***
На Рождество принято дарить подарки и всё такое. Шлатт так давно не взаимодействовал с подарками, что… А не был бы он в тупике, празднуй как положено каждое Рождество? Как люди вообще придумывают подарки регулярно, много лет? Это какая-то изощрённая пытка, тут и с одним-то сезоном праздников проблема! Не гуглить же, в самом деле. Пол-утра прошло, а надумал Шлатт только на турку. Но жизнь Уилбура ведь не оканчивалась на кофе. Он и вкусов-то не чувствовал, бедняга. Кроме того, у него были два брата, которых тоже хотелось обрадовать. Было сложно. Тем не менее, Шлатт уже понимал, что с удовольствием согласится пройти через это ещё раз, если ему дадут такой шанс через год. «Ладно, начну с Уилла, с ним должно быть легче всех» — подумал он решительно, закатил рукава и уставился на первую попавшуюся витрину. Книги? Звучит как популярный британский презент, но какие? Может, приключения или типа того? Он любит географию. Шлатт поднял глаза, и его взгляд пересёкся со взглядом продавщицы, работавшей внутри магазина. Они постояли друг напротив друга, потом она сделала приглашающее движение рукой и улыбнулась. Шлатт сглотнул, шагнул ко входу. Потом огляделся для пущей уверенности, и… Тут его взгляд вдруг зацепился за розовый хвост сворачивающего человека. Так-так. Либо мир охуенно тесен, либо… — Эй, ты! Стоять! Я тебя видел! Розовохвостый даже не замедлился, в смысле, не замедлился брат Уилбура (такого ни с кем не перепутаешь), и Шлатту пришлось его догонять. Люди смотрели странно, но было насрать. — Я сказал, что видел тебя, Техноблейд, остановись! На сей раз Техноблейд остановился и даже обернулся. — Мне нельзя спокойно походить по торговому центру? Шлатт приблизился, восстанавливая сбившееся дыхание, и мотнул головой. — Не делай дураков из нас обоих, ты следил за мной. — Ещё чего не хватало. Шлатт взял паузу на несколько глубоких вдохов и на подумать. Реакция Блейда немного остудила его уверенность. Вдруг он правда выбрался за покупками? Подарок кому-то захотел купить в конце концов? «Но если всё же следил?» — подумал Шлатт и решил пока играть по старой тактике. — Хватит страдать хернёй, — он поморщился. — Что тебе нужно? Мало было того, как Уилл отшил тебя, теперь хочешь, чтобы это сделал я? Техноблейд помолчал, смотря на Шлатта из-под приподнятых бровей, потом тяжело выдохнул. «Кажется, есть…» — Шлатт затаил дыхание, но из роли не вышел. — Ладно. Пошли, сядем где-нибудь. Вот оно. Разумеется, брат Уилбура не мог оказаться тут случайно. Стол переговоров был организован в японском ресторанчике у панорамного развода между двумя зданиями ТЦ. Шлатт уставился на Блейда, невозмутимо изучавшего меню, и приготовился надеяться, что нервирует его своим взглядом. Пришёл официант, неловко покашлял. Блейд улыбнулся и попросил какой-то японский новогодний суп. — Ты не будешь заказывать, Джонатан? — Шлатт, — тут же поправил Шлатт. — Имя не для тебя. У вас здесь есть кофе? Местный кофе оказался довольно дерьмовым. Разговор всё не начинался, Техноблейд, казалось, просто наслаждался своим супом, и ни черта его не смущало; в списке дел висело «придумать и купить три подарка», а день не был бесконечным. Шлатт отодвинул от себя кофе. — Ладно, мне надоело. Варианта два: ты либо говоришь, либо мирно доедаешь супец сейчас, мы расходимся, ты продолжаешь за мной бегать по закоулкам, и я вызываю полицию. Блейд улыбнулся снова. Неприятно. — Это ты приучил Уилбура чуть что угрожать полицией- — Если да, то я рад, что он научился у меня чему-то полезному. — …Не выслушав человека по-нормальному для начала. Шлатта передёрнуло. — Ах, так ты хочешь, чтобы тебя выслушали, — сказал он и придвинул стул ближе. — Я слушаю. Я — да. А слушай Уилбур каждую суку, которая к нему на улице прикапывается, ебанулся бы. Или попал бы в беду. — Да-а? — протянул Техно, его глаза сверкнули чем-то опасным. — Как же так вышло, не знаешь? — Нет, — холодно отрезал Шлатт, напрягшись. — Тебе не кажется полным идиотизмом уничтожать собственную репутацию, за каким-то хером топя Уилла? Вот и мне бы, блять, показалось, приди такая грёбаная мысль в мою голову. Но она не пришла бы и не приходила, потому что я люблю его, и никогда бы не заставил его страдать больше, чем он уже настрадался. Если Техноблейда это и убедило, виду он не подал. Шлатт раздражённо смял салфетку. Ну и баран же у Уилбура брат. Отец такой же? Каким образом в такой семье вырос настолько замечательный Уилл? Наверное, дело в том, что они его бросили. — Знаешь… Шлатт. Когда я расследовал эту мерзкую ситуацию, у меня было две версии: что ты идиот и что ты мудак. И, извини меня, но ты не идиот, поэтому напрашивается логический вывод. Шлатт встал из-за стола, сжав салфетку так, что перестал её чувствовать, и пошёл прочь. Всё, хватит. Это уже переходит границы. — Хотя знаешь, вдруг ты всё же идиот? — внезапно сказал Техноблейд так, будто этот вариант только что пришёл ему в голову. — Погоди, Шлатт, ты в курсе, что издание, начавшее распространять всю эту грязь, накануне перед первой статьёй начало спонсироваться твоей фамилией? Что. Шлатт обернулся, себя не помня. Блейд тоже встал со стула и теперь опирался на стол ладонями. — Да ты серьёзно… — он сел обратно, будто выражение лица Шлатта обессилило его. — Никогда бы не подумал, что ты идиот… Ладно, кто тогда в твоей компании имеет достаточно полномочий и мотив, чтобы устроить что-то подобное? Мне, понимаешь ли, нужно с ним потолковать, раз уж это был не ты… Да, тут, пожалуй, и не складывалось. Шлатт уставился в окно, потрясённый. Его компания виновата? Как? Кто мог… «У кого достаточно полномочий…» «И мотив». Шлатт быстрым шагом пошёл в другой конец ресторана, жестом останавливая Блейда, и дрожащими руками набрал номер. Три гудка, четыре, пять. — Да, сэр? Шлатт сглотнул, его ноги подкосились, и пришлось сесть за один из пустующих столиков. — Кью, скажи, что ты ко мне чувствуешь? Иногда Шлатту хотелось, чтобы он правда был идиотом. Чтобы ничего не видел и не понимал. Чтобы… воцарившаяся тишина не рушила его мир своей открытостью. Своими немыми ответами, которых он старательно избегал столько лет. — Кью, ты… — Сэр, — устало, разбито сказал Квакити. — Вы что от меня хотите? — Кью, послушай мен- — Нет, сэр. Вы стройте свою жизнь, а я постараюсь создать свою. Чтобы… не вокруг Вас, сэр… Его голос сломался. Шлатт судорожно прижал телефон к уху, перебарщивая с силой давления. — Я устал, сэр, — всхлипнул Квакити и выдохнул — судорожно и сломано. — Я устал, что всегда несчастен. — Прости, Кью, — Шлатт едва слышал собственный шёпот. — Сэр… Я не хотел бросать Вас в сложный период, но раз уж мы говорим об этом, я… должен уйти из компании. Мне слишком больно, я… должен двигаться дальше. — …Конечно. Я понимаю. Если нужна будет какая-нибудь помощь… — Сэр, Вы меня никогда не слушали на этот счёт, но ваши дерьмовые родаки не заслуживают Вас. Их мнение ничего не стоит. Удачи Вам и Уилбуру. У вас всё будет хорошо. — Спасибо… и удачи тебе тоже, Кью… Спасибо. За всё. — И Вам. Прощайте, сэр. — Прощай. Трубку положили с той стороны, и Шлатт ощутил, будто ему отрубили руку. Так он сидел, истекая кровью, молчал сам с собой, потеряв какую-то часть, и… Родаки. Дерьмовые родаки. Оба Шлатты, твою мать! Шлатт вскочил. Квакити никогда бы не поступил так. Как можно было подумать на него хоть на одну блядскую секунду. А теперь его нет. — Техноблейд, скажи мне, ты наёмный убийца?! Если да, то собирайся, мы едем навестить моих грёбаных родителей.***
Из-за неожиданного потепления снег потаял и превратился в слякоть. Шлатт смотрел на это, на то, как грязь разлетается под колёсами, и думал, что его сердце и душа чувствуют себя примерно также. С Техноблейдом он своими наблюдениями, конечно, делиться не стал. Машина затормозила перед воротами с кованым узором. Никто из двоих не открывал дверей автомобиля и ничего не говорил. — Шлатт, — сказал наконец Блейд, и его голос не был таким раздражающим, как раньше. — Слушай… как там ребята? Уилбур… на меня злится? Что ж, этого следовало ожидать. Семья — единственная причина для него таскаться в чужой машине по городу. Шлатт не сдержал желания немного позлорадствовать: — Ни разу о тебе не заговорил, если ты об этом. — Я не об этом. Шлатт вздохнул. Техноблейд не был идеальным, но… когда-то он любил своих братьев, а они — его. Уилл вспомнил его, когда описывал братскую любовь. Когда описывал безопасность и счастье рядом со старшим. — Не заговаривал, — повторил Шлатт уже другим тоном, — но… эх, похерил ты наши мирные каникулы, кровавый бог. Он беспокоится. Думает. Не говорит ничего, но по нему видно, что загоняется. Может, мелкие заставят его расслабиться, Таббо вон уже приехал из больницы. Шлатт наблюдал, как Блейд провожает рассеянным взглядом женщину, выходящую из ворот. Может, стоило дать ему шанс? Не будет ли Уилбур жалеть всю жизнь, что вот так отказался от семьи? Своей настоящей семьи. Расстроивший сам себя Шлатт повернул голову, и тоже стал следить за женщиной. За… — Ой, блять! Он открыл дверь и спрыгнул в грязный снег. Следующий за этим спринт подарил много грязи на ботинках и брюках. Ну и денёк сегодня. Шлатт остановился, перегородив тротуар, его немного занесло в сторону и впечатало в прутья забора. — Доброе утро, мам. Я по делу, можешь не отвечать, э… я… к бате выяснять отношения, не откроешь дверь? У него заплетался язык. Мать смотрела на него с удивлением, настоящим удивлением и, как обычно- — С… наступающим Рождеством, Джонатан… Шлатт сделал шаг назад. В руках матери была ручка чемодана. — Т-тебя тоже с наступающим? Она, должно быть, заметила его взгляд, окинула чемодан непонятным взглядом. — Это то, что ты думаешь… Джонни. Я подала на развод. Пиздец. Шлатт окаменел, опустив глаза в мокрый асфальт, будто там мог быть ответ хоть на что-то. Они… Его родители больше не одна большая и сильная команда. Против него. Вдруг его обняли. Руки матери коснулись заострившихся лопаток сквозь пиджак, она была такая маленькая и низкая, какой он её не помнил. — Это всё была большая ошибка, Джонатан… Давно нужно было положить этому конец. У меня нет слов, чтобы сказать, как мне жаль, что тебе приходилось через это проходить. — У тебя, кажется, никогда их не было… — пробормотал Шлатт, пялясь в никуда. Мать с ним заговорила. Что дальше? Отец Сантой нарядится? Объятия разорвались через несколько секунд, Шлатт отступил на шаг. — Это, — сказал он, с трудом подбирая слова, — безусловно эпохальная новость, я бы сказал, исторический момент, но… я пришёл спросить, какого чёрта вы слили биографию Уилла в сеть. Он сделал паузу, сглотнул и добавил: — …За такую подлую хуйню подают в суд. Мать кивнула. — Значит, Эрнси ждёт сразу два суда. Он сделал это. Мне тоже есть за что ответить, потому что я не остановила его, но… похоже, он сейчас понятия не имеет, что творит. Я думала, сеансы у психолога что-то исправляют, мы даже хотели пригласить тебя на Рождество, но теперь… Я не думаю, что тебе стоит идти туда, Джонатан. Я ушла. С меня хватит. Чего ты сейчас добьёшься, если зайдёшь? С какой целью ты приехал? Спросить, зачем? Это я тебе и так скажу: «нашему сыну нужна прививка от гордыни, пора спустить его с небес на землю». Я даже представить боюсь, что чувствует этот бедный мальчик, которого ты пригрел, даже если он… даже если это правда, всё равно его жаль. Я бы в пруд бросилась в его ситуации. Шлатт посмотрел на сидящего в машине Техноблейда, который тоже не верил, и как будто тем самым не давал Уилбуру права на жизнь после проституции. «Скажи мне, что это не так»… Проблема была в том, что всё было так, а Уилл и без подобных вопросов не знал, куда деть себя. Почему никто из них не понимает? — Ладно. Иди куда шла, — выговорил Шлатт, не скрывая горечи, охватившей его; он не мог просто возобновить диалог, разорванный, когда он только пошёл в среднюю школу или около того, это что-то, чего ему, вроде бы, всегда не хватало, но при этом… Даже если кактус утопить в океане, он не эволюционирует обратно в какую-нибудь лиственницу. Что-то покорёжилось слишком сильно. Нужно теперь действовать, исходя из иголок, которые выросли, а не вести себя, словно ты о них не знаешь. — Джон… может дашь мне свой актуальный номер? Шлатт вздохнул и полез за мобильным в карман. Он не помнил новый номер наизусть — не привык уделять телефонам большого внимания. Телефонами они обменивались в неловкой обстановке. Глупой даже. Особенно глупо было избегать взгляда Блейда, который менее, чем полчаса назад стал свидетелем чьего-то жуткого приступа ненависти к родителям. Он явно был способен сложить два и два, чтобы сделать вывод о личности внезапной собеседницы Шлатта. Солнце поднималось всё выше, снег таял. Когда Шлатт вернулся в авто, идиотская атмосфера переместилась туда. Он завёл мотор, нажал на газ, начал разворачиваться. Через минуту, когда машина выехала на трассу, Блейд кашлянул. — Итак, план кровавой мести сорвался из-за обнимашек. — Заткнись. — …Как ты отнесёшься к тому, что кровавая месть свершится без твоего участия? Шлатт только покосился на него, ничего не говоря. — Я в том смысле, — аккуратно продолжил Техноблейд, — что, если такая месть м… теоретически случится, и полиция спросит, есть ли у сына подозрения, они у тебя будут? Я не обижусь, если ты обо мне не вспомнишь, серьёзно. Шлатт стиснул руль в холодных руках. — Что ты, блять, несёшь? Если ты сейчас скажешь мне, что ты реально собирался… Сука, меня это не интересует, ок? Можешь не рассказывать. Но если на моих ссаных предков кто-то нападёт, я не задумываясь опишу полиции тебя. Во всех ебейших подробностях. Техноблейд помолчал немного, потом вздохнул, легонько хлопнув Шлатта по плечу и вызвав этим приступ мурашек. — Ты очень нервный. — Тебе не кажется, что это нихуя не удивительно, блять?! — на резком повороте выплюнул Шлатт, пытаясь избавиться от неприятного ощущения. — Отъебись, псих. Где тебя высадить? — Шлатт. Я серьёзно. Успокойся немного, это дорога, я не наёмный убийца и никогда не намеревался убивать твоих родителей. Даже за эту гнусную низость. Я вообще не ради них с тобой тут наслаждаюсь коммуникациями. Автомобиль пришлось тормознуть перед светофором, который они не успели проскочить; Шлатт использовал небольшую остановку, чтобы повернуть на Блейда голову и встретить вполне адекватный серьёзный взгляд. Ну хорошо, это была тупая шутка. Техноблейд Сут любит шутить о том, что он наёмный убийца и жестокий мститель. Всё в порядке вещей. — Больше так не говори, — наполовину посоветовал (настоятельно и напряжённо), наполовину попросил Шлатт, нажимая на газ. По лицу Техноблейда можно было сказать, что он очень хотел отколоть ещё какую-нибудь расшатывающую все нервы шутку, но сдерживался. И правильно делал, потому как Шлатт был готов выкидывать людей из машины прямо на ходу за свои нервы. Несколько минут они ехали в тишине. Ладно. Всё ок. Зачем они вообще туда мотались? Чтобы Шлатт совершенно случайно повстречался с матушкой и узнал от неё про развод? С чего начался день? Так… — Эй, Техноблейд, куда мы вообще едем? — Мне откуда знать? Я даже не в своей стране, — флегматично отозвался пассажир. — Я бы спросил, но переживал, что ты кинешь в меня перцем или ещё что-нибудь. Скажи, пожалуйста, почему у вас велосипедисты… просто нарезают круги и никуда не направляются? Они едут на велосипеде просто чтобы поводить велосипед? Почему бы не поехать куда-то? — Э… Хз?.. Как упражнение, наверное, я понятия не имею, у меня нет велосипеда. — А, — кивнул Блейд после небольшой паузы. — Ну, это я хотя бы могу понять. Интересно, знают ли американцы, что на велосипедах можно добираться до мест. Надо будет спросить у кого-нибудь с велосипедом… — О чём ты вообще говоришь? — не выдержал Шлатт, и Блейд поднял руки в мирном жесте: — О велосипедах. Шлатт не смог подавить тик на левом глазу. — Какого чёрта мы обсуждаем? — спросил он, осматриваясь так, словно впервые оказался в собственной машине. — Если ты не ради моих предков навязался, то ради чего тогда, хуёсподи?.. — Хотелось с тобой познакомиться. Блядство. Что? Машина свернула к парковке, с которой недавно уехала. Они вернулись к ТЦ. Шлатту нужно купить подарок для Уилла и малых. День не бесконечный нахуй. — Ладно, похуй. Я пошёл. У меня дела. — Не возражаешь, если я прогуляюсь с тобой? Да твою мать. Шлатт закрыл за Блейдом дверь. Часы показывали всего час дня, а он уже мало что понимал. Взять брата Уилбура с собой? По магазинам? Звучит, как отличный план ёбнуться ещё сильнее, чем уже успел. Но с другой стороны… Это всё ещё единственный человек, который может объяснить Уиллу, какого чёрта его бросили. — Бля… Ладно. Только не беси и не мешай, я чертовски устал от тупых шуток, игр разума и хуйни. — Спасибо, — Блейд довольно улыбнулся, и сюр происходящего начал переходить все границы. . . .