Из-за шумного вечера усталость одолела тело куноичи раньше обычного — свалила с ног, мешала здраво мыслить, даже сказывалась на ее поведении: Сакура часто смеялась, была раздражительной и не стеснялась показывать этого, поэтому, как итог, домой она явилась совсем сломленная, вялая, аура апатии окружала ее; чтобы проведать Сенджу сегодня, хоть и было такое желание, речи даже не было, к тому же, девушка чувствовала вину перед Шизуне за свое поведение, ведь действительно сама Като вряд ли бы когда-нибудь, зная каков Джирайя, согласилась бы иметь нечто большее с Какаши, кроме деловых или дружеских взаимоотношений.
«Какая же я…» — не могла толком подобрать слов, чтобы охарактеризовать себя, лежа на кровати —
«Интересно, что делает Какаши-сан» — перевернулась на бок. —
«Я даже не попрощалась с ним, когда ушла. Наверное, всё-таки стоило подняться наверх» — жалела о не содеянном поступке.
Перевернулась обратно, на спину, укрылась тонким одеялом, взглянула в окно — ей не терпелось встретить новый день, хотя бы потому, что сейчас находится не в самом лучше состоянии: жуткая усталость, но при этом сна нет ни в одном глазу. Поднялась с кровати, подошла к навесным полкам; пальцем провела по корешкам книг, попутно читая названия, зевнула — ничего нового и толкового она, к сожалению, не нашла, а перечитывать старое не хотелось.
«Столько книг, а прочесть нечего» — оглядела комнату.
— «Схожу завтра в книжный после больницы» — подумала, когда снова забралась под простыню.
С час времени Сакура лежала, практически не двигаясь, перебирая все возможные способы, чтобы уснуть; не выдержав, швырнула одеяло в сторону, а сама направилась на кухню — горло пересохло. Налила в стакан воды; попивая жидкость, подошла к окну, посмотрела на звездное небо, красивое; взглянула куда-то вдаль — это снова навеяло воспоминанием о том, как она и Хатаке любовались закатом; улыбнулась, поставила, уже пустой, стакан на стол, а когда ее одолела зевота, ринулась к себе в комнату, чтобы не пропустить возможность уснуть.
Из-за бессонной ночи глаза слипались, куноичи валилась с ног, а само ее пробуждение было очень тяжелым, да настолько, что, она не успела не только позавтракать, но и толком привести свою внешность в порядок после сна.
Мчалась по улице, опаздывала, надеялась, что и в тот раз Какаши проявит к ней благосклонность и приготовит отличные блюда для приёма пищи, но, так называемого, закона подлости никто не отменял.
Открыла калитку, которая на этот раз не была раскрыта нараспашку, наоборот, плотно заперта, причем с внутренней стороны; кое-как разобравшись с дверцей, Харуно прошлась по кладке, сделала несколько «стуков», после чего ответа не последовало.
Чуть поразмыслив, потянулась к ручке, неуверенно толкнула ее, зашла в дом, тихо прикрывая за собой дверь; как и всегда, разулась, прошла к дивану.
— Какаши-сан? — позвала его, снимая сумку. — Какаши-сан, — голос звучал увереннее, нахмурившись, она прошла на кухню, удивилась, когда стол был пустым.
«Ну ничего» — дотронулась до живота, который уже был готов издать голодный звук.
Вышла из кухни, направилась к лестнице, осторожно, как будто ожидая подвоха, чувствуя опасность, сама не понимая почему, практически бесшумно поднялась на второй этаж, попутно вспоминая расположение комнат. Посмотрев на ванную комнату, дотронулась до своей ладони, которую когда-то поранила, улыбнулась; прошла к рабочему кабинету Хатаке, собравшись с силами, постучала в дверь, затем еще раз, только сильнее.
— Я здесь! — нахмурившись, Сакура заглянула в соседнюю комнату, в спальню. — Ты пришла, — голос был охрипшим, усталым.
Какаши лежал на спине, закинув руку за голову; кровать была даже не расправлена, но подушки разбросаны, как и книги на полу.
— Что здесь произошло? — переступая через предметы, подошла к кровати; присела на самый край, прежде, чем услышать ответ, приложила ладонь к мужскому лбу, затем к линии челюсти.
— Мне плохо. Не важно себя чувствую, — ирьенина нащупала пульс.
— Кажется, все в порядке. Что именно Вас беспокоит? — сердце куноичи забилось чаще, мужчина заставил ее поволноваться; в ответ Хатаке помотал головой. — Какаши-сан, чем Вы занимались вчера? Почему в комнате такой беспорядок? — пыталась заставить его говорить.
— Ты вряд ли поймёшь меня, — перевернулся на бок — спиной к собеседнице.
— Почему Вы так решили? Хотя бы попробуйте, — разместилась поудобнее, надеясь на то, что Хатаке всё-таки поведает ей свою небольшую историю.
Мужчина приподнял голову, побитым щенком посмотрел на нее, без слов протянул лист бумаги, взятый с прикроватной тумбы.
«Она медленно потянулась к его шеи, обвила ее, выдыхая мужской запах» — прочла строчки; кое-как разобрала слова, потому что было очень много исправлений, зачеркиваний, текст был, практически не читабельным.
— Что это? — спросила, все ещё разглядывая листок.
— Это единственное, что я написал за ночь, — уткнулся в подушку. — Понимаешь, только какие-то жалкие две строчки, — добавил, посмотрев на черновик, который Харуно продолжала держать в руках.
— Понимаю, — правда лишь отчасти. — Разве это повод расстраиваться? — только когда произнесла вопрос, поняла, что делать этого не стоило; Какаши приподнялся, озлобленно сверкнул глазами на девушку. — Извините, — протянула листок; прочистила горло.
— Просто оставь меня, — снова лег на кровать, не заметил, как смял бумагу.
Повинуясь, Сакура покинула комнату, спустилась на первый этаж, и сразу прошла на кухню — живот буквально сводило от голода. Открыла холодильник, который оказался, практически пустым, поэтому ей пришлось постараться, чтобы найти хоть что-то съестное и то, что можно быстро приготовить — выбор пал на рамен, который куноичи нашла в одном из верхних шкафчиков.
— Ты не знаешь, что происходит с Какаши-саном? — спросила полушепотом, словно боялась быть услышанной не только Уруши, но и кем-нибудь другим, например, Какаши.
— Обычный кризис. Нет вдохновения, а значит он больше не может сочинять, — ответ, как будто был заученным, от зубов отскакивал. — Депрессивный приступ, — чуть рассмеялся.
— И часто у него такое? — посмотрела на небо, голубое и чистое.
— Не особо, — продолжал отдыхать, лежа на энгаве. — Ему просто стоит развеяться, но Джирайя-сама сейчас очень занят, — Сакура смутилась, нахмурилась, когда представила, чем же мужчины могут заниматься, и с кем.
— А без Джирайи-самы этого сделать нельзя? — голос звучал немного брезгливо.
— Конечно! — воскликнул; вскочил на лапы. — Но боюсь ты его не одобришь, — будто приуныл, присел. — И даже не спрашивай о нем! И, вообще, мне пара, — после последних слов Уруши испарился, оставляя за собой лишь облако.
Покрутив перчатки в руках, Сакура откинула их в сторону, те приземлились на деревянную поверхность энгавы, сама же, встав на ноги, прошла к двери, зашла во внутрь дома — время близилось к обеду, а Хатаке, по ее ощущениям, даже не спускался на первый этаж.
Так и было, решила она, поскольку ни на столе, ни в раковине не было грязной посуды, а привычных разбросанных листов бумаги, которые теперь, на ее взгляд, создавали собственную особую атмосферу, уют, по-прежнему не было.
«Странно» — нахмурилась, направилась к лестнице, по которой ходила уже намного увереннее.
Постучала в дверь спальни, где общалась с Какаши в последний раз, но в ответ услышала только тишину и шорохи, наверняка, создаваемые простынями.
— Какаши-сан, я могу войти? — прокашлявшись, спросила, уже положив ладонь на дверную ручку; получив порцию молчания, дернула за холодный предмет, зашла в спальню, темную, несмотря на то что на улице вовсю палило солнце, освещало улицы, сушило землю в саду, и не только, делала ее теплой, местами даже горячей. — Какаши-сан, сколько можно спать? — возмутилась, после чего подошла к окну, дернула за шторы, раздвигая их в стороны, сама же поморщилась от солнечных лучей, что проникли в комнату.
— Отдыхаю, — лишь накрыл себя одеялом с головой; здесь и сейчас Сакура раздражала мужчину своими действиями.
— Какаши-сан, может я могу что-нибудь сделать для Вас? — предложила помощь, садясь на кровать.
«Да, уйди»
— Нет, спасибо. Мне ничего не нужно. Просто оставь меня, — в голосе слышались усталость и раздражённость, что не могло ускользнуть от куноичи; больше ничего не говоря, встала с матраса и, перед тем, как покинуть комнату, жалостливо взглянула на него — Харуно чувствовала себя как не в своей тарелке, испытывала вину за то, что ничем не может помочь Хатаке, даже элементарно оказать поддержку. — Сакура! — донесся крик, когда дверь закрылась; один миг, и ирьенин уже стояла возле кровати Копирующего ниндзя. — Иди домой, — девушка в ступоре замерла. — Пожалуйста, — добавил, чтобы просьба не звучала грубо, приказом.
— Если Вы так хотите, — лишь пожала плечами; как бы ей не хотелось остаться в особняке, рядом с Хатаке, покинула комнату, затем спустилась по лестнице, взяла сумку, еще раз огляделась, внутри, между рёбрами неприятно тянуло.
Обед; казалось бы, в запасе до завтрашнего дня полным-полно времени, но получив такой роскошный подарок, Харуно растерялась, задавалась вопросами что же ей делать дальше, ведь привыкла быть занятой весь день, а после вечером приходить домой уставшей, практически ни на что не способной.
«Может пойти домой или к Ино?» — размышляла, размеренным шагом идя по улице; остановилась, заметив как двое генинов листают яркий журнал. —
«Точно! Я же хотела сходить в книжный» — осенило женскую голову, после чего, более уверенной походкой направилась к магазину.
Взглянув на витрины перед входом в книжную лавку, осмотрела новинки, что лежали там; заметила одну и, прочитав название, быстро смекнула кто же является автором, поэтому, больше не задерживаясь, вбежала во внутрь.
«А говорил, что у Джирайи-сама много работы» — закатила глаза, вспоминая слова Уруши.
Пахло пылью, деревом и сыростью — приятно, погружая в атмосферу книжного царства. Приблизилась к полке с медицинскими справочниками и советами по психологии — окинув их безынтересным взглядом, прошла мимо; бегло оглядывая ассортимент, ходила между стеллажами, крутя головой из стороны в сторону, пока не наткнулась на небольшую группу подростков, что рассматривали знакомые обложки, затем взяв по одной книге, прошли к кассе. Сакура, заинтересованная выбором парней, схватила с полки такую же книгу, прочла ее название, короткое описание, хотела было приобрети, как тут случайной заметила имя автора, после чего фыркнула и поставила предмет на место.
Около десяти минут она бродила по коридорам, созданным многочисленными стеллажами, но каждый раз все возвращалась к мысли приобрести книгу, автором которой является Хатаке, но после запрещала себе.
«Ни за что и никогда» — твердила, оглядываясь на заинтересовавшие ее произведения.
— Добрый день, — Харуно вздрогнула от неожиданности. — Может Вам чем-нибудь помочь? Или что-нибудь посоветовать? — тараторила девушка, выглядела приветливой, привлекательной.
— Да, наверное, — неуверенно ответила, вновь осматривая полки.
— Что Вас интересует? Что-то романтическое или же наоборот? — звонкий голос резал по девичьим ушам.
— Хоть что, мне все равно. Что-нибудь на Ваш выбор, — собеседница схватила ее за руку, повела к стеллажу, от которого Сакура старалась держаться как можно дальше.
— Вот, — продавец протянула предмет куноичи. — Советую прочесть книги этого автора. Я просто обожаю его! — рассказывала, в то время как Сакура рассматривала обложку книги Копирующего ниндзя; вздернув бровями, поставила ее на полку, прошла мимо девушки. — Что-то не так?
— Нет, все так. Я уже определилась с выбором, — пояснила свое поведения, удалилась, чтобы взять с полки книгу по медецине.
Зашла в комнату и сразу же бросила, как оказалось, бесполезную книгу на рабочий стол. По пути домой Сакура успела пролистать ее, бегло осмотрела страницы, что помогло ей понять, что материал, описываемый в ней тот, который она знает еще со времён, когда она была генином, будучи под опекой Цунаде.
«Нужно будет навестить её вечером» — приняла решение, когда легла на кровать и, почти сразу же заснула.
Проснулась, когда время близилось к вечеру; живот сводило от голода, поэтому Сакура поспешила на кухню, чтобы уже к приходу родителей успеть приготовить ужин; достав из холодильника нужные продукты, поставила на плиту разогреваться кастрюлю, направилась в ванную, чтобы взбодрится, умыв лицо холодной водой.
Встретил родителей с горячим ужином, девушка, приведя себя в порядок с помощью декоративной косметики, вышла из квартиры, из подъезда; на улице уже похолодало — был вечер. Как Сакура делала и обычно, перед больницей, посетила цветочную лавку Яманака, приобрела белоснежную розу, поболтала с подругой, предпочитая не вспоминать о проведённом, совместном вечере, но несмотря на это диалог их был долгим, без устали, прерываясь разве что тогда, когда в магазин заходили посетители, беседовали до самого его закрытия.
— Не хочешь сходить со мной? — предложила Сакура, крутя в руках зеленый, плотный стебель.
— Мы договорились встретиться с Саем, перед этим хочу успеть забежать домой, — ответила, вращая ключом в замочной скважине. — К тому же, мне не по себе, когда представляю людей в коме, — демонстративно вздрогнула. — Давай лучше сходим вместе, когда она очнётся, — положила связку в небольшую сумочку.
— Как хочешь, — Харуно пожала плечами.
Дойдя до конца квартала, они разошлись по разным дорогам; по пути Сакура задумывалась над тем, чтобы попросить прощение у Шизуне за свое поведение; куноичи действительно сожалела, чувствовала себя неловко за тот случай в ее кабинете — мало того, что убежала в истерике, думая о девушке не пойми что, так в добавок к этому, вытворяла непристойности со взрослым мужчиной у нее на диване.
«Посмотрим по ситуации» — прикрыла глаза, вспоминая о интимном моменте с Какаши, дотронулась до лба, куда он так трепетно поцеловал ее; если еще вчера девушка была скорее возмущена таким ответом, чем довольна, то сейчас была даже рада этому. —
«Наверное, я поторопилась, когда спросила его» — подошла к госпиталю.
На посту стояли все тебе же шиноби, которые, на этот раз, посмотри девушку не так «опрометчиво», бережнее и аккуратнее, чем в предыдущих случай; прошла в палату и, увидев пустую вазу, ринулась ставить свой цветок в воду — победная улыбка сверкнула на лице.
Еще один день — еще одна просьба покинуть дом; полив растения, взяв обещание с Уруши, что тот присмотрит за садом, прошлась по каменной кладке и закрыла за собой калитку. Если бы Сакура не сблизилась с Какаши, то была бы очень даже рада такому состоянию мужчина, потому что отдыхая дома, она могла получать неплохие деньги за миссию, но сейчас, когда их отношения нельзя было назвать приятельскими, она очень волновалась за его состояние, ей настолько не нравилось ощущать собственное бессилие, что мысль о том, чтобы посетить резиденцию Хокаге, как гром среди ясного неба, была четкой, яркой, необходимой.
Закусив губу, Сакура решила сначала дойти до «жилой» части Конохи, а уже потом думать над этим вопросом.
Харуно не была полностью готова наведаться к временному заместителю Хокаге, но ноги сами привели ее к высокому зданию. Коленки подкосились, но несмотря на это открыла дверь в резиденцию, вошла во внутрь, где было прохладно, даже слегка морозило.
Получив указания от секретаря, поднялась по лестнице на нужный этаж, иногда забывала дышать, поэтому часто делала остановки, жадно глотала воздух.
Встала перед нужной дверью и, собравшись с силами, духом, постучала; по телу куноичи пробежались мурашки, когда был услышан положительный ответ. В горле встал ком — она сама не понимала, почему так боится встретиться с мужчиной. В голове промелькнула мысль о том, что можно убежать отсюда, пока еще не было поздно, и думала Сакура об этом достаточно серьёзно, но рука сама потянулась к дверной ручке, дёргала за неё.
— Сакура?! — Джирайя был очень удивлён ее приходом. — Не ожидал тебя здесь увидеть в такое время.
— Я себя тоже, — промямлила. — В общем, кажется, у меня ничего не получается с Какаши-саном, — голос звучал очень неуверенно, так, словно предложение было бессвязным. — То есть, мы с ним, кажется, не особо ладим, — увидев его странное выражение лица, уточнила своютде фразу.
— Правда? Я думал, все очень даже наоборот, — скрестил руки на груди, откинулся на спинку стула. — Присаживайся, — кивнул на стул, что стоял на против него. — Может между вами что-то произошло? — прищурил глаза, внимательно следя за поведением девушки.
— О чем Вы? — заправила прядь волос за ухо, чувствовала как лицо заливается румянцем, скулы горели.
— А между вами было что-то еще, кроме ссор или недопониманий? — положил руки на стол, уголки губ мужчины приподнялись.
— М, нет, — нагло соврала, закусив губу.
— Тогда почему ты здесь? — не переставал давать вопросы.
— Потому что он выгнал меня уже во второй раз. Он даже не выходит из своей комнаты. Я волнуюсь, — последнее слово произнесла полушёпотом, как будто не хотела его говорить вовсе.
— Волнуешься, но при этом вы не особо ладите, — чуть кивал, подводя итог из все сказанного девушкой. — Сходите куда-нибудь вместе, например, как тогда на горячие источники, — снова откинулся на спинку стула.
— Как тогда… — снова я начала краснеть, вспоминая о поцелуе. — Может ему просто дать хороших подзатыльников? — закусила губу, рассматривая вид за окном.
— Исключено! — воскликнул, когда в голове, после предложения куноичи, всплыли воспоминания о профилактике Цунаде. — Просто сходите на горячие источники. Это должно помочь. По крайней мере, всегда помогало, — подмигнул девушке, которая скептически смотрела на него приподняв бровь. — Только учти, он сам должен предложить тебе это.
— Почему? — на лице Сакуры снова мелькало недоверие.
— Какаши-сан, я вхожу, — предупредила прежде, чем открыть дверь; мужчина был недоволен, но виду не подал. — Пора вставать, — сказала, одновременно отодвинув шторы в стороны, которые не пропускали в комнату солнечные лучи, благодаря чему в комнате царил мрак. — Ну же, — забрала у него одеяло, но тот даже ухом не повел, лишь безжизненно лежал, да настолько «хорошо», что Сакура приложила два пальца к его шее, чтобы проверить наличие пульса. — Вставать Вы не будете? — разместила руки на талии — вид ее был воинственным, чего Какаши увидеть не удалось.
— Не буду, — буркнул, тем самым вызывая на лице у куноичи улыбку — она была рада, что ей удалось «разговорить» Хатаке.
— Ладно, тогда я сама Вас подниму, — подошла ещё ближе к кровати, взяла мужчину за ногу, потянула на себя, но сдвинуть его не получилось даже на миллиметр; из мужских уст послышался короткий смешок. — Хорошо, — проворчала, ещё крепче ухватилась за часть тела и, воспользовавшись чакрой, смогла переместить его на приличное, по ее меркам, расстояние; Какаши, удивлённый, уставился на нее. — Осторожно, сейчас Вы упадете, — с применением чакры, резко дернула его на себя; глухо упав на пол на бок, застонал от неожиданной боли. — Я Вас предупредила, — победно ухмыльнулась, смотря на него сверху вниз.
— Это и есть твоя плата за все хорошее, что было между нами? — проворчал, вновь забираясь на кровать; сел и только хотел было лечь как тут же руки куноичи добрались до него.
— Нет-нет, только не обратно! — пыталась сопротивляться мужской силе.
Одно ее применение чакры, и шиноби уже вместе спускались на первый этаж.
— Вот видите, сами поднялись, сами спустились, — говорила, чтобы хоть как-то преодобрить его. — Присаживайтесь. Вы, наверное, еще ничего не ели, — обошла стол. — Сейчас я Вам что-нибудь приготовлю, — произнесла, попутно открывая холодильник; улыбка спала с ее лица, когда кроме железных решеток, пары соусов и полупустых консервных банок она ничего не увидела.
— Действительно приготовишь себя, — выделил последнее слово; с одной стороны ему было на руку отсутствие еды, но с другой — Хатаке ничего толком не ел уже второй день, поэтому организ «грозно» и яростно требовал пищу.
— Ничего страшного, — закрыла дверцу, разворачиваясь лицом к Хатаке, который безэмоционально разглядывал женское тело. — Где-то здесь я видела рамен, — открыла верхний ящик, тот, где видела несколько упаковок лапши быстрого приготовления в последний раз, но их там не оказалось — ни одной из тех, что имелись; приуныв, закрыла навесную тумбу, посмотрела на мужчину. — Давайте прогуляемся до магазина, заодно и развеетесь, — подошла к нему, помогла подняться.
— Но я голоден, — произнес вяло, тоскливо посмотрел в сторону кухни, когда шиноби, под руководством ирьенина, покинули ее.
— У Вас ведь остались пилюли с миссии. Перекусите ими, — несмотря на сокрушительную силу, которой обладала Сакура, она все еще оставалось юной и хрупкой девушкой; ей потребовались огромные усилия, чтобы «тащить» за собой крупное, мускулистое тело, поэтому плечи и ладони немного болели, горели.
— Погода просто замечательная! — пархала, практически кружилась на дороге, в то время как Какаши нес тяжелые пакеты с покупками, умиротворенно следил за ее действиями, но резко сменил взгляд, когда куноичи подбежала к нему. — Может возьмем данго? Сладкое должно помогать в таких ситуациях, как Ваша, — скорее народное средство, чем проверенная медицина — несмотря на это, все же Сакура верила, что хотя бы ненадолго, но блюдо сможет поднять настроение мужчины.
— Не люблю сладкое, — угрюмо прошел, понуро опустив голову.
«Я попыталась…» — поспешила догнать путника.
Время для незапланированной прогулки было хорошим — будний день, благодаря которому улицы были не многолюдными, на руку сыграли и около полуденные часы, — но несмотря на это лишние глаза все же были: люди, оглядываясь, удивленно смотрели, как можно было подумать, паре вслед, понимая о чем же будут разглагольствовать сегодня.
«Шаннаро! Совсем не подумала об этом» — в который раз жалела о своем инициативном поведении; посмотрела на Какаши, которому было абсолютно все равно на мнение окружающих, в отличии от Харуно; девушка завидовала его жизненной позиции, настрою. —
«Мне стоит поучиться у него» — сжала ремешок сумки, что была надета через плечо, заправила прядь волос за ухо.
— Вам не тяжело? — наконец, предложила помощь Какаши.
— Нормально.
Опустила голову, пытаясь понять чувства, что одолевали ее внутри: то ли бабочки, то ли странное волнение — она было воодушевлённой, хотелось галопом скакать по улице, кружится, — конечно же, сдерживала такие «ненормальные» порывы, списывая их на изменение погоды и женские дни.
В полном молчании они дошли до самой кухни; поставив пакеты на стол, Какаши тут же принялся разбирать их; Сакура зашла в комнату чуть позже, была удивлена действиями мужчины — не стала ему мешать, лишь села на стул, подперла ладонями подбородок, наблюдала за Копирующеим ниндзя — так приятно и, в тоже время, необычно было смотреть на него за столь бытовыми, такими домашними действиями, атмосфера была трепетной, уютной; Сакура испытывала умиротворение, спокойствие на душе — сама же не заметила как на лице выступила мечтательная улыбка.
Вздрогнула, когда над ухом раздался щелчок — Хатаке закончил с покупками.
— Я выполнил твою просьбу. Теперь могу идти? — облокотился на стол, навис над девушкой, опираясь на свои вытянутые руки; куноичи быстро закивала.
Не говоря ни слова, мужчина покинул кухню, руша иллюзии Харуно, что она выстроила у себя в голове, привел ее в сознание, спустил с небес на землю.
Весь день девушка провела за работой в саду, почти сразу к ней присоединился Уруши: пока пес лапками делал землю рыхлой, Сакура избавлялась от сорняков на клумбах, а после вдвоем они осмотрели состояние деревьев, куноичи включила полив.
Все так же, вместе с Уруши она забралась на энгаву, сняла грязные перчатки, бросила их прямо на крыльцо, прошла к двери, не успела их открыть, как из дома потянуло ароматным запахом еды, возбуждающим и без того проснувшийся аппетит; как будто позабыв о Сакуре, Уруши ринулся на кухню, предварительно вытерев лапы о ковер, что лежал в коридоре на пороге, радостно гавкал, предвкушая вкус сочного мяса.
Гораздо медленнее и неувереннее, чем компаньон, прошла на кухню, остановилась возле проема, разглядывая профиль лица мужчины, который стоял над плитой что-то помешивая.
— Вы решили всерьёз заняться готовкой? — наконец, привлекла его внимание.
— Все лучше, чем есть твой рис, — развернулся к ней; под маской не было видно наглой ухмылки, зато эмоции Харуно были выставлены на показ — весь спектр: от возмущения до глупой улыбки; заправила прядь волос за ухо, опустила взгляд. — Проходи, — вновь повернулся к готовке.
— Мне нужно вымыть руки, — демонстративно чуть приподняла их, рассматривая, — сквозь перчатки грязь, мелкой пылью, осела на ладонях; Какаши посмотрел на нее, кивнул.
Прошла в ванную, что была на первом этаже, намыли руки до самых локтей, не боясь забрызгать как одежду, так и все вокруг; посмотрела в зеркало, где увидела сажу даже на своём лице, шеи, в верхней зоне декольте — разрез кофточки, в которой она пребывала сегодня, был довольно откровенным — смыла и грязь там.
— Это всего лишь вода, Сакура.
Улыбнулась воспоминанию, но мотнула головой, умыла лицо ещё раз, как бы приводя себя и свои мысли в порядок и, на какой-то промежуток времени, ей это сделать удалось.
Коленки подкашивались; Сакура прошла на кухню, где ее уже заждался Какаши; переднии пряди волос были мокрыми — она убрала их за уши, чтобы не мешали, перед тем как сесть за стол.
Взяла палочки для еды, с нетерпением ждала, когда же Хатаке закончит сервировать стол.
— Мне кажется, или Вам уже лучше? — спросила, наблюдая с каким аппетитом ужинает мужчина.
— Вроде того, — только пожал плечами. — Мне нравится как ты выглядишь сегодня, — сделал ненавязчивый комплимент, заставив румянцу появится на девичьих щеках.
— Только сегодня? — голос звучал кокетливо, игриво.
— Нет, не только. Твоя одежда сегодня… — уставился на шею, затем перевёл взгляд чуть ниже. — Очень идет тебе.
— Спасибо, — стеснительно провела по ключице — соблазнительно, по мнению Хатаке; тот сглотнул, запил девичье плавное движение водой; одежда начинала давить. — У Вас есть какие-то планы на завтра и послезавтра и… На ближайшие, в общем? — неуверенно спросила, вспоминая рекомендации Джирайи.
— Кажется, нет, — пожал плечами, сверлил взглядом стол — ему было интересно к чему же ведет Харуно.
— Тогда может сходим на горячие источники? — ухмыльнулся и на тот раз, поскольку на его лице не было маски, все эмоции были видны: Сакура сжалась, покраснела, по телу пробежался табун мурашек, стало жарко — такой разнообразный спектр, в добавок, и очень неожиданный.
— Да, я как раз знаю хорошее место, — откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди; ирьенин невольно начала проводить параллели между поведением Какаши и Джирайи.
— Только давайте не как в прошлый раз, — предупредила, чуть повысив тон.
— Конечно, Сакура, — уголки его губ приподнялись, а голова немного склонилась набок; он вызывал у нее доверие.
— Когда отправляемся? — спросил, провожая Харуно у двери.
Куноичи задержалась в доме Хатаке почти на целый час, — совместный ужин затянулся на продолжительный разговор о миссиях, что шиноби успели посетить за все время — у Какаши, конечно же, опыт был намного больше, чем у Харуно, — а продолжили за мытьем посуды, Сакура настояла на помощи, к тому же, никак не могла нарадоваться состоянию мужчины; некогда, буквально еще утром, угрюмый, неразговорчивый, сейчас даже внешне выглядел гораздо лучше, веселее.
— Может завтра? — пожала плечами, удивляясь своей же легкости на подъем, но позже поняла, что выбранная дата была не совсем обдумана.
— Как скажешь, — облокотился спиной на стену, терпеливо дожидаясь, когда Сакура, неторопливо, закончить со сборами.
— До свидания, — сказала, неловко переминаясь с ноги на ногу.
— Спокойной ночи, — постарался улыбнуться доброжелательно, но получилось устало, вяло, чего не было видно под маской. Девушка развернулась к нему спиной, сделала пару шагов, прямиком к двери, Какаши за ней; у самого выхода, она немного помедлила, чего не заметил мужчина и, как итог, буквально чуть не сбил ее с пути, вовремя успел схватить за талию; пришлось наклониться, встретиться с девичьим лицом совсем близко. — Осторожней, — голос звучал обеспокоенно.
Быстро закивала, тяжёло сглотнула, вырвалась из мужских объятий — бросилась к выходу, а после на улицу; как только дверь захлопнулась, Какаши прикоснулся лбом к холодному, гладкому дереву, глубоко дышал, чувствуя эмоциональное беспокойство, моральную усталость, полное «отсутствие» ментального здоровья; как будто из него были, без предупреждения, высосаны всякие ресурсы не просто к жизни, а к существованию.
Дорога домой была быстрой, как никогда, ведь Харуно провела ее в раздумьях, снова; даже в первые «близкие» взаимодействия с Какаши не действовали на нее с такой силой, впечатлением.
«
Что со мной?» — приложила ладонь ко лбу, который, к счастью или к сожалению, оказался холодным — вариант с лихорадкой подвергся к неправильности суждению.
Жуя энергетический батончик, купленный, как и несколько других, в магазине, что попался в поле зрения куноичи по пути домой, Сакура собирала вещи для завтрашнего небольшого путешествия; девушка уже знала, подозревала, даже надеялась, что будет ждать, происходить между ней и Какаши, поэтому решила подготовиться более основательно — не могла объяснить зачем, но о Саске она думала все меньше и меньше времени, как и о его измене, если его похождения можно было так охарактеризовать; в любом случае комплект красивого белья был как на ней, так и в походной сумке — объясняла это тем, что так чувствует себя увереннее — лишь одна из причин.
Скомкав фантик, плюхнулась на кровать, легла в форме звезды; знатно утомившись за день, не заметила как уснула.
Вчера шиноби договорились встретиться в полдень у главных ворот, но простояв возле них около пятнадцати минут, развлекая себя всеми возможными способами, отчаялась, уже было хотела отправиться прямиком в особняк, но, как будто чувствовал, Хатаке был тут как тут — все такой же хмурый, понуро смотрел в землю, лишь момилетно взглянул на Харуно, поприветствовал, прошёл мимо, зная, что Харуно обязательно последует за ним.
— Куда мы идем? — едва ли очертание деревни скрылось с глаз, спросила Сакура, посмотрев на мужчину.
— На горячие источники, — практически начало дня, но голос был раздраженным, усталым.
— Да, я знаю, — усмехнулась. — В смысле, долго ли идти? — немного смущенно, но все же добавила, заправив прядь волос за ухо.
— Мы только ушли из Конохи, а ты уже устала? — насмешливо спросил, фыркнув. — Вечером должны будем дойти, — тон звучал резко, даже грубовато, отбивая со стороны куноичи всякое желание продолжать разговор.
На улице было не так уж и жарко, тепло, но при этом прохладно для лета; похожая пасмурная погода сопровождала путь Харуно и Учиха в деревню Песка, что не могло не навеять воспоминаний, во время которых, по нескольку раз за минуту, Харуно успевала измениться в лице, как будто испытывала весь спектр эмоций, от ненависти и отвращения, вспоминая о измене, до особой нежности и трепетности, все еще помня о ночных совместных времяпровождениях.
«И все же, почему, я не могу просто отпустить его?» — задавалась вопросом, смотря на мужскую широкую спину. —
«Так странно…» — чуть нахмурилась, когда ком встал в горле; несмотря на измену и, кажется, отнюдь не дружеские чувства к Хатаке, Саске был дорог ей, хоть и теперь впечатление о нем было не самым лучшим.
Как Какаши и говорил, уже вечером они прибыли на горячие источники, так рекомендуемые вчера мужчиной.
«Хоть где-то умеет считать время» — поджав губы.
Пока куноичи разглядывала ничем толком не примечательный интерьер здешней гостиницы, Какаши, поступил, как и всегда, когда дело касалось финансовых расходов, инициативно, то есть брал вопросы денег на себя, что очень удивляло Сакуру, которая знала о его, так сказать, бережливой натуре.
— Держи, — протянул ключ от номера.
— Спасибо, — смутилась, но приняла связку.
Поднялась по лестнице, вслед за Какаши, нашла нужную комнату, как ни странно, шиноби снова были соседями.
Номер был небольшим, но из-за нейтральных оттенков и некой пустоты, которая появилась за счет небольшого количества мебели — все только самое необходимое, казалась очень просторной; подойдя к окну, она раздвинула тюль — был уже вечер, но на улице было все еще светло; плюхнулась на кровать, решив, что когда немного передохнет, непременно отправиться в купальню.
Проснувшись, ирьенин резко поднялась с кровати, схватилась голову — подъем, как и пробуждение был слишком неожиданным, как и то, что девушка уснула почти на два часа. На улице уже темнело; вскочив с кровати, взяла несколько нужных вещей и выбежала из номера.
«Может следует зайти за Какаши-саном?» — подумала, закрывая номер на ключ, который после убрала в карман.
Медленно подошла к его двери, постучала, подождала ответ, но тщетно; пожав плечами, прошла по коридору дальше.
Сориентировалась Харуно не сразу, но все же ей это удалось это сделать.
Покинув женскую раздевалку, впала в удивление, а мнение о Хатаке значительно улучшилось, когда перед ней открылся вид на водоем, предназначенный для женского пола; хмыкнув, медленно сняла халат, при этом, как можно скорее погрузилась в воду, чтобы обнажённое, стройное тело увидело как можно меньше людей.
Посетителей было много, и даже очень, поэтому, чтобы хоть как-то уединиться, собраться с мыслями, расслабиться, да и просто побыть в одиночестве ушла в самый конец источника, где, на ее удивление, было относительное мелководье — уровень воды ниже, чем в начале бассейна настолько, что девичья грудь, практически полностью, выглядывала из-под воды; заметив это, сжала не самые выдающиеся части своего тела ладонями, прикрывая, после чего присела в воду, погрузилась в нее по самый подбородок, краснея от сложившейся ситуации.
Когда тело совсем размякло, Сакура решила немного проплыть, тем более, что часть женщин покинула источник, как бы давая больше действий и возможности Харуно на подобные развлечения. Погрузилась в воду, а вынырнула лишь на своем уже «излюбленном» месте, лицом к изгороди, нахмурилась, когда заметила в заборе неприметную дыру.
«Откуда это?..» — задала сама себе вопрос, приближаясь к краю бассейна, прикрывая руками грудь, чтобы повнимательнее рассмотреть чье-то творение; Какаши едва ли успел погрузиться с воду, скрыться от зеленых глаз.
Мужчина проплыл под водой немного, а когда рядом с изгородью вынырнул прямо перед лицом ирьенина, заставил вскрикнуть, отойти на шаг назад — куноичи поскользнулась, плюхнулась в воду, больно ударяясь ступней и пальцами ноги, до хруста, о стенку водоема. Вынырнула, зло зыркнула на Хатаке.
— Подглядывать не хорошо, — с издёвкой смотрел на нее, придерживая полотенце, которое служило ему своеобразной маской, намокнув, оно так и наровило сползти с лица. — С тобой все хорошо? — обеспокоенно спросил, когда увидел лицо девушки — она морщилась от боли, мычала, сдерживала слезы.
— Я не подглядывала! — воскликнула, привлекая внимание посетителей и мужского, и женского водоёмов.
— Ты не ушиблась? — решил проверить свои подозрения.
— Какое Вам дело до меня? — голос звучал жалобно.
Не желая слышать его, развернулась и, прихрамывая, медленно, но верно, дошла до раздевалки.
Схватив свои вещи в охапку, смяв их, вышла из раздевалки, уже не сдерживая слезинок, что порывались вырваться наружу — у них получилось. Надеялась без посторонних взглядов и приключений пройти в свой номер, как тут, будто назло, возле входа в гостиницу ее поджидал Какаши.
— Что с ногой? — спросил, когда девушка приблизилась к нему.
— Не знаю, нужно осмотреть, — попробовала пошевелить пальцами ног, но после пожалела об этом, заскулила, зажмурившись.
— Давай помогу. Все равно ты не поднимешься по лестнице самостоятельно, — обнял за талию, ждал, стоял на месте, пока ирьенин не обхватила его шею одной рукой.
До самой лестницы Хатаке позволил идти ей самой, но с его помощью, а когда им предстояло подняться на второй этаж осторожно взял на руки, что было вполне ожидаемым для девушки, собственно, из-за чего Сакура ему не сказала ни слова, ведь отчасти это была вина мужчины — так читала она.
— Спасибо, — произнесла довольно скупо, будто приняла подобные действия со стороны Какаши, как должное.
— Можешь зайти ко мне, если хочешь. У меня есть отличное обезболивающее, — предложил, когда они дошли до его комнаты, хваля себя за то, что всё-таки взял бутылочку красного, которое не раз оказывало ему помощь с дамами.
«Нужно отказаться. Я же решила, что между нами теперь только сугубо рабочие отношения»
— Хочу, — ответила дерзко, вопреки своим принципам. — То есть, я была бы не против принять обезболивающее, рекомендуемое Вами, — добавила, но уже в уважительной форме, немного едко.
Хмыкнув, Хатаке открыл ключом дверь, позволил девушке первой зайти в номер, который ничем не отличался от ее, был отзеркаленным.
Сакура присела на край кровати, единственное сиденье, которые было в комнате, в принципе, как и у нее, оглядывалась, щупая пострадавшую ногу, пока Какаши искал в своем рюкзаке, так называемое, обезболивающее.
— Что это? — спросила куноичи, когда в руках у мужчины показалась темного цвета бутылка; она знала, что это за алкогольный напиток, но насторожилась, старалась понять, что же задумал писатель, и, по ее мнению, весьма озабоченный.
— Обезболивающее. Уверен, тебе понравится, — с помощью куная, ловко открыл пробку, но слишком поздно осознал, что, из-за большого наплыва народа, номера им достались не самые комфортные, поэтому никакой посуды не было предоставлено гостиницей. — Попробуй, — протянул ей сосуд.
Неуверенно куноичи приняла его, поднесла к лицу, чтобы уловить шлейф запаха содержимого — отдавало чем-то цветочным — нахмурилась, посмотрев на Какаши.
— Я все это не выпью, — принюхалась к жидкости еще раз.
— Я бы с этим поспорил, — ухмыльнулся, вспоминая тот самый вечер, когда ему пришлось «волочить» девушку до дома. — Это не только тебе. Я тоже буду, — плюхнулся на кровать, рядом с ней; от тяжести веса, вино чуть ли не вылилось на чистое постельное белье и халат Сакуры.
— Вы собираете мне предложить выпивать с Вами из одной бутылки? — приподняла бровь.
— Сакура, мы целовались, — забрал у ирьенина бутылку, не выдержав, сделал первый глоток, после чего посмотрел на этикетку — вино действительно было очень хорошим, и не самым дешёвым. — Теперь ты, — протянул бутылку обратно девушке; та приняла ее не уверенно, снова поднесла к носу. — Смелее, я тебе зла уж точно не желаю.
«Ну раз так»
Выдохнув, Харуно всё-таки сделала один небольшой глоток алкоголя, поморщилась, закусила губу — у напитка было приятное послевкусие.
— Ну как? — спросила, снова взяв сосуд в свои руки.
— Вы были правы. Мне понравилось, — кивнула, запахнув халат посильнее, завязав его потуже — действия не ускользнули от глаз Хатаке.
Час времени: период распития напитка, и довольно вялые беседы, которые привели к довольно щекотливой теме.
— Я заметил, когда ты находишься рядом со мной, то часто заправляешь прядь волос, — проконстатировал факт, добронувшись до, уже вьеющейся от частых убираний за ухо, пряди, повторил действия куноичи самостоятельно, вызывая еще больший румянец на щеках, который уже присутствовал благодаря вину. — У этого есть какое-то значение, верно? — облизнулся.
— Не замечала такого, — хотела было заправить прядь волос за ухо снова, но вовремя остановилась, взглянула на Какаши, а после, так же быстро опустила глаза. — Оно как-то само, — пожала плечами и убрала ноги с кровати, сгорбившись, расставила руки по бокам от своих бедер; опустила голову так, чтобы розовые локоны полность закрывали лицо от мужских глаз, кроме носа — чувствовала стеснение рядом с Какаши, словно становилась неумелым подростком.
— Как у тебя дела с Саске? — спросил, крутя в руке пустую бутылку.
— Никак, — как будто взгляд Какаши был ощущаемый физически, дотронулась до плеча, чтобы поправить халат, но сделала только хуже — одежда полностью спала с надплечья, обнажая руку, часть туловища, а прохладный воздух касался светлой кожи.
Постаралась одеться, но тщетно; тогда Хатаке, не предлагая своей помощи, протянул руку, помогая натянуть непослушную махровую ткань. На улице было совсем темно; засмотрелся на полную луну, а рука остановилась, удерживая ткань, на уровне груди.
— Какаши-сан, — не заметил, как лицо девушки было очень близко, где около уха, а женские пальцы находились у края маски.
— Сакура? — нахмурился. Медленно, но всё-таки темная ткань была приспущена; коснулась его носа своим, встала на колени и приблизилась еще ближе — халат едва ли держался на бедрах; еще мгновение, и девичьи губы накрыли мужские, а руки обвили шею, после переместились на лицо, когда Харуно не увидела обратной реакции; нахмурившись, недовольно отстранилась, не беспокоясь, в каком виде находится перед Какаши. — Сакура, ты пьяна, — наклонился, собираясь одеть ее.
— Не настолько, насколько Вы думаете, — положила руки ему на плечи, которые, парой движений, были скинуты. — Какаши-сан, пожалуйста, — то ли из-за желания отомстить Учиха, то ли благодаря действительному влечению изнывалась девушка.
Прикоснулся лбом к девичьему животу, затем носом, провел им вверх по коже, несколько раз, прерывисто целуя; дойдя до женского лица, обхватил его ладонью, целуя губы нежно, вяло сминая; одной рукой провел вдоль тела, остановился на сгибе талии, переместил ладонь на поясницу, притягивая девушку ближе, которая отзывалась томными вздохами на каждое его действие.
Прильнул к шее, и одновременно полностью развязал халат, освободил ее бедра, которые впоследствии сжал до покраснения кожи, после огладил, но грубо; женские руки переместились к мужскому затылку, чуть сжали волосы, когда Хатаке приступил к созданию красных отметин, наконец-то, застонала.
Провёл рукой по телу, практически невесомо, завел ее вниз, играя пальцами с клитором, собирая влагу, вызванную возбуждением, после чего разделся и сам, аккуратно опустил Сакуру, положил на кровать спиной; не скупился на ласки, целовал с нежностью и трепетом.
— Какаши, — положила ладони на мужские бедра; просто названное имя, как не странно, не смутило его.
Приподнял таз ирьенина, медленно вошел; как будто ток пробежался по ее телу, заставив глаза распахнуться — в перемешку с болью, приятное чувство окутало; начала насаживаться на мужской орган самостоятельно, что делать было несложно в лежачем положении.
Неспешный темп сменился на ускоренный; вбивал куноичи в кровать, не забывая ласкать, сжамал ягодицы, грудь, соски, касался клитора, как бы массируя; закинул девичьи ноги на плечи, в то вмеря как Сакура сжимала простыни до побеления костяшек; кусала губы, чтобы предотвратить, не желанные для нее, стоны.
***
— Джирайя-сама! — в дверь, без стука, ворвалась секретарь, волосы были спутанными из-за бега. — Цунаде-сама… — благодаря отдышки, не могла говорить, бросила туфли на высоком каблуке на пол, которые держала в руках, согнулась пополам.
— Что с ней? — обеспокоенно вскочил со стула.
Минута — и он уже стоял на пороге госпиталя, ворвался во внутрь, проигнорировав работника на ресепшене, помчался к лестнице, несмотря на гладкий, скользкий кафель, бежал по коридорам, пока не остановился у нужной двери; никого у входа не было, поэтому Джирайя с легкостью раскрыл дверь — уже на пороге увидел Цунаде, которая, находясь в сидячем положении, мирно ждала, пока ее пульс не измерят.
— Цунаде! — хлопнул дверью, в несколько длинных шагов подошел к кровати; его глаза светились, а внешний вид сиял; женщина лишь смерила его уставшим взглядом, прогоняя счастье и радость.
— Пульс в норме, — после этих слов, прибор был «отцыплен» от женщины, которая тут же повалилась на кровать; медицинский работник убрал прибор с кушетки, а после покинул комнату.
— Цунаде-сан, может вы чего-то хотите? — задавала вопрос Като, садясь на самый край матраса.
— Хочу. Я очень голодна, — приложила руку ко лбу.
***
Как квалифицированный медик, Сакура знала, чем же может обернуться половой акт без последующих процедур, поэтому, как Какаши заснул, не хотя, вырвалась из его объятий, прихрамывая прошла в ванную комнату; тело было липкий, поэтому, немного подумав, решила принять душ.
«Жаркое» тело обожгло холодной водой, приводя в чувства, отрезвляя.
«Что я сделала?» — замерла, вспоминая ночное времяпровождение, а уголки губ приподнялись вверх. — «
Шаннаро!» — несильно ударила кулаком по светлой плитке, после медленно разжала ладонь, неторопливо провела по холодной кладке вниз.
Выключила воду, покинула душевую кабину, пожалела, что не взяла с собой махровый халат, который вполне мог бы послужить ей и полотенцем.
«Ну ничего» — в ванной было лишь одно полотенце, которое она решила не трогать, оставив его для Хатаке.
Со стекающими каплями воды по телу, прошла в комнату, взяла свой халат, накинула на плечи, взглянула на спящего мужчину; волна нечто странного одолела ее, сняв теперь уже мокрую одежду, как можно тише прошла к кровати, легла, сразу же попадая в мужские объятия.
— Все в порядке? — его голос звучал, практически не внятно, сонно и хрипло.
— Да, — для подтверждения слов, чмокнула его в лоб; хотела в губы, но сразу после интима, перед тем как уснуть, Какаши надел неотъемлемую часть своего образа.
Она не знала как будет вести себя потом, находясь рядом с ним, разговаривать и, элементарно работать; Сакура была уверена, что проведенная ночь напрочь изменила их отношения друг с другом.
«Это все будет завтра» — приняла решение оставить все заботы и проблемы на завтра, точнее «позжее» сегодня, а пока просто наслаждаться близостью с Копирующим ниндзя.
