***
Уже дома, в мягкой постели, киллер смог уснуть и провести несколько часов погруженным во тьму сна. Пребывая в больнице, парень боялся уснуть и вскочить с кровати, быть мокрым и напуганными, снова чуть не захлебнувшись в отчаянии и утонувши в Бездне. Оставаться одним всегда было сложно, ты даже не заметишь, как гнусные мысли начнут заполнять твою голову. Ты начинаешь забываться и теряться в них, забывая кто ты, и начиная строить нового себя. Одни оскорбления лезут в твою голову, ты все больше и больше начинаешь ненавидеть себя, угнетать и унижать, так будет легче всем, тем более тебе. Если ты закроешься, уйдешь в себя, притворившись, что всё хорошо, все будут знать, понимать и принимать. Никому нет дела до тебя и твоих проблем. Зачем искать поддержку и ожидать помощи от тех, у кого полно своих недосказанностей. Особенно Кэйе, он очень жалеет о том, что вывалил все и вся на бедных друзей, он ненавидит себя за это и проклинает каждый день, почему бы ему просто не умолкнуть. Почему бы просто не начать притворятся, что все хорошо. Он так и делает. Дается тяжко, скрывать все за улыбкой и ухмылкой, не такая и простая задача. Иногда все же что то, да и вырывается, они начинают поддерживать тебя, а ты только сильнее проклинать себя за ляпнувшее. Музыка, готовка, чтение или та же выпивка, становиться легче, особенно от первого и последнего. Главное не оставаться один на один со своими мыслями, мы же знаем, что они выиграют, а ты останешься только с новыми комплексами, чувством тревоги и вины.***
Больше всего хотелось просыпаться не в одиночку. К сожалению, это были только пожелания. Потянувшись, Кэйа направился прямиком на кухню, хотелось горячего. Там, на кухне, в ночном свете, кто то шуршал и эти «кто то» был Дилюк. -Люк? Сколько времени.- Устало спросил Альберих, от чего Рагнвиндр дрогнул, не ожидал он в столь поздний час, что Кэйа проснется. -Где- то около часа ночи.- Повернулся красноволосый, держа стакан с водой в руке.- А ты чего проснулся? - Не знаю, выспался, наверное, хочется чая.- Кэйа не до конца проснулся, не очень внятно говорил и, уставши, протирал глаза, дабы немного проснутся. -Я приготовлю. -Не нужно, иди спать, а я почитаю книгу. -Это был не вопрос, а утверждение. -Спасибо.- Шепотом, очень тихо и не очень внятно, но достаточно слышно для красноволосого.***
Оба парня разместились на мягком диване в гостиной. Оба парня держали кружки ароматного чая, от которого исход приятный пар с запахом трав. Оба смущены и напряжены из-за обстановки, тишина, но она не была удушающей или сдавливающей. Наоборот же, тишина вписывалась в эту комнату очень хорошо, давала собраться с мыслями и подтолкнуть одного из, на начало диалога. «Все же при свете луны, таким домашнем, растрепанным и в пижаме он выглядит очень даже милым, я бы и не сказал, что он убивает людей, хах. Стоп, что?» Мысли красноволосого были странными и смущающими. Странно, но именно он и начал первый диалог, уж не хотел он дальше развивать эту мысль. -Ты выглядишь очень уставшим. -Я? Уставшим? Ты уверен? -Да, мы знаем друг друга не так долго, но ты можешь мне довериться, честно. Доверие— когда люди открыты, они уверены в своих словах, знают что им помогут, успокоят, прижмут к себе и никогда не отпустят. Когда тебя не бросят, и не будут использовать эту информацию против тебя же. Что то очень личное, то кому не всем предстоит познать. Кэйа убьет себя после этого, но вечер, слишком располагающий к себе, лунный свет освещает комнату, чай дурманит своим вкусом. Черт, он даже не пил, а уже готов все рассказать, конечно, а кто не хочет любви и поддержки. -Хах, даже если я и выгляжу уставшим, это не значит, что ты должен волноваться, это ведь не так важно, все ведь хорошо. — Ответ был не уверенным, голос немного дрогнул, будто бы его выдавливали, и раскрываться вообще не хотели. Для чего, лучше погибать в пучине своих проблем одному, не ждать помощи и не тянуть дорогих тебе людей за собой. Уж слишком много кто-то свалил на себя проблем.***
-Когда мне исполнилось 18, прям на мой день рождение, на вечеринке с многими знакомыми моего отца, которому он доверял, решили сделать мне подарок. — Слова застряли в горле Дилюка и никак не хотели выходить, мысли спутывались, голова понемногу начинала болеть. До этого он никогда и никому не рассказывал ничего про себя и свою семью. Он годами жил с ношей потерь кого-то дорогого, 4 года парень был закрытым в себе и в своей квартире. И решивши отомстить, найти ублюдка, парень повстречал такого же, как он, только еще более сломленного и потерянного, маленького котенка которого все бросили, он остался один и пытается не подпускать всех, дабы не утянуть с собой, по его мнению. Дилюк и сам когда то так думал...думал. -Кто-то из гостей, прямо посредине праздника устроил потасовку, заложил в особняке моих родителей бомбу. Отец, решив найти ее и нейтрализовать, подписал себе смертный приговор. Меня вытянули на улицу и не подпускали к дому близко. Начался ливень и спустя минут 15, дом подорвался, вместе с отцом, который отчаянно пытался спасти его. Дом пылал, языки буйного пламени охватили его полностью, не оставляя ничего и никого из того что было в особняке. В 4 года я потерял маму, и отец заменял мне всех, даже друзей.- Парень выдохнул, коротко, но очень тяжело и больно. Он все время смотрел в чашку, иногда отпивая с нее, решивши ее поднять, увидел в ночном свете еще более грустное лицо Кэйи. Глаз, в котором сеяла звездочка, вмиг стал стеклянным, в нем отражалась боль и лунный свет Второй после рассказа опустился голову, прикрывая лицо волосами, сочувственно выдохнул. -Ну, раз так… В один солнечный, весенний день, я пришел домой, со школы. И увидел на полу в гостиной окровавленное, в увечьях тело матери, рядом сидел же и протирал нож от крови, мой отец. Он ее никогда не любил, он нас ненавидел, он любил только убивать, только свою работу, да, он был киллером! Черт бы его побрал, мне было 17, он убил мою матерь, после всех долгих лет, когда издевался над нами, бил и материл! Потом по доброй воле он решил воткнуть мне между рёбер нож и свалить! На последних словах из глаза полились слезы, давно парень не плакал. Он почувствовал, как крепкие мужские руки притянули его к себе и заключили в теплые объятья. Это не было объятьями Венти, у того слишком маленькие ручки и тельце для таких крепких, сильных, но бережных действий. Кэйа уткнулся носом в плечо Дилюка, вдыхая запах винограда, которым пах тот и в ответ, протягивая и заключая в объятья. То чего так не хватало им двоим, некой любви, поддержки и внимания что ли. Они как два напуганных котенка. Они будут вместе… Такие разные, в то же время похожи, один будет искать убийцу отца, другой же искать самого отца. Наутро, когда Кэйа проснулся, он заметил как теснятся на диванчике, прижимаясь, друг к другу, от чего улыбнулся, искренне, так как не улыбался давно и прильнул еще сильнее. Повеяло холодом, Дилюк поежился и уткнулся в макушку синеволосого. В доме стало уютней и теплее.