И снова учеба…
А тридцатого августа был суд над Драко Малфоем, где «лучшие друзья» наконец увидели Поттера. Вот только вопреки их ожиданиям он сидел в составе Визенгамота, а не на креслах для свидетелей. Поэтому и поговорить с ним не получилось. А старания рыжего посадить Малфоя, принесли прямо противоположный эффект, хотя Грейнджер уже после первых вопросов поняла куда дует ветер и пыталась утихомирить своего буйного дружка. Но Рон намеков не понимал, и в результате его показания настолько разошлись с показаниями остальных, что когда он сам подтвердил, что в школе ненавидел блондина, даже до самых тупых судей дошло, что рыжий просто оговаривает школьного врага. Прямо ему конечно об этом не сказали, все-таки друг Гарри Поттера и один из Героев войны, но и слова его к сведению не приняли. Поэтому Малфой был оправдан почти по всем обвинениям, а то что осталось потянуло всего на несколько тысяч галеонов штрафа, а не на Азкабан. Поэтому судом и рыжий, и Грейнджер остались очень недовольны. Еще больше они были недовольны, что Поттер проигнорировал их приглашающие жесты и после заседания свалил. Оставалось надеяться на Хогвартс. Гарри валялся на заправленной кровати и думал. Мысли его текли вяло и неспешно, он устал. Завтра нужно было ехать в Хогвартс, но он не собирался терять кучу времени в поезде, и собирался аппарировать прямо в школу. Все-равно щиты были разрушены, да и МакГонагалл была не против. Он уже поставил ее в известность, что в связи с делами будет часто отлучаться из школы. Возможно, даже с уроков, но заверил что на его успеваемости это не скажется. Разумеется, МакГонагалл ему не поверила, но отлучки разрешила, тем более, что выбора у нее особого не было. Глупо было портить отношения с Героем, который еще и выделял деньги на ремонт школы и наем новых сотрудников. Но главное было не в этом. Он не понимал, чем ему заниматься в школе. Выходило так, что школьная программа ему совсем была без надобности, и это его немного напрягало, как и некоторые другие моменты, которые ему любезно объяснила Вальбурга с портрета: — Чистокровные ехали в Хогвартс не учиться, то что там преподают они уже знали от родителей, они ехали заводить нужные знакомства, присматривать невест или женихов, учиться политике в ограниченном пространстве для начала, — рассказывала женщина, — а оценки, они никого не волновали, это было важно для полукровок или маглорожденных, а наследникам и наследницам это было ни к чему. — А учителя? — парню было непонятно, — они же знали? А почему тогда учили всех одинаково? — Тут все просто, Гарри, — вздохнув, сказала Вальбурга, — все дело в силе, половина учителей в Хогвартсе сейчас не смогут показать то чему учили раньше, силы не хватит. Тут вина всех, почему так получилось, и чистокровных в том числе, — откровенно сказала она, — да и многих предметов уже нет, убрали, что-то за ненадобностью, а большинство из-за потенциальной опасности. — А в чем опасность? — заинтересовался он. — Опасность для тех, кто сейчас у власти, Гарри, — пояснила женщина, — поэтому и урезается программа, а все мало-мальски полезное подводится под «запретные знания». Вот и получается в результате, что там ничему полезному чистокровных не научат. А не делятся они не потому, что жалко, а из-за Министерства. Были случаи, когда перспективные маглорожденные, но без мозгов в голове, просто шли в Аврорат и писали заявления о том, что в Хогвартсе распространяют «запретные знания», вот и перестали заниматься ерундой. Только от этого для всех хуже стало. Над Англией уже во всем мире смеются, мне Сириус рассказывал, когда этот ваш Турнир был. Ему пьяному поговорить не с кем было, так он ко мне приходил. — Ясно, — он был очень расстроен, — и все чистокровные об этом знают? — не удержался он от вопроса. — Раньше все знали, — кивнула Вальбурга, — а сейчас уже не уверена. Теперь он планировал поговорить об этом с другими парнями и девушками в школе, ему нужно было подтверждение. И если это окажется на самом деле так, это будет достойная цель для жизни. И она даст ему стимул развиваться, а не бестолково топтаться на месте. Ну и был еще Кингсли, насколько он понял, тот тоже был чистокровным, но разговор с ним мог и подождать. И вот завтра его ждал Хогвартс, и начать он решил со Слизерина, там было больше всего чистокровных.***
Драко Малфой с некоторым опасением заглянул в купе. Вроде все свои. Никто не приглашал, но и возражающих не было, да и сидели все особняком и молча. Он тоже скромно пристроился на пустом месте и мельком оглядел попутчиков. Сестры Гринграсс — нейтралы, с ними все понятно, он не был удивлен, что его помолвку с Асторией разорвали. Но и очень довольными они тоже не выглядели. Пенси Паркинсон — ей повезло что Волдеморт, в свое время, сделал исключение только для тетки Беллы, иначе на ее предплечье тоже красовалось бы клеймо, лорд Паркинсон очень хотел этого. Девушка чуть заметно кивнула ему, и парень слегка приободрился, кажется, будет хоть с кем поговорить в школе. Блейз Забини — тоже нейтрал, итальянец подмигнул ему, и Драко в ответ чуть улыбнулся, что же не все так плохо. И Трейси Дэвис — полукровка, подружка сестер Гринграсс. Взглянула заинтересованно, но промолчала. Оно и понятно, ждет, как отреагируют сестры. Однако первую половину пути в купе стояла тишина. Дверь распахнулась и в купе заглянул Рон Уизли, увидел Малфоя и… промолчал. Только скривился, и ушел, не закрыв дверь. Причина такого спокойствия маячила в коридоре, и называлась — новый учитель ЗоТИ. В этом году им выделили одного из инструкторов авроров, поэтому уроки обещали быть интересными. Что само по себе уже было странно. — Малфой, закрой дверь пожалуйста, — попросила старшая Гринграсс, — вроде уже проветрилось после Уизли, — добавила она тише. Драко молча протянул руку и закрыл дверь. Но тишина была уже нарушена и они понемногу разговорились. У всех были одни и те же опасения, после всего случившегося нормального отношения к родному факультету никто не ждал. Им, конечно, было не привыкать, но нынешний расклад был очень сильно не в их пользу. И практически все кроме Пенси, были удивлены, что Драко оправдали. Не то чтобы они были против, но любопытно же. И парень, вздохнув, рассказал им про свой суд. Ну и свои мысли по этому поводу тоже. Выслушав его, все пришли к тому же выводу, что и он сам, без Поттера тут не обошлось. Только он знал точно, ну кроме Грейнджер и Уизли, что произошло в поместье, а уж про случай в лесу тем более, хотя он и не имел прямого отношения к Драко. И теперь оставалось гадать, с чего вдруг Поттер поменял свое отношение к Малфою.***
Они обошли весь поезд. Заглянули даже к слизеринцам, но Поттера нигде не обнаружили. Из чего Грейнджер сделала печальный вывод, что он скорее всего уже в Хогвартсе или прибудет туда камином к распределению. Но делать было нечего, и они с Роном ушли к себе, хотя тот и порывался сделать Малфою какую-нибудь гадость. Но в вагоне, где ехали слизеринцы постоянно ошивался новый учитель ЗоТИ, и это явно было неспроста. Когда все вошли в Большой зал, Поттер и правда обнаружился за гриффиндорским столом, в полном одиночестве и с самого края. Увидев входящих студентов, он поднялся и подошел к преподавательскому столу, а назад вернулся, когда все уже расселись. Он выбрал место рядом с Невиллом Лонгботтомом и стал с ним о чем-то шептаться. Причем, судя по округлившимся глазам Невилла, тема явно была непростой. А Гарри, не обращая внимания на распределение, задавал другу те же вопросы, что и Вальбурге. Ответы того были более короткими и уклончивыми, но в целом полностью совпадали с тем, что ему рассказал портрет. Тогда он решил спросить прямо: — Невилл, а тебе самому это нравится? — его голос был тих, но тверд. — Не очень, — честно ответил друг, — еще и потому, что если бы не эти запреты, родители были бы уже здоровы. — Угу, — кивнул Гарри, — ты мне кое о чем напомнил. Забудь про Беллу, мы вылечим твоих родителей. — Мордред! — Невилл сжал кулаки. — Ты зачем ее спас тогда? — Это только мое дело, извини, — Гарри старался сохранять спокойствие, — я не могу тебе об этом рассказать. — Причина веская? — немного помолчав, спросил друг. — Очень, Невилл, очень, — Гарри и в самом деле стало больно, от того, что не может открыть другу всю правду. — Я верю тебе, и надеюсь, что когда-нибудь узнаю об этом. Распределение наконец закончилось, и тарелки заполнились едой. После того как все поели, Рон и Гермиона хотели перехватить Гарри, но не успели, он снова куда-то пропал. Тогда они решили дождаться парня в гостиной, однако и это не увенчалось успехом. У Гарри были свои комнаты, но и туда он пока не собирался. Парень пристроился к колонне Слизеринцев, которую Слизнорт вел в подземелья. Он абсолютно спокойно прошел вместе с ними в гостиную и пристроился в углу. Слизнорт произнес короткую приветственную речь, и ушел, поручив первокурсников заботам старост. Старосты довольно обстоятельно, хотя и сжато, объяснили перепуганным первокурсникам правила факультета и отправили спать курсы с первого по четвертый включительно. Остались только семнадцать человек, на три курса с пятого по седьмой и пятеро «восьмикурсников». Вопрос, стоящий на «повестке дня», Гарри совсем не удивил: как жить дальше и избежать конфликтов? После чего большинство взглядов скрестились на Малфое. — Я конфликтовать ни с кем не собираюсь, — ответил на невысказанный вопрос блондин, — а вот если претензии будут ко мне, то вам лучше не вмешиваться, чтобы это не отразилось на всех. Большинство облегченно вздохнули, но далеко не все, как заметил Гарри, кое-кто остался недоволен таким решением, оставалось понять, что именно их не устроило. И тут высказался один из шестикурсников: — Малфой, я все прекрасно понимаю, но их три факультета, а ты будешь совсем один… — Так будет лучше для остальных… — начал Драко, но его прервал смех. Искренний веселый смех доносился со стороны пустого диванчика, стоявшего в углу. А мгновение спустя, оказалось, что он совсем не пустой. На нем сидел Поттер и разве что за живот не держался от смеха. Наконец он отсмеялся и сказал: — Вот уж не думал, что доживу до времени, когда Драко Малфой начнет думать о других, — Гарри поднялся, — удивил ты меня, правда. Не будет никаких проблем, разумеется, если мы сейчас договоримся. — И чего ты хочешь, Поттер? А главное, как ты хочешь не допустить проблем? — спросил староста мальчиков, быстрее остальных пришедший в себя после «явления Поттера слизеринцам». — Мне нужны будут ответы на некоторые вопросы, а как собираюсь не допустить проблем, увидите утром, — сказал Гарри и снова исчез, без малейшего движения или звука. Они проверили гостиную заклинаниями, обшарили вручную, но Поттер просто исчез, как-будто его тут и не было. Дальнейшие разговоры пока потеряли смысл. Стоило дождаться утра и посмотреть, что придумал этот гриффиндорец, а потом узнать, какие у него вопросы. А Гарри, используя открывшиеся ему возможности Мантии, уже сидел в своей личной гостиной перед камином и думал, что бы такого завтра сказать, чтобы отбить у всех желание пакостить «змеям» по крупному. Однако хотелось спать, и мысли в голову не шли. Решив положиться на интуицию и везение, он растянулся на диване и уснул. В комнату было подниматься лень. Мысль в свежую голову пришла сразу, правда было непонятно, хорошая или плохая, но реализацию он решил не откладывать. Глядишь, поддержат пример Героя. И теперь все входящие в Большой зал, те, кто повнимательнее, конечно, замирали на несколько мгновений и глупо хлопали глазами. За столом Слизеринцев сидел Поттер и спокойно завтракал. Мало того, он вполне по-дружески о чем-то трепался с Малфоем. Но на комментарии пока никто не отваживался, хотя большинство рейвенкловцев и хаффлпаффовцев уже сделали определенные выводы и перешептывались. Вся эта идиллия продолжалась, пока в Большой зал не залетел злой Рон Уизли, который прождал Поттера в гостиной до середины ночи и не дождался, и теперь торопился на завтрак, ведомый голодом. Сделав по инерции несколько шагов в сторону гриффиндорского стола, он резко остановился, увидев Гарри рядом с Малфоем, и несколько раз моргнул, видимо надеясь, что ему это кажется. И когда он уже открывал рот, намереваясь по своей привычке закатить скандал, в зал зашли Джинни и Гермиона. Увидев застывшего братца и проследив его взгляд, рыжая побледнела, но сориентировалась быстро. Потянув за собой Гермиону, она подскочила к Рону и что-то рявкнула шепотом, предотвращая непоправимое. Она то сразу поняла, если сейчас будет скандал, то можно забыть не только о Поттере, но и о замужестве вообще. Подхватив сникшего рыжего с двух сторон, девушки уволокли его за стол и сели намеренно спиной к Слизеринцам. — Жаль, — проводил их взглядом Гарри, — но так тоже пойдет, сейчас провоцировать они не станут, скандал им не нужен. А остальные вроде сделали нужные выводы. Пойду остальных «львов» успокою, а то подумают невесть что. Но он не отказал себе в удовольствии демонстративно попрощаться со слизеринцами, особенно с девушками постарше. Обнимал, в рамках приличия естественно, и целовал ладошки. Среди преподавателей единого мнения по поводу действий Поттера не возникло, но и отрицательно настроенных не было. Особенно был рад Слизнорт, предвидевший, что после подобного, давление на его студентов резко уменьшится, раз сам Избранный демонстрирует свое хорошее отношение. За несколькими исключениями, так в результате и получилось.