***
На следующее утро Айрин сидела за своим столом, чувствуя себя неловко, когда Скадбоут и некоторые другие кивнули ей в знак приветствия. Никто из них не прокомментировал её волосы. Не то чтобы она этого ожидала и, честно говоря, она была очень рада, что они этого не сделали. Так бы неловкость ещё больше окутала молодое тело. Собираясь на работу, она попыталась скрепить короткой длины пряди чем-то вроде заколки, но Джо заверил её, что всё выглядит прекрасно, и поэтому, поверив взгляду возлюбленного, она решила оставить так. Но всю дорогу до работы она чувствовала себя неловко из-за этого. Не то чтобы Айрин пожалела, что послушалась Джо по поводу укладки, нет, она доверяла его вкусу, и если он сказал, что так превосходно, значит так и есть. Просто чувство внутри сгрызало её всю дорогу, и избавиться от него она никак не могла. Если бы она могла держать шляпу на голове весь день, непременно так и поступила бы. — Ну-ну, посмотри на себя, — голос с природной хрипотцой попытался вывести девушку из неловкости. Айрин подняла глаза, когда Артур, присвистнув, уселся на край её стола. Его мерцающие глаза с внутренним добродушием рассматривали её новые волосы. Ему явно нравилось. — И что же заставило тебя пойти на это? — легко и мимолетно указав на волосы, он лишь почесал усы. — Мне просто показалось, что нужно измениться, — пожала она плечами, поморщившись от доброжелательного внимания. Артур первый, кто за продолжительное время сегодняшнего дня хоть что-то сказал про изменения Айрин. Она заправила прядь за ухо и опустила голову, чтобы сосредоточиться на гроссбухе перед собой. — Что ж, я думаю, это выглядит великолепно, дорогая. — улыбнулся Артур. — Ты могла бы сойти за одну из тех актрис в фильмах. Как думаешь, Томми? — его голова повернулась к брату, как будто он заранее знал, что тот уже здесь. Томми нахмурился. Он только что тихо вошел через дверь, попутно ощущая неприятные последствия от бутылки виски, которую выпил накануне вечером. Поэтому резкий вопрос брата подействовал для него как прицельный выстрел в висок. — Волосы милой Айрин, — кивнул ей Артур. — Разве они не выглядят весьма подходяще для нашей конторы? Завтра мы будем отбиваться от игроков, когда они придут делать ставки, — посмеялся Артур. Айрин только подняла голову, утыкаясь глазами на вальяжно стоявшую фигуру прямо перед собой. Томми посмотрел на неё, но это было так, будто он глядел сквозь неё. Пустота… В его глазах не было ничего, кроме холода и отчуждения. Такого взгляда она не видела даже в первый день знакомства. Он уклончиво фыркнул и направился в свой кабинет, не взглянув напоследок ни на кого из них. Айрин проглотила ком в горле. Ей было больно, и она даже не знала почему. Где-то глубоко кольнуло, образовывая тонко сплетенную паутину из горьких чувств. Чего она ожидала? Артур, должно быть, почувствовал огорчение сидящей, потому как положил руку ей на плечо и сочувственно склонил голову. — Ты в порядке? — пробормотал он. — Конечно, — она кивнула и откашлялась, широко улыбнувшись, — но у меня куча документов, которые нужно оформить до обеда, так что… — Так что мне нужно удалиться. — проворно проговорил Артур в ответ и легонько сжал её плечо, прежде чем встать. — Что мы будем делать без тебя здесь? Кто будет держать все документы в порядке? — скрыв ладони в карманах брюк он встал напротив стола. — Новый секретарь, — пробормотала она, избегая его взгляда. — Да, но если он будет таким же как все те, что были у нас до тебя, то это будет ужасно, — ответил Артур. — Разве Ада не оформляла все документы до того, как я приехала сюда? — Айрин подняла глаза и нахмурилась. — Совершенно верно, — фыркнул Артур. — Вот почему ты не можешь уйти. Мы нуждаемся в тебе. Ты нужна Томми. Если не более того, чтобы поддерживать порядок в его долбанных документах, — нахмурился Артур, не сдвигаясь с места. — Ого, и как же девушка может отказаться от такого? — Айрин ухмыльнулась. Голова снова обернулась к документам, а глаза невольно забегали по строкам. Тонкие пальцы крутили ручку. — Ну, дело не только в этом, — Артур тихо заметил. — Я буду скучать по твоему окровавленному лицу каждый день, — теплая улыбка осветила его лицо. За всё это время он действительно полюбил эту девушку всем сердцем. Артур хотел добавить, что она стала важным человеком в его жизни. А это удается сделать не каждому. Он хотел добавить, что она стала особенно ценным человеком в жизни каждого из них, особенно Томми. Он хотел, чтобы Айрин знала это, хотел показать, что это действительно так. Но у него было чувство, что она уже знала это, и он был уверен, что именно это и было причиной, из-за которой она уезжала. — Что ж, я не уезжаю из Смолл Хит, — она улыбнулась ему в ответ. — К счастью для вас, я уверена, вы все равно будете время от времени мельком видеть меня. — Слава Богу хоть за это.***
— Входи, — раздался монотонный голос по кабинету после трёх стуков в центральную дверь. Томми поднял глаза и постарался не реагировать, когда Айрин вошла в дверь офиса незадолго до обеда. — Нужна помощь? — спросил он. Можно сказать, было почти физически холодно. Томас выглядел намного лучше чем утром, но всё ещё остался тот горький отпечаток на его лице. С того дня, как Айрин подала заявление, их отношения стали крайне ледяными. Общались только по работе и только при необходимости, обычно односложными ответами на натянутые вопросы. Похоже, их это устраивало, никто не жаловался, они лишь продолжали безэмоционально реагировать на всю эту ситуацию. Все заметили, но никто не осмелился подобное комментировать. Даже Полли мудро держала рот на замке после того, как Томми сообщил ей, что Айрин уезжает. Она пыталась поговорить с ним о том, что произошло, когда он пошел к Айрин. Но из этого ничего не вышло, и она бросила эту тему. Прошло почти три недели, а отношение Томми все ещё не изменилось. — Мне нужно, чтобы Вы подписали эти бумаги, тогда я смогу отправить их дневной почтой, — широкой и уверенной походкой она прошла до рабочего стола, оставляя после себя звон каблуков и скрип деревянного пола. Она пододвинула к нему бумаги и молча стояла, наблюдая, как он начал их просматривать. — Ты собираешься просто стоять и смотреть? — он поднял глаза. — Или все-таки собираешься найти какую-нибудь достойную работу? — мышцы его лица напряглись, подчеркивая острые скулы. Она стиснула зубы, чтобы не сделать грубое замечание в ответ. Дело не в том, что она боялась обидеть его своими словами, просто у неё не было на это сил. Он ясно дал понять, что теперь не получит от неё того, чего хочет, что она для него теперь ничего не стоит. Человек просто поменялся за секунду. И это разрывало ей сердце на куски. Как бы она ни пыталась солгать себе и ему, стремясь убедить их обоих, что у неё нет желания быть с ним, она просто не могла не представить, каково это было бы — уступить. Каково было бы оказаться в безопасности в его объятиях, найти себя в отношениях, в которых она чувствовала бы себя любимой и защищенной. Но даже если бы она не была с Джо, эти последние несколько недель доказали ей, что с Томми у неё никогда не будет такого. Те слова, которые он сказал ей, были ложью, и в каком-то смысле она полагала, что должна быть благодарна за то, что обнаружила это сейчас, прежде чем связалась бы с ним и позволила ему ещё больше разрушить её сердце. Даже когда она думала об этом, была крошечная часть её, которая задавалась вопросом: была ли она тем, кто разрушает свое собственное сердце и, возможно, сердце Томми? Что, если этот холодный фасад был всего лишь маской, прикрывающей его собственные страдания? Она в это мгновение чуть не рассмеялась. Как будто Томми Шелби расстраивался из-за кого-то вроде неё, да и вообще из-за девушки. Она была никем, особенно для человека, который мог иметь все, что угодно. — Я подожду снаружи, — наконец сказала она. Эта пауза настолько вымотала её, что ей казалось, будто прошла вечность, прежде чем Айрин смогла дать ответ на вопрос Томаса. Она тяжело сглотнула ком, накопившийся в горле, и просто развернулась лицом к двери, начиная медленно шагать к ней. Она почувствовала, как взгляд Томми проследил за ней до двери, он был настолько пронизывающим, что холод прошелся по её конечностям, захватывая остальные части тела. Но когда она собиралась шагнуть через порог, как только ее рука нежно обхватила ручку, он сказал то, что её удивило, буквально выведя из колеи. — Что, черт возьми, заставило тебя так подстричься? — с характерным шорохом он откинул документы на стол. — Прошу прощения? — сердито пробормотала она. Харрис повернулась на сто восемьдесят градусов, задевая взглядом Томми. — Ты меня услышала, — пробормотал он. Он знал это и был уверен. — Мне интересно, потому что я слышал, как ты говорила Аде, что никогда не станешь резать их, только если тебя не заставят. Так кто же заставил тебя это сделать, Айрин? — похоже, его и правда это волнует. Айрин открыла рот, чтобы ответить, но снова закрыла его. Она сглотнула. Это было правдой. У неё был именно такой разговор с Адой вскоре после того, как она это сделала. Ада восхищалась длинными кудрями Айрин и задавалась вопросом, почему она не стригла их короче, как у большинства других девушек. Она даже не знала, что Томми слушал, не говоря уже о том, что он вспомнил такой банальный разговор. Где-то кольнуло, но приятно. — Никто меня не заставлял резать, — тихо сказала она. — Интересно, — сказал он тоном, который звучал совсем незаинтересованно. Том почесал лоб, не отрывая взгляда от брюнетки, которая стояла достаточно далеко от его рабочего стола. — Что это должно значить? — полностью развернувшись спиной к двери, Айрин изучающе оглядывала Шелби. Их разделяли несчастные футы. — Ничего, — пожал он плечами, обратно взяв кинутые документы. — Очевидно это что-то значит, так почему бы тебе просто не озвучить мне то, что ты чертовски отчаянно хочешь сказать? — она скрестила руки на груди и посмотрела на него. — Хорошо, — он положил ручку и наклонился вперед на стуле. — Рискну предположить, что этот твой новый облик имеет какое-то отношение к этой жалкой оговорке человека, которого ты называешь своим молодым мужчиной, — без лишних движений, он только лишь взглядом дал понять, что указывает на волосы, и к тому же сердито оскалился, когда его речь зашла о Джо. — Ты действительно устал от работы, Томас Шелби, — усмехнулась она, качая головой. — Значит, это не имеет к нему никакого отношения? — поправляя карман пиджака, он, вроде бы, успокоился, снова наблюдая за темноволосой. — Для Вашего сведения, имеет, — кивнула она, расправив плечи. — И я рада, что он предложил это, потому что мне это нравится. Иногда перемены — это хорошо, — по крайней мере девушка внушала себе это. — Иногда, — кивнул Томми, на его лице отразилось раздражающее самодовольное выражение. — Но это ведь не так? — прищурившись, он наклонил голову. — В том, что ты говоришь, нет смысла, — раздраженно вздохнула она. — Просто подпишите бумаги, пожалуйста, чтобы я могла продолжить работу, мистер Шелби, — взгляд снова пал на лежащие на столе документы. — Мистер Шелби, значит. — цокнув, Том поджал губы. Томми посмотрел на Айрин. Действительно посмотрел на неё, и всё, что он хотел сделать, это встать из-за стола и подойти как можно ближе к ней. Он это мог сделать лишь в своих мыслях, не больше. Утром он некоторое время наблюдал за ней через щель открытой двери. Как бы он себя не корил, его взгляд каждый раз возвращался к той щели, чтобы хоть на мгновение проследить за ней. Каждый раз, когда она поднимала глаза, нервно теребила волосы, выражение её лица разъедало его сердце изнутри. И так он ещё больше начинал беспокоиться: она выглядела такой застенчивой… и грустной. За последние несколько месяцев он заметил, что всякий раз, когда она пыталась сконцентрироваться, всегда начинала нервничать. Томас не был уверен, знала она об этом или нет. Но выражение её лица в то утро, когда она потянулась за прядью этих густых волос и осознала, что они были слишком короткими, чтобы за них ухватиться, казалось искренне несчастным. И он сразу понял, что это было не её решение. Но сейчас Айрин стояла прямо перед ним и, глядя в его ясно-голубые глаза, врала ему. Теперь ему ничего не оставалось, кроме как уступить и себе, и ей в том числе. — Я буду за своим столом, — она пристально посмотрела на него холодным взглядом, не менее схожим с его. — Позовете, когда документы будут подписаны, я вернусь за ними. Она захлопнула за собой дверь офиса. Томми закатил глаза, прежде чем сбросить бумаги со стола. Он тяжело выдохнул, потирая пальцами закрытые веки. Все ее существо было гораздо больше, чем внешне прекрасно: её красота исходила изнутри. По крайней мере это было так, когда она впервые вошла в его офис несколько недель назад. Теперь она становилась не чем иным, как картонной оболочкой самой себя, и медленно убивала Томми, когда он видел, как её яркий свет медленно тускнеет.***
Айрин вздрогнула, толкнув входную дверь. Холодными руками она зажгла огонь и села перед ним в пальто, позволяя пылающим щупальцам согреть её с головы до пят. Зима с каждым днём приближалась, окутывая мерзким холодом улицы Смолл Хита, поэтому путь с работы оказался не столько длинным, сколько холодным. Она должно быть вздремнула, потому что когда проснулась некоторое время спустя, было темно, и огонь уже давно был потухшим. В комнате по прежнему властвовал холод. Она порылась в темноте, чтобы зажечь фонарь, и когда девушка увидела время на часах, она поймала себя на панике из-за того, что Джо ещё не было дома. Было почти девять. Она снова зажгла огонь, повесила пальто на вешалку и засуетилась, пытаясь придумать что-нибудь на ужин. Это были обычные для неё дела, которые вошли в рутину. Возможно, Джо просто допоздна работал и потерял счет времени? В её голове уже была сотня убеждений и оправданий, они все появлялись с каждой новой секундой, выстреливая в девичью макушку. Когда всего несколько мгновений спустя она услышала, как ключ повернулся в входной двери, она вздохнула с облегчением. Плохие мысли разом скрылись где-то в глубине сознания. — Привет, любимая, — улыбнулся Джо. — Здесь немного темно, не так ли? — вешая пальто, парень испускал почти физический свет от своей лучезарной улыбки. — Где ты был? — спросила она, не обращая внимания на приветствия. В данный момент это важнее. — Я пошел выпить после работы, — он протиснулся мимо неё и сразу направился в спальню. — Ты не думаешь, что мог бы сообщить мне? — она последовала за ним, словно шагая по его следам. — Я волновалась за тебя и понятия не имела, где ты был, — возможно, это действительно было так. — Я только что сказал тебе, что пошел немного выпить, — повторил он, начиная снимать одежду. — Не понимаю, почему я должен сообщать тебе о каждом своем шаге, — метнув взгляд на неё, он снова развернулся к шкафу. — Это неправильно, — пыталась она его урезонить. — Я просто имела в виду, что ты мог хотя бы отправить записку, чтобы я знала, что с тобой всё в порядке, — устало произнесла девушка. — Айрин, я не собираюсь с тобой спорить, — он подошел к ней, его взгляд цепко встретился с ее глазами. Карие глаза блуждали по лицу девушки, что-то изучая и рассматривая. Она отступила, когда он подошёл, и, когда её спина встретилась с холодной стеной, она почувствовала, что начинает паниковать. Из-за неприятного холода кирпича девушку начал брать озноб. В его глазах было то же выражение, что и после того, как он ударил её. Она ни с чем его не перепутает. Она не должна была ничего говорить. Она не должна была его заводить. Обвиняя саму себя за свою девичью глупость и настойчивость, она продолжала молча стоять. Её сердце колотилось от десяти до дюжины, и она нервно огляделась в поисках выхода. Когда он поднял руку, Айрин заметно вздрогнула, и его лицо несколько побледнело. Он осторожно протянул руку и провел тыльной стороной ладони по бледной щеке, а затем по бархатной шее. Она продолжала опускаться, пока его ладонь не уперлась в её бешено бьющееся сердце. — Ты меня боишься? — спокойно, без единого намека на грубость проговорил шатен, изучающе рассматривая её испуганный блеск в глазах. — Нет, — прошептала она. — Я бы никогда не причинил тебе вреда, — пробормотал он, глядя на её дрожащие губы. К удивлению, они были бледны и сухи, словно у покойника. Джо наклонился и нежно поцеловал её, чувствуя мелкое вздрагивание пухлых губ, прежде чем взглянуть на неё с грустью. — Я расстроен, что ты думаешь обо мне так. Разве я не говорил в прошлый раз, что мне жаль? Разве я не доказал, что больше никогда этого не сделаю? — перечисляя, он только изогнул бровь. Она кивнула, чувствуя стыд за свою реакцию. Он выглядел искренне обиженным, и она поняла, что сама сделала это с ним. — Мне очень жаль, — прошептала она, взяв его руку и сжав её, прежде чем поднести к губам, чтобы поцеловать. Они были ещё холодными. — Действительно. — Я знаю, — пробормотал Джо. — Но мы не сможем пройти через это, если ты будешь продолжать во мне сомневаться, — темноволосый снова поднял руку и провел по шелковистым волосам Айрин, задевая ледяными пальцами её висок. — Это больше не повторится, — пообещала она. Удовлетворенный её ответом, Джо кивнул и попятился. — Я пойду в ванну, — улыбнулся он. — Почему бы тебе не приготовить нам ужин? Чувствуя себя глупо, Айрин подождала, пока он выйдет из комнаты, и вздохнула. Она подошла к кровати, где одежда Джо лежала аккуратной стопкой посреди неё. Пытаясь уменьшить дрожь в теле, она начала складывать одежду, чтобы дать себе возможность сосредоточиться. Когда она заметила отметину на воротнике майки Джо, она покачала головой, думая встряхнуть увиденное, ведь после стресса может привидеться всё, что угодно, но пятно никуда не исчезало. Сегодня утром там было чисто и она понятия не имела, как Джо всегда удавалось так пачкать свою одежду. Она могла бы понять, если бы это была черная мазута с работы, но пятно было красным. Она сразу подумала, что это могла быть и кровь, но, поднеся майку к лицу, при ближайшем рассмотрении узнала что-то другое. Помада. Это была помада. Подняв рубашку к носу, она вдохнула всепоглощающий аромат лавандовых духов. Внезапно ей вспомнились слова Томми из того дня тут, квартире. Неужели он действительно был прав?! Нет. Этому должно было простое объяснение. Должно быть. — Джо, что это? — она спокойно вошла в гостиную, где Джо наполнял оловянную ванну перед огнем. Часть её опасалась спрашивать его об этом, потому что она по-настоящему боялась, что несмотря на все его заверения он может оказаться достаточно разгневанным, чтобы наброситься на неё за подобный вопрос. Поэтому, выходя из спальни, она дала себе указание: быть более осторожной в своих словах. Но другая часть её, большая часть, была напугана тем, что Томми говорил правду. Теперь ей нужно было знать это, так или иначе. Она сунула пятно от помады перед его лицо и стала ждать. Спокойно и молча, чтобы никак не распалить огонь в сложившейся ситуации. Сначала Джо ничего не сказал. Фактически, он почти не отреагировал. — Думаю, это помада, — наконец ответил он. — Я вижу. Но почему это на твоей одежде? И почему ты не выглядишь удивленным? — всё также держа нужную интонацию, девушка опустила руку, не разжимая кулака, держащего чужую вещь. — На самом деле, этому есть простое объяснение. — небрежно ответил он, — В пабе была девушка, которая немного выпила. В результате она стала клеиться ко всему, что видела. Тогда она и попыталась поцеловать меня, но я отошёл, а та была так пьяна, что упала на меня. Бедная девочка на ногах не держалась и совсем не соображала. В конце концов я отвез её домой, потому что боялся, что кто-нибудь воспользуется этой девушкой и подобной ситуацией, — выражая полное спокойствие он завершил рассказ. Айрин хотелось верить его объяснениям. Она так и сделала. Эта история была вполне правдоподобна, чтобы отринуть все лишние сомнения. Не было нелогичности, да и Джо с всепоглощающей искренностью в голосе разъяснял ситуацию. Так почему же это вызвало у неё такое странное чувство в животе? Она вздохнула. Это было нелепо. Она больше не знала, кому и чему можно доверять. Всё было слишком запутанно. Всё, чего она хотела — это возвращения к тому понятному и естественному течению жизни, которое было раньше, еще до переезда в Смолл Хит. Ей казалось, что уже ничего не вернется в норму.