***
Ненавижу, когда люди начинают оправдываться: это так жалко, так противно. Я не собираюсь, не думай. Просто всё честно и подробно напишу, чтобы ты знал правду… Долгий Ностальгический концерт подходил к концу: я ощущал страшную усталость. Эмоции, испытанные перед его началом: волнение, гордость за себя, радость, — всё исчезло без следа, всё забылось. Я отдался весь энергетически и теперь больше ни на что не был способен. Хотелось одного: скорее домой, хорошенько поесть и сомкнуть глаза, коснувшись головой подушки. Даже о том, чтобы обнять жену с дочерью, не было мысли. Торопливо покинув здание «Олимпийского» и распрощавшись со всеми, я схватился за голову: чёрт, забыл в гримёрке термос! Пришлось возвращаться и забирать, тем более пить хотелось адски. Но сейчас я думаю о том, что лучше бы максимальные лень и усталость овладели мной в ту секунду, заставив не вернуться… Говорят же: плохая примета. И всё-таки я открывал тяжёлую дверь, плёлся по серому коридору, браня себя за излишнюю рассеянность, тут же оправдывая её усталостью. Плёлся, чтобы увидеть картину, которую никогда не забуду. И не оттого, что не хочу, а оттого, что просто не сумею. От моего желания тут ничего не зависит: из-за тебя я давно потерял контроль над собой и своими мыслями. Чётко помню, как кадр фильма в голове сразу всплывает: открываю дверь гримёрки и… Вижу тебя. Господь, избавь же меня от этих воспоминаний: ты стоишь перед зеркалом, на тебе чёрное кружевное платье, юбка которого бесстыдно задрана. Ты удовлетворяешь себя. Уверенно скользишь рукой по члену, запрокидывая голову наверх, судорожно ловя воздух ртом. И каждое новое движение будто всё яростнее: сильнее сжимаешь плоть, увеличиваешь скорость. Облокачиваешься даже на столик, стоящий перед зеркалом, боясь, что накатившее удовольствие собьёт тебя с ног в прямом смысле. Я же говорю: я не смогу забыть. Как бы сильно этого ни хотел. Я сохранил в памяти каждую деталь: каждое движение рукой, что увидел, каждый полустон, что услышал… Да, тяжело признаться, но я стоял как вкопанный и следил за тобой в дверном проёме. А когда осознал, что делаю, когда накатил страх, что ты можешь меня заметить, выбежал из здания, напрочь забыв о термосе. Проклятом термосе! Всего-то увидел, как шеф мастурбирует: можно подумать, сам этим не занимался… Однако шок не отпускал меня никак. И на следующий день, и на следующую неделю я периодически вспоминал тебя, занятого непристойным делом, непроизвольно воспроизводил в голове картинку. Я видел во снах, как ты мастурбируешь, Вадим… И просыпался, чувствуя возбуждение. Постепенно я с ужасом осознавал, что… Мне понравилось. Чёрт, мне действительно понравилось! И я был бы очень непротив взглянуть ещё раз на то, как ты удовлетворяешь себя в изящном кружевном платье чёрного цвета. Более того, я уж сам болезненно сильно желал удовлетворить тебя… Со временем легче не становилось. К тому же, я вынужден был продолжать работать с тобой: я участвовал в записи нового материала. Конечно, имел возможность отказаться, но кому не нужны деньги? У меня семья, которую я должен обеспечивать… Да и какую же выдумать достойную причину для отказа? Ты давно отметил меня как талантливого музыканта, давно обещал помогать и поддерживать. Будет странно и нелогично, если я внезапно лишу себя всего этого. Потому теперь я виделся с тобой почти каждый день. Прятал глаза, боялся оставаться наедине хоть на миг, боялся вступать в диалог… Да, можно сравнить с поведением влюблённого мальчика. Только вот был ли я влюблён, Вадим? Как сам думаешь? Я помню, тебя моё поведение расстраивало. Для членов своего нового коллектива ты хотел быть не просто наставником или коллегой, а товарищем. И я не исключение, поэтому ты всячески пытался раскрепостить меня: приглашал в кафе, в гости, прогуляться вдвоём… Но я и взгляда поднять с пола не мог, не то что согласиться. Я мечтал только о том, чтобы ты поскорее отвязался. Для других, менее скромных и сильно противоречащих этому желанию мечтаний существовал дом и душ, где меня не могли застать за постыдным занятием, за которое я сам сильно ругал себя. Однако не был способен взять себя в руки и прекратить фантазировать. Меня влекло к тебе с огромной силой. И я не мог противостоять этой силе. Мог только преклониться перед ней. Сдать самого себя в плен безумства и одержимости.⋆2
15 июля 2021 г. в 22:03
Примечания:
Александр Радченко пишет чистосердечное признание своему шефу) Приятного чтения))