её этим утром.       ― Юная леди, служба в этом доме стала частью меня, ― хриплый смешок Виктора, заставил девочку улыбнуться шире. ― Частью жизни, которую можно назвать семьёй. Это не работа на комфорт чужих людей, а забота о тех кто мне дорог.       Маргарет почувствовала, как губы невольно начали растягиваться в лёгкой улыбке, а к щекам прилила кровь. Она опустила взгляд, позволив чёлке упасть на глаза. Виктор редко распалялся на подобные разговоры, но от того девочка их и ценила.       ― Что юная леди желает после вечерней пробежки на ужин? ― уже привычным тоном поинтересовался Виктор, поднимаясь со своего места. Пигментное пятнышко в складке морщинки на его виске вновь стало похожим на маленькое сердечко, стоило ему только улыбнуться чуть шире.