Стоит мне закрыть глаза,
Из памяти всплывает твой взгляд.
Моё сердце продолжает болеть,
Поэтому хочу всё забыть.
— Итак, — Чонин во время трапезы продолжал рассматривать двух парней, являвшихся настоящими героями, которые заслуживали серебряную сферу, выпавшую за прохождение квеста, куда больше него. — Предлагаете забрать её мне? — Ну… Да? — в два голоса произнесли юноши, удивлённо глядя на Кая. — Чтобы ты не был… Как сказать мягче, э-э, грузом, в общем, — Бэк сжал губы, недовольный своим высказыванием, но Чонин прекрасно осознавал справедливость этой фразы, — к тому же у тебя есть смелость! И ты бы видел свой выпад! Сюмин согласно кивнул, занимаясь помимо этого уничтожением сразу нескольких стопок какого-то крепкого алкогольного напитка местного производства; и эта маленькая деталь неосознанно согревала душу Чонина, ведь парни настолько проработали персонажей, что некоторые их реальные черты, помимо внешности, тоже были присущи героям игры. Точно, Чонин ведь тоже в этом участвовал. И он помнил эту задумку — POWER. Новая эпоха, которая пробудит в персонажах новые силы. Это произошло случайно, Чонин вместе с лучшим другом поступили в университет на отделение графического дизайна. Спустя месяц, после начала учёбы, они познакомились с Бэкхёном, старше их на 8 лет, который тоже закончил этот же университет, благодаря профессору — он порекомендовал молодых художников Бёну. И, словно являясь главными героями книги, Чонин и Сехун легко влились в компанию взрослых разработчиков компьютерных игр — у них уже была задумка «EXO», однако именно Кай — как его прозвали в команде — предложил создать героев по «образу и подобию», привнося в фантазию реальность. Вместе с Сехуном они разработали образы будущих героев, прорабатывая внешний вид для разных эпох. Было весело. — Ты обиделся? — Чонин как будто просыпается; смаргивая с ресниц подступающую влагу, он отрицательно мотает головой на вопрос Бэкхёна. — Эй, не расстраивайся, мы ещё поднимем твой уровень выше! Чонин заметил красный нос и щёки — Бэкхён был пьян, что не утаилось и от лисьего взгляда Сюмина, который только хмыкнул и пробормотал что-то вроде: «Совсем пить не умеешь, Бэк». Внутри у Чонина разгоралось странное чувство — он наконец осознавал этот мир, как новую попытку, но и сознавался, что просто бежит прочь, в другую реальность, прячась от прошлого. Да и к чему он бежит? К отражению тех же людей — да, эти персонажи не являются точными копиями его друзей, они не помнят того кошмара, что горой лежит больше года на плечах юноши, но… Это их часть. Он врёт им. А главное — себе. Именно себя он обманывает чаще всего, лишь бы не вспоминать, но каждую ночь ему снится один и тот же сон… Страшный, пробирающий до холодного пота, до дрожи, кошмар — пожар в загородном доме. — Это не я пьян! А он! Он уже пару минут не реагирует! — только сейчас Чонин замечает ладошку с тонкими пальчиками, протестующе размахивающую прямо у него под носом. — Так, унесу-ка я его наверх, а ты… — предложил Сюмин, однако Кай его перебил. — Я сам, тоже лягу, а у тебя, кажется, ещё есть тут дела, — Чонин взглядом указал на несколько разноцветных бутылок с неизвестным содержимым, — доброй ночи, хён. Язык будто обожгло кипятком, Чонин не поверил своим ушам — он сказал это. И получил в ответ тёплую благодарную улыбку. Эта игра не так плоха, пока он может в ней забыться. Правда? Подхватив Бёна, всё ещё активно протестующего не в пользу своей трезвости, Кай повёл его наверх, в комнату, где Бён, только упав на кровать, по плану должен сразу уснуть. — Знаешь, почему я напиваюсь? — вдруг спрашивает Бэкхён, он держит в небольшом кулачке кусочек комбинезона Кая и не отпускает. — Мне кажется, тогда я вспоминаю своё прошлое и вижу в нём людей… Но я никогда не могу разглядеть их лица. Чонин садится на кровать, внимательно выслушивая — как забавно; раньше, пытаясь убежать от навязчивых воспоминаний, он пил и забывался, до антидепрессантов и транквилизаторов, алкоголь являлся первым противоядием. — И, это странно, но я всегда думал, что если буду пить больше, и больше, я наконец смогу разглядеть их лица, — Бэкхён крепче сжал ткань, — но сегодня я не видел их, я мог смотреть только на вас, тебя, Сюмина. И впервые я почувствовал нечто долгожданное, внутри разорвалось что-то от ожидания, будто я правда встретил частичку прошлого. Мне хочется думать, что это правда. И я благодарен тебе. Ты остаёшься с нами, это так важно для меня, хотя ты просто мог не поверить мне тогда, вылечиться и отправиться к нижним уровням… Но ты остался. Спасибо, Кай… Чонин чувствует, как лицом Бэкхён прижимается к пояснице, а руками тянется вперёд и сцепляет их в области живота — импровизированное объятие превращается в замок, из которого не хочется выбираться. — Ты помнишь что-нибудь до момента своего пробуждения здесь? — как-то настороженно спрашивает Бён. — Я дорожу каждым липовым воспоминанием. Мне так важно знать, кто я. И так страшно находится в этой неизвестности. Неизвестность. Разве есть у Чонина возможность её разрушить, он не знает сюжет игры целиком, ведь участвовал только в наработках. А что касается его реальности… Она… Точно, они как будто из параллельных миров! — Каждый раз, когда я засыпаю, мне снится один и тот же сон, — признаётся Чонин, силясь не сбиться на дрожь; он никогда ни с кем не говорил, с самого начала он предпочёл долгое молчание и побег. — Он страшный и пугающий, поэтому я никому о нём не рассказываю. — Что тебе снится? — Думаю, — Чонин задумывается, стараясь не разрушить иллюзорную границу между двумя мирами, — моя ошибка. Это обрывки, навязанные моим воображением. И каждый раз они становятся всё более жестокими. Это всегда пожар. В моём кошмаре всё тонет в огне, кроме меня. Я всегда остаюсь один… — Ты думаешь, это могло случится с нами? — бьёт точно в цель, Чонин искренне удивляется проницательности игрового Бэкхёна. — Но сейчас ты не один. — шепчет Бён, расцепляя свой замочек из пальцев. Он игриво толкает Чонина на постель и притягивает его большую ладонь к своему сердцу. — Послушай, я ведь живой. — слабая пульсация действительно передавалась от груди к руке. — Оставайся спать со мной, пока ты будешь слышать моё сердцебиение, тебе не будут сниться кошмары, потому что ты со мной, я не позволю тебе чувствовать себя одиноко. Давай станем спасением друг для друга? Несколько секунд Чонин молчит; его голова не в силах переварить только что сказанное Бёном, потому что все мысли всегда кричат Каю о том, какая же он мразь, а сейчас его называют спасением. Такое разве возможно? Реально? Блять, он в чёртовом компьютерном мире, где невозможно понять абсолютно ничего. Слёзы наворачиваются, пусть в темноте и не видно, но, стараясь их спрятать, Чонин лбом упирается в грудную клетку Бэкхёна; после нескольких лёгких содроганий, Ким чувствует, как его притягивают ближе, как успокаивающе несколько раз хлопают по спине, как аккуратно, очень легко касаются губами макушки. Нет силы этому сопротивляться. Впервые открывая эту слабость, Чонин чувствует облегчение и засыпает. Ему снится пожар, но он скоро просыпается и ощущает спокойное дыхание рядом; Бэкхён, крепко обняв его, глубоко заснул, сдерживая своё обещание — быть рядом.***
Примерно через неделю, поправив здоровье, парни отправляются на новый квест, который обещал неплохие награды; если в обычных сферах, чаще всего, попадалось оружие и экипировка того уровня, монстра которого ты прикончил, то здесь сулили золотые горы — не зря этот квест оказался соревнованием. А! Серебряная сфера, выигранная почти Чонином, помогла повысить ему уровень — главным призом оказались берцы, не простые (и не золотые!) — а прыгучие. Благодаря ним Кай мог увеличить высоту своего прыжка метров на двадцать вверх, конечно, простым делом это не оказалось — так юноша даже потерял случайно пару процентов здоровья… «Но главное мой уровень стремительно вырос до 26-го, после пары тренировок и благодаря новым примочкам, хоть я всё так же бесполезен…» — проговаривал себе под нос юноша, крепко сжимая в руках белого котёнка, в действительности являющегося Сюмином. — Если ты опять думаешь о своей бесполезности! — Бён, не удержавшись, слегка ударил юношу ладонью по голове. — Лучше придумай план! Помнишь, что сказали жители деревни? Это соревновательный квест, а значит там будут и другие команды… А значит! — Главная награда может уплыть из наших рук. Иногда мне кажется, что ты гоняешься не за воспоминаниями, а за наживой. — Чонин чувствует невидимую близость в своих словах и ещё крепче жмёт к себе котёнка, искренне радуясь сложившимся обстоятельствам. Его побег из реальности с каждым днём затягивается, устраняя старые воспоминания. Кажется, здесь он исцеляется. Это было ошибкой считать это место наказанием. Вот ведь глупость! Здесь так хорошо, нет тех обстоятельств, нет того, кто помнит его — чистый лист! Через несколько споров, подзатыльников, одно обращение Сюмина в человека, двух перекуров и двухчасового привала, они оказываются перед входом в лабиринт, над которым висит табличка с номером и никами тех игроков, которые должны воспользоваться именно этим проходом, чтобы начать квест. Только очутившись внутри, Чонин наконец соображает — они попали в необычный лабиринт — в отличие от простого, выращенного ради развлечения из какого-нибудь высокорослого куста, этот составлен из каменных и металлических блоков. И здесь нет выбора. Лабиринт, по неизвестной причине, скорее представлял собой долгий изворотливый путь без вариантов пути — никаких раздвоений или тупиков. — Стойте, — прошептал Чонин, преграждая путь рукой, линзы в его глазах засветились голубым светом, — за той стеной кто-то есть. И это не роботы. — Значит, другая команда. И, если мы пересечёмся, придётся немного повздорить, — заключил Сюмин, уже начиная ломать косточки на пальцах и растягивать шею. — Однако, вероятность нашего пересечения… — попытался возразить Чонин. — Стопроцентная. — перебил Бэкхён. — Это необычный лабиринт, если его вообще можно так назвать. Похоже в нём только одна дорога, которая ведёт к центру, а значит, они уже идут обратно с тем, зачем пришли сюда и мы. — То есть? — Ага, мы отберём это! — и как только эта гениальная мысль осталась закончена, яркая вспышка озарила пространство вблизи, ударная волна, от столкновения планеты с чем-то масштабным, разбила несколько стен и отбросила трёх человек ударной силой под обломки. «Вы попали под действие уникальной способности и потеряли 30% здоровья!» — оповестило Кая системное окно, когда он смог выкарабкаться. Сквозь пыль, которая не уляжется ещё добрые секунд двадцать, Чонин не мог ничего разглядеть — однако линзы, которые казались бесполезными, сейчас пригодились — те самые сущности оставались примерно там, где и до этого, а Бэкхён и Сюмин совсем рядом. Перед глазами объявляются искры, резко Чонин ощущает сильную боль, распространяющуюся от руки по всему телу — удар током. Лёгкий стон обрывается, ведь в ту же секунду Чонина обволакивает золотистого света щит, впитывающий в себя часть урона. Это же! Не может быть! Тогда… Пыль начинает проседать, становясь тяжелее от влаги, навеянной холодом — песчаная «буря» заменяется морозным туманом, действием ультимативной способности Сюмина. — Погодите! — не зная, как объяснить своё озарение, Чонин решается на отчаянный шаг. — Я вспомнил! Мы из одной команды! Я помню эту силу! Нам нужно остановиться! — Однако буря продолжается, наверху собираются тучи, гром гремит, не предвещая ничего хорошего. Это однозначно его сила! Чонин помнит то описание…Чен.
Атака: 100% из 100%.
Выносливость: 50% из 100%.
Защита: 50% из 100%.
Скорость: 85% из 100%.
— Статический разряд — уникальная силовая атака, активирующая громовую способность Чена. Персонаж направляет разряд энергии в ближайшего врага, противник получает разряд тока, который за 10 секунд наносит 50% урона. Если соперник умирает раньше, чем заканчиваются 10 секунд, то разряд перебрасывается на ближайшего противника и действует до истечения времени. Открывается на 40-м уровне.
— Грозовая буря — ультимативная способность Чена. Персонаж призывает грозовую тучу, которая держится на поле 40 секунд и поражает ближайших к Чену противников каждые 4 секунды, нанося по 6% урона. Открывается на 25-м уровне.
«Как мне остановить их? Думай же! Иначе они переубивают друг друга, а это точно не сюжет игры …» — пытаясь собраться с мыслями, Чонин получает сильный разряд, бьющий с самого неба, тело мгновенно пронизывают искры боли. — Блять… — в полуобморочном состоянии Чонин не видит падающих цифр здоровья. — Точно, я же на 26-м уровне… — безумная идея, к которой могут прийти только такие, слегка отбитые, как Чонин, озаряет разум. Не имея ни малейшего понятия, как вообще действует ультимативная способность телепортации, Кай неосознанно переносится к тем двум, кто грозится легко прихлопнуть трёх друзей. Не контролируя точку телепортации, Чонин сбивает с ног Чанёля, на руки к которому падает; из-под голубых волос забавно торчат эльфийские уши и, честно говоря, под действием адреналина, Кай даже смеётся, видя их и забавно выпученные глаза. А прежде, чем отключиться от колоссальной потери здоровья, он тычет на татуировку треугольника на своём запястье, ставя точку в этой битве.