Парк на восьмидесятой успел стать для Шлатта довольно знаковым. Четырнадцатая всегда была чем-то особенным даже несмотря на то, что не имела собственного названия, и вполне вероятно, причина крылась в её авторе: с самого начала Минкс бесила просто удивительно, это чувство моментально стало потрясающе взаимным. Они устраивали друг другу гадости, когда Шлатт был в настроении, а когда не был — Минкс устраивала их одна, и это приводило Шлатта в настроение. Он прибегал, взбешённый как чёрт, и на некоторое время в подсобные помещения боялись заходить сотрудники, так они с автором точки орали друг на друга.
Как истинный джентельмен, Шлатт никогда не начинал первым, и до следующей подлости успевал понять и простить Минкс, иногда даже начинал разговор по-человечески, но она снова и снова стремилась предать его доверие, и…
Его чёрный кофе оказался сладким рафом сегодня. Она сделала ему чёртов раф, закрыла крышкой и с милой (почему это не насторожило его?) улыбкой дала в руки.
От первого глотка у Шлатта пропал дар речи, и какая-то произносимая фраза оборвалась на середине, взволнованный Таббо заглянул ему в лицо. Шлатт с усилием стряхнул оцепенение, содрогаясь от сладкого. Подхваченный ветром галстук взметнулся вверх и упал ему на спину.
— Мистер Шлатт?
— Она провернула это снова… — Он опустился на скамейку. — Снова! И это, блять, сработало.
Таббо молча переступил с ноги на ногу. Шлатт спохватился и кивнул на стакан:
— Будешь кофе? Очень сладкий и очень сливочный. Самую малость противоположно моим предпочтениям.
На лице малого мелькнуло понимание, он сделал шаг вперёд и сел рядом со Шлаттом.
— Спасибо, но мне нельзя кофе.
— А. Да, точно, извини.
Было уже почти тепло. Шлатт не утерпел и выскочил на улицу в одном пиджаке — ему вдруг очень понравилось ощущение свежего воздуха.
Таббо поднял голову и посмотрел вверх, слегка улыбаясь.
— Неужели теперь всё в порядке.
Шлатт повторил за ним — чистота вечернего неба даже как-то обескураживала.
— Сам в шоке.
Они немного помолчали. У Шлатта замерзали ладони и портилась причёска от ветра.
— Когда у него не было другой работы, Уилл играл тут на гитаре прохожим, — поделился Таббо задумчиво, — и мы привыкли считать это место одним из тех, где мы безрезультатно ищем его, если он надолго пропадает. Иногда бегали по парку и выковыривали монетки из-под лавок и из фонтана, чтобы в ларьке у дома купить пару конфет.
За день до того, как Уилбур убил человека, Таббо бесцельно околачивался рядом с четырнадцатой. Ха… Мелкие искали Уилла, а он в это время прятался от психа.
Шлатт посмотрел на обмотанные изоляцией трубки фонтана, представил его работающим — как мелкие ходят по дну, закатав летние шорты, и подбирают мелочь, потому что они как все нормальные дети хотят сладкого.
— Теперь у Уилбура нормальная работа, которой он заслуживает.
Таббо кивнул.
— Ему лучше никогда не встречать больше Дрима. Даже на пару секунд. Но у меня такое чувство, что этого не избежать.
Шлатт нахмурился, уставившись на землю под ногами; он не хотел соглашаться с этим.
— Это ещё почему. Всё, конец, мудак в розыске.
Невесёлая улыбка Таббо на это и Шлатту подарила плохое предчувствие.
— Потому что Дрим не умеет проигрывать. Он не отступится. Никогда. Даже если его посадят — выйдет и найдёт нас… Скоро беда.
— Ты так уверен?
— Абсолютно. Я говорил с ним всего один раз, и после этого не мог прийти в себя несколько часов.
— Когда ты-
— Больница. Он не давал лишней информации и почти обманул меня. О Вас спрашивал. Говорил, что Вы причиняете Уиллу боль. Что Вы неуправляемый, агрессивный алкоголик, и он боится за Уилла.
Шлатт прикусил себе язык, услышав это. Дрим так-то был прав. Во всём.
— Вот же… сука.
Таббо посмотрел на него в паузе, потом отвёл взгляд, не отвечая.
Шлатт встал на ноги.
— Ёбаный манипулятор, — он сплюнул привкус рафа в мусорное ведро, — какой же он сукин сын. Прицепиться к больному подростку и ебать ему мозг до потери дара речи… Если Уилл узнает о том, что он к тебе приходил, ебанётся. Блять…
— Поэтому я и не говорил.
— Если ещё раз его увидишь — держись людей и звони в полицию. Ебанат зелёный… Уебу об стенку лично, если попробует к вам приблизиться, направлю на него всю свою неуправляемость и агрессию, блять. Терпеть не могу грёбаных манипуляторов…
Таббо кивнул, наклонив голову так, что не видно было его взгляда.
— Понимаю. Я тоже. Если он ещё раз тронет нас, сожгу заживо. А потом станцую на почерневших костях. Мне надоело, что моя семья страдает.
В порыве гнева подобрал раф и развернулся к четырнадцатой. Эти слова малого… стремновато, но в целом понимаемо. Хотя и неожиданно.
В любом случае, с этим можно разобраться позже.
— Если Сэм успеет явиться, скажи я скоро буду. Пойду вылью одной ирландской ведьме этот не-кофе на голову.
***
Уилбур не был ангелом.
По истечении трёх дней Техно едва его выносил, потому что это сплетение костей и кожи, похоже, вместо воды всё время в одиночестве питалось ядом.
Уилбур кричал на него. Шутил много несмешных и жестоких шуток, от которых Техно быстро понял, что ничего не позади.
Он не знал, будет ли оно позади хоть когда-нибудь.
Труднее всего был не сам факт выебонов Уилбура, а то, что он бил по больным местам, и бил совершенно без жалости. Техно стоило больших усилий не начать отвечать ударом на удар, как он привык.
Только однажды, когда последним вечером Техно уже привычно собрался идти к Ранбу, Уилбур стиснул его руку. Результаты у дневных визитов были — у его ладоней появилось немного силы, и это заставило Техно притормозить у двери. Он обернулся — Уилбур смотрел в пол, отросшие волосы скрывали его глаза.
Техно чуть тряхнул ладонью, намекая либо отпустить, либо сказать что-нибудь. Уилбура тряхнуло тоже, словно Техно сообщил ему электрический разряд.
— …Возьми меня с собой.
— Ну уж нет.
Техно не возьмёт его, потому что там чёртов Филза Майнкрафт. С которым и сам Техно даже не общался пока, откладывая этот
кризис разговор до момента, когда Уилбуру станет лучше и можно будет уже за ним не следить.
Нет, брать его с собой самая ужасная идея на свете.
— Техно, — Уилбур говорил с трудом, — я не переживу ещё одну ночь здесь. Вчера ко мне стучали. И позавчера. Я не переживу эту грёбаную ночь. Хз только, сойду с ума и утоплюсь в ванной, или Дрим замок сломает.
Вот же чёрт.
— Значит, тебя впотьмах кто-то донимал, и ты молчал.
— А что бы ты сделал? Примчался бы сюда за пять минут посреди ночи?
— Да, если понадобилось бы.
— Сколько пафоса и совсем нет осознания своих физических возможностей.
— Чёрт, Уилбур, не буду я тебя брать с собой. Ты болен. Хочешь, здесь останусь?
Уилбур поднял голову.
— Я не хочу видеть, как ты убиваешь Дрима, Техно. И уж точно… не хочу видеть… как он… убивает тебя.
Техно хотел сказать, что Дрим его не убьёт и он сам убивать не собирается, что Уилбур просто накручивает себя, что стук мог ему показаться, но глаза Уилбура были полны усталости и… такого глухого отчаяния, что у Техно перехватило дыхание.
И он сам не понял, как согласился, отправил брата за ночёвным стаффом вроде щёток и пижам, потом услышал как Уилл разбил стакан и помог ему собрать осколки, вывел из квартиры, запер её и повёл по сумеречной улице.
Уилбур пялился по сторонам, но, кажется, не от страха, а от удивления, что мир за пределами его квартиры существует.
Насколько Техно мог судить, прогулка влияла на ментальное здоровье Сута в самом положительном векторе, который только можно представить. Техно отругал себя за то, что не догадался до этого предложить брату сходить в парк или что-то вроде.
Когда Уилбур увидел кошку, им пришлось остановиться; Дрим и твиттер были забыты моментально, Уилл ворковал над кошкой минут двадцать, пока Техно держался на почтительном расстоянии — он, всё же, был больше собачником.
Наконец кошка услышала голоса своих усатых собратьев и убежала в темноту.
Уилбур поднялся на ноги, отряхиваясь. Его глаза сияли.
Они продолжили путь. Техно рассматривал полумёртвые кеды брата и думал о том, что будет, когда они зайдут в квартиру, которую он снял для себя и Ранбу.
Может, не говорить Уиллу, что Фил это Фил? Он его вообще узнает? Фил Уилбура узнает определённо. Ещё и Ранбу, который называет Птицу своим дедушкой…
Нет, бредовая идея. Когда-нибудь Уилбуру же придётся сказать правду, и он вряд ли оценит, что перед ним разыгрывали подобный спектакль.
Позвонить Ранбу и попросить выгнать Фила?
Техно прикинул температуру. Уже весна. В принципе, начинает теплеть. Дед переживёт. Хотя ночью будет холоднее…
Техно случайно взглянул на лицо Уилбура, ничего не ища, потом — снова на дорогу, и странная мысль пришла только через пару секунд.
— Уилл, можно вопрос?
— Какой?
— Ты вот вроде в депрессии и ужасном состоянии-
— Спасибо, это был очень милый комплимент.
— …но всё равно бреешься исправно. Это странно. Ты боишься за свою жизнь, но внешность всё равно волнует тебя.
— Я просто люблю бритвы, — Уилбур откинул какую-то прядь с лица изящным движением и слегка улыбнулся.
— Правда?..
— Конечно нет, придурок. Я всего лишь люблю ванные штуки. Это успокаивает, заставляет чувствовать себя лучше. Будто я не волосы с лица срезаю, а свою кожу… То же самое с душем. Кроме того, это привычка. Если я буду плохо выглядеть, жизнь будет тяжелее.
— Расскажи, пожалуйста, своему врачу об этом. Именно в такой формулировке. Я надеюсь, ты только по назначению бритвы используешь?
— Техно, — Уилбур хрипло рассмеялся, — по-твоему, на подобные штуки у меня хватит смелости? Я скорее сделаю один надрез, словлю какой-нибудь ебанутый припадок от мыслей и умру, ударившись об унитаз, или что-то в этом роде. А ещё… я не хочу попасть в ад. Самоубийство это гарантирует ещё сильнее, чем вся моя остальная жизнь.
Техно не был уверен, успокоил его этот ответ или только больше встревожил. В смысле, слегка насторожил, Техно ведь не волнуется ни о чём, он слишком…
Что-то не так в этих мыслях, да?
Техно потирал опустевшее без браслета запястье и пытался понять, что именно, когда Уилбур тихо вздохнул справа от него, так, словно из его лёгких вдруг выбили воздух.
Техно вернулся в реальный мир, и… Они почти пришли, как он не заметил?
На тротуаре в паре метров стоял Филза.
кровь для кровавого бога!
Техно сразу понял, что Уилбур узнал отца, в голове смешались голоса, наперебой выбиравшие линию поведения, а Фил и Уилбур пялились друг на друга.
— У… Уилл? Здравствуй?
Уилбур сделал шаг назад. Голову Техно залила картинка застывшего в свете фар оленя.
ты уже достаточно сделал для него
— Уилл… Я не знал, что ты… Я не… Нам ведь нужно поговорить, так ведь?
Уилбур ничего не ответил, только отступил ещё.
Техно не ожидал, что всё так резко выйдет из-под контроля; его голова взрывалась ровным шумом строя голосов, это мог быть хор иногда, но сейчас это была бьющаяся куча.
ОДИН ИЗ НАС
фил должен решить эту ситуацию сейчас иначе я разочарован в нём окончательно
кровь для кровавого бога
томми?
РАЗ ФИЛ БРОСИЛ ЕГО ЗНАЧИТ ОН СИРОТА УБЕЙ ЕГО
Кровь для кровавого бога
ТЕХНО УИЛБУР СЕЙЧАС СДЕЛАЕТ ЧТО-ТО ПЛОХОЕ
Техно поднял голову, вдруг обнаружив, что он стоит на земле на коленях, отнял ладони от ушей и уставился брату в глаза.
Уилбур посмотрел на него своим пустым, диковатым взглядом, потом снова на Фила, а после — развернулся и сорвался с места. Техно и на ноги не успел встать, как голоса придавили его. Фил что-то крикнул и побежал за Уилбуром, но Техно даже не видел, куда именно, потому что его согнуло пополам — лоб коснулся холодного асфальта.
ОН УБЕЖАЛ
это просто худший сценарий
предлагаю догнать и убить его. никто не убегает просто так.
КРОВЬ ДЛЯ КРОВАВОГО БОГА.
Техно, возьми себя в руки сейчас. дыши глубоко, ладно?
ОДИН ИЗ НАС.
почему всем плевать что мы давно не видели томми
Дамы и господа, мы официально проебали брата!..
БРУХ единственное, что имеет смысл в этом мире это взаимное насилие, лол
Очень сильно хочу убить фила
они нужны нам мёртвыми.
ЧОРТ
один из нас
надо свергнуть правительство!
— Нет, не надо! — рявкнул Техно, едва себя слыша. — У нас есть дела поважнее!
Он ощутил холодные ладони на своих висках и угадал владельца.
Ох.
наш мальчик здесь!!!
Отецко-сынный момент ееее
КРОВЬ ДЛЯ БОГА КРОВИ
РАНБУ ПОГ
Успокойтесь, это же наш сын, нельзя вести себя явно неадекватно
БЛЯ НЕ ПАЛИМСЯ ТЕХНО НЕ ПАЛИСЬ
? томми????
когда уже вернутся бедварс я для чего здесь вообще
Ранбу один из нас?
У УИЛБУРА ТОЖЕ ЕСТЬ ЧАТ. ТЕХНО УИЛБУР ТОЖЕ СЛЫШИТ ГОЛОСА
— Пап. Дыши.
Техно ткнулся в нежные руки Ранбу и сделал вдох.
— Не называй меня так, — попросил он, изо всех сил цепляясь за рутинную мелочь. — Это всё просто для документов. Ты ведь несовершеннолетний.
— Что случилось? Пап? Ты плохо себя чувствуешь?
Техно выдохнул, вдохнул снова.
кровь для бога крови-
— Чат… Уилбур… Фил не вовремя появился, а я сделал ошибку, Уилбур убежал.
предложение убить его за побег всё ещё в силе.
Ранбу погладил Техно по голове.
— Нужно его найти?
— Не знаю… Фил пошёл искать его. Но он может сделать хуже. Я больше не знаю Фила.
— Он добрый и не хочет причинять боль дяде, — заверил Ранбу аккуратно, — он постарается сделать всё как можно лучше.
ранбу просто пог, обожаю его
— Даже если сейчас он ангел, — вздохнул Техно, кое-как садясь, — многие вещи уже случились. Иди в квартиру. Мне нужно найти брата.
Ранбу поднялся, Техно тоже.
— Удачи, пап.
Все заметили эту новую штуку с беспокойством за других людей? Так странно
***
Злобный и полный энергии Шлатт выскочил из кафе. Нечестная кошачья стычка с Минкс стоила ему товарного вида и последних крупиц доброжелательности к ирландцам.
Шлатт выругался в пустое небо, натягивая куртку, а потом его взгляд упал на скамейку Таббо.
Сэм. Сэм таки пришёл.
Легкомысленный гнев испарился через мгновение, сменившись тяжёлой спиралью того, что режет грудь изнутри.
Шлатт кое-как отряхнул штаны от муки и подошёл к скамейке.
Таббо сказал «Здравствуйте, мистер Шлатт», а Сэм ничего не сказал и даже не кивнул. Шлатт попросил Таббо зайти в кафе и сел на его место.
Первые две минуты царила тишина, потом Шлатт достал сигареты из куртки и закурил.
— Я охуеть как злюсь, Сэм. Тебе пиздец.
Сэм повёл плечами и посмотрел на него — тоскливо и обречённо.
— Я знаю. Что ты хочешь сейчас?
Шлатту было неприятно от того, как безнадёжно у Сэма опали плечи.
— Зачем?
Шлатт затянулся, отворачиваясь.
— Зачем ты это сделал, Сэм? На Понка лично мне похуй, хочет топить себя — пусть топит, но ты?.. Детей, детей травить. Их, и моё доверие. Их и мою дружбу.
Сэм разбито улыбнулся.
— Значит, ты знаешь. Всё было зря… Ха. Тогда вот тебе ответ: я просто люблю его. Ещё со средней школы. А он меня, пусть и… Он хотел показать мне то, что считал важным. Он хотел, чтобы воду выпил я. Я отвлёкся на цветок и не отравился. Но когда я понял… я не мог. Не мог его сдать. Прости, мне правда жаль нашу дружбу, но Понк… Я слишком люблю его. Ты бы понял, если бы у тебя был… кто-то настолько важный.
Шлатт не хотел на него смотреть.
— Ты гей, Сэм?
— Ага. Вроде того… Вот и конец дружбе.
— Почему ты мне не сказал? — Шлатт резко обернулся, сжав руки в кулаки, Сэм только криво улыбнулся.
— Что за глупый вопрос? Ты всю жизнь был гомофобом, как я должен был тебе сказать?
Собственно, он прав.
Шлатт чуть себя не ударил.
— Если бы ты сказал мне, всё встало бы на свои места. Кью сказал мне, что из этой тусовки, я ему ни единого грубого слова по этому поводу не… Мне похуй, кто кого ебёт, Сэм! Блять, пиздец, одни геи вокруг меня, я охуеваю… Кто ещё гей? Мой батя? Поэтому он пиздил мамку?
Сэм не ответил ничего сразу, только уставился удивлённо. Шлатт сделал отчаянную затяжку, закашлялся, чувствуя, что вот-вот прорвёт плотину, и это будет ужасно.
Потому что у него
был кто-то «настолько важный». Кто-то, кого он любил без памяти и кто-то, кто лишил жизни другого человека. Кто-то, кого Шлатт даже на секунду не стал любить меньше, кого и не подумал сдать.
В кармане пиджака зазвонил телефон.
— Если ты любишь Понка, — пробормотал Шлатт быстро, — ты отвезёшь его в больницу. Потому что ему нужна помощь, Сэм, всегда была нужна, и ты это знаешь, а его поступок в отношении кафе доказывает, что он опасен не только самому себе, но и другим людям. Тебе в первую очередь. Он найдёт способ тебя подсадить, и ты больше не сможешь его защищать.
Телефон вопил.
— Но, — Шлатт встал, туша сигарету о край мусорного ведра и выкидывая её, — это твоё дело. Только в Бастион ты не вернёшься, если всё останется как есть. Подумай хорошенько. Твоё рабочее место пока будет ждать решения.
Сэм размыкал и смыкал губы, будто рыба на берегу, но Шлатт не стал ждать его ответа и ушёл. Телефон продолжал звонить.
Шлатт заглянул в кафе, позвал Таббо жестом и вернулся к машине. Завёл двигатель, снял куртку, положил руки на руль.
— Чёрт…
Несколько мгновений тишины, пока Таббо шёл к стоянке, Шлатт провёл, положив голову на предплечья и сжимая руль побелевшими пальцами.
Телефон перестал звонить на секунду, потом начал снова.
Таббо открыл дверь и сел в машину, ничего не спрашивая. Какой прекрасный парень.
Шлатт сел прямо, дал себе пару пощёчин и начал выезжать со стоянки под мелодию рингтона, поставленную оператором по умолчанию.
Он оставил Сэма.
Не уволил его.
— Я не уволил его.
Он чуть сбавил скорость и достал мобильный, почти заставляя себя взглянуть на дисплей, чтобы отвлечься от молчания Таббо.
Звонил Уилбур. Шлатт резко провёл по экрану в сторону и прижал трубку к уху плечом.
— Уилл?
На звонке раздался звук, что-то среднее между всхлипом и его именем, и Шлатт тут же понял, что дела плохи.
— Уилл? Ты в порядке? Мне приехать?
— Я не знаю, где я, — сдержанно выговорил Уилбур, и Шлатт с трудом мог разобрать его слова, хотя слышал их, кажется, над самым ухом. — Я не знаю, где я, Джон, и что я здесь делаю, и мне кажется, что я не один. Ты не знаешь, — судорожный вдох, — где я?
Шлатту потребовалось усилие, чтобы не запаниковать прямо посреди автотрассы. Нужно припарковаться, но где? Почему в этом чёртовом городе нет ни одного места?!
— Осмотрись пожалуйста. Ты сейчас должен быть с Техноблейдом, не так ли?
— Техно?
— А-ага, твой старший брат Техноблейд. Ты с ним?
Шлатт повернул голову в сторону на секунду, чтобы поймать взгляд Таббо, но малой смотрел на свои уродливые ботинки. Его напряжённые плечи выглядели острее.
— Не знаю, — Уилбур запнулся. — Я не… Это улица. Там был отец… Здесь Дрим. Скажи, Джон, ты… Джон, я люблю тебя. Я просто эгоист.
Пиздец.
Шлатт, задыхаясь, вдавил педаль газа в пол. Он поедет к квартире Сута, потом по адресу блядского Техноблейда, потом к подвалу Дрима, да куда угодно — весь город объездит, плевать.
— Я найду тебя. Слышишь? Уилл, если там Дрим, беги. Беги! Если увидишь адрес или что-то, по чему можно ориентироваться, сразу говори, я в машине, я скоро…
— Джон…
Я люблю тебя, ладно? Спасибо. Прости.
— Уилбур, беги!
Шлатт едва успел крутануть руль, чтобы не задеть встречный автомобиль, Таббо вцепился в ручку двери, не издавая ни звука.
Раздался какой-то глухой звук, Уилл тихо сказал «Ну вот и всё», а потом Шлатт услышал голос Дрима. Если до этого момента он немного надеялся на то, что Уилбуру померещилось, то теперь страх захлестнул его целиком.
Дрим нашёл Уилла.
Дрим нашёл его, и Шлатт
не мог защитить его.
Он сбросил скорость так сильно, что вся улица принялась сигналить, и зашептал.
— Я тоже тебя люблю. Очень люблю. Я тебя люблю, Уилл, я-
Вскрик слишком явно звучал издалека, чтобы Шлатт не мог сложить два и два. Телефон наверняка уже валялся где-нибудь в углу или в ближайшей мусорке, Сут вряд ли вообще слышал последние слова.
Вот и всё?
Вот и всё…
Этого не может быть. Они ведь столько не успели. Они не успели пройти каждый своё лечение. Закончить Колыбель… Шлатт не успел выманить Супа из-под кровати и познакомить, наконец, пугливое животное с Уилбуром, обожавшим кошек… Они не успели сто тысяч раз поцеловаться и двести — обняться, они ни разу не заснули в одной кровати. Уилбур не успел отправить братьев в колледж и сходить на их выпускной. Шлатт не успел сказать ему, как сильно его любит.
— Мистер Шлатт, — сквозь явные, невероятно горькие рыдания позвал Таббо, — позвоните Техноблейду, позвоните, он знает где Уилл?
Шлатт судорожно вздохнул, отключился от линии Уилла и со скоростью света нашёл нужный номер.
Первый гудок.
Так не может быть, чтобы Дрим забрал его.
Второй.
Шлатт обещал, что Уилл больше к нему не вернётся…
Третий.
Он проебался. Он проебал самое дорогое что имел.
Гудков больше не было, трубку сняли, и из глаз Шлатта полились горячие слёзы.
— Техно, блять, Блейд, — рыкнул Шлатт, едва не воя в голос, — какого
хуя Уилбур где-то в блядском переулке наедине с ёбаным
Дримом. Где ты его бросил. Отвечай.
Техноблейд тихо выругался, Шлатт хотел убить его, а потом себя за то, что доверился ему.
— Если с ним что-то-… — в полном отчаянии прошептал Шлатт, его ярость замкнулась в себе, потому что не имела смысла.
Ничего не имело смысла.
— Шлатт… Успокойся и… Я где-то рядом с ним, он испугался и ускакал, я вот-вот его найду, обещаю. Шлатт? Дыши, пожалуйста, я тоже готов застрелиться, и у меня нет времени разбираться ещё и с твоей истерикой, слышал?
Голос Блейда слегка подрагивал от подавляемой агрессии; Шлатт различил её прежде, чем смысл слов, и едва не начал агрессировать в ответ, но вовремя остановился.
— Ты, э, ты прав, панику в сторону, — ровнее, чем он сам от себя ожидал, хотя поток слёз не останавливался. — Где ты сейчас? Хоть примерно назови адрес. П-пожалуйста… И, блять, у меня Таббо, в общем, охуеть сколько событий происходит, но г-главное сейчас… найти Уилла.
Техно шумно дышал.
— Он убежал в сторону складов на… тридцать пятой улице. Вроде. Понятия не имею ни о чём в планировке этого чёртового города…
— Ок, пока! — Шлатт сглотнул. — Удачи, я скоро буду, я… Ради
всего святого, спаси его.
.
.
.
