Between the Devil and the Deep Blue Sea

Мне хотелось свалить. Свалить до того, как вечер полностью перетечёт в ночь, чтобы успеть оказаться в знакомом месте, покуда Город не зажёг фонарей. Когда мы вернулись в общий зал, я попыталась дозвониться до Лекса, но его номер не ответил мне взаимностью. Наверняка шеф улетел куда подальше, пользуясь лёгкими деньгами, полученными от Джареда. Есть у него такая привычка — брать отпуск, бросая дела на одного из помощников. Вернётся загорелым и спокойным, как будда. Интересно, кто заправляет в офисе сейчас? Леон или Клайв? И какие у них распоряжения на мой счёт? От всего услышанного голова по-прежнему шла кругом. Джей держался чуть поодаль, но его взгляд буравил меня точно между лопаток: его присутствие я ощущала даже спиной. После маленькой VIP-комнаты хотелось воздуха — и выпить. Чтобы чуть нервное ощущение кайфа не отпускало ещё минут пятнадцать. Мой дрейф привёл меня к бару и к Рыжей, которая так активно орудовала шейкером, что её немаленькая грудь норовила выпрыгнуть наружу. — Водки, — коротко попросила я, избегая называть её по имени. В конце-концов, я не очень-то рвалась заводить знакомства с барменшами прямо сейчас. — Двойную, если можно. И никакого льда, окей? Простая стопка возникла передо мной будто из воздуха: без расспросов, без обращений. Видимо, с чутьём на клиентов у Рыжей было не хуже, чем с нюхом на феромоны. Сейчас я слишком не в духе, чтобы отвечать на вопросы. Тем более что я кожей чувствую её заинтригованность появлением мистера Лето на моих горизонтах. Опрокинув свои два в одном, я содрогнулась от горечи. Никак не привыкну, чёрт подери. Всё-таки, водка — это самое мерзкое из того, что мне доводилось глотать. Но это же и лучшее средство поддержать угасающее пламя, запустив острые снежинки где-то между носом и мозгом во второй тур вальса. — Нам пора, — едва различимый шёпот у меня над ухом прорезался болью в моём сознании. Подумать только, у нас с ним ещё ничего не было, но перспектива целый год терпеть его дурацкие выходки меня уже не радовала совершенно. Ба, да ты становишься занудой, Жаклин… На кой тебе сдалась его мотивация? Сказал же, насиловать не будет. Живи в своё удовольствие, балдей, покупай еду в дорогой бакалее и запишись уже к тому ёбаному стилисту на Первой Восточной, в самом деле. Теперь можешь себе позволить. И шёлковые чулки, и поездку в Париж — прямо к Шанелевским корнерам. Но прямо сейчас то, о чём мечталось ещё вчера, потеряло значение. Расхотелось есть мороженое по три порции за раз, брать билет на самолёт в Европу и шопиться до полного остервенения. Сейчас хотелось бежать — и чтобы этот стрёмный мужик никогда меня не догнал. Вместо этого я позволила ему взять меня за руку, разжимая пальцы одним мягким движением. Я пошла за ним по тёмному коридору, не вслушиваясь, что именно он там напевал себе под нос, хоть свои собственные песни. Впервые за долгие месяцы моего сладкого прозябания в конторе Лекса, я ощутила себя тем, кто я есть — девочкой из эскорта. Человеком без мнения. Женщиной без прав. И впервые осознание своего места не приносило мне приятного ощущения под ложечкой — только нешуточные опасения. Кокаинисты параноики — все, как один. Но от понимания этого простого факта глаза моего страха меньше не становились. Мысль о том, что Джаред буквально владеет моим временем, не бодрила. В который раз не бодрила… Его машина ждала нас у чёрного входа: на стоянке не было ни души. Вечер был тёплым, бархатным, как глоток коньяка после хорошего ужина. В салоне — пахнущая зноем кожа и мятный холодок кондишна. Мистер Лето аккуратно пресек мою попытку забраться на заднее сиденье, дав понять, что это невозможно. Усадив меня спереди, он плюхнулся рядом, трогаясь буквально с места в карьер. Интересно, сколько машин он угробил с таким-то ебанутым стилем вождения? Бетонную опору шлагбаума при выезде мы миновали каким-то чудом, хотя я очень сомневаюсь в том, что там, в небесной канцелярии, кому-то есть дело до моей скромной персоны. Он молча смотрел на дорогу, улыбаясь чему-то своему. Рассматривать его не хотелось. Зато хотелось курить, вдыхая и выдыхая дымный дух привычного салема, будто какая-то часть меня прекрасно понимала, что это сделает мои губы ядовитыми для него. Будто я знала, что табачный дым доставит ему максимум неудовольствия, и он скажет что-то глупое и пафосное, типа: «Ты убиваешь меня прямо сейчас». Мне хотелось бы, чтобы он так сказал, хотя это было не вполне в его духе. Это слова истеричного мальчика, а не продуманного мужчины, который прямо сейчас светил заросшими подмышками рядом со мной. Он не спрашивал, куда меня везти, но слишком явно двигался именно туда, куда мне больше всего хотелось: фонари вдоль дороги зажигались прямо позади нас, будто город подсвечивал наш путь, молчаливо одобряя происходящее. Город Ангелов был на стороне этого голубоглазого чёрта. Молча, не спрашивая его разрешения, я вынула из сумочки сигаретную пачку, в которой болталась последняя сигарета. Дома, кажется, тоже не осталось. Бля… Что за день. Что за ёбаный день! Мои пальцы прыгали, судорожно цепляясь за фильтр: я взяла себя в руки, только коснувшись его губами. Знакомый чуть горьковатый вкус, тонкий запах табачного бленда, сдобренного ментолом… — Окно открой, — сухо прокомментировал Джаред происходящее, попутно выключая кондиционер. — Дышать этим дерьмом вместе с тобой я не намерен. Ну, хоть так. Прикурив, я затянулась так, будто это была последняя сигарета в моей жизни. Внутри потянуло то ли от тоски, то ли от дымной горечи. Выдохнув в сторону окна, я просто закрыла глаза. Плевать, что ты думаешь. Плевать, что ты там намерен. Мой последний протест. — Ты совсем не похож на Шеннона, — зачем-то сказала я, по-ковбойски зажав сигарету в углу рта. — Совершенно. — У тебя пока что не было возможности нас сравнивать, — парировал Джей без особого энтузиазма в голосе. — Я имею в виду твою смазливую мордашку, Джаред. — Ах это… На ней порядочно шрамов, если что, — ему не нравился конёк, которого я оседлала, но я не унималась, продолжая раскачиваться. — … и потому ты стараешься отрастить щетину погуще. Чтобы быть мужиком, а не сладеньким мальчиком из киношки. Как там это называлось? «Дни нашей жизни»? — У тебя философское настроение? Валяй, я не очень восприимчив к критике. — … и всю эту возню с эшелоном совершенно чокнутых баб ты затеял только для прокачки собственного чувства важности. Ты их сраный пророк и бог в одном лице. Это качает, да? — Понятия не имею. Но всегда приятно увидеть себя со стороны. Продолжай. — … и машину ты водишь как ёбнутый. Открыв глаза, я застала всё ту же картину: зажигающий огни город и глядящий перед собой Джаред. Он не смотрел в мою сторону, только пальцы, вцепившиеся в руль, немного побелели от напряжения. Мой демарш не задел его даже по касательной, и чувство животного страха перед ним навалилось на меня с новой силой. Тебе не пронять его, Жаклин. Никогда. Он для этого слишком цельный, слишком ладно скроенный. Он сделал себя сам, потому стандартные отмычки этот ларчик не вскроют. — Если ты хочешь, чтобы я прострелил тебе голову прямо сегодня, то зря стараешься. У меня на тебя большие планы в ближайшем обозримом будущем. Но тебя волнует совсем не моя натура, правда? Задай свой вопрос. Может, я даже отвечу. Эта его способность почти что читать мои мысли положила конец моим попыткам вывести его из себя. Я сдалась. Дав себе время, пока тлеет моя сигарета, я молчала, пытаясь найти слова, чтобы спросить. А вдруг, и правда, ответит? — Какого чёрта тебе нужно? Зачем ты пошёл на целую идиотскую авантюру, если ты можешь каждую ночь тащить в свою постель новую дамочку. С кристальной репутацией, да. Можешь вернуться к Скарлетт и тискать её потрясающие сиськи. Ты дохера всего можешь, Джаред! Так почему здесь и сейчас — именно я? — Крошка, я влюблён. Как же я мог позволить тебе торговать собой после этого? Мысль о том, что ты будешь зевать на очередном приеме, а потом потно отрабатывать свой сандвич с чёрной икрой, разбивает мне сердце… Решил выкупить тебя из анального рабства и отпустить на волю, — всё это он сказал настолько серьёзно, что даже глухая пиздоглазая идиотка заподозрила бы в этом подвох. — В зад я никому не даю, даже не надейся. Блядь, ты это серьёзно?! — Кошмар. Я похож на человека, который может сочетать пошлятину с банальщиной? Такое бывает только в бульварных романах, очнись! Он смеялся. И, как ни странно, звук его смеха меня немного успокоил. — Звучит так, будто ты не влюбляешься именно потому, что это пошло и банально. — Влюбляться в шлюх? Что-то мне подсказывает, что да. Мне же что-то подсказывало, что и сам Джаред — шлюха ещё та. Возможно, моя занятная жизнь-таки научила меня немного разбираться в людях. — Эй, ты что-то приуныла, — он на пару мгновений отвернулся от дороги, убирая руки с руля. Запомнил, что меня это бесит. Я усмехнулась, нарочито растягивая губы. — Я не трахаюсь за деньги, Джаред. Я сплю только с теми, с кем сама захочу. — Свобода выбора. Зачем ты мне это говоришь? У меня не было и мысли о том, чтобы тебя попрекать. В конце концов, я готов платить за то, чтобы ты захотела. — Да ты последний романтик в этих каменных джунглях! — Да я просто ебливый кобель, не выдумывай. И поблядушки мне обычно попадаются без особой фантазии, если честно. Теперь в его голосе сквозила честность настоящего бойскаута. И этот момент истины несколько сблизил нас, как час назад сблизил белый. Что бы он там ни плёл по поводу своих желаний-стремлений, в нём читалось сильное одиночество. Чудовищный потенциал, который есть у трудоголиков любого рода, будь то маклер, шахтёр или рок-звезда. — Подустал от фанаток? — Изрядно. Эй, не думаешь ли ты, что они имеют доступ к телу?! — Думаю, ты всегда берёшь тех, кого захочешь. С твоей-то бандитской наглостью… — И так, как захочу, да. — А Шеннон… — он посмотрел на меня, явно предчувствуя окончание фразы. Я заткнулась, но он ответил, добивая меня. — Шеннон — тем более. Чёрт. Всякое упоминание о Тигре было болезненным. Мне хотелось ответить тем же, но как я могла задеть это чудовище, сидящее за рулём? С него, идеального, даже матерная ругань соскальзывала, не оставляя грязи. — Я не собираюсь смотреть тебе в рот, понял? — Тем лучше для тебя, крошка. Тем лучше… Квартал за кварталом, он приближался к моему дому. Поверить не могу, что Лекс торгует конфиденциальной информацией! Мудак… Придётся опять менять квартиру, а эта мне нравится, я уже привыкла и к виду из окна, и к шуму кондиционера. — Ты везёшь меня домой? — спросила я об очевидном. Джаред кивнул. Ну да, ему в монтажную сегодня. Не мой день, слава всем богам. — Не боишься, что мой консьерж… — Будет болтать — отрежу ему язык, крошка. Обо мне не беспокойся. Я приехал в этот город совсем ещё мальчиком, потому умею за себя постоять. Ох, котик… Обождал бы ты с этими милыми прозвищами. — Окей. — Знаешь, почему ты — крошка? — Понятия не имею. Видимо, ты забыл моё настоящее имя. — Не будь дурой, ага? Крошка — это то, что не даёт спать, оказавшись в постели. Только и всего. Ну да, котик. А я всегда считала тебя занозой в жопе. Мило. Не думала, что так быстро сочтёмся. — Нетривиальное у тебя видение мира, Джаред. — Ты ничего не знаешь обо мне, чтобы острить. Но ты угадала. В общем, мы прибыли. Не возражаешь, если я провожу тебя до двери? Попытавшись выйти, я поняла, что дверца машины всё ещё закрыта. Посмотрев на него вопросительно, я сдалась. Второй раз за последний час. — Возражаю, но тебе же ровно? Пойдём, прокачу тебя на лифте. За каким хером до двери? Напроситься на кофе? Мог бы прямо сказать, что планирует задержаться, осмотреться, притереться… Меня бесило абсолютно всё, но больше всего то, что дома нет сигарет, в холодильнике — в лучшем случае, остатки вчерашнего ужина с Лексом, а кипа моего белья всё ещё не забрана из прачечной. И коробка с подарком от черноголового урода валяется прямо на журнальном столике. Впрочем, очередной презент ожидал меня у входа. Попятившись, я едва не затолкала Джареда обратно в кабину лифта: предусмотрительно выставив ладони, он принял мой зад, гнусно посмеиваясь мне в затылок. — Что случилось? Молча, я ткнула пальцем на пластиковый бокс. Оставив меня в покое, он поднял его сам. В этот момент я искренне надеялась на то, что оттуда не вылетит что-то мерзкое или зловредное. Не хватало ещё засветиться в криминальной истории, на ночь глядя. Внутри оказались только полароидные снимки. Очень знакомый ракурс. Почти тот самый, с которого нас снимал Терри. Почти все переляпаны красной краской с тошнотворным запахом. — Какого… — начал было Джей, но я не слушала. Я вломилась в квартиру, забралась с ногами на диван в гостиной и принялась судорожно искать номер. Тот самый номер, который был написан на карточке в прошлой коробке. Джаред стоял в дверях комнаты, глядя на меня в упор. На его лице заходили желваки, делая скулы чётче. Гудок, другой, третий. Абонент умер или в этот раз он не хочет знать моё мнение относительно его подарков? Тишину нарушало только мерное жужжание кондиционера, которое даже казалось громче обычного. Мне предстоял нелёгкий выбор: решить, чего же я боюсь больше — стрёмного Джареда или остаться здесь в одиночестве, без сигарет и с перспективой не слишком приятного визита. Слушая гудки, я буравила его взглядом. Он морщился, будто ситуация причиняет ему физический дискомфорт, но не говорил ни слова. Наконец, автомат сбросил вызов, так и не дождавшись ответа. — Охуеть, — выдохнула я. — Сегодня отличный день, чтобы окончательно с катушек слететь. Джаред только вопросительно приподнял бровь, но я проследила направление его взгляда: он смотрел на коробку, в которой всё ещё лежал сверхценный коллекционный дилдо. Блядь, чего бы не выкинуть эту дрянь?! — Видимо, мне действительно стоило проводить тебя, Жаклин, — разлепил он губы, наконец. — Не думала, что попрошу тебя об этом. Не сегодня. Но я бы с радостью уехала отсюда. Сейчас. С тобой. — Потому что у меня немного снега на кармане? — съязвил он, не двигаясь с места. — Потому что ты знаешь, где взять ещё, — ответила я. — Нет, потому что ты — брат Шеннона. Я доверяю тебе. И мне неебически страшно, потому что это не первый привет за последнее время. Кому-то я явно не нравлюсь. Забери меня отсюда, а? — Дай, подумаю… — он прикрыл глаза и улыбнулся с видимым облегчением. — Хорошо. Бери всё, что хочешь забрать — и поехали. — А картина? — Я позвоню. Её привезут ко мне. Ничего страшного. Поехали, пока я не передумал. — А ты можешь? — Да запросто. Я ебливый кобель, помнишь? Если мне нужны приключения, я найду их так или иначе… Давай, в темпе. Не знаю, зачем, но, собирая свою сумку, я-таки засунула в неё пластиковый бокс с плоским ключом, приклеенным к донцу. Мой собственный маячок. Символ того, что неплохо бы помнить своё место. На этот раз на заднее сиденье мне не хотелось. Сев на ещё, казалось, не успевшее остыть место справа от водителя, я открыла окно полностью и без зазрения совести закурила, стряхивая быстро остывающий пепел на чёрную шкуру асфальта. Джаред закинул мою сумку в багажник, по-прежнему что-то напевая себе под нос. От его нервной мандражки и следа не осталось: здесь и сейчас, он выглядел бодрым и сосредоточенным. Хотя нет… Всем своим видом он демонстрировал мне довольную позу победителя. Он хотел, чтобы я ему доверяла. Хотел, чтобы приняла правила его странной игры. И этот засранец своего добился. Мне не оставалось ничего, кроме как созерцать своё поражение, жмурясь от едкого сигаретного дыма. Моя последняя сигарета таяла поразительно быстро, как и всё хорошее, что приходило в мою жизнь. Не выдержав искушения, я-таки сбросила лодочки, устраиваясь поудобнее. Благо, у меня было пять минут на переодеться, иначе ультраголубой бандаж душил бы меня остаток этого дивно сумасшедшего вечера. Слаксы, нетривиальный принт на просторной футболке — вся эта псевдорванина от молодых яппи-дизайнеров делала нас с Лето-мелким практически фешн-близнецами. С той лишь разницей, что свою майку придумал он сам, подписавшись очередным вымышленным именем. Гений мерчандайзинга, Джаред Лето умел делать деньги из воздуха. Интересно, это передаётся половым путём? Лучше бы да. Всё равно ведь придётся… Я поёжилась, как последняя ханжа, когда сиденье слева мягко выдохнуло, прогибаясь под тяжестью тела Джареда. Давай, Жаклин. Скажи, что он не кажется тебе привлекательным. Совсем. Никак. Скажи себе, что ты не дашь ему, потому что он зашёл не с того входа, открыл дверь ногой без стука и нагло улыбался тебе с порога. Скажи, что маклеры и брокеры лучше. Что приятнее слушать про индексы и котировки, чем гонять с этим красавцем по выставкам… Логики в моих доводах было много, но смысла она им не добавляла. Да, брокеры с маклерами были дерьмовым занятием, даже когда продолжить (или продлить?) общение на пару часов не казалось такой уж гадостной перспективой. Даже когда их ногти были отполированы, в пальцах дымились гаванские сигары, а волосы были уложены как у Роберта Паттинсона в роли блядовитого «милого друга». Даже тогда в продолжении было слишком много механики: каждый из нас просто выпускал пар. Возможно, они не подозревали об этом, но я использовала их ничуть не меньше, чем они — меня. И в этом был необидный паритет ситуации. Сейчас, когда Джаред мягко выруливал с подъездной дорожки, я понимала, что дальше — игра в одни ворота. Он не будет со мной честным уже потому, что он будет главным. Это не Тигр, Жаклин. Это его младший брат. Резкий, потому почти светящийся от напряжения. С ним не соскучишься, но смотри… Смотри, не убейся. — Ты так напряжённо думаешь… О чём? — поинтересовался он индифферентно, но я успела заметить усмешку, скользнувшую по его тонким губам. — Ностальгирую по брокерам, — едко сообщила я, демонстративно затушив и без того почти погасший окурок о язык и отправив его в окно. Этому нехитрому трюку я научилась у Лекса на заре нашего с ним знакомства. Если постараться, можно и не обжечься. — А если серьёзно? — Тупо, но это действительно так, Джаред. — Будешь скучать по ним? Он долбился ко мне в душу со своими вопросами. И меня снова понесло. — У меня был клиент, по которому я действительно буду скучать. Но он был не брокер. И даже не нефтяной магнат. Все эти холёные клерки, пахнущие одеколонами из модных линеек, не стоили одной его потной футболки. — Вау. Это почти фетиш! Мне нравится, продолжай. Любовь к выслушиваниям у них, видимо, семейное. Но прямо сейчас Джаред и понятия не имел, насколько он прав, говоря о фетише. Прикрыв глаза, я представила своё священное животное во всей красе. — Я звала его Тигром… — … а на самом деле его зовут Шеннон. И почему «звала»? Зови и дальше, ему наверняка нравится. — Откуда ты… — начала было я, но он фыркнул, вместо того, чтобы прямо попросить меня заткнуться. — Знаю своего братца. А с таким описанием он как живой передо мной стоит, в потной-то футболке. Мой запал сошёл на нет, будто его вовсе не было. Будто мне не хотелось всего этого ментального дерьма с воспоминаниями, от которых в носу щиплет и хочется выпасть из машины на полном ходу. Будто я не планировала накрутить себя до звона, чтобы не позволить Джареду даже прикоснуться ко мне. Только Шеннон, только хардкор… — Крошка, я не собираюсь ограждать тебя от общения с ним. Валяйте. Можете чпокаться, если очень припечёт. Я гедонист, мне ничто человеческое не чуждо. — Мне думалось, ты хотел вынуть меня из дерьма, в котором я, по твоему мнению, увязла по уши. Теперь ты даёшь мне карт-бланш, тем самым, толкая в ту же самую говённую топь. Не знаю, что там насчёт гедонизма, но, как по мне, с логикой ты не очень-то дружен. — Я опять забыл сказать, что иногда очень люблю просто смотреть, — ядовито парировал он. — Ты не оставляешь мне шансов как-то проникнуться твоей прекрасной персоной, Джей Джей, — сказала я трагическим шёпотом. Мои губы были горькими от сигарет и открытий сегодняшнего дня.