Легенда о Боге Смерти

В долине, где ветер снежинки вертит И холод стал полосой, разделяющей жизнь и смерть — И там вырос в деревне аленький цветок; И нынче нету В мире том странней, чем бог, возжелавший бы человека.

      Клин бьется клином — тоска ещё большей тоской. Чтобы не скучать за прошлым, нужно раскинуть руки и прыгнуть в него, позволяя растечься по телу туманом. Все, что угодно, но не отрицать его.       Ласточкина делает глубокий вздох, прежде чем уходит в тень трибун — туда, где ее не достанет назойливый и непривычно яркий свет прожекторов, лучами задевая сидения.       Она кладёт ноги прямо на передние, едва сгибая их в коленях и прощается с костылем, как бы давая себе несколько минут на отдых. Телефон предательски вибрирует в заднем кармане и Кира немного приподнимается, чтобы достать его.       Стрелка больших часов прямо напротив перевалила за двенадцать — в такой час лёд обычно кишит младшими группами и детьми, но сегодня, — в воскресенье, — все занятия отменили, а на площадку выйдут только те, кто невзирая на запреты хочет тренироваться.       Ласточкина очерчивает известный маршрут от скамьи до выхода ко льду взглядом, чувствуя неприятное покалывание в грудной клетке. Ты сильнее, Ласточкина, надо дальше идти.       Уведомления из социальных сетей льются один за одним и Кира не успевает на них реагировать, машинально тыкая подушечкой пальца на первое попавшееся.       Новостной сайт пестрит обновлениями, самое главное из них — Кирилл Гречкин, некогда освобождённый из-под суда и признанный невиновным, найден сожженным в своей машине близ собственного дома. Неприятно, наверное, так облажаться.       Кира ведёт одной бровью, тут же начиная листать новость вниз. Все мелочи умалчиваются, подозреваемых нет, за дело взялся не печально известный майор Гром. Политика, беспорядки, до которых девушке совсем нет дела.       Но игнорируя мельтешение прямо перед собой, девушка кусает кончик языка, неприятно осознавая, что прочитанная новость отразилась в сердце глухим стуком зарождающегося интереса. Ещё этого не хватало — у неё, мол, и так проблем достаточно, чтобы сейчас думать о том, что правосудие в лице демократии (?) восторжествовало о Гречкина, сбившего людей, карма наказала как ребёнка малого. Герой объявился?       В следующие полчаса, проведённые за чтением книги, Ласточкина натыкается на ещё одно событие — кажется, люди начинают строить догадки и подозревать всех, кто как-либо попадал под дело Гречкина. Черт с ним.       Кира возвращается к чтению книги и тут, как назло, гаснет один из прожекторов. Она догадывается, кто мог его выключить, но в реальность из чтения меж строк возвращается слишком поздно — женский нос с горбинкой появляется прямо перед глазами, а с губ слетает тихое «бу!»       Ласточкина вздрагивает, книга чуть ли не улетает в сторону, брови тут же ползут к переносице, а эмоции вырисовывают на белом лбу едва видную морщину.       — А говорила, что ничего не боишься! — с задором произнесла худощавая женщина средних лет, усаживаясь на сидение пониже.       — И Вам доброе утро, Ирина Дмитриевна.       Кира откладывает книгу в сторону, тут же подпирая острый подбородок ладонью и внимательно смотрит на собеседницу, отмечая, что цвет ее волос значительно изменился с прошлой встречи.       — Ты извини, что я без предупреждения, — хрипловато начала женщина, поправляя рукава темной водолазки и укутавшись в длинный шарф, мягко кивнула головой.       От неё тянуло табаком и вишней, старыми мамиными духами и уютом.       — Увидела, что ты сидишь, решила зайти, спросить. Как твои ноги? — Ирина Дмитриевна тихо причмокнула пухловатыми губами, растягиваясь в приятной улыбке и полностью повернулась к девушке.       — Практически ничего с прошлой встречи не изменилось. Иногда я теряю надежду, но потом вспоминаю, что Вы учили не сдаваться и стараюсь не отступать, — покорно ответила девушка, залезая в рукава тёплого свитера. Не иначе как в тёплой одежде на ледовой площадке сидеть.       — У меня есть для тебя один прекрасный вариант.       Краем глаза Ласточкина заметила движение у входа на лёд. Спустя пару секунд Ирину Дмитриевну она уже не слышала; женщина четко отследила взгляд ученицы и повернулась через плечо.       Там, на льду, лебедем плыла Эмилия — некогда давно забытая подруга, которая во время обучения всегда была рядом. С Кирой они неплохо общались и даже гуляли, если выдавался свободный день, но как только Ласточкина покинула лёд, общение сошло на нет.       Тёмные волосы Киреевой были собраны в высокий хвост, в ушах — наушники. Видимо, Эмилия была из тех, кто как и Кира пять лет назад приходила сюда каждый божий день для того, чтобы на соревнованиях показать результат.       Но сейчас Ласточкина свела брови к переносице, наблюдая за изящными движениями и прыжками фигуристки, — она узнала элементы и программу, поставленную Ириной Дмитриевной. Это была та самая, которую откатать Кира была не в силах ввиду случившейся аварии.       — Киреева из твоей тени вышла, — тихо прошептала вернувшаяся женщина, проводя тёплой ладонью от локтя до запястья Ласточкиной. Это был своеобразный жест поддержки, потому что Ирина Дмитриевна знала этот взгляд.       И больше всего она боялась, что когда то Кира приобретёт его. Взгляд, полный не то зависти не то непринятие факта собственной замены.       — На последних соревнованиях ее назвали твоей преемницей.       — Я не смотрю соревнования, — отрезала Ласточкина, не способная оторваться от тренирующейся девушки.       В грудной клетке больно кололо. Неужели ее правда смогли так легко заменить?       — Мне правда жаль, что пока что нет никаких изменений, но у меня появился один вариант, Кир, — женщина продолжает поглаживать девушку, пытаясь поймать ее взгляд и ловит. Видит в них страх.       — У меня в городе знакомый есть, он может операцию сделать, — шепчет тренер, наклоняясь ближе, — Мы встретились на одном мероприятии, я ему про тебя рассказала и он сказал, что может помочь.       — Но? — Кира может быть и была наивной, но далеко не глупой: точно знала, что просто так ничего в мире не делается.       — Она очень дорогая, есть большое количество рисков и сомнений. Я могу узнать больше, если ты хочешь, но…       Ласточкина больше не слушала, вновь переводя взгляд на часы, но теперь словно мимо них смотрела. Дорогая. Операция. Которая может ее на ноги поставить.       Денег у неё совсем нет, — может быть, мать и оставляла наследство, но ввиду отказа денег у Ласточкиной не было. Ирина Дмитриевна уточнит и без ее согласия, Кира это знала. Значит, у неё было ещё некоторое количество времени на раздумья.       Это было последней надеждой и потерять ещё и ее Ласточкина просто не могла.       — Спасибо, Ирина Дмитриевна. Мой номер у Вас есть.       Когда Ласточкина возвращается домой, время переваливает за два часа дня. Она останавливается у зеркала, смотря на себя и постепенно избавляется от теплого свитера, скидывая его подобно второй коже.       Руки ползут к комоду, раскрывая его, затем, сквозь горы вещей находят одну необходимую — подхватывая фотографию за край, Ласточкина вытягивает ее, укладывая на ладонь.       — Смерть матери ведь разделила нас, да? — девушка едва наклоняет голову вбок, смотря на свою копию в мужском обличии — старший брат, — Ты ведь крупная шишка, Алексеев. Крутишься как уж на сковородке во всех богатых тусовках, значит и на открытии «Золотого дракона» будешь. Не подведи, братец.       Впервые за столько лет Ласточкина цепляет фотографию, разорванную на две частички на зеркало, совмещая ее до первоначального состояния.       Игнорируя скороспешное время и секунды, пролетающие мимо ушей, девушка ныряет в нору собственного шкафа подобно Алисе в стране чудес, теряясь меж выбора одежды.       В Питере дожди, значит, нужно подобрать платье, которое идеально подойдёт и под стиль казино и под пальто, в котором Ласточкина заявится на порог.       Если у кого то в таком случае спутниками становились подруги, то у Киры таковых не было. В выборах она рассчитывала только на себя, а новых друзей заводить не планировала.       И не с ее диагнозом, пороком и заразой, которая умрет только вместе с девушкой. Она меняет с десяток оболочек, недовольная таким малым количеством платьев, пока не застывает перед зеркалом, наблюдая за яркими пятнами ожогов прямо по всему телу.       Они багровые, кофейные, где-то — совсем малые, где-то — в форме непокорных клякс. Ласточкина кусает губы практически до крови, радуясь, что зараза миновала ее руки и лицо.       Благо, от чужих прикосновений не оставалось слишком темных шрамов. Как правило, психосоматически отверженные прикосновения отражались на ее коже огромными раздражениями и ожогами, что после себя оставляли дорожку в прошлое.       Но сейчас Ласточкина спряталась в темное шелковое платье с ажурными рукавами, но открытой шеей. Длинный льющийся вниз шёлк закрывал женские колени, но вырез до середины бедра пикантно приоткрывал вид на женскую фигуру.       Это было тем самым, что просто идеально подходило для сегодняшнего вечера.       Ещё полчаса Ласточкина тратит на выбор украшения, решая остановиться на комплекте из ожерелья и парочки золотых колец с багровым пиропом.       Светлые пряди позади удерживает длинная заколка с таким же багровым камнем, Ласточкина выпускает парочку прядей вперёд, позволяя им спокойно падать на глаза.       Напоследок Кира делает акцент на губах — красит их темно-красной помадой, хлопая длинными ресницами и вызывает такси, чтобы не мокнуть под дождем.       Золотой дракон — детище всех богатых, знаменитых. Скопление светского общества, настоящая вечеринка для магнатов и бизнесменов, а Ласточкина, появившаяся на дорожке, явно чувствует, что если бы Гречкин был жив, то появился бы здесь один из первых.       Она идёт медленно, но ровно, не упуская возможности показаться на невысоких каблуках и сделать вид, словно никакой аварии и не было вовсе. Здесь об ее известности никто не знает и не помнит, — после смерти матери ее имя стерлось с первых страниц газет. Вместо него туда впечатали имя Алексеева — старшего брата, который, судя по чуйке, тоже был где-то недалеко.       Ласточкина идёт от бедра, пытаясь игнорировать появившуюся боль в правой ноге, встречаясь взглядами с некоторыми фотографами и репортёрами.       Демонстрируя своё приглашение, Ласточкина выжидающе смотрит в глаза охраннику-портье, потом, немного погодя, начинает провожать взглядом въезжающие на парковку машины. Вот, та самая тёмная машина Алексеева — значит, предчувствие ее не подвело и их встреча сегодня все же состоится.       Когда мужчина учтиво кивает, девушка оказывается внутри. Все пестрит золотым цветом — богатство и вложенные деньги видно издалека, но, как ни странно, по-настоящему знакомые лица Ласточкина не замечает.       Кошачьей походкой, медленно, чтобы не выдавать хромоты, девушка минует золотое конфети и украдкой посматривает в сторону открывшихся игральных автоматов.       Здесь пахнет золотом в своём чистом проявлении, даже аромат смешавшихся в кучу женских духов звучит элегантно и по-настоящему прекрасно. В голову лезут навязчивые мысли о всей позабытой любви Ласточкиной к таким мероприятиям.       Официант в костюме, проходящий совсем рядом, предлагает девушке выпить и она, принимая изящным движением бледной руки бокал из его рук, едва отпивает дорогое шампанское, прикрывая глаза. Помнит. Все помнит.       Как Аделаида вместе с братом утягивала их на светские сборы и мероприятия, как долго учила манерам, которых, по каким-то неведомым причинам придерживалась только младшая Ласточкина.       На лице появилась слабая улыбка от одной только мысли о том, как вместе с братом Кира сбегала в сад, чтобы не слушать заумные речи богачей.       Ласточкина наконец поднимается на второй этаж медленными шагами, демонстрируя спускающимся вниз мужчинам всю прелесть своего выбранного наряда. И ни о чем не жалеет, ведь камни на шее и пальцах идеально сочетаются с золотым оттенком вечера.       В прохладных перилах Кира находит опору, отпивая ещё немного шампанского и смотрит вниз, где постепенно собираются пары.       Это все больше подходит на дорогой голивудский фильм, в котором Кира занимает второстепенную роль. Танцующие внизу под приглушённый джаз и мужское пение — главную. Она прикрывает глаза, вспоминая по-прежнему лучшие времена до своего совершеннолетия, где танцевала она не со всеми мужчинами, а только с братом, позже отправляя его к какой-нибудь прекрасной даме, чтобы побыстрее остаться в одиночестве.       Ласточкина делает ещё один глоток шампанского когда наконец замечает, что теперь стоит не одна. Но головы не поворачивает, ухватываясь за перила чуть сильнее.       — Прекрасный вечер, правда? — низкий мужской голос заставляет девушку вздрогнуть и тут же повернуть голову, — Ты сильно выросла. Выросла.       Она видела его в первые за двенадцать лет и могла с точностью сказать: никак не изменился. Такая же тёмная щетина и неровный цвет кожи. Волосы стали намного лучше и сейчас были уложены назад специальным гелем.       Любая другая девушка на ее месте сказала бы, что костюм мужчине жутко идёт, но только не Ласточкина.       Она попыталась подавить дрожь в коленях и не подавать виду своего страха, иглами пронизывающего все тело, так что едва приподнимая подбородок, уставилась в мужские глаза.       — Я думала, что Вы залегли на дно, — она вновь отпила шампанского, наконец возвращаясь взглядом к музыкантам и танцующим парам внизу.       Так было проще успокоиться и не поддаваться парализующим эмоциям. Не так просто стоять перед человеком, который в детстве пустил всю твою жизнь под откос, но Ласточкина справлялась более менее. Все-таки, уроки матери не прошли даром.       — Почему же, — мужчина поправил галстук большими руками, — Неужели Вы все ещё одинока?       — Тронете меня — я убью Вас, — процедила девушка сквозь губы, пытаясь натянуть улыбку, но получилось как-то криво.       Мужчина повернулся, ехидно улыбаясь и уже было хотел приобнять девушку, но она подалась назад, явно начиная паниковать.       — Вот ты где, милая, — донеслось с лестницы вполне знакомым голосом и Ласточкина обернулась. Мужчина замер на месте, не решаясь двигаться.       — Разумовский? — произнесла девушка с явной надеждой в голосе, наблюдая за рыжеволосым мужчиной, что поднимался по лестнице. Костюм ему шёл. Определенно.       — Я ищу тебя уже пятнадцать минут, миледи, — он вдруг приблизился, и женское предплечье оказалось в его власти.       Ласточкина чувствовала слабый запах алкоголя. Значит поэтому нерешительный с первого взгляда Разумовский вдруг стал таким смелым?       — Какие-то проблемы? — он вдруг обратился к мужчине, что свёл брови к переносице в недоумении.       Ласточкина оказалась ещё ближе, припадая к мужской руке как к последнему спасению и совсем не обратила никакого внимания на мелочи.       — Это Ваш знакомый, Кира? — протянул мужчина, поправив галстук вновь.       Кира чувствовала, что он начинает волноваться и даже эта подлая ухмылка не могла спрятать от неё истинных эмоций и, уж тем более, намерений.       — Друг, — ответила девушка и темно-красные губы расплылись в вежливой улыбке.       — Молодой человек, — напротив, парировал Сергей, как будто-бы Ласточкина сопротивлялась называть его именно так, — Мы работаем над этим. Так что, какие-то проблемы?       — Нет-нет, что Вы, — учтиво улыбнулся мужчина, — Просто очень давно не виделись с Кирой и решили мило поболтать. Знал бы я, что эта прекрасная дама занята, то может, был более сдержан в разговорах. Вы просто прекрасная пара, красиво смотритесь вместе! Хорошего вечера, господа, мне пора.       Разумовский вместе с Ласточкиной развернулись. Он указал кивком головы на первый этаж, Кира сжала его локоть в знак согласия и оба зашагали по лестнице. Сергей — медленно, ввиду выпитого алкоголя и спутницы, а Кира — ещё медленнее от дрожащих ног и страха, гуляющего по телу.       — Спасибо, Сергей, — мягко отозвалась девушка, чуть сильнее коснувшись мужской руки, — Но как Вы узнали?       — Услышал Ваш разговор, пока поднимался. Боюсь представить, что сделал этот бедняга, раз уж за прикосновение Вы собирались его убить, — рыжеволосый усмехнулся. Да, в нем явно говорил алкоголь, ведь теперь Разумовский был более открыт и раскрепощен.       — Очень долгая история. Спасибо Вам ещё раз, я вынуждена Вас покинуть. Хочу выпить.       — Подождите, — Разумовский вновь подлавливает девушку, не отпуская ее и им приходится стоять в таком положении прямо у лестницы.       Рыжеволосый поверить не может, что видит ее перед собой вновь, да ещё и… красная помада не делает хуже, а только наоборот, дополняет женский образ и заставляет Разумовского из раза в раз замечать только Ласточкину.       — Я хотел пригласить Вас выпить. Можем отойти, если не хотите быть на виду у всех, недалеко отсюда есть места за ширмами. В конце концов, мне есть, что Вам предложить, — Разумовский вскидывает бровь для убедительности, заглядывая в безумно выразительные женские глаза.       Кира мельком смотрит на танцующие пары у сцены и выступающих музыкантов и прикрывает глаза. Алкоголь позже.       — Я хочу танцевать, — странно для самой себя выдаёт Ласточкина, слабо потянув Сергея за собой, — Поможете мне?       — А как же Ваша…       — Все в порядке, — кивает Ласточкина, в конце концов немного ускоряя шаг и пропускает пару хромых движений ног, — Я же не бегать собралась, а танцевать.       Разумовский мягко улыбается, когда они оказываются в центре танцевальной площадки и Кира, прокручиваясь вокруг своей оси, позволяет мужчине коснуться талии.       — Вы сегодня прекрасно выглядите, — отзывается мужчина, в танце поворачивая девушку к себе спиной.       Все ее движения изящны, ее кожа и руки, которые он мельком бороздит подушечками пальцев — чистое проявление нежности, ее источник.       — Как будто-бы дочь известного человека. Вы практически ничего не рассказывали мне о себе, так что я могу ошибаться.       — Так и есть, — Ласточкина мягко улыбается, чувствуя, как пусть и малое выпитое количество алкоголя приятно даёт в голову, — Я пришла сюда по приглашению, но надеюсь встретить своего брата.       Разумовский поддаётся каждому женскому движению, в конце концов довольствуясь теми крохами внимания, которыми Ласточкина его кормит.       — Я считаю Вас интересной девушкой, Кира. Вы ведь полны загадок, совершенно не хотите мне открываться.       — Интерес закаляется годами, — произносит девушка, в очередной раз оказываясь слишком близко и Разумовский ловит приоткрытыми губами ее жемчужный и цветочный аромат, мягко смешавшийся с шампанским.       Когда музыка заканчивается, Кира прикрывает глаза, довольствуясь тем количеством воспоминаний, в которые успела нырнуть за эти долгие минуты. Плевать на все принципы и все остальное — она действует по своему же сказанному. Встретились ещё раз, значит так нужно, так зачем же этому противиться?       Особенно если учесть, что если бы не вмешательство Разумовского, то черт знает, как бы опасно прошёл ее вечер. А теперь у Ласточкиной появилась возможность провести вечер в безопасной компании.       — Выпьем? — рыжеволосый вновь протягивает ей руку.       — Выпьем, — и Кира ее принимает.       — Так, — Разумовский наливает ещё немного шампанского и протягивает бокал девушке.       Она закидывает ногу на ногу, поймав взгляд Сергея. Затем, немного погодя, делает глоток шампанского, вскидывая одну бровь.       — Мою мать звали Аделаидой Алексеевой. Не знаю, слышали ли Вы это имя, но пять лет назад оно было известно. Все детство она вместе с братом таскала нас по подобным мероприятиям, учила танцевать. Поэтому сегодня мне захотелось вспомнить прошлое и вот, я здесь, — Ласточкина прикрывает глаза вновь. Приятное освещение и музыка делают своё дело. И алкоголь, разумеется.       — После аварии я отказалась от своей части наследства. Передо мной стоял выбор и я сделала правильный. Так что, все деньги и компания ушла моему старшему брату. Мы не виделись со дня похорон матери и вот сегодня он должен быть здесь.       — И что Вы ему скажете? — Разумовский едва наклонил голову в сторону, поправляя воротник растрепавшейся рубашки. Признаться, таким он нравился Ласточкиной намного больше. Более расслабленный, что ли.       Она замолчала, опуская глаза. Затем, сделала глубокий вздох, сглатывая.       — На самом деле, я хотел предложить Вам свою помощь. Я изучил достаточно, так что… только не пугайтесь. Мне известно, что в момент аварии Вы тоже находились в машине. Известно, что Ваша травма несовместима со спортом. И я знаю, что Вы давали большие надежды, занимаясь фигурным катанием.       — Не нужно, — перебила Кира, подавшись вперёд.       Разумовский последовал ее примеру, перехватывая женское запястье в аккуратном жесте. Ласточкина вздрогнула, но боли не последовало. Она кинула взгляд на собственную руку чтобы убедиться, что мужчина коснулся кожи. Так и было.       Что за черт? Кира свела брови к переносице, но Разумовский все ещё держал ее руку, однако это было совершенно безболезненно. Но потом до неё дошло и грудную клетку пробило дрожью — Разумовский ведь коснулся ее еще тогда, на втором этаже, но ввиду страха и тумана алкоголя девушка этого попросту не заметила. Но почему ей не больно?       — Позволь мне помочь, — прошептал Разумовский, заглядывая в женские глаза, и, Кира клянётся, он смотрел глубже души, — Что нужно, чтобы поставить тебя на ноги?       — Операция, — тихо отозвалась девушка, опуская голову для того, чтобы избавиться от внимательных мужских глаз.       — Я могу дать денег. Сколько нужно?       Но Кира отрицательно замотала головой, тут же едва приподнимаясь и заставляя Сергея отпустить ее руку.       — Я хотела попросить у брата, для этого я здесь, — выпалила девушка, наконец окончательно поднявшись.       — Прошу простить меня за фамильярность, — кивнул Разумовский, поправляя волосы и приходя в себя, — Вы можете обратиться ко мне в любой момент. Это малое, что я могу сделать для Вас.       — Мне пора.       — Мне.       — Нет, благодарю, — перебила девушка, отворачиваясь, — Я слышу голос брата, наверняка он говорит речь. До скорых встреч, Сергей.       Голос брата звучит как услада. Он — единственный свет в этом месте, но выпитый алкоголь заставляет Ласточкину покачнуться, вновь впиваясь в перила тонкими пальцами. Вот он — на сцене стоит, держит микрофон в руках.       Совсем не изменился, разве что, легкую бороду отрастил, которая пару лет и статности добавляет. Костюм дорогой, туфли, рубашка. Держит в одной руке стакан с виски.       Никогда не улыбается на людях, голос сдержанный. Заставляет по коже девушки мурашки бегать, но на его пальце кольцо обручальное отсюда бликами светиться — как давно не виделись, братец.       Когда мужская речь заканчивается, Кира выпивает ещё один бокал шампанского, а потом, узнавая дорогу у официантов, следует полученному маршруту.       Десятки годов, проведённых вместе, позволяет Ласточкиной быть уверенной практически на все сто процентов в том, куда двинется ее старший брат. И когда петляющим поворотом она вдруг выходит на леденящую влажную от недавнего дождя улицу, то видит мужскую спину.       Ласточкина кажется даже дыхание задерживает, начиная двигаться слишком медленно. Он в очередной раз курит, но сейчас тушит сигарету и бычок оказывается в ближайшей урне.       — Вместо сада задний двор. Даже жаль как-то, — в своей лаконичной и четкой манере выпаливает мужчина, поворачиваясь к девушке через плечо, — Я заметил тебя ещё час назад. Ты была в компании одного хорошего человека.       Кира не понимает, радостно ей или грустно. Но к брату подходит на полусогнутых, когда он наконец оборачивается, спрятав руки в карманы.       — Какая красавица выросла, — Егор натягивает ослепительную улыбку, — Обнимемся?       Кира соглашается. Ныряет в тёплые семейные объятья, укладывая уставшую голову на мужское плечо. Отстраняется немного погодя и Алексеев тут же принимает вид непоколебимого. Как обычно.       — Нас обоих сюда позвали из-за матери, да?       — Только меня. Тебя позвали ввиду твоего личного бизнеса, братец, — Кира смотрит на горизонт. Бесполезно, не видно ни черта.       — Как твое восстановление?       — Я за этим и пришла. Я помню, что обещала тебе никогда не обращаться за помощью, но ты — моя последняя надежда, Егор, — Ласточкина устанавливает зрительный контакт, повернув голову, — Тренер предложила мне операцию, которая сможет поставить меня на ноги и я снова смогу некоторое время заниматься спортом, но деньги нужны. Егор раздраженно вздыхает.       — Тяжелая ситуация, — комментирует он, — Но я никак помочь не могу, но хочу, ты бы знала как сильно. Я женился неделю назад. На Иванюк, которую мать ещё в невесты отбирала на одном из приемов. Наши компании сейчас могут объединиться, но некоторое время после свадьбы ни я ни она не можем пользоваться даже накопленным.       Он вдруг начал рыться по карманам. Вытащил какую-то бумажку, протянул Кире. Визитка.       — Я поменял номер. Если ты позвонишь мне через месяц, то я дам тебе денег. Но не сейчас, Кир.       Она выдыхает, сжимая кулаки до хруста костяшек. Что же такое…       Даже Егор помочь не сможет, а месяц — слишком долго, за него можно такое количество проблем решить. Но с другой стороны, операция — последняя надежда и Ласточкина не знает, что делать.       В любом случае нужно успокоиться. Позвонить Ирине Дмитриевне и узнать мелочи. Может быть, если сумма небольшая, то ее можно заработать самостоятельно. Либо пройти долгий курс реабилитации. Вдох выдох, Ласточкина, все в этом мире решаемо.       — Спасибо, Егор.       Она разворачивается. Но останавливается, сделав пару шагов.       — Егор, скажи. а почему ты назвал Разумовского хорошим человеком? Вы знакомы?       — Что-то вроде того, — согласился мужчина, — Наша с тобой мать неоднократно помогала детскому приюту, в котором он рос.       Изначально никто ничего не замечает. Нет чёртовой паники, поглощающей народ скверной. Но спустя секунду люди начинают визжать, а все внимание приковано к парочке хулиганов (?), что были прямиком на лестнице.       Ворвавшиеся в казино так долго кричали о том, какие богачи свиньи и угрожали не только кулаками, но и битами. И пока остальные прятались позади, Ласточкину как и Разумовского толпой принесло в первые ряды.       Она протрезвела практически сразу: теперь трезво думала и стояла на ногах, внимательно всматриваясь в открывшееся лицо их предводителя (?). Проступки Чумного доктора, который за такой короткий срок сумел набрать популярность?       Ласточкина ведь смотрела последние новости, когда добиралась сюда. Произошедшее несомненно ужасно, но это ведь естественный отбор, так? Провинившиеся и слабые погибают, но оказавшаяся здесь Ласточкина может быть наказанной по ошибке.       Когда взгляд растрепанного лидера начинает гулять по толпе и выхватывать некоторых людей, он покорно спускается, кивком головы указывая на Ласточкину. Хотят взять заложников?       Кира уже думает податься назад, только вот толпа позади стала гуще и плотнее — назад, суки, не пускают.       Кто-то нагло ухватывает ее за запястье и Ласточкина больше не может двигаться: тело сводит нарастающей болью, запястье горит диким огнём.       Когда незнакомый мужик начинает утягивать ее за собой, Кира ног не чувствует, едва ли не падая.       — Стойте, — вмешивается появившийся из толпы Разумовский, тряхнув рыжеволосой головой, — Давайте решим все мирно, а?       Мужик сдавливает женское запястье чуть сильнее, пока Ласточкина тихо шипит от боли.       — Вы хотите заложников? Зачем вам хромая? С инвалидом же неудобно таскаться, да? Можете взять меня или кого-то другого, чем хромую девушку. И Ласточкина ничего больше не видит, проваливаясь в туман.