***
Фарлан долго смеялся. Леви было не смешно. — А твой Эрвин, тот еще приколист, — хохотнул друг. — Я вообще-то пожаловаться тебе пришел, а не слушать, как ты ржешь. — Прости, — усмехнулся Фарлан, похлопав Леви по плечу. — Но это правда забавно. — Ничего тут, блять, забавного, — Леви сжал в руке стаканчик с чаем. — Совсем ничего. Фарлан вздохнул. Леви относился к своей работе слишком серьезно. Он максималист. Либо быть самым лучшим, либо никем. Для Леви не существует вторых и третьих мест. Ты либо выиграл, либо проиграл. Все. Других вариантов нет и быть не может. — Она хоть хорошая? — спросил Фарлан. — Сойдет, но это, конечно, не Мария. — Это естественно, — рассудил Фарлан. — Ты катался с Марией десять лет, это срок. Ты знал ее лучше, чем хорошо. Вы чувствовали друг друга, почти все время проводили вместе, что не удивительно. Для фигуриста-парника его партнер — лучший друг, товарищ, тренер и любовница, — усмехнулся парень. — В отличие от тебя, я не сплю со своими партнершами, — веско заметил Леви. — Ты не спал со своей единственной бывшей партнершей, а с новой, кто знает, чем все обернется, — он игриво подмигнул, заставив Леви закатить глаза. — Она хоть красивая? Или так себе? Леви пожал плечами. В своей голове он четко разделял работу и личную жизнь, предпочитая не смешивать одно с другим. Впрочем, как раз из-за работы, личной жизни у него практически не было. Мария всегда была для него близким человеком, в этом Фарлан был прав. Она была хорошим другом, всегда помогала советом или просто нужным словом, и Леви до сих пор не мог простить ей того, как легко она его кинула в самый ответственный момент. Сейчас они вообще не общались. Леви ее не хватало — это факт. Но он был слишком горд, чтобы идти на перемирие, да это все равно ничего уже не поправит. Мария начала новую жизнь, Леви остался в старой. А теперь Эрвин подсунул ему эту Катарину. Такая партнерша, конечно лучше, чем никакой. Леви и так выпал из тренировочного процесса почти что на три месяца и это в предолимпийский сезон. Он не привык возражать Эрвину, но эта история его настолько взбесила, что Леви не смог сдержать эмоции. Сейчас он уже жалел об этом. Впрочем, не важно. Через полгода они должны стартовать на мировых соревнованиях, а значит, он должен выжать из этой девчонки весь максимум, искать кого-то другого у него уже нет ни возможностей, ни времени. — Какая разница, — Леви сделал глоток чая. — Для меня партнерша — существо бесполое. — Сочувствую, — с улыбкой ответил ему Фарлан. — Кстати о партнершах, — он посмотрел куда-то Леви за спину. Леви не стал поворачивать головы. Он прекрасно понял, о ком идет речь. Так Фарлан смотрел только на одного единственного человека. Алексия Райт легко опустилась на стул рядом с ним, положив руки на колени. — Мне жаль прерывать вашу милую беседу, мальчики, но если мы сейчас же не выйдем на лед, то рискуем нарваться на праведный гнев Мика. Фарлан затянул шнуровку на коньках и поднялся с места, подавая девушке руку и легко отрывая ее от стула. Леви остался сидеть на трибуне. Допивая свой чай, он внимательно наблюдал за крутящимися на льду Фарланом и Лекси. Парное, да и одиночное катание всегда казались Леви, чем-то простым и совершенно естественным. Прыжки, выбросы, дорожки шагов, для него не было ничего проще. Он разбирался во всех этих нюансах в мельчайших подробностях, ведь в этом заключалась вся его жизнь. Но была в фигурном катании одна совершенно непонятная для его понимания вещь. И называлась она — танцы на льду. Этот вид катания был, чем-то совершенно отдельным и до ужаса сложным. Тройка, моухоук, чок-тау, крюки, выкрюки и твизлы, для парников, да и одиночников, были лишь частью дорожки шагов и служили в основном для связки между элементами. А у танцоров на этих шагах было построенно абсолютно все выступление. Допив свой чай, Аккерман смял в руке стаканчик и поднявшись с места, покинул ледовую арену. Проходя мимо гимнастического зала, он замер. Стоя перед зеркалом у хореографического станка, Катарина легко подняла ногу и поймав ее над головой, замерла в стойке. Надо признать растяжка у нее была просто великолепная. — Прыгни в три оборота, — сказал он, опираясь на дверной косяк. Катарина отпустила ногу и повернула голову, настороженно посмотрев на него большими светло-голубыми глазами. — Что? — спросила она. — Прыгни, — повторил Леви. — Зачем? — Хочу посмотреть. Катарина сузила глаза, однако, решила не спорить. Пройдя в центр зала, слегка попрыгав на одном месте, она оттолкнулась от пола и прокрутившись в воздухе, приземлилась на одну ногу. — Только два с половиной, — хмуро отметил Леви. Катарина прикусила губу от досады, она знала это и без Леви. Он оторвался от косяка и медленно подошел к ней, беря за руки. — Что ты делаешь? — Исправляю косяки, — ответил мужчина. — Тебе стоит поработать над толчком. И положением рук. Она понятливо кивнула. Леви хмыкнул. Не спорит. Наоборот, смотрит вопросительно, с жадностью и готовностью впитывать новую информацию. — Ладно, повторяй за мной, заодно поработаем над синхронностью движений. — Хорошо, — с готовностью кивнула Катарина, откидывая назад ярко-рыжую косу. Леви кивнул и скинув с себя спортивную куртку, повесил ее на трубу станка, после чего вернулся к девушке. — Встань лицом к зеркалу, — сказал он. — И готовься. Работать будем очень много. Советую забыть о выходных и личных делах. В октябре стартуют этапы гран-при и я планирую там появиться. — Я тоже, — твердо ответила Катарина. Ответ Леви удовлетворил. Может быть, у них и в самом деле получится.***
Заколов каштановые кудри на затылке, Алексия Райт покрутилась перед зеркалом, внимательно оглядывая собственное отражение. Мик велел ей немного похудеть и две недели к ряду она истязала себя капустой и сельдереем. — Да худая, ты, худая, — сказал Фарлан со смехом. — В конце концов, это мне таскать по льду твою толстенькую тушку. — Значит все-таки толстенькую?! — Не придирайся к словам, — усмехнулся Фарлан и, дернув девушку за руку, усадил себе на колени. — Ты же знаешь, что я люблю тебя в любом твоем состоянии. Лекси широко улыбнулась и, наклонившись, легко поцеловала мужчину. Фарлан прикусил ее за губу, углубляя поцелуй. Девушка хихикнула, почувствовав, как пальцы проникают ей под футболку, оглаживая ребра. — Люблю тебя, — выдохнула она. Лекси позволила ему увлечь себя на диван. Пусть делает, что хочет, Фарлану можно все. Она нетерпеливо коснулась ладонями его пресса, чувствуя, как ходят под кожей твердые мышцы. Лекси любила его тело. Любила полностью и без остатка. Каждый сантиметр горячей кожи, сильные руки, слегка выпирающие ключицы, длинный розовый рубец, пересекающий его спину от поясницы до крестца, как напоминание о том, как хрупка и непостоянна человеческая жизнь. В фигурном катании предостаточно потомственных семей фигуристов, на вроде Аккерманов, и Алексия Райт относилась, как раз к такой. Густав Райт, отец Лекси, был блестящим спортсменом-парником, олимпийским чемпионом и двукратным чемпионом мира. Его брат, Руди Райт, выступал не менее успешно. Сейчас оба Райта занимали высокое положение в спортивной федерации и не было ничего удивительного в том, что дети пошли по тем же стопам. Руди, в свое время, семьей так и не обзавелся, а вот Густав умудрился жениться на девушке, не имеющей к фигурному катанию совершенно никакого отношения. Лаура, казалось, была идеальной женой, понимающей, на что подписалась. Она терпела постоянное отсутствие мужа, терпела, что постоянно необходимо делить его внимание с другой женщиной, терпела практически все. Она родила и воспитала двух дочерей. В конце концов, они все же развелись, но это не помешало Густаву вырастить дочек себе под стать. Мама была против, но отец все равно таскал их на каток, ставил на лед и понемногу учил различным элементам. Густав мечтал сделать из дочерей первоклассных спортивных парниц. Частично у него это получилось. В пятнадцать лет Мария встала в пару с тогда еще никому не известным Леви Аккерманом. Они катались вместе десять лет, выиграли пять чемпионатов мира, поэтому карьеру Марии в спорте можно было считать вполне успешной. С Лекси же случилось то, что, к сожалению, происходит со многими девочками пережившими период полового созревания. После того, как тело Лекси поменялось, она просто-напросто разучилась прыгать. Ей перестали удаваться даже банальные двойные и полутораоборотные прыжки. Она падала, разбивала себе локти и коленки. И сколько бы Лекси не тренировалась, не выходило ничего. Вариантов было только два. Либо завязывать со спортом, либо срочно менять ориентацию. Уйти из фигурного катания для Лекси было бы катастрофой вселенского масштаба, поэтому первый вариант даже не обсуждался. Потому недолго думая, Алексия перешла в танцы на льду. Тогда ее поставили в пару с парнем по имени Эрд Джин. Он был неплох, но характерами они с ним в итоге так и не сошлись, и откатавшись с горем пополам два года, Лекси и Эрд разбежались в разные стороны. Казалось, это был конец, но именно тогда-то в жизни Лекси и появился Фарлан. Карьеру Фарлана Черча тоже нельзя назвать легкой. Начинал он, как и все, одиночником. Однако в шестнадцать тренер предложил ему попробовать, ссылаясь на недобор партнеров у парников. И Фарлан недолго думая согласился. Ее звали Изабель Магнолия. Мелкая рыжая девчонка четырнадцати лет. Легкая, как перышко, прыгучая и почти все время смеющаяся. Чего скрывать, Фарлан сильно к ней привязался. Они выступали в паре три года, взяли третье место на юниорском чемпионате, уступив Леви и Марии. А потом… Фарлан до сих пор не мог забыть эту скользкую дорогу, свет горящих в темноте фар, мчащегося по встречной автомобиля, и надрывный скрип тормозов. В машине их было трое, но выжил только Фарлан. Изабель погибла на месте. Ей было всего семнадцать лет. Тогда, очнувшись в реанимации, Фарлан слабо понимал, что происходит. Он выжил, но это стало лишь началом открывающегося ада. Две сложнейшие операции, практически друг за другом. Какие там коньки, Фарлану пришлось учиться заново передвигаться на своих двоих. Он выпал из обоймы на целых два года и даже и не мыслил о возвращении в спорт. Тем более врачи предупредили, что колоссальную нагрузку, которую несет позвоночник при приземлении с прыжков, его спина может и не выдержать, а провести остаток жизни в инвалидном кресле Черчу совершенно не улыбалось. С Лекси они повстречались совершенно случайно. Однажды он просто приперся на каток, посмотреть на тренировку Леви и Марии, с которыми сохранил весьма близкие дружеские отношения. Лекси, от нечего делать, сидела там же, следя за сестрой. Они разговорились, Лекси пожаловалась на свою проблему. И в голове Фарлана родилась полная искушения мысль. Он дико скучал по льду, тренировкам и соревнованиям. Эта была лазейка, в которую он тут же вцепился. Врачи запретили ему прыгать, но в танцах и не прыгают. А крутить эти их твизлы он вполне себе способен. Танцы всегда казались ему довольно простым и даже каким-то скучным видом. Крутятся, да ногами по льду перебирают. Ни прыжков, ни выбросов, ни опасных поддержек, от которых сердце буквально замирает. Как оказалось — нихрена подобного. Переучивался он долго, а еще дольше запоминал все эти приемы и схемы. С тех пор прошло шесть лет и сейчас, когда они с Лекси стали парой мирового уровня, оглядываться назад, вспоминая, через что они прошли, было странно. Но только за одно Фарлан был искренне благодарен судьбе и сложившимся обстоятельствам. Лекси. Тогда он был подавлен, не знал, что делать и как жить дальше. И она подала ему руку. Нашла решение проблемы и подтолкнула вперед. Только благодаря Лекси он смог снова подняться и вернуться в спорт. Да, у них далеко не все шло гладко, особенно поначалу, но эти проблемы лишь сблизили их и закалили. А еще Фарлан влюбился. Сильно и видимо уже навсегда. Он понял это далеко не сразу, а когда, наконец, дошло, растерялся. Сейчас они со смехом вспоминали его нелепые попытки к ней подступиться. Лекси усиленно сопротивлялась, считая отношения с собственным партнером, чем-то неправильным. Но Фарлан не отступил и, в итоге, Лекси пришлось сдаться и признаться самой себе, что чувства мужчины к ней вполне взаимны. Им было хорошо друг с другом. И за четыре года отношений они еще ни разу не пожалели о своем выборе. — Нанаба говорит, что стоит задуматься о новой программе, — тихо сказала Лекси, прижимаясь щекой к обнаженной мужской груди и проводя пальцами вдоль по коже. — Я думаю, это должно быть что-то нереально крутое, все-таки олимпийский сезон. — Точно, — лениво ответил Фарлан, сейчас ему совершенно не хотелось думать о новых программах. — Я думаю… Мужчина с усмешкой прикрыл глазах, слушая девушку в пол уха. Внизу по позвоночнику неприятно тянуло и он поморщился, стараясь поменять положение тела. Увидев это, Лекси осеклась на полуслове. — Опять спина? — нахмурилась она. — Все нормально, — отмахнулся Фарлан. — Фар… — Помолчи, — умоляюще сказал он, притягивая девушку обратно себе на грудь. — Мне хорошо, правда. Лекси скользнула по нему недоверчивым взглядом, но смолчала, прижимаясь к своему мужчине. Она понимала, что Фарлан порой умалчивал, не желая подводить ее, тренеров и вложенных в их пару сил и средств. Но все же, его здоровье казалось ей важнее медалей. Даже олимпийское золото не стоит инвалидной коляски. Лекси не хотела завершать карьеру сейчас, но если Фарлан не может больше кататься, то, да и черт с ним. За шесть лет они сделали себе не плохое имя. А то, что впереди олимпиада… Да, на сегодняшний день они считались лучшей парой Элдии, но, к счастью, не единственной. Петра и Оруо тоже вполне конкурентоспособны. Плюс, Блаус и Спрингер доросли до взрослого уровня и Мик, наконец, сможет представить миру своих серебряных призеров юниорского чемпионата. Лекси глубоко вздохнула, твердо решив поговорить с Фарланом. Но не сейчас. Возможно, завтра или когда представится удобная возможность. Ведь, несмотря на все аргументы, Лекси совсем не хотелось уходить из спорта.