(пред)последний Винчестер

      Джеймс вздыхает: поиски зашли в тупик. Почти. Связной в ФБР — жизнерадостный мужчина, судя по голосу, — подтвердил личность агента Бонджови, но схожесть с Уокером не укладывалась в голове Ларри и не давала спокойно окунуться в рутину расследования убийств его подчинённых. Он закинул удочку другому своему знакомому из Бюро, чтобы проверил в частном порядке — за что позже Джеймсу, возможно, придётся отплатить ответной услугой, но ему не привыкать, это тоже своего рода рутина, — и через несколько дней придёт ответ, а до тех пор предстоит решить, даёт ли он Бонджови дело или нет. Если агент — самозванец, Джеймс рискует скомпрометировать улики и запороть расследование или суд по его итогам, а если настоящий, то за беспричинные проволочки потом достанется, особенно если дело дойдёт до третьего убийства.       Самый лучший способ — пробить фото в полицейской базе, но это только через официальный запрос, «спасибо» правозащитникам, ратующим за усиление контроля над использованием технологии распознавания лиц. Куда проще было бы найти по имени, однако по «Френсису Бонджови» система настойчиво выдаёт лишь Джона Бон Джови как добропорядочного (для рокера-то) гражданина и его дочь Стефани с давней историей о передозировке героином. Никаких сотрудников ФБР.       А других имён для проверки у Джеймса нет.       Проще было бы спросить у Донны, но что он скажет? «Я сомневаюсь в твоём спеце, потому что он как две капли похож на моего бывшего напарника, а у напарника братьев-близнецов нет, я знаю его столько лет, что сам ему почти как брат»? И что она на это ответит? А вот позвонить Бонджови и спугнуть она может, да и отношения этот вопрос попортит.       Сейчас Джеймс уже несколько минут рассматривает фото машины — классической чёрной «Шеви» в отличном состоянии, — сделанные камерой в кафе, где они с Бонджови обсуждали дело, и думает, может, пробить её? Рейнджерам на это тоже нужен официальный запрос, в отличие от полиции, поскольку Д.О.Б. — это отдельная структура, и втихую такое вряд ли удастся провернуть. Если только не...       — Соедините с офицером Рамирез, — просит он в трубку, и спустя пару секунд из динамика звучит бодрое:       — Рамирез слушает, — уже знакомым голосом.       — Капитан Джеймс, — представляется Ларри. — Не хотите ли выпить кофе, офицер?       Трубка затихает на ещё пару секунд и Джеймсу кажется, что он слышит в ней тщательно сдерживаемый радостный писк. Однако на третьей секунде Рамирез как ни в чём не бывало уточняет:       — Во сколько вам будет удобно, сэр?       Они договариваются о встрече, и, положив трубку, Джеймс откидывается на спинку кресла. Похоже, у него скоро добавится головной боли в лице вечно любопытного рейнджера Мишель Рамирез, которую он всё равно присматривал себе после расследования, пусть и самостоятельного, по Королям Родео, а после такого — в случае успеха, — грех будет не пополнить свои ряды столь ценным кадром, тем более выслуга у неё хорошая, лишь шеф расист и сексист.       Всё равно ему нужно найти кого-то вместо убитых сотрудников.       Встречаются они в кафе недалеко от Д.О.Б., где обычно обедают рейнджеры и некоторые полицейские, если находятся рядом. С Бонджови пришлось выбрать место более отдалённое и не такое хорошее, и сейчас Джеймс рад толкнувшим его на это сомнениям: заметь агента кто-нибудь из приятелей Уокера или его брат, ситуация стала бы щекотливой, особенно когда все знают, что Уокер на задании и задержание ещё не случилось.       Рамирез сидит, вооружившись меню, и поднимает голову, как только Джеймс садится за столик напротив неё. В её карих глазах сотни вопросов и она почти готова озвучить их, но сдерживает любопытство вежливостью и армейской выучкой.       — Разбираетесь в автомобилях, офицер? — спрашивает Джеймс, тоже беря в руки меню.       — Мики, — отзывается она. — Можете звать меня Мики.       — Мишель?       Рамирез пожимает плечами в жесте «если вам будет угодно».       — Разбираюсь, сэр. Приходится по долгу службы.       К ним подходит официант и они заказывают себе по кофе с булочкой. Джеймсу меньше всего хотелось бы, чтобы эта булочка потом осела в его боках лишним жиром, но сегодня не может устоять. Пусть хоть она порадует его, что ли.       — Мне нужно выяснить по вот этой красавице, — Джеймс кладёт на столик между ними фотографии. — Модель, владельца и историю. Без запроса, разумеется.       — «Шеви Импала» шестьдесят седьмого, — сообщает Рамирез, разглядывая фото и постукивая пальцем по изображению задних фар. — Да вы ценитель, сэр, она действительно красавица. Хотите задержать хозяина?       — Нет, — Джеймс качает головой. — Увидите в городе хозяина — не трогайте, просто сообщите, — он кладёт поверх фотографий визитку с личным номером, — я сам разберусь.       Допивают каждый свой кофе они в уютном молчании. Джеймс ловит себя на мысли, что готов озвучить Рамирез своё приглашение хоть сейчас, но решает пока не пороть горячку. Пусть это дело станет для неё собеседованием, которое она уже успешно проходит.       Рамирез справляется с заданием быстро, что впечатляет, учитывая исходный расклад — лишь фото и то не слишком качественные. Что и говорить, Мишель — отличный специалист во всем, судя по ее характеристике. Джеймс уже запрашивал.       — Сэр, вы хотите получить отчет на почту или распечатать? — деловито осведомляется офицер при очередном звонке.       — Полагаю, вы не откажетесь от чашки кофе, — расследование неофициальное, Джеймсу не слишком хочется светиться даже в мелочах, мало ли кто наткнется на материалы. Например, его секретарь или Конни.       По данным канзасского отделения Национальной администрации безопасности дорожного движения, автомобиль на фото принадлежал некоему Джону Винчестеру, который купил её в 1973 году, однако, начиная с 1984 года, автомобилем, судя по страховкам, пользовались разные люди, хотя информации о продаже и перепостановке на учёт нет. Можно подумать, что Джон Винчестер использовал её для какого-то подобия каршеринга, но, пробежавшись по списку имён взглядом, Джеймс понимает — некоторые из них ему знакомы. Рок-звезды далёкого прошлого, ныне глубокая классика. Наверняка, если пробить все эти имена, у каждого найдется легендарная группа за плечами, и вряд ли Джон Винчестер действительно устроил нелегальный каршеринг для знаменитостей.       В августе 2006 года патрульной службой штата Южная Дакота и службой спасения было зарегистрировано дорожно-транспортное происшествие с участием этого автомобиля. Джеймс ещё раз перечитывает отчёт об аварии, состоянии автомобиля и пассажиров, переводит взгляд на свежий снимок авто — тот самый, по которому искала Мишель.       — Думаю, ее владелец приложил немало усилий для реанимации этой красавицы, — резюмирует капитан. Это поразительно и заслуживает уважение даже на его взгляд, человека, для которого автомобиль — лишь инструмент. Для владельца «Импалы» этот автомобиль, должно быть, сродни любимой девушке или члена семьи.       — Простите, сэр, я сделала ещё кое-что. Немного старых данных на Джона Винчестера, — Рамирез кладёт поверх материалов ещё подшивку документов, и Ларри отмечает, насколько уверенно держится девушка, самообладания ей не занимать. Да и сделала она куда больше, чем от нее требовалось — похвальная инициатива даже при том, что сама Рамирез определённо сомневалась, что её любопытство одобрят. Со своим шефом она ведь уже попадала в неприятности из-за этого.       Впрочем, за столь короткий срок информации нашлось немного: отставной морпех, был женат, двое детей. После пожара в ноябре 1983 года о Джоне лишь несколько упоминаний по мелким правонарушениям. Всё, что удалось добыть без официального запроса. Также короткое упоминание этой «Импалы» в деле о пожаре в студенческом городке Стэнфордского университета, и статья из старой газеты «Stanford daily». На первый взгляд — ничего интересного, просто какой-то умник приобщил пару страниц из студенческой газеты. Видимо, посчитал, что местный репортаж на первой полосе будет важен, хотя связи Джеймс не улавливает. Дальше ситуация проясняется вместе с небольшой, полной гордости заметкой о лучших студентах университета, где красной ручкой обведена фамилия «Винчестер». Джеймс на удачу переворачивает страницу, но на развороте уже другая статья — редактор не пожалел места для некролога в память о погибшей в пожаре студентке. Под некрологом разместили фото с кладбища, Джеймс без интереса скользит по нему взглядом, но тут же замирает и приглядывается ещё раз, уже внимательнее. Снимок нечеткий, да и прошло уже лет пятнадцать, но капитан уверен, что на фото он видит молодого Уокера. Поодаль, за спиной парня, угадываются очертания «Импалы».       Наваждение, не иначе.       — Вы в порядке, сэр? — осторожно спрашивает Рамирез и указывает на выделенную красным фамилию. Единственное, пожалуй, совпадение, с владельцем машины, и в этот момент Джеймс понимает, что газетную вырезку приложила, похоже, сама Мишель. — Это не тот же самый Винчестер, но «Импала» однозначно та, — она указывает на регистрационный номер в протоколе.       — Причём здесь «Импала»? — у Джейма не укладывается в голове лишь один вопрос.       — В полицейском отчёте написано, что свидетели видели эту «Импалу» несколько раз недалеко от сгоревшей квартиры, где погибла студентка.       — Думаете, владелец «Импалы» виновен в её смерти?       — Точно как-то связан.       — Да уж, связан, — Джеймс задумчиво стучит пальцем по фото с кладбища. — Как зовут сыновей Джона Винчестера?       Рамирез ищет нужную страницу отчёта:       — Дин и Сэмюэль. В Стэнфорде учился Сэмюэль, — она вновь указывает на имя в списке лучших студентов.       — Кто из них младший?       — Сэмюэль. Родился в мае 1983 года.       И тут бы обрадоваться: кусочки мозаики сложились воедино, Фрэнсис Бонджови, очевидно, на самом деле Сэмюэль Винчестер, и он определённо как-то связан с Уокером, да только незадача — Уокер родился в декабре 1982 года. Они не могут быть даже братьями-погодками, не то что близнецами. Да и Корделл вряд ли сумел бы умолчать о близнеце, с близкими людьми он болтливый — не заткнешь.       По крайней мере, был болтливым до смерти Эмили, и капитан не решается представить, какой Уокер вернётся с дела под прикрытием. В любом случае, Джеймс знаком с семейством Уокеров столько лет, что близнецу пришлось бы покинуть родной дом очень давно и безвозвратно, чтобы Ларри не знал о нём вообще ничего, ни слова не слышал ни от кого. Да и что должно было случиться, чтобы Бонэм и Эббелин отпустили одного из сыновей вот так? Или отказались от него?       — Хотите пробить Сэмюэля Винчестера, сэр? — ретиво осведомляется Рамирез.       Капитан кивает. А ему самому, похоже, пора готовить документы на приём в ряды рейнджеров одной весьма смышлёной полицейской, потому что со своим первым заданием она справилась блестяще.