Дороже золота

      Гран-при. Финал. Пары. Короткая программа       Миранде здесь не нравилось. Холодно, шумно, да и спорт она никогда не любила. А еще у нее с самого утра так голова гудит. Глотнув воды, она поплотнее закуталась в куртку. Постояла на лестнице, кинув взгляд кверху. Ее пихнули дважды, а потому и без того мрачное настроение стало еще хуже. Если честно, то Миранда не хотела смотреть ни на какие выступления этих пресловутых фигуристов. Ни на какие, кроме разве что… Она поджала губы. Эта сука Катарина. Миранда слышала, что Карл говорил о ней. Слышала и в груди мгновенно вспыхивала жгучая ревность. Миранда давно утратила интерес мужа. Карл продолжал делить с ней постель, потому что и правда, чего деньги и силы тратить, если вот она жена, только свистни и она уже ноги раздвинула. Красота, да и только. Тем более Миранда так старалась, чтобы ему нравилось. Даже, кажется, больше, чем когда они познакомились. Но всем давно известно, что можно трахать одного, а думать про другого. Мира не знала, про кого думал Карл в те минуты, когда был с ней. Воображение естественно рисовало худшее. Может быть, он думал об этой Катарине. А может быть, о ком-то, кто был еще задолго до самой Миранды. Если честно, то больше, чем Катарина, Миру интересовал Леви Аккерман. Не давал ей покоя с тех пор как Миранда случайно услышала его имя и узнала кто он такой. Она хотела спросить у Карла подробнее, но поняла, что это очень плохая идея. Лезть в его прошлое, да и еще признаваться в том, что подслушала. Карл в гневе ужасно пугал ее. И Мира не хотела его выводить. Но запомнить имя и найти человека в интернете не составило никаких проблем. Миранда испытала ужас. В Леви действительно было что-то такое отдаленно напоминающее Карла. И только любопытство заставило прийти Миранду сегодня на каток. Она так и не смогла родить ему ребенка. И надежды, что все-таки это случится уже особой не было ни у нее, ни у Карла. Но кто-то смог. Может быть, раньше, лет десять назад, Карлу и было бы плевать. Но сейчас это многое меняло. Карл не молодеет и видимо, начинает думать о том, что будет дальше. Он ведь и правда всю жизнь пахал. Да, человек он не самый приятный, но трудолюбивый и сейчас он просто пожинал плоды своего труда. А честно или нет, он все это заработал… Да кого это волнует. У него прибыльный бизнес, недвижимость, красивая молодая жена, куча денег, влияние. У него, мальчишки из детского дома. С четырнадцати лет побирающегося на улице. У него есть абсолютно все. И что теперь делать с этим всем? Карл всегда пытался получить больше и лучше. Получил, даже радовался какое-то время. А сейчас как-то, приелась что ли. Захотелось чего-то нового. Цель какую-то. Женился, думал, может Миранда родит. Не то что бы Карл сильно хотел детей. Нет, не так. Он их вообще не хотел. Детей он категорически не любил и они его раздражали. Вечно орут, носятся, что-то требуют. Но, с другой стороны, почему бы не остепениться? Вырастить себе наследника, научить его чему-то, чтобы понимать, что все что, Карл нажил в итоге не пропадет. Но от Миранды толку оказалось немного. А Кушель… Подкинула такой подарок. Если Леви действительно от него, то это просто превосходно. Идеальный вариант. Леви взрослый человек. Он вырос без участия Карла и это тоже было прекрасно. Он не видел его сопли, истерики, не возился со всякой херней, которой порядочные отцы должны заниматься со своими детьми. С Леви можно говорить спокойно и по деловому, так, как Карл привык. Впрочем, мнение самого Леви и его семьи, Карл особо не учитывал. Его просто не ебало чужое мнение. Он решил вот так. Значит будет вот так. И разговор окончен.       Миранда нашла глазами Карла. Он стоял наверху, чуть навалившись на спинку сиденья. Смотрел этим своим нахальным взглядом. Как всегда, когда прижимает кого-то к стенке. Рядом сидела женщина. Уже немолодая, но еще весьма привлекательная. Подняв взгляд на Карла, она глядела немного испугано, но в тоже время дерзко и с вызовом. Мира вздохнула. Она понятия не имела, какую очередную игру вел ее муж. Да уже и не хотела. Просто обреченно побрела обратно вверх по ступенькам. Не думала, что сможет его остановить. Но надо же что-то делать. — У меня появилось новое увлечение, — спокойно вещал Карл, нагло улыбаясь. — Могу себе позволить, так сказать.       Кушель чуть усмехнулась. Тридцать лет прошло, а Карл как был хвастуном с порога бросающим тебе в глаза все свои успехи, так им и остался. — Не помню у тебя тяги к спорту, — заметила женщина. — Ты не посмотрел ни одного моего выступления, хотя я тебя так просила. А ты ответил, что это уже лишнее. — Как ты и заметила, прошло тридцать лет. Люди меняются. — Только не ты. — Мы слишком мало общались для таких громких заявлений. — Мы достаточно общались, — парировала Кушель. — Так что тебе надо? Я в жизни не поверю, что ты просто так проходил мимо. Ты ничего и никогда не делаешь просто так.       Карл хрипло рассмеялся. Милая Кушель, все такая же проницательная и такая же глупая. И что она в свое время в нем нашла? Ах да, он взял ее буквально измором. Да и не связывало их ничего кроме просто секса. Хотя стоило признать, что этот секс был просто превосходным. Наверное, лучший секс из того, что у него когда-либо был. Интересно, а она все еще так хороша, как и в молодости? Или стала еще лучше, опыт все-таки должен стать побольше. Мда, проведи тогда Карл с ней на месяц больше, то наверное влюбился бы. Карл влюбился, даже звучит смешно. — Не придумывай, — отмахнулся Карл. — Кстати, слышал у тебя тут сын выступает.       Кушель выдохнула. По одному простому вопросу она все поняла. Карл знает. Леви всегда был на виду, Кушель вовсе не прятала его за железной стеной. Просто потому что не думала, что Карл когда-либо этим заинтересуется. А он вдруг обратил внимание. С чего вдруг он обратил внимание на фигурное катание?! — Мой сын — не твое дело, — с трудом выдавила она, чувствуя как заборабанило сердце в груди. — Правда? — глаза Карла нехорошо блеснули. — А мне кажется, ты что-то очень хочешь мне сказать. Так ведь? — Мне нечего тебе сказать, — упрямо ответила Кушель. — Уверена? — уточнил Карл. — Уверена.       Ответ Карлу не понравился. Кушель явно косила под дуру. Беккер мысленно выдохнул. Надо быть осторожнее и терпимее. — А я тут, знаешь ли посчитал. И ты явно забыла мне что-то сказать. — Понятия не имею, что ты там считал.       Упрямая овца. Карл сжал кулаки, чувствуя как лопается весь его самоконтроль. — Хватит строить из себя идиотку, — прорычал он, наклоняясь к ее лицу. — Если тридцать лет назад, я тебя обрюхатил, то так и скажи.       Если Кушель и испугалась, то всего на секунду. Дернув плечом, она посмотрела на Карла так, словно еще секунда и она выцарапает ему глаза. — Если тебя интересует Леви, то ты не имеешь к нему никакого отношения. Он мой сын. Это все, что тебе надо знать. Вот и все. И только попробуй приблизиться к нему хотя бы на один шаг… — И что ты мне сделаешь? — с издевкой спросил Карл.       Кушель не успела ответить, да она и не знала что. На плечо Карла легла тонкая женская ладонь и тот резко обернулся. — Мы идем? — осторожно спросила Миранда.       Карл выдохнул и кивнул. — Да.       И он правда, к облегчению Кушель, ушел. Только вот она поняла. Карл не отстанет. Хер знает, что ему резко стало от них надо, но так просто все точно не закончится.

***

      Микаса и Жан выходили на лед первыми. Подумать только, уже финал гран-при. Казалось бы, вот только вчера встали в пару. А сегодня в финале, и не просто в финале, они ведь выехали не просто откататься. Они могут бороться за золото. Могут и будут. Последний раз обернувшись на Жана, Микаса встала в начальную стойку. Кирштейн чуть в стороне, спиной к ней. Музыка грянула раскатом грома. Надо признать, программа им безумно шла. Внимательно наблюдая за учениками, Эрвин сразу отметил как они подросли в плане компонентов и как сильно ребята стараются не просто чисто кататься, а показывать заданный программой образ. При том, что ребята еще и прекрасно контролировали техническую составляющую. Подкрут, флип, выброс, поддержка, вращение, дорожка и тодес. Все сделали, все на плюсы, чисто, красиво, сложно. Но главное, видно, что им обоим это в кайф. Что они катаются и сами от себя балдеют. Им легко, им нравится, они заряжены и получают удовольствие от проката. Главное, чтобы самому нравилось. Когда спортсмен не чувствует свою программу, ничего хорошего не выходит. Когда ребята докатали, случился взрыв. Трибуны кричали, топали и хлопали так, что диктора слышно не было. Жан рывком поднял Микасу с колен, радостно приобнимая ее за плечи. — Давай пять, — прошептал он ей.       Микаса широко улыбнулась и отбила по раскрытой ладони. — Браво! Вот чего не отнять у Микасы и Жана, они обладают очень серьезным качеством для спортсменов — плюс-старт. Чтобы не происходило на тренировках, на прокатах Микаса и Жан всегда лучше. Выходят на лед и делают максимум. Все по четвертому, не нашли ни единого повода для снижения судьи. Прекрасный тройной флип, подкрутка, выброс, все безукоризненно. Справились с волнением. И сейчас они будут не просто конкурентоспособны, они будут очень высоко.       И все равно. Каждый раз в ожидании оценок невозможно не волноваться. Сердце быстро стучит в груди, еще толком не отдышались, да и волнуются жутко. — За исполнение короткой программы Микаса Аккерман/Жан Кирштейн получают 80.16. На данный момент пара занимает первое место.       Жан довольно пожал Эрвину руку и еще раз обнял Микасу. Будут бороться за медали в произвольной, еще как будут. — Для исполнения короткой программы на лед приглашаются представители Марли Энни Леонхарт/Бертольд Хувер.       Энни всегда выходила на лед с таким лицом, что жутко становилось. Даже Микаса была в этом плане попроще. А вот Бертольд явно нервничал. Пусть и пытался это скрыть. Ведущей в паре была Энни и тоже было видно. Но катались они хорошо. Очень хорошо. Особенно если сравнивать с первым этапом гран-при, где еще видно было немного юниорское катание. Сейчас они смотрелись уже куда уверенней. Но до идеального проката им сегодня не хватило. — Видно, что не слишком довольны они своим прокатом. И мы прекрасно понимаем почему. Сдвоила Энни тройной прыжок и тройной тулуп превратился в двойной. Но в целом они боролись и были заряжены на результат.       Энни не улыбалась. Бертольд тоже. Только вышли с юниоров, попали в финал гран-при, а все равно недовольны. Уже максималисты. Это хорошо. Будут стараться, получат результаты. — За исполнение короткой программы Энни Леонхарт/Бертольд Хувер получают 76.26. На данный момент пара занимает второе место.       Эрен жутко волновался. Старался выглядеть уверенно, но во рту уже пересохло. Хистория вела себя очень тихо, впрочем, она всегда тихая. Однако, Эрен видел как у нее бегают глаза. От этого стало совсем плохо. Все-таки не хватает ему Микасы. Она всегда была уверенней, чем он. И когда Эрен смотрел на нее, то понимал, что справится. Микаса всегда ему это говорила. А теперь она катается с этой лошадиной мордой. Эрен почему-то начал дико бесить этот факт. Его вообще бесило все что связано с Жаном. Началось это не так давно, но видеть Микасу рядом с Жаном последнее время стало просто невыносимо. И ничего с этим не поделаешь. — Для исполнения короткой программы на лед приглашаются представители Элдии Хистория Райсс/Эрен Йегер.       Накал нервов достиг своего пика. А потом заиграла музыка и как-то резко отпустило. Они сделали шаг, второй, третий. Пошли на параллельный прыжок и Эрен снова запаниковал. Всего на секунду, но этого хватило. Хистория прыгнула. Хорошо прокрутилась, приземлилась, выехала. А вот Эрен… Встал на две ноги, пошатнулся, чуть не упал, задел ладонью лед. Резко выпрямился. Черт, черт, черт. Эрен мысленно выругался. Надо, надо катать дальше. Но Эрен уже посыпался. Наблюдающий за парой Эрвин Смит, поджал губы от досады. Вот как так? Допустил ошибку, обидно, но надо тут же об этом забыть и начать катать так, чтобы набрать максимум на другом. А Эрен уж если пошел косячить, то все. Он делает это до конца. Хотя характер у него очень даже боевой. А эмоции контролировать совсем не умеет. За тодес дали всего третий уровень. Дальше они все-таки выправились, но баллы все равно уже потеряли. — Эх, не удалось откатать без ошибок. Может быть, волнение сковало их. Допустили на параллельном тройном сальхове серьезную ошибку. Еще получают балл штрафа за перебор по времени, это уже совсем обидно.       Обидно — не то слово. Эрен так яростно открывал бутылку с водой, что Хистория вжалась в спинку диванчика, еще локтем по ребрам получить не хватало. — Не психуй так, — осторожно сказала она. — Со всеми бывает. Завтра будет лучше.       Эрен тяжело вздохнул и сделал глоток воды. Завтра будет лучше. Микаса говорила ему ровно тоже самое. Только лучше не было. Микаса в паре с Жаном вон как поднялась, с Эреном ей такое даже не святило. Йегер вдруг почувствовал себя полным неудачником. — За исполнение короткой программы Хистория Райсс/Эрен Йегер получают 71.46. На данный момент пара занимает третье место.       Эрен даже оценки толком не услышал. Бросил короткий взгляд на табло, встал с дивана и ушел. Хистория и Эрвин коротко переглянулись. — Перебесится, — сурово сказал Смит. — Хотя, подобные истерики с ним стоит обсудить, когда он успокоится.       Хистория кивнула. Наверное, ей тоже стоит поговорить с Эреном. Они ведь пара. Должны друг друга поддерживать. Вроде как должны. Она вздохнула. Эрена утешит Микаса. Наверняка уже бежит ему сопли вытирать. Ну и пусть. Хистории до этого не было никакого дела. — Для исполнения короткой программы на лед приглашаются представители Марли Пик Фингер/Порко Галлиард.       Их приветствовали чуть ли не стоя. Пик широко улыбнулась, помахав трибунам рукой. Порко сохранял серьезную сосредоточенность. То, что Пик и Порко чемпионы мира было видно сразу. Как они подавали себя трибунам, как начали прокат, как двигались, как делали элементы. Все с вызовом, напором, дерзостью. Делают поддержку, смотрят на судей, а во взгляде буквально написано: «Вы же знаете кто здесь лучший». И ведь не поспоришь. Они катались просто идеально и очень-очень сложно. А еще красиво. Даже красивее, чем Жан и Микаса. Все-таки скатанность и опыт делали свое дело. А еще их уже знали судьи. И это тоже имело свой вес. Когда Пик и Порко докатали… Боже, трибуны ликовали. Зал буквально стоял. Пик взвизгнув от радости запрыгала на месте, порывисто обнимая Порко за шею. У Галлиарда буквально на лице было написано: «Наше место — первое, а остальные встают в очередь». — Сделали! Браво! Были у них ошибки на разминке, но на это не стоило обращать внимание. Самое главное — когда тебя объявили, ты вышел на лед и ты показал программу. Сегодня они показали ее прекраснейшим образом, абсолютно чисто исполнив все элементы. Все всегда у этой пары отточено идеальнейшим образом. Они настоящее украшение этого финала.       Пик весело помахала в камеру и позволила Порко слегка приобнять себя. Когда выложился на полную и сделал все хорошо, то и волноваться практически не о чем. — За исполнение короткой программы Пик Фингер/Порко Галлиард получают 82.36. На данный момент пара занимает первое место.       Пик и Порко резко вскочили на ноги, крепко обнявшись. 82.36 — новый мировой рекорд в короткой программе. А еще это их первый мировой рекорд в жизни. Мелочь, а приятно. — Для исполнения короткой программы на лед приглашаются представители Элдии Катарина Фриц/Леви Аккерман.       Катарина почти не волновалась. Посмотрела на Леви, улыбнулась, взяла его за руку и шагнула на лед. Они не знали как откатали другие пары. Не видели мирового рекорда Порко и Пик. Они просто выходили на лед, чтобы сделать свое дело. Заиграла музыка. Сегодня у них все шло очень легко. Даже как-то спокойно. Сделали подкрутку, прыжок. Длинный заход на выброс. Катарина летит. Приземляется резко, колено чуть подгибается, она быстро, всего на секунду, задевает пальцами лед, но тут же выпрямляется, надо выкатить. Хочется уже подставить вторую ногу, но она ждет. Леви низко посадил девушку в тодес, потом поднял и они пошли на дорожку. Дорожку шагов они довели практически до идеала. Мягкие колени, четкие ребра, очень близко друг к другу, действительно они делали дорожку как танцоры, а не парники. Теперь поддержка. Катарина крепко схватила Леви за руки и он резко поднял девушку вверх. Леви перехватился руками с ее бедра на талию и Катарина ушла в горизонтальное положение, вытянула ногу, схватилась за лезвие конька, перед глазами крутился то зал, то лед. Она резко нырнула вниз, чувствуя сильные руки партнера, схватилась за носок его конька, перекатилась и встала на ноги. Остались только вращения. Катарина выдыхает одновременно с тем как подскакивают трибуны. Поворачивается к Леви и видит, что тот доволен. Она радостно обнимает его, утыкаясь носом в шею и чувствует как руки Леви сомкнулись на ее талии. — Молодец, — тихо прошептал Аккерман. — Ты тоже, — улыбнулась Катарина, отрываясь от его шеи и заглядывая в лицо.       Они поклонились трибунам и Катарина, вцепившись Леви в руку, покатилась за ним до калитки. — А ты походу была права, — заметил Леви глядя на дождь из плюшевых лис.       Катарина наклонилась и со смехом подобрала со льда игрушку. — Держи, — она протянула лисичку Леви. — Оставь себе.       Они шагнули в калитку, на ходу обнимая Эрвина и принимая из его рук куртки. — Лед задела на выбросе, — сразу заметил Смит.       Катарина понятливо кивнула, ясно, что к этому придерутся. Но что уж теперь. — Какие же они классные. Вот есть в этой паре что-то особенное. Когда эта пара катается чисто, получается шедевр. Шикарное выступление, невероятное удовольствие наблюдать за их прокатом. Да, коснулась Катарина рукой льда на приземлении с выброса, но какой высоты был этот выброс, выше метра однозначно.       Катарина, хоть и испытывала досаду из-за выброса, в целом все же была довольна. — Знаешь, я придумала нам фишку, — сообщила Катарина, садясь на диван. — Нам надо сделать лисьи ушки и надевать в «kiss and cry».       Она посмотрела на Леви и поняла, что опять сказала какую-то херню. — Злой лис, — хихикнула Катарина, ткнув Леви пальцем в щеку. — Ты можешь быть серьезнее? — спросил ее Леви. — Могу, — кивнула Катарина и отвернулась, посмотрев на табло.       Она чуть улыбнулась и крепко обняла своего лисенка. Волнуется. Леви сразу это понял. Вот и дурачится. Это у нее такая защитная реакция. У Леви защитная реакция совершенно обратная. — За исполнение короткой программы Катарина Фриц/Леви Аккерман получают 79.58. На данный момент пара занимает третье место.       Катарина расстроено надула губы. Все же рассчитывали на лучшее. Эрвин как-то по отечески погладил девушку по плечу и переглянулся с Леви. Мол, как реакция? Леви поморщился и кивнул. Он недоволен, но не критично. Сегодня он не будет из-за этого сильно загоняться, но завтра выложится в произвольной на двести, нет, на тысячу процентов. И Катарина тоже. Правда, когда она сильно старается, то выходит наоборот. Леви вдруг поймал себя на мысли, что раньше реагировал на такое острее. А теперь, то ли привык, что молодежь на пятки наступает, то ли обрел какое-то успокоение. Впрочем, какое может быть успокоение в олимпийский сезон? Что-то Леви совсем размяк, надо бы взбодриться. Выиграть гран-при. Вспомнить этот сладкий миг понимания, что он лучший во всем мире. А то действительно начал забывать. Нехорошо это. Может Катарина его слишком расслабляет? Раньше он сам себе держал в вечном тонусе, а теперь может и позабыть на часок обо всем этом. Потому что когда она рядом, особо думать и напрягаться не хочется. А надо уже прекратить страдать херней, стать серьезнее. Взгляд снова уперся в Катарину. Она недовольно дула губы и морщила нос. И была такая забавная и милая. Еще с этим своим лисенком. Она ведь и правда похожа на рыжую лису. Интересно, на какую полку она пристроит этого лиса. И сколько еще таких лисиц она приволокет в их дом. В их дом… Их, блять, дом. Множественное число. Леви, черт побери, начал думать о себе и Катарине во множественном числе. Когда не «я» и «мое», а «мы» и «наше». Собственно, тут-то он и понял, что все его рассуждения о какой-то там серьезности давно уже не актуальны. Он отмахнулся от собственных мыслей. Надо собраться, надо выиграть гран-при. Надо, надо, надо…

***

      Половицы на кухне тихо скрипели. Леви спустился вниз налить воды и увидел приглушенный свет. Мама сидела за столом, кажется, пила чай, потому что пахло мятой и еще какой-то травой. Хотя на самом деле, Кушель просто смотрела куда-то в стену, изредка постукивая пальцами по столу и кусая губы. — Мам, — тихо сказал Леви, войдя в кухню.       Кушель вздрогнула и повернула голову, поглядев на сына. Леви уже такой взрослый, такой серьезный и занятой. А кажется еще недавно бегал за ней хвостиком и едва макушкой до края стола доставал. Но Леви ведь в любом возрасте ее сын. Ее самый лучший, самый красивый мальчик. Давно уже не ее… Давно уже вырос и в ней не нуждается. — Что-то случилось? — продолжил Леви.       Он вошел в кухню, выдвинул стул и присел рядом. — Ты весь вечер тихая, как с катка ушли и двух слов не сказала, — заметил он. — Ты из-за меня расстроилась?       Кушель выдохнула. Как она может из-за него расстроится? Глупости какие говорит. — Нет, все хорошо. Я просто устала, — Кушель вымученно улыбнулась.       Леви нахмурился. Нахохлился, словно воробей. Не верит ей. С детства чувствует когда ему врут. Но ведь есть вещи, о которых просто так не скажешь. А есть и такие, которые лучше вообще не знать. — Я не поеду завтра, — сказала Кушель. — Посмотрю трансляцию из дома. Отвыкла я от такого. Весь этот шум, куча народу, аж голова разболелась.       Леви кивнул. И вдруг Кушель пронзила по отношению к нему такая переполняющая нежность. Того и гляди хлынет через край. Она поднялась со стула, хотела помыть кружку, но не удержалась и обняла. Леви этого жутко не любил. Всегда ерепенился, недовольно пыхтел и зажимался. Но сейчас он вдруг не стал возражать. Просто замер без движений, пока Кушель, обхватив его за плечи, зарывалась лицом ему в волосы. Терпел. — Я люблю тебя, — прошептала женщина, слегка поцеловав куда-то в затылок.       Леви тихо, едва слышно, выдохнул. — Что-то ведь случилось, да мама? — Ничего, о чем бы тебе стоило беспокоиться.       Кушель ласково улыбнулась, погладив сына по плечу. — Тебе пора отдыхать. — Тебе вообще-то тоже, — заметил Леви. — Я всегда успею.       Леви только покачал головой. Успеет она. Знать бы, что произошло, да только Кушель не скажет. Ни за что не поделится с ним своими проблемами. Как и он с ней. Замкнутый круг, чтоб его.