Глава 25. Звёздный час
10 сентября 2021 г. в 18:40
Возвращение Снейпа в Хогвартс сложно было назвать радостным событием. Он появился там накануне прибытия Хогвартс-экспресса в компании ученицы, захватив её из каморки в Лютном, в которой та проводила каникулы. Изначально маг собирался забрать её в Коукворт, но Санди внезапно проявила настойчивость и решила вернуться в родной угол на Рождество.
Встречала Снейпа она с красными глазами и мрачной решительностью на лице. Девочка ничего не говорила, но волшебник видел, что зимние каникулы в Лютном прошли совсем не так, как ей хотелось. Санди чувствовала себя потерянной и лишней везде — и в Хогвартсе, и дома. Поэтому, когда Снейп безапелляционно заявил, что все последующие каникулы она будет проводить в его доме, возражений не последовало.
В этом триместре Северус планировал заниматься с Санди не только в области зельеварения. Следовало научить девочку, как держать себя в обществе, показать ей пласт бытовой магии, которая могла значительно облегчить жизнь, открыть для неё моду и косметику… В общем, самостоятельно этим заниматься Снейп не собирался, поэтому пришлось с помощью Нарциссы искать и нанимать подходящую на роль воспитательницы волшебницу, коей оказалась мадам Сейр, достаточно известная в высоких кругах преподавательница хороших манер.
Занятия с ней должны были проходить раз в неделю по выходным, а оставшийся выходной Снейп решительно занял собой и походами в Запретный лес. Будущий Мастер зельеварения должен был уметь не только использовать приобретённые ингредиенты, но и собирать их самостоятельно. Поэтому Санди ждали утомительные блуждания по буеракам и заучивание всех вариантов влияния атмосферных и астрономических явлений на растительные и животные ингредиенты разных видов.
Узнать ей об этом предстояло в самом ближайшем будущем, а пока зельевар поставил себе целью собрать ученице гардероб и приобрести все необходимые мелочи. Разумеется, самостоятельно этим заниматься было бы нелепо, поэтому тут в дело вступала мадам Сейр. Она ждала их к условленному времени в «Кэррингтон и Ко».
Судя по всему, Санди уже не раз бывала на Тёмной аллее, и сейчас она осторожно оглядывалась на редких прохожих, стараясь держаться ближе к стенам, пока Снейпу это не надоело и он не взял её за плечо, ведя рядом с собой. Когда колокольчик над дверью в магазинчик звякнул, приветствуя вошедших посетителей, девочка ощутимо вздрогнула.
— Добрый день, мадам Сейр, — безошибочно найдя глазами стройную даму средних лет, Снейп вежливо поклонился. — Позвольте представить вам мою ученицу, Санди Смитт.
— Добрый день, Мастер Снейп. — Голос у женщины оказался негромким и очень мягким. — Рада знакомству, мисс Смитт.
Улыбка, обращённая к девочке, преобразила строгое лицо мадам Сейр. Эмоции, которые она испытывала к новой воспитаннице, были удивительно тёплыми и искренними. Да, эта волшебница действительно прекрасно подходила. Снейп напомнил себе поблагодарить потом Нарциссу.
— Санди, мадам Сейр любезно согласилась помочь мне в твоём обучении, — пояснил на удивлённый и чуть испуганный взгляд ученицы зельевар. — Я счёл неуместным лично преподавать тебе особенности женского этикета, основы моды, риторику и прочие науки, необходимые девушке в светском обществе. Если мадам Сейр сочтёт нужным, я присоединюсь к твоим занятиям, но базу ты освоишь с ней. А пока я прошу вас заняться составлением основы твоего будущего гардероба, а сам, с вашего позволения, вас оставлю.
— Хорошо, — прошептала Санди, опуская глаза. Её пугала неизвестность и совершенно незнакомая ситуация, но это же и интриговало, заставляя сердце замирать в предвкушении чего-то неизведанного и прекрасного.
— Мадам Сейр, я позволил себе набросать краткие пожелания к обязательным предметам гардероба. Уверен, вы всё учли, но акцентировать внимание на необходимых мелочах мне показалось важным.
— Разумеется, мы постараемся принять во внимание всё, — ничуть не удивившись, кивнула волшебница, забирая список. — Думаю, нам хватит двух часов, чтобы закончить.
— Великолепно. Надеюсь, вы не откажетесь после этого составить нам компанию за обедом?
— Благодарю за приглашение, Мастер Снейп.
— Тогда не стану вас далее задерживать. Всего доброго.
— Всего доброго.
Выйдя из магазинчика, Снейп поспешил по своему обычному маршруту в поисках новых книг. С первой своей прогулки после Азкабана список интересующих волшебника трудов значительно расширился. Теперь лавочники и старьёвщики готовили для него тома не только по зельеварению, но и по колдомедицине, ритуалистике, артефакторике, истории и химерологии. Не отказывался зельевар и от книг других направлений, если они внезапно оказывались достаточно интересными. Находить такие для менталиста не составляло труда — достаточно поверхностно пролистать память продавца, чтобы узнать ассортимент и новые поступления, а потом задать пару наводящих вопросов.
Через два с половиной часа Снейп вновь стоял перед дверями маленького магазинчика. Три стопки книг отправились в его кабинет в особняк Снейков, магу предстояло каждую прочесть и дважды скопировать в загодя приобретённые пустые заготовки. Оригинал отправлялся в библиотеку Снейков, а копии в дом-под-скалой и замок Принцев. Библиотеки следовало пополнять, а что-то и вовсе восстанавливать с нуля.
— Приветствую, Мастер Снейп. Вы как раз вовремя, мы почти закончили, — поприветствовала вошедшего мага мадам Сейр. — Не желаете ли взглянуть на результат?
— О, не стоит, я полностью доверяю вашему опыту и вкусу, — поспешил Северус отклонить предложение, которое грозило затянуть их визит в «Кэррингтон и Ко» на неопределённый срок. К тому же то, что Снейп увидел в мыслях волшебницы, полностью соответствовало его представлению о гардеробе скромной юной леди.
Оплатив заказ, Снейп повёл своих спутниц на Серебряную аллею — ресторанам на Тёмной он справедливо не доверял. Загодя заказанный столик оказался ожидаемо свободен, несмотря на час пик, и волшебники расположились у большого панорамного окна, выходящего на аллею. Следующие сорок минут Снейп и мадам Сейр наслаждались лёгким ничего не значащим разговором, а Санди изо всех сил пыталась не посрамить честь учителя, судорожно вцепившись в вилку и невпопад отвечая на вопросы.
Распрощавшись с волшебницей, зельевар в сопровождении ученицы вновь вернулся на Тёмную аллею. Им предстояло приобрести ещё кое-что.
— Добрый день, Мастер.
— Добрый день, Мастер Снейп. С чем к нам пожаловали?
— Ученице палочку подобрать.
— Похвально, похвально. Что ж, начнём с контракта. Чудесно, давайте сюда. Теперь, юная мисс, мне нужно, чтобы вы слили в этот накопитель толику своей энергии. Вот так, благодарю. Пару секунд, позвольте.
Блишвик, на удивление позитивный и энергичный, унёсся в подсобные помещения и через пять минут вернулся, огорчённо качая головой.
— Сожалею, но палочку для вас я ещё не изготовил. Но у меня есть несколько интересных составляющих, которые подошли вашей энергии. Надеюсь, после следующего Белтайна вы сможете снова посетить мою лавочку.
— Ну нет так нет, — Снейп ничуть не расстроился. — Тогда мы хотели бы приобрести чехол с расширением и набор для ухода за палочкой.
— Конечно, разумеется. С вас двадцать три галеона.
— И зачем было это всё? — недовольно проворчала Санди, подавая учителю чашку с чаем.
Благодарно кивнув, тот отпил глоток и откинулся на спинку глубокого кресла, глядя в пламя камина.
— Ты должна понимать, что после окончания обучения твой статус изменится. Мастеров-зельеваров в Британии на данный момент только двое, и едва ли в ближайшем будущем нас ждёт существенное пополнение. Так что ты будешь в центре внимания, и готовиться к этому следует начинать уже сейчас.
— Какая разница? — глухо спросила Санди, отставляя в сторону чайник и резко оборачиваясь к собеседнику. — Какая разница, если я всё равно член ковена? Вы думаете, Падре позволит кому-то из нас вести свободную жизнь? Ездить на конференции по зельеварению, посещать светские вечера, просто быть достаточно известными личностями?
— Если ему это будет выгодно, то да, — невозмутимо отозвался зельевар на взволнованную речь ученицы.
— А ему будет это выгодно?
— Определённо. К тому же, будь уверена, благодаря статусу моей ученицы ты уже достаточно известна. Прятать тебя на Тёмной после завершения ученического контракта будет по меньшей мере недальновидно.
— Хорошо, — слизеринка кивнула всё ещё с сомнением, — но тогда почему дополнительные занятия начинаются только сейчас?
— Потому что первые полгода я к тебе присматривался, выбирал темп занятий, разрабатывал программу и в остальном по мелочи. Но самое главное — у меня просто не было на это времени.
— Вы не знаете, кто это? Чем-то мне знакомо его лицо.
— Судя по всему, какой-нибудь учёный, раз декан заинтересован в беседе с ним.
— Может, новый преподаватель? Обещали же Трелони заменить и принять в преподавательский штат педагогов по этикету и артефакторике.
— Это Стивен Айк, — негромко прокомментировала Санди, не выдержав утомительных пересудов во время первого завтрака второго триместра. — Маглорожденный, закончил Равенкло, подаёт большие надежды. Судя по всему, его Флитвик в ученики взял.
— Маглорожденный? — пара девушек демонстративно скривились. — А ты откуда знаешь?
— Он с профессором Снейпом работал.
Санди ещё в прошлом триместре постаралась найти и изучить все публикации учителя, пусть добрая половина из них была абсолютно ей непонятна. Совместная статья Снейпа и Айка как раз относилась к категории читабельных, так что была изучена с особым тщанием.
Проигнорировав любопытные и удивлённые взгляды однокурсников, которые привыкли, что Смитт даже глаза не поднимала в их присутствии, слизеринка подняла лицо к потолку. Звёздные переливы над головой всегда завораживали её и помогали отрешиться от действительности, но сейчас этот способ не сработал — иллюзорное небо закрыли десятки сов, разносящих утреннюю почту. Раздражённо вздохнув, Санди опять уткнулась в тарелку. Ей письма никто не писал и посылок не отправлял, максимум — указания от Падре, появляющиеся в зачарованной шкатулке.
С гриффиндорского стола послышались азартные крики — пара огромных филинов, влетевших последними, с трудом несли по воздуху большой прямоугольный свёрток. Провожаемые любопытными взглядами птицы направились к преподавательскому столу и сбросили посылку аккурат над головой Снейпа. Санди вздрогнула, а зельевар и не дёрнулся, когда даже на вид тяжёлый свёрток плавно спланировал на стол перед ним.
Неторопливо просканировав посылку и развернув изумрудную обёртку, волшебник сперва вытащил оттуда записку, заставившую его нахмуриться, а потом большую тяжёлую книгу, название которой разглядеть Санди не удалось. Откинув обложку, маг погрузился в чтение под заинтересованными взглядами коллег и внимательным — Дамблдора.
Смитт впервые видела, чтобы на лице учителя проступали столь яркие эмоции. Сначала задвигались желваки, брови нахмурились, а страницы замелькали под пальцами. Бегающий по строкам взгляд внимательных глаз, казалось, вот-вот заставит бумагу дымиться. Не хотела бы Санди оказаться под прицелом этих чёрных туннелей. Как и остальные слизеринцы, она напряглась в ожидании взрыва… Но того не последовало.
Декан внезапно полностью успокоился и даже фыркнул что-то неожиданно добродушное. Слизеринцы облегчённо выдохнули, а директор чуть разочарованно отвёл взгляд. Санди не поняла причину такой реакции Дамблдора, но на всякий случай запомнила её. Остальным до этого не было дела, однокурсников больше заботило содержание книги, присланной декану.
Кое-кто уже с намёком поглядывал на Смитт, у которой было больше всего шансов всё разузнать, но стоило девушке пробормотать, что ей жизнь дороже, взгляды слизеринцев резко поскучнели. Санди лишь внутренне усмехнулась — узнать-то она узнает, вот только никому не расскажет. Любопытство действительно уже чуть ли не чесалось, и удовлетворить его хотелось неистово, но вот трепаться о полученной информации и в самом деле было смертельно опасно.
«— Какая красота!
Лайли направила свою белоснежную лошадь к вершине холма и с восторгом оглядела окрестности. Септимус в то же время любовался ею — золотые волосы девушки сияющим ореолом окружали её лицо и сверкали в лучах солнца, в сапфировых глазах отражалось небо, грудь вздымалась после быстрой скачки, а лицо лучилось восторгом.
— Это сады Магической Академии, — негромко произнёс Снейк, не отводя глаз от возлюбленной. — Супруга ректора обладает даром герболога, эти сады — её творение.
— Я бы никогда не увидела их, если бы не ты! — Сияющий взгляд прекрасной Лайли обратился к её спутнику и наполнился искренней благодарностью, тут же сменившейся сомнением и тревогой. — Септимус, душа моя, ты уверен, что твои родственники и друзья примут меня? Я ведь не обладаю магией.
— Лайли, сердце моё! — пылко воскликнул Снейк. — Твоя красота и доброта могут затмить любой магический дар!»
— Ч-что это? — только и пробормотала Санди, откладывая книгу в сторону и косясь на неё, как на ядовитую змею.
Сейчас она уже почти жалела, что поддалась искушению и заглянула в томик, так призывно сверкающий яркой обложкой на столе учителя.
— Типичное женское романтическое фэнтези. — Голос Снейпа заставил девушку подпрыгнуть. — Дрянь да и только. Никакой изюминки, избитый сюжет, картонные персонажи. Хотя для магического мира новаторски.
— А для магловского?
— Для магловского — дрянь, никто и не взглянет. Стоит всё же признать, что маглы в приключенческой, романтической и даже научной литературе давным-давно обошли магов.
— А почему главный герой… — Санди замялась.
— Так похож на меня? — насмешливо уточнил Снейп. — Потому что горе-писательница использовала мою биографию в качестве отправной точки для произведения. И для того, чтобы так всё исковеркать, нужно было иметь особый талант, признаю.
— И что теперь?
— А почему что-то должно измениться? Ну появится в головах у малолетних представительниц прекрасного пола новый тип романтического героя, ну попробуют особо мудрые юноши снова прощупать меня на прочность. Пара демонстративных разносов — и дурь из голов и тех, и других быстро выветрится.
— Вы считаете? — недоверчиво нахмурилась Санди.
— У меня большой опыт, — невесело усмехнулся волшебник в ответ.
«Юношу окутала тьма, такая же непроглядная, как горе и отчаяние, что испытывал он сам. Она не позволяла видеть, слышать или ощущать запахи. На мгновение волшебнику показалось, что он совсем перестал дышать. Внезапно во тьме послышался голос.
— Живым не место здесь. Зачем ты пришёл?
Голос был таким же холодным и пустым, как и тьма вокруг.
— Я пришёл за своей возлюбленной, прекрасной Лайли! — пылко воскликнул Септимус.
— Смерть не отдаёт своего.
— Но может обменять — так написано в древних книгах!
— И что ты можешь предложить? — В холодном голосе проскользнул едва заметный интерес.
— Взамен на жизнь возлюбленной я отдам тебе своего врага! Я нашёл его и заключил в магическую ловушку, откуда ты можешь забрать его!
— Этого мало. — Голос похолодел.
— Я отдам тебе свою волшебную палочку, это самое дорогое, что у меня есть!
— Мало!
— Я сварю тебе зелье, которое принесёт свет в твои покои! Я заключу в него свет моей любви к Лайли, и он будет вечно сиять для тебя!
— У тебя есть три дня.»
Снейп откинул книгу в сторону и минуту, не двигаясь, сверлил её взглядом, пока кончики страниц не начали дымиться. Резко отведя взгляд, волшебник зло выдохнул сквозь зубы и процедил:
— Играемся, да? Мстим? Как мелочно, право слово.
Описания из книги всё больше наталкивали его на мысли о том, что миссис Аккерли не сама придумала книгу или, по крайней мере, её финал. Кто-то по-женски обидчивый определённо помог. Сном там вещим или вдохновением несвоевременным.
«Очнувшись в центре ритуального круга, волшебник вскочил и бросился в лабораторию, не обращая на боль в замёрзшем на каменном полу теле. Три дня и три ночи он бился над зельем, вливал в него магию, проводил ритуалы, накладывал сложнейшие заклинания, добавлял невероятно редкие ингредиенты, и в самом конце зелье стало достаточно сильным, чтобы удержать в себе силу Патронуса Септимуса, в который тот вложил всю свою любовь к прекрасной Лайли.
Слетев по каменной лестнице, фигура с крыльями плаща за спиной и сияющим огнём в руке вступила в ритуальный круг. Связанный граф Вайлди лежал рядом совершенно неподвижно, напоенный напитком Живой Смерти. Волшебник не собирался отказываться от своих слов и был готов отдать жизнь врага взамен на жизнь возлюбленной.
Вновь проводя ритуал, Септимус не мог унять восторга. Всего через мгновение он увидит прекрасную Лайли!
Сжав наконец её пальчики в своих руках, волшебник не сдержал слёз. Девушка была всё так же молода и неотразима, как в тот день, когда они виделись в последний раз. Зельевару внезапно стало неловко — как он с посеревшим после трёх бессонных ночей лицом, серебряными нитями в волосах и шраме, пересекающем бровь, оставленным подлым графом Вайлди, может встать рядом с этим прекрасным созданием?
Но все его сомнения и страхи растворились, стоило Лайли распахнуть возлюбленному объятья и прижаться губами в горячем поцелуе.
Свадьба запомнилась королевству на долгие годы, и почтенные кумушки даже спустя тридцать лет вспоминали, как погуляли на празднике. Праздник почтила своим визитом даже королевская чета, король с королевой благословили молодых, и те жили долго и счастливо до конца своих дней.»
Брезгливо скривившись, Снейп хотел было швырнуть книгу в камин, но передумал.
— И жили долго и счастливо, — ядовито передразнил он. — С личем, ага. Не могут мёртвые вернуться к живым, не могут! И ведь найдутся же идиоты, которые решат повторить этот фокус. Понятно, что у них ничего не получится, но ведь могут сдуру и тварь какую-нибудь призвать! Разгребай потом…
Следующие дни оказались для Снейпа непростыми. Значительно увеличилась учебная нагрузка — кружок для дополнительных занятий по зельеварению отъедал немало времени и нервов. Нервов — потому что пятикурсницы действительно восприняли только вышедшую, но уже невероятно нашумевшую книгу «Любовь и смерть», по крайней мере первую её часть, за достоверную биографию декана Слизерина и одновременно за руководство к действию.
Кто-то сочувственно косился, кто-то желал отогреть замёрзшее сердце зельевара на своей груди, кто-то пытался насмешничать. Масла в костёр подливал Флитвик со своими вечными шутками и, как ни странно, Слизнорт. Последний не упустил шанса вылить на голову бывшего ученика ведро отборных помоев, и находились те, кто ему верил. Но самой непонятной и неприятной частью обитателей Хогвартса стали молодые романтичные дуры, которые на полном серьёзе обвиняли Снейпа в том, что тот не пошёл на сделку со Смертью для спасения любимой, как это было описано в книге.
Гилдерой, напротив, истекал желчью и ядом, не способный простить Снейпу столь бурный всплеск популярности. От Флитвика зельевар узнал, что юное дарование оставило свои привычные закидоны и теперь вдохновенно кропает книгу про себя любимого. Северус даже цеплять Локхарта стал меньше, движимый робкой надеждой, что творчество этого павлина перекроет роман мадам Аккерли. К несчастью, пока до этого благословенного момента было ещё очень и очень далеко, а нервы зельевара уже не выдерживали.
Лорд Аккерли прислал письмо с официальными извинениями и предложил изъять весь тираж из продажи, но Снейп только махнул рукой. Едва ли бы это помогло. Стаи сов каждое утро приносили ему всё больше и больше писем и посылок с гневными, удивлёнными, восторженными и негодующим отзывами. Волшебник медленно зверел и всё чаще сбегал в Малфой-мэнор жаловаться на жизнь. Люциус только посмеивался и пытался расшевелить друга, за что Северус был волшебнику благодарен. Как и за посылку, которая только на сутки опередила статью в Пророке и презентацию книги во Флориш и Блоттс. Если бы не этот подарок от Люциуса, было бы намного хуже.
Положение волшебника усугублялось тем, что отдых в доме-под-скалой перестал быть таковым, как только Барти основательно взялся за новое задание. Ради этого даже были отложены исследования рунного круга и сокращено время на разработку ритуалов. Стоило Снейпу появиться во втором кольце Запретного леса, его тут же находил Крауч с отчётом о проделанной работе и безумным энтузиазмом в глазах.
— Найти в Аврорате нужных людей, оказывается, не так-то просто. Мне понадобилось две недели работать, чтобы отыскать выход хотя бы на один отряд охраны Азкабана, и в нём, как назло, нет подходящего человека!
— Северус, я нашёл! Прекрасный отряд, терпеть не могут начальство и готовы на всё за деньги. Думаю, они согласятся по очереди отсиживаться по домам, меняясь местами с заменой.
— Это не Аврорат, а дурдом какой-то! Представляешь, даже подчинять никого не пришлось, достаточно было подкупить — они и клятвы дали, и на всё согласились!
— Кошмар, у них нет доступа выше четвёртого этажа, а Внутренний круг весь на седьмом. Туда вообще никому доступа нет, кроме дементоров, проверяющих и коменданта. А тот в Азкабане бывает раз в год, да ещё и в компании проверяющих — всех не подкупишь. Сомневаюсь, что их можно будет по-тихому вытащить.
— Жалко, маглы не подходят, их никакие артефакты от дементоров не спасают. А сквибов подыскивать слишком долго. Но на парочку я уже вышел! Северус, только для этого нужно Оборотку как-то модифицировать, я не уверен, что она будет как требуется работать со сквибами.
Вот так Снейп и обрёл новое направление исследований, будто ему старых не хватало. Исследование одного только Оборотного, которое являлось отражением ритуала «iki yüz» и маскировочного артефакта, заняло зельевара надолго. К зелью у него была масса вопросов.
Что будет, если добавить в Оборотное частичку своего тела? Часть тела магического животного? Часть тела своей анимагической формы? А если чужой? А если взять волос трёхлетней давности? Или частичку тела мёртвого человека? Что будет, если напоить Оборотным животное? А сквиба? А магла? Появляются ли побочные эффекты при длительном использовании? Ну и классическое — а что там с беременностью? И ещё десятка два вопросов и теорий.
Как ни странно, ответов у Мастера зельеварения не было, Магистр Борджиа ни разу глубоко не затрагивал эту тему, а Хог особо ей не интересовался, так что Снейпу предстояло либо закопаться в книжные завалы, либо исследовать всё самому. Уже привычным способом затолкав паникующий отдел мозга, отвечающий за планирование, поглубже в подсознание, волшебник смело выбрал второй вариант.
Спустя месяц исследований Северус смог смело ответить на большую часть вопросов. Оказалось, что Оборотное зелье оказалось модификацией другого зелья, которое оказалось калькой с «iki yüz», который в свою очередь был урезанной копией с ритуала для контроля внешности метаморфа, который оказался заменой врождённого контроля метаморфа. Сложная цепочка, да. Маскировочный артефакт оказался лишь её побочной ветвью, как и зелье для перерождения домовиков и придуманный на его основе Селестой и доработанный Сайрусом состав для изменения внешности.
С каждой модификацией ритуал, а затем и зелье, тратили всё меньше энергии, зато и функционал урезался. Оборотное зелье в итоге было способно менять тело только на физическом уровне, не затрагивая иные планы. Происходило это по тому же принципу, что и при трансфигурации, так что внезапная беременность магам не грозила. Более того, даже серьёзные раны можно было исцелить, выпив дополнительную порцию зелья, — оно вновь возвращало физическую оболочку волшебника к полному соответствию с донором частицы тела. Разумеется, это действовало только если раны были немагическими и не успевали ещё отразиться на ауре.
К слову, частица для добавления в состав обязательно должна была принадлежать любому живому материальному существу. А вот действовать зелье могло лишь на магов и волшебных созданий, для сквибов уже требовалась серьёзная модификация и вливание больших доз энергии, а для маглов состав и вовсе оказывался чистым ядом.
Основная проблема действия Оборотного состояла в изменении массы. Оно восполнялось вложенной при варке энергией лишь на сотню процентов или около того. То есть волшебник мог превратиться в человека в два раза тяжелее или, наоборот, легче себя, но не более. Если разница превышалась, то тело трансформировалось лишь частично, создавая чудовищные мутации, которые не так-то просто и лечились.
Самым интересным в Оборотном была связь, которую создавало зелье между тем, кто его пил, и тем, чей образ он принимал. Связь создавалась на момент добавления части тела в состав, и не имело значения, когда реципиенту вырвали клок волос или отпилили ноготь. Именно поэтому нельзя было использовать части тела мертвецов. Поэкспериментировать с аниформами и побочными эффектами от длительного применения Снейпу ещё не удалось, но и того, что он успел, хватило для планов Барти.
Вручив обрадованному вассалу большой котёл модифицированного для сквибов Оборотного и россыпь флаконов с обычным составом с увеличенным временем действия, зельевар со спокойной душой переместился в свой кабинет в особняк Снейков. Ему не терпелось оторваться от котла и погрузиться в мир книг. Недавно купленные тома определённо не следовало тащить в Хогвартс, где полноправным хозяином всё ещё оставался Дамблдор.
Причиной этому были, во-первых, три великолепных тома философских размышлений на тему насквозь запрещённой в Британии химерологии. Автор, живший две сотни лет назад, ничего толкового не писал, но его серьёзные рассуждения насчёт морали, нравственности и главное эффективности невероятно Снейпа забавляли. Тем не менее, Дамблдор едва ли понял, если бы обнаружил такое в Хогвартсе. А если бы и понял, то новый рычаг давления на себя ему в руки зельевар всё равно давать не собирался.
Второй причиной, по которой книги не следовало тащить в замок, была тонкая брошюрка, изданная три десятка лет назад. Единственной её ценностью было то, что написана брошюрка была на гоббледуке. Снейп понятия не имел, как торговцу удалось заполучить памятку для работников Гринготтса, но отказываться от такого интересного экземпляра не собирался.
Гоббледук интересовал Северуса давно. Волшебник уже освоил десяток инфокристаллов из раздела иностранных языков библиотеки Принцев. Начал с наиболее современных языковых моделей — французского, немецкого, испанского и ряда славянских диалектов, дальше в очереди стояли их древние версии, затем азиатские языки, а после них Снейп желал разобраться с языками иных рас.
Среди содержимого скудной кучки инфокристаллов из последней категории в закрытой секции библиотеки был лишь язык морского народа, примитивные говоры пикси и фей, гоббледук и парселтанг. Общаться со змеями волшебник никакого желания не имел, морской народ под водой мог понять любой, фей Снейп понимал и так, а вести переговоры с пикси и вовсе не входило в его планы. Оставался гоббледук.
Проблема состояла в том, что даже для современных человеческих языков Северусу требовалось довольно длительное время отрабатывать произношение и написание, разбираясь в нюансах и вбивая и то, и другое на подкорку. Но помимо этого каждый новый язык самую малость, но менял разум самого Снейпа, трансформировал ассоциативные цепочки, предлагал новые шаблоны мышления, вводил в совершенно новые культуры и социальные модели. Волшебник даже представить не мог, что будет, когда он на должном уровне освоит древние языки, а уж как на нём отпечатается гоббледук, предсказать было и вовсе невозможно.
Но Снейпу этот язык нужен был позарез. Связанно это было с пресловутым портальным кругом в доме-под-скалой. Стоило Листику начать распутывать корни, оплетающие сложнейшее рунное полотно, как из-под них выглянули словно истекающие вязкой нефтью знаки гоббледука, выписанные поверх изначальных рун. Дриаде удавалось блокировать их действие, но тогда и контроль над порталом практически полностью оставался на ней. Девочка же желала передать его Снейпу полностью, а для этого необходимо было устранить её воздействие.
Выходил замкнутый круг, и зельевар надеялся, что разомкнуть его мог помочь гоббледук. Он совсем недавно научился вытягивать из инфокристаллов информацию не полностью, а по частям, поэтому надеялся, что сможет отслеживать и контролировать все изменения в сознании, которые обязательно будет создавать изучение языка совершенно иной расы. Учиться Снейп решил во время сна и ради этого даже решил спать не одну, а пять ночей в неделю, скрепя сердце урвав это время из отведённого на эксперименты.
За первую ночь с информационным кристаллом в кулаке волшебник понял одно — гоблины совершенно не такие, как люди и маги. У него уже был опыт изменения сознания для общения с иными существами и расами — с Хранителями источников Запретного леса, например, или феей Лу. Но там Снейп хотя бы предполагал, чего ожидать, да и контакты были непродолжительны, а теперь его словно с головой окунули в калейдоскоп совершенно непривычных и непонятных образов, часть которых полностью противоречила его знаниям и представлениям о мире.
Северус с трудом разбивал поступающий поток информации на части, выделяя для сохранения этих данных отдельную область в сознании, чтобы не смешивать и не рушить опорные струны собственного разума. Единственное, что пока смог выцепить Снейп о самом языке, было то, что язык — изолирующий. Проще говоря, слова в нём состояли лишь из одной морфемы — корня. Никаких приставок, суффиксов и окончаний. А способом записи слов логично оказались руны или иероглифы, но это волшебник и так уже знал.
Произношение давалось человеческому речевому аппарату с трудом. Отсутствие смягчений и обилие грубых скрипучих и рычащих звуков, которые до этого Снейп никогда не пытался произнести, заставляли волшебника терять голос, повторяя раз за разом простейшие слова и звуки. Но не меньше, чем язык, у Северуса ломался мозг.
В гоббледуке было больше сотни обозначений для разной степени родства, десятки разнообразных статусов и обращений к собеседнику, своя собственная хронология и история, специальная система финансовых обозначений, тысячи совершенно новых фразеологизмов и столько же новых специализированных терминов для горного дела и сопутствующих ремёсел. Кроме прочего, гоббледук имел две основные вариации и десятки клановых диалектов.
Нижним гоббледуком пользовались жрецы, правители, официальные лица, учёные и прославленные Мастера, а верхний использовался больше в разговорной речи и скорописи простонародья. Да-да, верх и низ для гоблинов имели совершенно противоположные сакральные значения, чем для людей. И это было всего лишь малой толикой из того списка различий, которые каменной стеной стояли между человечеством и расой гордых подземных жителей.
При изучении гоббледука становилось ясно — гоблины считали волшебников своими исконными врагами. Да, больше двух веков перемирия сделали своё дело, но слово «человек» до сих пор было ругательством среди зеленошкурого народца. Обмануть, подвести, кинуть доверчивого и глупого волшебника — всё это было делом чести для гоблинов. Сейчас Снейп просто тихо радовался, что свёл связь со своими поверенными к минимуму и большую часть глобальных финансовых вопросов перевёл на себя и сестру.
Да, гоблинов Северус стал понимать гораздо лучше, а вот с пониманием их магии пока были проблемы. Зеленошкурые использовали, в основном, рунную и ритуальную магию и были невероятно хороши в артефакторике. Для воздействия на рунный круг использовались все четыре — знаки гоббледука были вписаны в рунное полотно, кое-где в камень были вбиты артефакты-клинья, а поверх всего ощущался след давно проведённого ритуала.
Разбирательство со всем этим Снейпу пришлось отложить — приближалась свадьба сестры. Сам брачный ритуал собирались провести в узком семейном кругу, а вот торжество необходимо было устроить пышное и торжественное. Селеста стонала, жаловалась, но от организации праздника увиливать не пыталась. Маэстро в этот раз решили не привлекать, так что хлопот у всех был полон рот.