Тонкая работа

– Ну же, просыпайся! – я услышала настойчивый стук в дверь. – Мы уже везде безбожно опоздали. И что прикажешь теперь покупать? Опять вместо вкусной свиной рульки нам достанутся одни потроха. И всё из-за того, что наша мисс долго спит, – продолжала возмущаться Неженка, не прекращая при этом колотить в эту бедную дверь. Я медленно перевернулась на спину и провела ладонями по лицу, когда же это кончиться. – Господи! Да проснулась я, проснулась, – раздраженно ответила я. – Все окрестности побудишь своим криком. – Мне главное тебя поднять, а окрестности эти твои мне как-то побоку, – отрезала девушка. – Сейчас принесу воды, умоешься и пойдём. Неженка всё ещё держала на меня обиду за тот случай с побегом, с тех пор она глаз с меня не спускала, все мои мелкие просьбы, такие как открыть окно, чтобы проветрить комнату или выйти на улицу немного прогулятся – пресекались на корню. Да что тут говорить, мне даже чаю нельзя было выпить без её укоризненного взгляда. Даже когда миссис Саксби разрешила мне самостоятельно выходить и двери перестали запирать, аргументируя это тем, что мне так или иначе некуда бежать, Неженка все ровно таскалась за мной повсюду, куда бы я не пошла, чем здорово мне досаждала. Я села в кровати, но не спешила из неё вылезать. С приходом осени ночи стали прохладнее, а солнце ещё не успело нагреть комнату. Поэтому я как можно плотнее укуталась в одеяло, поджала под себя вечно мерзнущие ноги и стала дожидаться Неженку с теплой водой. Мне нужно было много чего обдумать, я ощущала острую потребность собрать весь пазл у себя в голове воедино, но мне не хватало всех составляющих, я даже не знала, чего именно мне не хватает. В моей жизни всегда было все упорядочено и предельно понятно. Жизнь по графику и никаких непредвиденных обстоятельств. А сейчас привычный строй вещей рухнул, и приходилось учиться жить по-новому. Я положила руку на место, где спала миссис Саксби, оно давно остыло. Всю прошлую неделю они с Джентльменом пытались решить вопрос с банком, и сегодня что-то должно было проясниться. Проклятые бюрократы, как говорил Ричард, ни в какую не хотели отдавать наследство моей матери. Я одёрнула сама себя, какая она мне мать, теперь то я уже знаю, что дочерью ей приходиться Сью. Нет, меня не волновало, что я не благородных кровей. Это никогда не было для меня чем-то важным. Гораздо больше меня интересовало, как мне теперь относится к своей настоящей матери. После того, как она рассказала мне правду, я чувствовала, что эта женщина чего-то ожидает. Она окутывала всё пространство вокруг меня своей любовью, проявляла неуместную, чрезмерную заботу. В её больном воображении мы были полностью нормальной, обычной семьей и, ей казалось, так было всегда. Это просто убивало меня. Я понимала, что она хочет такого же отношения взамен, но я не могла ей этого дать. Единственное, что она во мне вызывала, это чувство неловкости и желания мгновенно отстранится при её прикосновениях. Я давно смирилась со смертью своей предполагаемой матери, но что теперь делать с вполне живой женщиной, желающей занять это место – я понятия не имела. – Открой дверь, у меня руки заняты, – послышался голос запыхавшийся Неженки. Я отыскала под кроватью домашние тапочки и, накинув на плечи одеяло, пошла открывать. Девушка, кряхтя, вошла в комнату, в одной руке она несла полное ведро с горячей, парующей водой, а в другой у неё была железная миска, в которой мы обычно подмывались. – Пришлось немного задержаться внизу – отдышавшись, пожаловалась она. – Огонь в жаровне погас, и Джонни никак не мог его снова развести. Никогда такого не случалось, как это он прошляпил. К счастью, удалось его разжечь до прихода мистера Иббза, иначе боюсь даже представить, – она неодобрительно покачала головой. Я помнила, как миссис Саксби мне рассказывала о важности поддержания огня. Он должен гореть всегда, это делалось для того, чтобы в любой момент иметь возможность переплавить украденное серебро и уничтожить опознавательные знаки. Нет эмблемы – нет владельца. И улик, соответственно, тоже. Так что я могла представить, какой нагоняй мог получить мальчишка, узнай об этом мистер Иббз, но проблемы Джона волновали меня в последнюю очередь, если не сказать – совсем не волновали. Поэтому я быстро об этом забыла. Неженка уже успела налить в миску воды. Я стянула ночную сорочку и осторожно потрогала воду ногой, из-за контраста температур по телу пробежали мурашки, но вода была как раз в пору. Я опустила в воду и вторую ногу, после чего принялась за купания. – Давай помогу, быстрее будет, – Неженка взяла мочалку и подошла ко мне. – Не надо, – я сделала отстраняющий жест. – Стесняешься что ли? Тю, так ты ж у нас леди, тебя, небось, всегда служанки мыли, – искренне удивилась девушка. – Ладно, как хочешь. Я забрала у нее мочалку, что представляла из себя мешочек из ткани, внутри которого был кусок мыла, после чего стала методично намыливаться. Сначала шея, потом грудь, потом руки – вверх-вниз, вверх-вниз, теперь между ног. Я научилась мыться сама и не позволяла никому к себе прикасаться. Раньше меня мыла Сью и я не хотела, чтобы это делал кто-то другой. Возможно, это было глупо и для неё эти прикосновения не имели вообще никакого значения, но для меня имели. И я оберегала свои воспоминания, как наиценнейшее сокровище, боясь забыть даже мельчайшую деталь из нашей, так сказать, совместной жизни. После непродолжительного купания, я, трясясь от холода, быстро оделась в, заранее подготовленную Неженкой, легкую сорочку, а поверх неё туго затянула корсет. После чего мне предложили пару платьев на выбор. Я выбрала одеяние грязно зеленого цвета с завышенной талией, подол которого доставал мне до щиколоток. В бедных районах предпочитали наряды с передним ходом, что было очень удобно ввиду отсутствия служанок. – Надо же, коротковатое, – сказала Неженка, задумчиво на меня поглядывая. – Подол должен волочится по полу. Сейчас посмотрим. Она заглянула в шкаф и, со знанием дела, перелопатила висящие там платья. Проверив на глаз длину каждого подола, девушка резюмировала: – Они все будут тебе малы, – с досадой в голосе обратилась она ко мне. – Эти наряды принадлежали Сью, она немного ниже и…, – Неженка осеклась на полуслове, поняв, что ляпнула что-то не то. В этом доме было не принято упоминать Сью, никто о ней не говорил, не вспоминал, как будто её никогда и не было. Думаю, это миссис Саксби всех надоумила не поднимать эту тему, чтобы лишний раз меня не расстраивать. Она видела, как меня донимают насмешки Джентльмена, он не упускал случая напомнить мне о нашем поступке. О том, что мы сделали с этой маленькой, глупой воровкой, как он любил говорить. Я ненавидела его всей душой, более гнусного, лживого и отвратного человека нельзя было представить. – Вы же были подругами, не так ли? – решила спросить я. – Со Сью? – пугливо переспросила Неженка и тут же умолкла, делая вид, что занята выбором шляпки, чтобы примять неудобный разговор. Ей не хотелось об этом говорить, было заметно, как тяжело ей давались воспоминания, может она даже скучала по тому времени или просто боялась миссис Саксби. Но почувствовав мой пристальный взгляд, вынуждена была продолжить. – Да, мы сразу же подружились. Она жила здесь с рождения, а меня миссис Саксби взяла в возрасте пяти лет, когда мать умерла от пьянки. Мы были не разлей вода, всегда много шутили и развлекались россказнями у камина, если в дом забредал какой-то знакомый вор. Любили танцевать, когда мистер Иббз соглашался нам сыграть. Сью хорошая, с Джонни, конечно, они не ладили, но на это можно закрыть глаза. Всё, довольно разговоров, – как будто опомнилась Неженка. – Мы уже должны быть на полпути к рынку, а мы даже из комнаты не вышли, – девушка засуетилась, начала шустро возиться с моими волосами и заколками к шляпке. Ей нравилось работать над прической, и она умело с ней управлялась. Некоторое время спустя, мы, наконец-то, вышли из дома. Как только я переступила порог, мне сразу же ударил в нос едкий, гнилостный запах мочи и помоев. Старая плохая Англия. Я читала в своих книжках, о том, что в больших городах отходы жизнедеятельности выливают прямо из окон, но я не представляла себе масштабов сего действа. В трущобах, в коих я сейчас жила, это было особенно заметно. Здесь даже мужчины носили шляпы не в целях красоты или статуса, а скорее в целях безопасности. На случай, если им не посчастливится попасть под дождь из помоев. Так, по крайней мере, им удастся спасти хотя бы свою незадачливую голову. Чем дальше мы продвигались в глубь района, тем больше меня ужасало увиденное. Улочки были настолько узкие, что казалось, они сейчас сойдутся и раздавят меня, не оставив ни следа. Живя в частном поместье, я привыкла к большим пространствам, этот город душил меня. Как здесь вообще может жить хоть кто-то? Подумала я, смотря на вереницы одноэтажных полуразрушенных домов, которые стояли чуть ли не на друг друге. Прогнившие насквозь деревянные каркасы, что в любой момент могли обрушится на своих обитателей, не были чем-то удивительным. А протекающая крыша в дождливом Лондоне вообще была обычным делом и не считалась весомой проблемой. Главное, чтобы эта самая крыша просто была. Люди или действительно не замечали того, что творится вокруг или делали осознанный выбор этого не замечать, потому что попросту не могли жить по-другому. То тут, то там в лужах валялись ободранные пьянчуги, а в темных подворотнях тебя ждали или грабители или женщины, что предлагали свое тело всем желающим. Даже дети, несмотря на похолодание, бегали в легких, не по размеру подобранных, рубашках и с босыми ногами. Видя всё это, я поистине не понимала, почему же Сью так стремилась сюда вернуться. Может она закрылась от этого неприглядного, тленного мира за стенами своего дома, окружена мнимой «семьей» и друзьями? Создала себе иллюзию, которую никак не хотела разрушать. Я часто думала о ней, каждый божий день, о том, как она жила раньше, о том, как живет сейчас. Я многое хотела бы узнать, спросить о многих вещах, залезть ей в голову и, наконец, разобраться, что между нами происходит. В настоящее время, я не могла этого сделать, но почему-то была убеждена, что она рано или поздно объявиться, это была одна из тех вещей, в которых люди бывают уверены без причины. Я просто это знала. Как будто нас соединяла невидимая красная нить, которая не может разорваться, чтобы не случилось. – На вон, держи. Чего задумалась? – Неженка всучила мне корзину для продуктов. – Начиталась своих заумных книжек и теперь день и ночь в облаках витаешь. В этом и есть вся проблема женского образования, – подытожила девушка, полностью уверенная в своей правоте. Она смерила меня изучающим взглядом и пренебрежительно хмыкнув, пошла торговаться с мясником. Мясник, к слову, попался бывалый и ни в какую не хотел сбавлять завышенную, по мнению Неженки, цену. Спустя двадцать минут оживленного спора о неслыханном обдирательстве и качестве продаваемого товара, она все-таки добилась своего и с лицом победителя отошла от мясной лавки. Поход на рынок занял у нас всё утро, Неженка пререкалась с каждым следующим торговцем, она не уступала ни одного лишнего пенни. А за пару спелых помидор вообще готова была перегрызть глотку какому-то бедолаге, который по своей неосторожности, положил на них глаз. Такой настырности и целеустремленности я от неё не ожидала. Ну вот кажись – Неженка, что с неё взять, но даже она способна удивлять. Мы еле дотащили набитую до отказа корзину до дома. Когда идёшь налегке, дорога не кажется такой длинной. – Как хорошо, что вы уже вернулись, – радостно произнесла миссис Саксби, когда мы вошли на кухню. – Обед будет готов через десять минут. Куриный бульон, любимое блюдо мисс Мод, – обратилась она ко всем, но глядя на меня. Как будто ожидая благодарностей или похвалы. Я бросила на неё усталый взгляд и молча опустилась в кресло возле камина. – Ты здесь? Отлично, поможешь мне написать письмо, – сказал Джентльмен, завидев меня. Он также только что вернулся домой, в руках у него была кипа бумаг, чернила и несколько перьевых ручек. Сегодня он выглядел так же, как в день нашего знакомства: выбрит, подстрижен и одет с иголочки в, несомненно, украденный, но дорогой костюм. Он походил на холёного барина из тех русских книжек, что я читала в детстве. Теперь, я понимаю, почему поверила его россказням в Терновнике. Он был красив и с хорошо подвешенным языком, что ещё надо для удачной аферы. Не зная наверняка, что он из себя представляет, его тяжело было раскусить. Джентльмен разложил письменные принадлежности на обеденный стол, открыл чернила и, развалившись поудобней на стуле, продолжил: – Тебе известно, что мы с миссис Саксби были сегодня у правозащитника, – поведал Ричард, перебирая перо в руках. – Он сказал, что дело сложное, но не безнадежное. Сама понимаешь, деньги немаленькие и банк очень неохотно будет с ними расставаться, – Джентльмен говорил полушепотом, чтобы Джон, который работал возле жаровни с очередной партией серебра, нас не услышал. Я не проявляла никакого интереса к разговору и смотрела в окно, но его это не смутило, и он рассказывал дальше: – Мистер Ричи, посоветовал нам написать письмо непосредственно председателю нужного банка, есть вероятность, что дела пойдут быстрее, если мы пойдем по верхах. Без посредничества мелких клерков, – Ричард закончил с новостями и замолчал в ожидании моего ответа. Но я продолжала игнорировать его, не имея желания даже смотреть в его сторону, не то что разговаривать. – Не зли меня, Мод, – зашипел Джентльмен, немного наклонившись ко мне. – Мы с тобой уже всё обсудили, и, кажется, договорились, не так ли? Ещё некоторое время тебе придется терпеть мою компанию. – Если бы мне предоставили выбор между адским котлом и твоей компанией – выбор был бы очевиден, – съязвила я, посмотрев на него испепеляющим взглядом. – Ну котёл тебе в любом случае обеспечен, – ухмыльнулся Ричард. – Не я, а ты, своими ручонками, засадила Сью в лечебницу. Не делай из меня злодея, я своего нутра хотя бы не скрываю, – сказал он, смотря мне прямо в глаза. – А ну цыц! – вмешалась миссис Саксби, пока я думала, что ответить. – Зачем же опять ссорится? Мы всё давным-давно обговорили, – обращалась она по большей части ко мне. – Мод, дорогая, Джентльмен же согласился выполнить твою просьбу. Я думаю, ты могла бы чуточку снисходительней к нему относится, – она кивнула сама себе. – Если на это смотреть с другой стороны, чем быстрее мы управимся с нашим общим делом, тем быстрее разъедемся, и тебе не придётся его больше видеть, – миссис Саксби изо всех сил старалась сгладить острые углы. В чём то она была права, Ричард действительно пошёл на некоторые уступки, не благородства ради, но всё же. Он и вправду отказался от поисков Сью, а также написал письмо доктору Кристи с просьбой не искать более его «жену» и оставить этот инцидент на его ответственность. Я читала это письмо и лично его отправила. Через несколько дней объявление в ежедневнике Лондона о пропаже некой миссис Риверс, которое там находилось на протяжении двух месяцев, исчезло. А значит, не было никаких причин считать, что письмо не дошло до адресата, и было принято им всерьез. Доктор Кристи и сам был рад забыть о таком неприятном случае его некомпетентности, поэтому не стал углубляться в причины такого решения. – Ладно, – выдавила я из себя, – что нам надо написать?