Накануне Фестиваля

ГЛАВА 3 Фестиваль фейерверков

(Des Rocs - Used to the Darkness) Посетителей сегодня было мало, в основном брали бутылки на вынос – то ли не хотели торчать в таверне в такой прекрасный летний день, то ли все разорились за время фестиваля. – Так и не расскажешь, что тогда произошло? – Кэйя накручивал на палец прядь синих волос и смотрел мне в глаза с проницательной полуулыбкой, вальяжно рассевшись за барной стойкой. Я испытывал паршивое чувство, что мне нужно поговорить, но слова встают поперёк горла. Воспоминания о пленных подопытных детях застряли в памяти, и хотелось откашляться от них. Можно было давно прекратить натирать вымытый бокал для сока, и благо, что он был из достаточно плотного стекла, чтобы не треснуть в моих напряжённых руках. – У меня к тебе тот же вопрос. Как ты отбрехался от Джинн? – Да просто сказал, что наши гости до последнего не собирались, но внезапно явились. А я как благородный джентльмен не стал тревожить леди заместительницу Магистра, которая была крайне занята, судя по доносившимся из библиотеки звукам, – Кэйя беспардонно ехидничал, – Джинн с готовностью приняла мою версию развития событий, поняв, что я слышал кое-что лишнее. – Готов спорить, это блеф. Когда тебе было гулять рядом с библиотекой? – Хорошо, что Джинн не так хорошо меня знает. Не думаю, что она что-то подозревает, расстались мы на хорошей ноте. Вместе ещё возмущалась нахальству этого негодника в чёрном плаще, – он посмотрел на меня почти с восхищением, – Я же под него давно копаю, ещё с той ночи, как он развесил перед орденской резиденцией тела разыскиваемых преступников и осквернил статую Архонта. – Да, это был он, – ухмыльнулся я. – Чего такой довольный, а? Ты ж не видел эту дурновкусную экспозицию, – Кэйя смеялся глазами, – Тебе бы не понравилось, слишком эпатажно. Кстати, принёс вот копию протокола твоего допроса, ознакомься хоть. Ой, прости, не твоего допроса. Я пробежался взглядом по тексту, переписанному красивым почерком Кэйи на обратной стороне некого пожелтевшего документа, который я, борясь с любопытством, не стал переворачивать. События, изложенные в протоколе, ладно вязались между собой, хоть и не имели отношения к реальности (за исключением того, что о допрашиваемом складывалось впечатление как о параноидальном террористе). – Видел Энтони по дороге, передаёт привет, – напомнил о себе заскучавший автор литературного шедевра. Я отложил бумагу и упёр в Кэйю взгляд. – Не дрейфь, я шучу, он ничего не помнит. – Скажи, как мне тебя не убить? – Да за что же? Все думают, мальчик просто потерялся, когда ходил в горы собирать травы для сестры. – Его так и не допросили? – Энтони был в Ордене, но допросом я бы это не назвал. Да он правда ничего не помнит! – Эта проклятая халатность… – я принялся расставлять на полки посуду, – Мальчик потерялся на целый год, и всех устраивает, что он просто заблудился? – Сейчас совсем другие заботы. На днях отходит экспедиция, сроки всех заданий сокращают, весь Орден на ушах. – Конечно, нельзя же было рассчитать время заранее… – промолчать было выше моих сил. – Дата экспедиции сдвинулась на неделю, Варка говорит, ждать больше не может. И всего вдруг стало не хватать, даже лошадей, хотя по расчётам вроде бы всё сходилось. – Не ты ли выполнял эти расчёты? – Да я сам еле выторговал оставить Кедра! Хоть будет, к кому вернуться… Понятия не имею, что пошло не так. Лошадей дополнительно закупали где только можно, даже в других регионах и даже у самых вредных бывших сотрудников. – Ты-то куда собрался? Не для того я как «самый вредный бывший сотрудник» отдал Ордену свою последнюю радость, чтобы не осталось ни одного человека, способного уладить мои недопонимания с ночным караулом. – Я думал, ты просто не хочешь, чтобы меня мотали по выездным заданиям… Очевидно, я жестоко ошибался, раз ты сам же тащишь меня по дурацким делам в Инадзуму. – Тащу тебя? – переспросил я. (dArtagnan - Was wollen wir trinken) – Не прикидывайся! Не знаю, что было бы хуже – ехать с Варкой умирать неизвестно за что или ехать к Аято торговать твоим вином. – Не понял... На днях я получил письмо от господина Камисато, в котором тот приглашал на грядущий летний фестиваль фейерверков, многословно расписывая его великолепие и значимость, выражал готовность к сотрудничеству по обмену товарами и «радость от предвкушения скорой встречи». Если опустить кудрявую вежливость, то суть письма сводилась к тому, что Аято не намерен ехать в Монд второй раз ради заключения сделки, во-первых, потому что знает себе цену, во-вторых, потому что наслушался сплетен о конфликте с сумерскими дипломатами и не желает, чтобы при нём творился подобный бардак. Я не спешил с ответом, потому что должен был уладить кое-какие дела и получить ясность по возможности временного переноса своей работы в другой регион. Теперь со слов Кэйи стало известно, что на полный аналог полученного мной письма (с единственной разницей в порядке упоминания рыцарей и представителей винокурни) Орден уже ответил согласием, и отплытие планируется на завтрашнее утро. Никого, конечно, не волновало, как я буду решать вопрос со срочной транспортировкой бочонков вина, которые нужно было везти в Инадзуму в качестве пробных экземпляров. Состав выездной группы тоже оказался для меня сюрпризом: Джинн ехать со мной не может, заменять её будут Кэйя и Ноэлль. – Ноэлль? Разве это не горничная? – Именно. Я тебе не искатель приключений, чтобы самому стирать трусы в речке. Имело ли смысл пойти к статуе Архонта и помолиться о прекращении беспредела? Впрочем, наш свободолюбивый Архонт вряд ли будет на моей стороне. Быстрее, наверное, поджечь резиденцию. Я как можно скорее отправил Коннору голубя, чтобы у него было хоть какое-то время на подготовку. Он обязан был ехать со мной – без него наш товар достойно представить было бы некому. К моему удивлению, Коннор не выразил возмущения из-за спешных сборов. Зато претензии посыпались, когда мы ждали Кэйю и Ноэлль, прибыв к пристани на несколько минут раньше. Уже сейчас было понятно, что путешествие выдастся весёлым. Впрочем, Коннор быстро отвлёкся, когда дозорные со сторожевой башни стали давать нам указания отойти на безопасное расстояние от нашего же аэростата в форме анемо-слайма, на котором мы привезли вино (несмотря на возмущения Эльзара по этому поводу). Пока мы издевательски выполняли указания рыцарей, караул уже был приведён в боевую готовность. Открыть огонь лучникам помешал появившийся доблестный капитан кавалерии. – Вы так вовремя, сэр! Мы с господином Коннором уже в опасности, нас можно начинать спасать. – Господин Коннор, познакомьтесь, это Ноэлль, лучшая горничная Ордо Фавониус. Ноэлль, это лучший винодел Мондштадта, уважаемый господин Коннор и самый бессердечный человек на свете, Дилюк. – Приятно познакомиться, – присела в книксене раскрасневшаяся Ноэлль. Мы погрузили вино на небольшую двухмачтовую шхуну, на которой было возможно выйти из узкой Мондштадской гавани, вероятно, чтобы в Терновом порту пересесть на корабль, более подходящий для длительных морских грузоперевозок. – До порта рукой подать, уносить в трюм незачем, так? – на всякий случай уточнил я у Кэйи. – Мы без захода в Терновый порт, плывём до Инадзумы на красотке “Венессе”. Самый маневренный корабль Монда! Чем она тебе не угодила? – Даже не знаю, с чего бы начать. Балансировка, скорость движения, уж не говоря о гипотетическом размере кают. Серьёзно? – Кто-то стал разбираться ещё и в мореплавании? Корабль оплачен до Инадзумы и обратно. Даже если прямо сейчас повернуть к порту, мы можем застрять там на несколько дней в ожидании попутного корабля. – Похоже, вас с Ноэлль дома не ждут, но от благополучия Коннора зависит винная индустрия всего региона, – сказал я и приступил к погрузке бочонков в трюм. – Я впишу все горести, которые лягут на плечи господина Коннора, в длинный список своих прегрешений, – парировал сэр Кэйя и театрально отвернулся. Тем временем господин Коннор уже сейчас испытывал симптомы морской болезни. Я проводил его в каюту, оставив с ним Ноэлль, после чего с помощью экипажа разобрался с грузом. (Nathan Evans - Wellerman (Sea Shanty)) Бедная шхуна “Венесса”, которой предстоял слишком долгий путь, покинула гавань, обогнула полуостров и оставила за правым бортом утёс Звездолова. Вернувшись на палубу, я нашёл Кэйю на носу корабля за бутылкой с сомнительной этикеткой. – Это же из “Кошкиного хвоста”. – Специально взял с собой на случай, если ты будешь меня раздражать. – Очень предусмотрительно. Как смотришь на то, чтобы на обратном пути ехать через Ли Юэ? – Ох, это займёт больше времени. К тому же капитан уже получил оплату за обратный путь, как я говорил. Вряд ли в Ордене будут рады увеличению сметы. – Даже не думал наносить по бюджету Ордена такой удар, я оплачу дорогу. Путь через Ли Юэ займёт больше времени, но сократит пребывание на воде – с Коннором совсем беда, и вряд ли будет лучше. К тому же корабль всё же следовало бы сменить. – Это как минимум, на сутки увеличит мою командировку... – В качестве компенсации могу предложить посещение одного закрытого заведения в Ли Юэ. Кэйя с интересом повернулся ко мне. Я присел на палубу напротив него и решился продолжить: – Специфика оказываемых услуг не позволяет этому заведению размещаться на территории города из-за местных законов, поэтому находится оно на пришвартованной галере “Жемчужина”. Обслуживаются там клиенты высочайшего уровня, и, возможно, тебе было бы интересно завести несколько новых знакомств, учитывая твои нестандартные методы работы. – Кажется, мне предлагают что-то совершенно неприличное, – сладко протянул Кэйя. – Чтобы лишний раз не беспокоить Коннора пребыванием на судне, лучше отправиться туда вдвоём, пока наши сопровождающие будут спать, – подтвердил я. – Я-то думал ты стал совсем скучным, а ты, оказывается, тот ещё хулиган! – Обычно говорят “извращенец”, но на “Жемчужине” это запретное слово. – Теперь я ещё больше жду отбытия из Инадзумы, – заулыбался Кэйя. Хотелось бы верить, что он ждал отбытия больше, чем встречи с господином Камисато.