***
В конце игры Олежа начал медленно собирать вещи: книги по психологии, конспекты и сделанные во время игры записи. Внизу, на поле, их уже ожидали Мария и Дмитрий. Девушка задорно подпрыгивала, махая руками вверх-вниз, чтобы Олегсей и Антон точно заметили в гудящей толпе. — Йо! Здарова, мужики! Дмитрий вальяжно качнул головой, опираясь на стойку. Его дыхание было рваным и сиплым. — О, это же звезда сегодняшнего матча! Мария, ваш брат произвел фурор! Маша задорно улыбнулась, хватая Антона под локоть. Дима насмешливо ухмыльнулся, наблюдая за попытками сестры сблизиться. Олежа молча выдохнул, когда крепкая мужская рука опустилась ему на плечи. От футболиста сильно пахло потом, и хоть запах был не из приятных, но по крайней мере терпимым. — Ну чё, надо бы отметить победу, я же, типа, фурор произвёл! Олегсей закатил глаза, сжимая лямку портфеля. У них точно не могло быть ничего общего с Димой. — Друзья, давайте посидим у меня.***
Олегсей жил в трехкомнатной квартире вместе с мамой и сестрой, в десяти остановках от университета. Антон, уже ни раз бывший в гостях, спокойно снял обувь и положил на полку рядом. Дима удивленно присвистнул, когда на входе в коридоре его встретило пианино. — Ничесе, огромное. Сам играешь? Его взгляд в упор уставился на Олежу, тот отрицательно покачал головой. — Нет, я не умею. Моя сестра профессионально занимается музыкой, но сегодня познакомить вас с ней не смогу. Она уехала в командировку. — Круто. А у меня сестра только на нервах играет. — Дима! — крикнула обидчиво Маша, уже успевшая снять кеды, стоя поблизости с пианином. Дима покивал головой, наступив на пятку кроссовок, в начале снял левую, а затем правую, без помощи рук или лопатки для обуви. Олежа смотрел на стоптанную грязную обувь, но молчал, желая поскорее провести эксперимент. — В доме никого нет. Олежа кивнул в направлении кухни и внимательно присмотрелся к нервному Диме. Тот тяжело кашлянул, намекая, что не мешало бы начать приводить их план в действие. Радостная Маша шутливо повисла на локте Антона, желая оставить брата наедине с Олегсием, а Антон с самым радостным видом рассматривал новую фотографию в рамке. Совсем недавно сестра была удостоена награждения. Её новая фотография с счастливой улыбкой на лице висела у входа. Олежа сам настоял повесить её туда, гордо светя ушибленным пальцем от удара молотка. — Ой, Олежа, мы кажись забыли к чаю торт купить! Антон, ты хорошо знаешь район? Маша, явно давая намек о том, что она не прочь прогуляться, снова подскочила к обуви. Быстро же дела делаются. Олежа мимолётно заметил, что всё это походило на абсурд: только пришли и уже свалили, но так как это было мимолётно, то волноваться было не о чем. — Э, ну да. Антон с самым счастливым видом подошёл к двери. Олегсей молча провожал их взглядом, искренне веря, что его друг, с топографическим кретинизмом найдет дорогу домой. По крайней мере у них точно было пару минут для исследования. Но с уходом гостей, между ними наступила неловкая пауза. — Эм, быстро сеструха смоталась. — Ага. Олежа полез в сумку, доставая опросник. Всего лишь пара минут, но этого должно хватить. Вопросов было всего 37, но если не поторопиться, то можно сказать, что весь опрос пойдёт насмарку. — Дима, поможешь сделать мне домашнее задание? Я буду задавать тебе вопросы, нужно просто отвечать на них. — Эм, я не оч умный, чтоб помогать с учебой. — Не волнуйся, там не требуют чего-то сверхъестественного. Только отвечать надо искренне. Пытаться хотя бы. Олежа сел за кухонный, подогнув ногу. Он даже не стал переодеваться, растягивая выходные джинсы. Дмитрий сел напротив. На удивление, сел он достаточно скромно: руки послушно легли на колени, прямая спина и разглядывающий цепкий взгляд. — Если бы вы могли пригласить кого-нибудь на ужин (близкого человека, умершего родственника, знаменитость), кого бы вы выбрали? — Ну, не знаю. Ну может Роналду, тип. Крутой мужик. Ответственный. Но мне кажется это не для тебя. Олежа хмыкнул, задумчиво вписал в листок ответ. — Наверное, я бы хотел увидеться с кем-нибудь из учёных. Ньютон или Архимед. Мне бы хотелось узнать их получше. Посмотреть как они пришли к этому. — Понял. Мне кажется это круто, увидеть как они пришли к этому. Ну, типа, к открытию. Дима кивнул и кажется не был удивлён такому стремлению узнать гениев. Впрочем, Олежа был рад, что Дима его услышал. В мысленной табличке за и против отношений, Олежа накинул дополнительные баллы студенту с педагогического. Такое уважение к чужим желаниям вызывало доверие. — Хотели бы вы быть знаменитым? В чем? Дима задумался. Он долгое время молчал, а потом внезапно выпалил: — Я бы хотел быть хорошим учителем. Ну типа как Корчак или Макаренко. Олежа внимательно смотрел на Побрацкого. Еле заметная ссадина на подбородке блестела от пота. Как с таким паршивым видом можно мечтать стать учителем? Он выглядел как хулиган, задирающий мальчишек послабее. — Почему учителем? Ты же занимаешься футболом. Я думал, тебе нравится спорт. — Конечно, нравится. Я бы и хотел быть учителем физкультуры. Помогать открыться ребятам, развиваться, становиться лучше. Да и я бы не смог быть профессиональным спортсменом. Слишком много денег требуется на раскрутку, если ты не талантлив. Да даже если талантлив, то деньги нужны. Олежа кивнул и добавил ещё пару плюсов. — А ты бы чем сам занимался? — Наукой. Мне интересно наблюдать, анализировать. Я бы хотел, чтобы моя работа спасла кому-то жизнь. Не без гордыни, конечно, но в большей степени просто хочу заниматься любимым делом. — Круто. Типа Эйнштейн. Олежа слегка усмехнулся, каких ещё комментариев можно было ожидать от Димы. — Прежде чем сделать звонок, ты репетируешь свою реплику? Почему? — Не вижу смысла. Надо сказать сразу, что на душе. Типа, чем больше думаешь, тем больше переживаешь. Олег хотел согласиться с последним утверждением и всё же слабо покачал головой. — Я постоянно репетирую звонки. Всё должно быть произнесено красиво, с расстановкой. Дима хихикнул и без замедления захотел отшутиться. — Что, даже с девчонкой? — Ну… Не совсем. Олежа решил тактично промолчать, чтобы не пугать Диму новостью, что он бисексуал. Тот мог его неправильно понять или более того накинуться на него. — Каким был бы для тебя «идеальный день»? — Ну, с сестрой вместе что-нибудь приготовить. Включить аниме и там покушать. Ну или в обнимку полежать с кем-нибудь. Олежа решил не уточнять последнее, делая акцент совершенно на других вещах: — Аниме? — Ну да, японская анимация. Оч кайфую. Я кнш не оч такое одобрял в начале, но сюжет там и вправду бомба. — Хм. Думаю, это было бы клёво. Я бы лично хотел провести время в кругу близких. Бумага с вопросами шелестела, и Олежа всё больше думал, что ошибался в человеке напротив. Дима оказался гораздо мягче в его представлении. — Когда ты в последний раз пел в одиночестве? А для кого-нибудь другого? — Ну, я играю на гитаре. Так что постоянно. Даже вчера на съёмной хате с однокурсниками. — О, ты играешь? Здорово. Учился в музыкальной школе? Живя в семье музыкантов, Олежа не без восторга похвалил Дмитрия. Сам он играть так и не научился, в отличие от матери и сестры. — Нет, я самоучка. В начале было тяжело, а потом приноровился, типа смотришь и повторяешь. И так потом: брынь-брынь. Для большей убедительности Побратский подёргал рукой, изображая игру на гитаре. — Это здорово. Я много раз пытался научиться, но у меня, к сожалению, быстро пропадает желание. — Да там же это… Не так и круто на самом деле, только брынчать надо. Олежа слегка хихикнул, подрываюсь вверх под закипающий свист чайника. Заранее приготовленные четыре кружки, из которых с заваркой было только две. Кипяток всколыхнул листья и пузатая сахарница возглавила пока ещё пустующий стол. — Долго они че то ходят. Олежа согласно кивнул, хотя прекрасно знал с чем была связана такая долгая прогулка Антона и Марии. Не только они с Димой проходили тест сейчас. — У тебя есть тайное предчувствие того, как ты умрешь? Дима странно на него посмотрел, а затем легко ответил: — Чё-то странные вопросы для английского. Но нет. Даже не думал о таком. Олежа же хмыкнул и будто невзначай бросил: — А мне кажется, что я упаду с крыши многоэтажного дома. Так, ладно продолжим: Назови три черты, которые, по-твоему, есть и у тебя, и у твоего партнера. — Погоди, что? — Надо назвать три черты твоих и партнёра. Олежа мягко дал намёк, что повторять не собирался, и Дима смиренно выдохнул, задумчиво отпивая горячий чай. Кипяток обжёг нёбо, но никто из них не вздумал поморщится. — Даже если нет партнера? — Даже если нет. — Ну, у меня есть сила, юмор, верность. А у него должен быть мягкий нрав, спокойствие и преданность. Олежа сделал вид, что не обратил внимания на оговорку Дмитрия. Но это вызвало лёгкую ухмылку, подтверждая слова Маши о латентности брата. — За 4 минуты расскажи историю жизни настолько подробно, насколько это возможно Дима постучал указательным пальцем по подбородку и хмыкнул. — Ну, я родился в деревне под названием Рябиновка. Потом нас с сестрой забрала к себе бабушка в город. Я ходил в местную школу и начал увлекаться футболом. Потом решил пойти на учителя физкультуры, вот теперь сижу здесь, прохожу с тобой тест. Так, теперь твоя очередь изливать душу. Слабый кивок. — Мама — медсестра, папа — заводской рабочий, сестра — пианистка. Какое-то время назад папы не стало, оторвался тромб. Живём теперь втроём. Я учился в лицее, с коллективом не ладил. Мечтал однажды стать актёром, но отец запретил. В общем, теперь я тут, а в рюкзаке у меня халат. Дима кашлянул. Громко, гортанно. Так кашляют, когда не знают как реагировать. — А ты не пробовал сейчас записаться в кружок самодельности? Ну, при Вузе? Олежа исступленно оглянулся, на столе помимо сахарницы и четырёх чашек чая ничего не стояло. Студент встал. Он задумчиво вгляделся в холодильник. — Будешь спагетти с сыром и отбивной? — Опять убегаешь от вопроса? Дима уже догадывался, как Олегсей убегал от сложных разговоров. — Я просто смысла уже не вижу. Я не смогу быть конкурентоспособным. Теперь мне нужно посвятить всего себя медицине. Футболист тяжело выдохнул, но настаивать не стал. Махая рукой, чтобы Олежа продолжал допрос. — Не буду ничего. Скоро Машка с импотентом придут, давай поскорее твой список вопросов закончим. Будущий хирург сел за стол, зачеркивая очередной вопрос. — Есть ли что-то, что ты уже давно мечтаешь сделать? Почему ты еще не сделал этого? — Неважно. Олежа хмыкнул и решил не вытягивать ответ клещами, быстро сменяя вопрос. — Какую роль любовь играет в твоей жизни? Студент педагогического слегка прокашлялся, давясь чаем. — Что это такое? — А если серьёзно? — Ну, большую. — По-твоему, какая тема слишком серьезна, чтобы шутить об этом? — Чувства. — Согласен. Грифель карандаша затупился, но Олежа и не думал прикасаться к точилке. Оставалось совсем немного и прерываться совсем не хотелось. — Поделись личной проблемой и спроси партнера, как он бы справился с ней. Затем спроси, что он думает о твоих чувствах по поводу этой проблемы. Дима замолчал и как-то тяжело посмотрел на него. Так смотрят на ошибку в тесте или на анализы в больнице. Он как-то жалобно выдохнул и молчаливо покачал головой. — Не знаю, Олежа, пока не могу сказать. Олежа отнёсся с пониманием. Они знают друг-друга без году три дня, и ему с лихвой хватало той искренности, с которой говорили ранее. — Спасибо, Дима, за честность. На этот вопрос необязательно отвечать. Я думаю, что я тоже промолчу. Это был последний пункт. И Олежа судорожно выдохнул, впиваясь взглядом в давным-давно остывший чайник. Времени прошло достаточно много. По большей части, Дима показал себя хорошим. И в какой-то степени ранимым. И в целом каким-то волшебным. И наверное, Олежа проиграл. Нет, Олежа точно проиграл. — О чёрт. Дима странно напрягся. — Что-то случилось? Спасительный звонок прогудел по квартире. Антон и Маша наконец вернулись.