black fox

Думать о словах Ваймака совершенно не хотелось. А если честно, думать об этом было даже страшно. Ворох мыслей вскружил ему голову, отодвигая самые здравые из них далеко на задний план, подкидывая дров в нарастающую панику. Из-за чего Натаниэль всеми силами пытался сосредоточиться на тренировке. Хотя сосредотачиваться по большей части было не на чем. Их было до невозможного мало. Два защитника. Нападающий. И вратарь, что скорее выступал предметом интерьера. Поставили в ворота, потому что так было нужно. Так было нужно Кевину, но не ему. Наблюдая за этой картиной, Нат на секунду задумывается. Поэтому Кевин перестал бредить этим парнем? Из-за этого сорвался его переход к воронам? Из-за его полного безразличия к игре? Возможно именно так и было. Только у команды были и другие проблемы, помимо безразличия вратаря. Остальная часть команды играла не лучше. Он знал это. Смотрел каждый их матч. Глубокой ночью, накрывшись одеялом. Портил своё зрение, смотря на чужие такие глупые ошибки, которые можно было избежать. Но они продолжали совершать их и сейчас. Веснински даже не успевает открыть рот, как Дэвид его прерывает. — Молчи. Я уже по твоему лицу вижу, что мне не понравится то, что ты хочешь сказать. Так что лучше молчи. Нат хмыкает. Сидящей внутри него ребёнок был обижен тем, что ему не дали высказаться. Он бы даже попытался сделать, никого не обидев, даже если до участников команды и не дойдут его слова. Хотя он был уверен, что даже тренера его слова не могли задеть. — Знаете, в жизни это выглядит даже хуже. — всё-таки не сдержался. Веснинки кажется, что тренер потихоньку начинал жалеть о его присутствии на стадионе. Дэвид кидает на него уставший взгляд, бурча себе под нос что-то невнятное про «ещё один» и возвращая внимание обратно к команде. Видимо, Кевин уже говорил нечто подобное намного раньше. Ему могло быть обидно, но Натаниэль не тот человек, что отличался оригинальностью, так что от такой мелочи его самолюбие не пострадает. — Может, для меня всё же найдётся запасная экипировка? А то я из гнезда свою не прихватил. — упертость — одно из немногих качеств, что, будто бы по наследству, перешло ему от матери. Тетцуи любил упоминать это, замахиваясь свой тростью для очередного удара. — Тебе рано на поле. — К чёрту это. Я выходил и в худшем состоянии. — он понимает, что сболтнул лишнего, когда натыкается на сосредоточенный взгляд тренера. Веснински, тебя не учили держать язык за зубами? — Я выпущу тебя на поле, когда на твоём теле будет меньше швов. А сейчас нам надо идти. Даже тренер уже был не в силах наблюдать за страданиями защитников своей команды. Это и послужило толчком, чтобы покинуть стадион и отправится в дом Ваймака, где Натаниэля ожидало что-то поважнее тренировки. Покидая поле, он пытался поверить в то, что Кевин изменился за этот год. Иначе тренер не оставил бы их с ним наедине без надзора. Веснински хотел в это верить. Дорога до дома не заняла много времени. В течение всего пути Натаниэль пытается запомнить дорогу, чтобы в чрезвычайных случаях знать, куда ему идти. Он понимал, что Эбби не могла закрыть глаза на количество шрамов, он лишь мысленно посылал отдельную благодарность, что та не стала поднимать эту тему. И с Дэвидом в том числе. Это было очевидно. Иначе он не избежал бы допроса с пристрастиями. Но они все ещё едут молча, уступая место диджею местной радиостанции, что пытался смешно шутить и разбавлять нелепые разговоры современной музыкой. Нат особо не вслушивался, проваливаясь глубже в свои мысли. — Приехали. Кивнув, Натаниэль вылезает из машины и следует за тренером. Ваймак жил в маленькой, но на первый взгляд очень уютной квартирке. Первым делом Дэвид идёт на кухню и загружает кофеварку. Краем глаза Нат замечает столешницу, усеянную кружками из-под кофе. Он настолько сильно его любит? Или это единственное, что помогало ему взбодриться по утрам? Хотя Натаниэль почему-то был уверен, что каждый из его лис мог взбодрить куда сильнее, но свои предположения он решил оставить при себе. Он наблюдает, как тренер наливает себе кофе в новую кружку, и отказывается от предложения разделить с ним этот напиток. Нат не может вспомнить, когда в последний раз пил кофе, да и пил ли его вообще. Но запах, неприятно щекочущий обонятельные рецепторы, не располагал к напитку. Дэвид усаживает его на потёртый диван, а сам скрывается за дверью одной из комнат. Его нет меньше минуты, после он появляется с большой коробкой в руках. Неужели было так очевидно, что он поедет именно к нему? Как будто ему больше не к кому было бежать... Натаниэль усмехается своим мыслям, не желая думать о том, что и правда идти ему больше не к кому. По крайней мере в данный момент времени и в данной стране. Он отрывает приклеенный к посылке листок бумаги с собственным именем, берет протянутые тренером ножницы и разрезает скотч, которым обернута коробка. Вскрывает коробку. Замирает на долгую минуту, не решаясь прикоснуться к вещам, лежащим внутри. Вряд ли они были пропитаны ядом или прятали под собой бомбу, что только и ждала, когда коробку раскроют. Нет. Посылку отправлял, если не сам «хозяин», то кто-то из его приближённых, а они не привыкли заниматься такими детскими вещами, скорее это была прерогатива Рико. Сверху лежала форма воронов, сделанная специально под него. Футболка с его фамилией и цифрой четыре на спине, такие же чёрные шорты. Он так и не успел выйти в этой форме на поле. Официально его в команде и не было. Возраст не позволял. Под ними худи с логотипом команды. Натаниэль поднимает голову, оглядываясь по сторонам, и жалеет, что у тренера нет камина. Ему чертовски сильно хотелось посмотреть, как горит воронья форма. Но он возвращается к распаковке. Следом за одеждой лежали и его документы. Ему хочется рассмеяться, когда он вспоминает, что единственная прихваченная с собой из гнезда вещь, никак с ним не связана. Даже сбегая от своего прошлого ты думаешь о ком угодно, но только не о себе. — Тогда тебе было десять. — осторожно начинает Ваймак, понимая, что в посылке не осталось больше вещей. — Я надеюсь, ты уже достаточно подрос, чтобы самостоятельно распоряжаться своей жизнью. Так что... — Я согласен. — Натаниэль обрывает чужой монолог, на самом деле даже не задумываясь над ответом. Он прекрасно понимал, что за вопрос собирался задать тренер, так что его ответ был очевиден. Можно было и не спрашивать. Ему было десять, когда он согласился на эту авантюру, как согласился играть в команде воронов, чтобы потом вернуться к лисам. Ему же обещали, что он поиграет с ним позже. Так ведь? Тогда он не думал, что это затянется на долгие восемь лет. Но он прекрасно понимал. Даже при самом оптимистичном раскладе, жить ему недолго. Вопрос времени, когда информация о его неудавшемся шпионаже дойдёт до Кенго и, самое главное, до его отца. Каким бы полезным он не был, Натаниэль знал, Мясник не пойдёт против своего Хозяина. У него за спиной никого и ничего нет, он ещё восемь лет назад поставил всё на экси, уже рискнул. Так есть ли смысл отступать сейчас? — Хорошо. Тогда я займусь документами, а ты... до начала учебного года можешь пожить у меня. — Спасибо... Дэвид кивнул, скрываясь за дверью. После его ухода он вновь рассматривает содержимое посылки, надеясь найти там что-то из его личных вещей. Хотя у воронов не могло быть ничего им принадлежащего, он надеялся на что-то. Но ничего кроме формы. Идеально чистая выглаженная футболка, с лёгким запахом отвратного порошка, единственного способного отстирать засохшие капли крови. Идеальное состояние формы было одним из пунктов, которые нужно было соблюдать. Натаниэль назвал это «правила выживание в гнезде». Некоторые он придумал сам, набив шишки. Некоторые ему подсказал Жан, добывший их тем же путём. Большинство пунктов начиналось с частицы «не», что должна была предостеречь от ошибок. В детстве Нат составил его, чтобы не злить тренера, быть «хорошим мальчиком» и избегать наказаний. Список пополнялся на регулярной основе, а боли и унижений меньше не становилось. Ему понадобилось много времени и шрамов, чтобы понять. Это не так работает.

***

Большую часть дня Дэвид провёл в кабинете, разгребая завалы с бумагами. Выходил он лишь несколько раз. Первый — чтобы уточнить, не против ли Натаниэль китайской еды. Второй — чтобы забрать заказ и рассчитаться с курьером. Чтобы сам Натаниэль не скучал, ему поставили записи игр прошлых лет, просмотром которых он и занимался оставшийся вечер. Он бы и дальше занимался просмотром записей, но Ваймак вышел из своего кабинета в третий раз. Уставший, немного недовольный, бурчащий что-то себе под нос и быстрым шагом направляющийся в сторону коридора. Он слышит щелчок замка входной двери, слышит приглушенные разговоры, скрип половиц и топот нескольких пар ног. В дверном проеме появляются тренер, а за ним появляются Кевин и Эндрю. Они всегда вместе ходят? — А что он тут делает? — выдаёт вратарь, даже не задерживая на нём своего внимания и удаляясь в сторону кухни. Видимо тренер знал, что рано или поздно эти двое придут, почему и заказал так много еды. Кевин следует его примеру, воздерживаясь от комментариев по поводу присутствия бывшего ворона. В гостиную они возвращаются с едой. Было очень любезно со стороны Кевина прихватить перекус не только для себя, но и для Натаниэля. Он удивлённо приподнимает брови и берёт из чужих рук коробочку с едой, спрашивая: — Я должен сказать тебе спасибо? — Как минимум перестать выебываться. — на его реплику закатывают глаза, передавая столовые приборы в другую руку и усаживаясь рядом на диван. — Не надейся. Кстати. — Кевин недоумевающе смотрит на него, внимательно наблюдает за тем, как Веснински достаёт из внутреннего кармана куртки белый конверт и протягивает ему. Он переходит на французский, кидая косой взгляд на Эндрю и очень надеясь, что тот не знает языка. — Я прихватил кое-что из гнезда. Прости, попачкал. — Это... — на долю секунды ему кажется, что дышать стало тяжелее. Кевин смотрит на белый конверт, испачканный кровавыми отпечатками пальцев Веснински и не верит своим глазам. — Да, это оно. — Натаниэль, спасибо... — Заткнись. Натаниэль пересел на пол и спиной уперся о диван, на котором для него было уже слишком людно. Запрокинул назад голову, прикрыв глаза. Он чертовски устал от всего происходящего и внутреннее чутьё ему подсказывало, что дальше легче не станет. — Он же не знает, да? — спрашивает Нат, продолжая разговор на французском языке. Либо его и правда понимал только Кевин, либо вратарь неплохо притворялся. На самом деле Нат уже знал ответ на свой вопрос, но ему хотелось в этом удостоверится и оградить себя от возможных ошибок. Он знал, Кевин был слишком труслив, чтобы рассказать об этом. Веснински не мог и не хотел его винить за это, про себя считал, что право на это не имеет. Наверное, он бы также боялся рассказать об этом. — Нет. — Дэй отвлекается от еды, переводя взгляд на бывшего сокомандника. Внимательно следит за его реакцией. — Рано или поздно тебе придётся рассказать об этом. — Но не сейчас. — Кевин понимал, что это было неизбежным, но ему так хотелось отодвинуть этот момент. Он не был готов к этому. Кевин убирает письмо в карман, обращая всё своё внимание к телевизору. Натаниэль переключает запись прошлогодней игры воронов, зная её чуть ли не наизусть. Натаниэль тогда сидел на трибунах, запоминая каждый удар, каждый приём, каждую связку, то как должен играть на тренировках и как должен будет играть в будущем. Кевин же принимал непосредственное участие, а Эндрю вряд ли интересовало что-то больше риса с овощами, по крайней мере так казалось самому Натаниэлю. Никто больше не предпринимал попытки завязать разговор, остаток вечер они провели в молчании.