***
— Леви, я не уверена, — честно сказала Катарина. Партнер одарил девушку хмурым взглядом. — Мы делали это тысячу раз, — сказал Аккерман. — Это было в зале, ты твердо стоял на ногах. — Я и сейчас твердо стою на ногах. — Я вообще не понимаю, почему мы мучаем поддержки, если у нас еще толком не отработано ничего кроме дорожки шагов, тодеса и худо-бедно прыгается параллельный прыжок, — всплестнула руками Катарина. — Почему бы не начать с вращений? — Вращения мы отработать всегда успеем, — заметил Эрвин, наблюдая за парой с трибун. — У тебя страх поддержек. Ты понимаешь, что так быть не должно. Если ты не доверяешь Леви, мы должны это исправить. — Я доверяю Леви, просто… — Просто ты упала и у тебя запустился инстинкт самосохранения, — закончил за нее Эрвин, он встал. Аккерман мрачно смотрел на носки ботинок, уперев руки в бока, весь напряженный, как струна. Того и гляди долбанет. К нему сейчас подходить-то страшно, не то что на руки прыгать. Эрвин, кажется, это заметил. — Леви, — начал он. — То, что Катарина боится — не только ее личная проблема. Это твоя партнерша и она боится, что ее уронишь именно ты. Так, что будь добр, прекрати бурчать и сделай уже что-нибудь, — твердо сказал Смит. — У вас двадцать минут, пока я хожу по делам. Эрвин ушел, однако, Леви добрее выглядеть не стал. Скрестив руки на груди, он обернулся к Катарине. — Ну и что мне с тобой делать? — Что хочешь, — пробурчала Катарина. — Я хочу, чтобы ты уже сделала эту сраную поддержку. Вот скажи, нахрена ты это все затеяла, если боишься? — Откуда я знала?! И Эрвин прав, хватит так себя вести. Или помоги, или не действуй мне на нервы. Страх Катарины вовсе не был безосновательным. Фигурное катание само по себе входит в десятку самых травмоопасных видов спорта. А парное катание — самый травмоопасный вид фигурного катания. Парники практически никогда не проходят квалификацию перед крупными соревнованиями, участников в этом виде в разы меньше, чем у одиночников. В парном катании самые опасные элементы. Причем опасные они больше для партнерши. Поддержки, где партнер поднимает девушку на вытянутых руках над головой, подкрутки, в которых партнершу подбрасывают над головой, а она тем временем крутит до четырех оборотов, выбросы, когда партнершу бросают в длину и высоту, а она должна прокрутиться и приземлиться на одну ногу. Также есть параллельные вращения. Чем ближе партнеры крутятся друг к другу, тем красивее, техничнее и опаснее. Лезвие конька, конечно, не нож, но по лицу на скорости прилетит, мало не покажется. В парном катании больше всего страдают от сотрясений мозга. Катарина уже могла похвастаться тремя. И как следствие имела то, что частенько со смехом называла «девичьей памятью». А теперь ей нужно сделать поддержку. Она не испытывала с этим никаких проблем. Никогда. Вообще никогда. Они с Леви прекрасно выполняли все варианты хватов в зале, но сейчас все продолжало идти совершенно не так, как должно было. А от нее еще и требовали «лассо» — один из самых сложных заходов на поддержку. В поддержках за бедро у партнерши есть возможность при падении, подставить руки и избежать тяжёлых травм. Но в поддержке «лассо», то есть, когда надо балансировать на одной руке, на вытянутой руке партнера, в трех метрах надо льдом, у партнерши очень высокая вероятность приземлиться именно на голову. Эта поддержка на зря считается самой дорогой по баллам. Леви, меж тем, объехал девушку сзади тихо шурша лезвиями по льду. — Закрой глаза, — тихо сказал он. — Зачем? — Закрой, — повторил он. Катарина со вздохом подчинилась. — А теперь падай назад. — Что?! — Падай, я тебя поймаю, это же простое упражнение на доверие. — Нет, стоп, — Катарина резко развернулась. — Вот прямо здесь, в коньках, на льду? — Я же сказал, что поймаю тебя. Падай, — настойчиво повторил он. — Леви, это так не работает! — Мне тебя что, силком ронять? — Слушай, если ты будешь меня заставлять или давить, лучше не станет, как ты не понимаешь?! Такие вещи силком не решаются. И ты не можешь меня заставить это делать! — возмущенно воскликнула девушка. — Господи, как мне это все надоело, — прошептал он. — Как ты могла свалиться мне на голову? — Судьба у тебя такая, — фыркнула Катарина. Неожиданно, теплые ладони легли сзади на острые хрупкие плечи. Катарина вздрогнула. — Ты должна расслабиться, — прошептал ей на ухо. — У тебя все мышцы в теле сейчас напряжены, так нельзя. — Леви… — Катарина слегка дернулась, но он удержал ее. — Расслабься, — повторил Леви, тихо, приглушенно, в самое ухо, щекоча своим дыханием. Катарина прикусила губу, чувствуя, что напрягается еще больше, потому что желудок сейчас вдруг резко ухнул куда-то вниз. Она сжала кулаки. Чертов Леви. Ее тело среагировало на этот его жест так остро, что она едва не заныла в голос. Леви этого как будто не замечал, он продолжал держать, стоя так близко, слишком близко, вжимаясь сзади. — Расслабься, — мягко, но настойчиво повторил Леви, чуть надавив ей на плечи. — Тебя пугает чувство высоты? Когда ты видишь внизу лед? Я прав? Катарина чуть повернула голову, скользнув по нему синими глазами. И в этом ее взгляде было столько вызова и дерзости, что Леви непроизвольно сжал пальцы на ее плечах еще сильнее. И вдруг она расслабилась. Он сам почувствовал как плечи под его ладонями немного опустились, мышцы обмякли и она отвернулась, закрыв глаза. Но Леви почему-то ничего не делал. Просто стоял и продолжал держать. Потому что это было приятно. Чувствовать как она медленно расслабляется, решает довериться ему — было приятным. Словно бы сейчас он вдруг совершил какую-то очень маленькую, но ценную победу. Катарина вдруг показалось чем-то жутко маленьким и хрупким, и это маленькое и хрупкое он сейчас держал в руках. Он не боялся ее сломать, Леви был уверен в себе на сто процентов и сейчас был уверен. Стряхнув с себя это легкое наваждение, он осторожно отпустил ее плечи и взялся за талию. — Не открывай глаза, просто оттолкнись. Катарина испытала сомнения, но все-таки подчинилась. Ее тело прекрасно знало, как группироваться и вставать на поддержки. Она и сама не поняла, как оказалась наверху. Катарина открыла глаза, но не успела ничего понять, как Леви ее уже опустил. — Вот видишь, ты не сломала себе шею. — Я и понять-то ничего не успела, — призналась она. — Ну, в любом случае, это уже что-то, — пожал плечами Леви. — Давай еще раз, — вдруг сказала она. — Только не на две секунды. И можешь маленько прокрутиться, чтобы я… Катарина осеклась на полуслове, потому что Леви смотрел на нее и улыбался. Нет, это была не какая-то там веселая широкая улыбка, небольшая, когда чуть трогаются вверх уголки губ. Но, в любом случае, вот эта едва заметная улыбка была самой открытой похвалой и одобрением от Леви, которое она когда-либо получала. — Я тороплюсь, да? — смущенно спросила она, чуть дернув себя за выбившиеся спереди волнистые пряди. — Только если немного. Эрвин спустился вниз по лестнице, держа в руках стаканчик с кофе. Они не заметили, когда он вошел. Эрвин опустился на стул, отхлебнув горячего напитка. Он работал с Леви десять лет и ни разу не видел, чтобы он вот так смотрел на Марию. А она смотрела на него. Ни разу он не чувствовал от них такой энергии. Никогда.Глава 19.
13 августа 2021 г. в 12:24
— Итак, смотрите, — начала Мари Доук, выходя в центр хореографического зала. — Мы с Эрвином долго совещались и решили поставить вам две совершенно противоположные друг другу программы.
Эрен и Хистория переглянулись.
— Вы очень разные, — продолжила Мари. — Хистория, ты — нечто легкое, нежное и кроткое. Эрен же — наоборот. Это страсть, безудержная энергия. И мы должны показать обе эти стороны. Мы, возьмем что-то нежное, но энергичное, так что будьте готовы. Теперь поговорим о хореографии.
Фигурное катание — мир, где изящество сочетается с неподдельной силой и выносливостью. При этом фигурист должен не только в совершенстве овладеть навыками катания на льду, но и уметь подать их в красивой форме под музыку. Именно этим Мари и занималась. Ее задача — сделать программу совершенной, ведь от хореографии зависит одна треть итоговой оценки. Спортсмены должны быть музыкальны, двигаться гармонично и способны отразить все акценты музыки языком тела. Поэтому занятия хореографией просто необходимы, ведь они помогают освоить искусство передачи образа и сюжета программы через движения, повысить пластику и обеспечить точное попадание спортсмена в музыку. Фигурист должен уметь красноречиво донести до зрителей сюжет программы.
Мари с детства занималась танцами, была невероятно музыкальная, имела абсолютный слух и университет культуры за плечами, где она с отличием получила звание хореографа. С Леви она работала уже давно и весьма успешно. С ее программами Леви и Мария выиграли пять чемпионатов мира и серебро олимпийских игр восемь лет тому назад. Для Мари тогда это был первый опыт и получить за него такую высокую оценку много стоило. А теперь вот Эрвин повесил на нее дополнительную нагрузку, предложив ей (ну, а кому еще?) позаниматься с двумя своими новыми парами. Теперь она вела у спортсменов балетный класс. Они делали так называемый «станок» и «середину». Это нужно, чтобы голова была статичной, а стопы не болтались при выезде с элементов. Прорабатывается все вплоть до взгляда — осанка, положение рук, каждый шаг. Кроме станка спортсмены тренируются именно, как артисты балета. Изначально все программы тренируются в зале, на полу, а уже потом переносят на лед. Еще Мари преподавала актерское мастерство.
— Для начала попробуйте встать друг напротив друга, поработаем над эмоциями, — сказала женщина. — Эрен будет показывать различные движения, выражения лица, эмоции, а Хистория повторять. Потом поменяетесь. Важная часть актерского мастерства — раскрепощенность и уверенность. Вы часто смотрите балет?
— Не очень, — призналась Хистория.
— Посмотрите, — велела Мари. — В фигурном катании очень многое взято из балета. Начальные и финальные позы, арабески, поддержки. Посмотрите сегодня вечером, к примеру, «Дон Кихот». В адажио Китри и Базиля можно увидеть хорошо вам знакомую поддержку «свечка». В балете «Спартак», в танце Красса и Эгины исполняется поддержка шпагат на вытянутой руке партнера. Еще поддержка: девушка лежит на кисти поднятой вверх руки партнера, прогибаясь назад и держит лезвия конька. Этот элемент из балета «Вальпургиева ночь», называется очень своеобразно — «покойничек», — она усмехнулась. — Есть и другие элементы взятые из балета. Конечно, танцорам балета легче исполнять поддержки. Они стоят на полу и должны сделать лишь несколько шагов. Вам же в любую поддержку надо не только встать, но и полкатка прокатиться в этой позе. При этом мужчина поворачивается, крутится, держа на руках партнершу, которая тоже меняет позиции.
Мари деловито прошлась по залу, скрестив руки на груди. Хистория и Эрен понятливо закивали с Мари с удовольствием отметила, что смогла их заинтересовать.
— Вы должны полюбить хореографию, ибо это очень важно. За все время, что я работаю с фигуристами, я заметила, что общей физической подготовке уделяется в разы больше времени, чем хореографии. Я так не работаю, забудьте этот дурацкий стереотип, что фигурное катание — это «дальше, выше, сильнее». Многие тренеры зачем-то делают из своих фигуристов атлетов с накаченными мышцами, что создает полное закрепощение корпуса. Но, к счастью, вы оказались в группе Эрвина Смита, и с вами такого не случится. Посмотрите на Леви. Лучший фигурист современности. Какой он? Обратите внимание на его тело, на движения. Леви легкий, пластичный, стройный, он не перекачен, ему не тяжело двигаться, легко прыгать, у него идеальная, можно даже сказать, женская растяжка. Он абсолютно точно чувствует и контролирует каждую мышцу своего тела. И этого мы добились не столько физической подготовкой, сколько хореографией. Я понимаю, что мало кто любит классическую хореографию. Ни я, ни Эрвин, ни тот же Леви вовсе не являемся ее фанатами. Скучно и муторно, но без этого нам никак не обойтись. Она выстраивает тело, дает понимание культуры движений, закатывает основы. Классика прививает культуру позиций, эстетику жеста, дает стержень спине на любом пируэте. Это однообразная работа, но она влияет на эластичность мышц и связок. Я ничуть не умаляю физическую подготовку — она основа всего. Но, общаясь с Эрвином и Моблитом, мы пришли к выводу, что кроссы и тренажеры вам, и ни одному фигуристу не нужны. Я достаточно насмотрелась, как, казалось бы, уважаемые тренеры с помощью физической подготовки превращали хороших перспективных спортсменов в качков. «Летающие табуретки», как выражается Эрвин. И он прав. Откуда возьмутся легкость, линии, грация, если фигурист не ощущает свое тело, которое перекачено и закрепощено. Смотрите, — она взяла с подоконника стопку бумаг. — Этот план тренировок мы составили втроем: я, Эрвин и Моблит. По нему мы готовили и подняли на мировой уровень пару Леви и Марии. По нему Леви сейчас тренируется со своей новой партнершей. И по нему же, с небольшими правками, мы будем работать и с вами. Этот план — результат кучи бессонных ночей и ругани между мной и Моблитом, — она усмехнулась. — Если честно, я до сих пор не понимаю решения Эрвина взять тренером легкоатлета, который не понимает специфики фигурного катания. Сейчас Моблит, конечно уже разобрался, но изначально он пытался давать избыточные нагрузки, особенно на тренажерах в зале. В итоге мы с ним все-таки пришли к тому, что для фигуристов достаточно упражнений с собственным весом для улучшения результата. Понятно, что в парном катании и танцах на льду мужчинам нужны силовые, включая работу с гирями, иначе вам просто не поднять партнершу во время поддержки, не подбросить ее на подкрутке и вообще не доехать до конца программы. Поэтому, полюбите хореографию и будет вам счастье, — она улыбнулась. — Начнем?
— Конечно, — с готовностью закивал Эрен.
Около получаса Мари заставляла их копировать эмоции и движения друг друга. Получалось с переменным успехом, но в общем-то неплохо.
— Вы молодцы, — Мари покачала головой. — Но, Эрен, ты переигрываешь и очень сильно, а ты Хистория, наоборот, не доигрываешь. Ты слишком закрепощена и замкнута. Над этим будем еще работать, — она села на стул закинула ногу на ногу. Около минуты Мари молча рассматривала партнеров. — Вы хорошо смотритесь в паре. Помните мои слова о том, что мы хотим увидеть в ваших программах. Подумайте о своем образе, представьте его, прочувствуйте. Образ в программе — одно из самых интересных воплощений для зрителя. В нем должна быть идея, мораль, эстетика, которые проявляются как в движениях, так и в костюмах, и даже прическах. Это должно быть вкусно, интересно, но при этом не выходить за рамки. Хореография, кстати, еще и воспитывает у вас вкус.
Мари поставила их в центре зала.
— Доверьтесь мне, — сказала она, поднимая Хистории локти и поправляя их положение. — Ваше выступление длится всего несколько минут. Но за этими минутами будут стоять часы, дни и месяцы напряженной подготовки. За несколько минут мы должны показать ваши сильные стороны, скрыть недостатки и набрать максимальное количество баллов. Итак, что вы уже умеете делать?
— В зале почти все, — ответил Эрен. — Кроме выброса. Его мы еще даже на полу не делали.
— Сделаете, — ответила Мари. — Вы оба уже умеете его делать. Но это забота Эрвина. Что он уже давал вам на льду?
— Дорожку шагов, — ответила Хистория.
— Вот с нее и начнем, — решила Доук. — Дорожки нужно заучить до автоматизма, сами понимаете. В ней много движений — это самая насыщенная часть выступления и в условиях соревновательного стресса можно легко забыть что и зачем нужно исполнять.
Дорожка шагов — с виду самый простой элемент в выступлении. Однако с точки зрения постановки все не так просто. Каждой дорожке присваивается свой уровень и за него начисляются баллы. Уровень зависит от количества исполненных шагов. При этом все шаги должны быть разными — одинаковые не в счет. А еще эти движения нужно красиво увязать между собой и вписать в общую хореографическую концепцию программы.
— Начнем в зале, потом перенесем на лед. Давайте, — она похлопала в ладоши. — Тройка выездом вперед за внешнюю часть дуги, выпад на свободную и опорную ногу, подсечка, открытый моухок, вальсовая тройка, разворот, переход назад наружу по наружной траектории со сменой опорной и свободной ноги, заключение — прокат на правой ноге вперед. Давайте, отработаем то, что реально отработать в зале.
Вообще шаги в катании делятся на три больших блока. Первый — без смены ноги: дуги — отрезки на которых фигурист едет, не меняя ногу, направление и ребро, тройки — разворот на одной ноге со сменой ребра и направления, скобки, крюки и выкрюки — повороты на одной ноге, перетяжки — перенос веса тела с внутреннего на наружное ребро конька оставляющее на льду рисунок змейкой, твизл — вращение с продвижением вперед, петля — скольжение по дуге с поворотом. Второй — со сменой ноги: шоссе — смена ноги и ребра скольжения, кроссролл — дуга на наружном ребре с перекрестными движениями второй ногой. И третий — со сменой ноги и направления: моухок — изменения направления движения для ухода в вираж или захода на прыжок, чоктау — похож на моухок, но со сменой ребра. Шаги — это то, что объеденяет все элементы танца в одно целое и украшает номер, они помогают набрать скорость перед прыжком, делают переход от одного элемента программы к другому, а дорожка шагов — вообще отдельный элемент. И разучивать ее предстоит месяцами.